Герцог Синяя Борода

– Да, – устало сказала Луиза. – У тебя нет другого выхода. Или он – или ты.

– Пусть! – промолвила Шарлота, побелев как полотно. – Я не боюсь смерти…

Они опять замолчали, глядя в глаза друг другу. Теперь трудно было сказать, которая из двух смертельно бледных женщин живая, а которая – дух…

– Как ты глупа, – нарушила молчание Луиза. – Я могу допустить, что тебе безразлична твоя собственная жизнь, хотя для твоих близких она бесценна… Шестерых невинных женщин тоже не воскресишь, и ты не обязана мстить за них… Но неужели тебе не жаль тех, кого это чудовище обречёт на гибель в будущем?

Ничего так не хотелось Шарлотте, как умереть на месте, чтобы ничего не чувствовать, ни о чём не помнить и не совершать выбор.

– Молчишь? – с укором произнёс призрак, и в его глазах Шарлотта с удивлением заметила слёзы.

– А если… я не умру? Если Франсуа удастся сделать эликсир? – с робкой надеждой спросила она. – Герцог говорил, что его работа близится к концу…

– Франсуа никогда не удастся сделать эликсир, – убеждённо сказала Луиза. – И дело тут даже не в рецепте. Синяя Борода может добиться любви какой угодно женщины, но сам не способен любить никого. Поэтому вместо эликсира вечной любви у него всякий раз получается отрава. А понять этого герцог не может – из-за своей дьявольской гордыни.

– Я поговорю с ним, – сделала последнюю попытку Шарлотта, – может быть, мне удастся…

– Если Вермийяр поймёт, что тебе известна его тайна, он убьёт тебя, – с уверенностью сказала Луиза. – Женщины давно стали для Синей Бороды средством достижения цели – вроде тех порошков из лаборатории… Да пойми же ты!.. – со странной для призрака горячностью воскликнула Луиза. – Он никогда не откажется от своей безумной мечты! А если дьявол каким-то чудом поможет ему, Синяя Борода сделается в тысячу раз опасней!

– Но почему? – выдавила Шарлотта.

– А что может быть страшнее бессмертного безумца, бросившего вызов Богу?

Шарлотта не могла выдержать взгляд умершей и низко опустила голову. Она не видела, как Луиза сняла с шеи какой-то шнурок, и очнулась только тогда, когда в её руках оказался крошечный, холодный, словно льдинка, флакончик.

– Возьми его, – сказала Луиза. – Несколько капель из этого флакончика остановят Синюю Бороду навсегда. Только постарайся сделать это как можно скорее, пока Вермийяр со своим звериным чутьём не опередил тебя…

Шарлотта безучастно взяла яд.

– Прощай. И не забудь вернуть на место мой портрет, – напомнила Луиза. Она как-то неуверенно взглянула на Шарлотту, будто хотела сказать что-то ещё, но лишь нахмурилась. Через мгновение бывшей герцогини Вермийяр уже не было в комнате.

Глава девятнадцатая

Даже теперь, когда у Шарлотты не осталось никаких иллюзий относительно Франсуа, её истерзанное сердце не желало смириться с очевидным. Любовь к герцогу вела её к могиле, но жизнь без него казалась хуже смерти.

Несколько раз Шарлотту озаряла надежда, что именно её, единственную из всех, Франсуа любит по-настоящему, и поэтому эликсир не причинит им вреда… В такие минуты женщина верила, что преступления прекратятся и Франсуа искренне раскается… Она разделит с мужем бремя его страданий, она будет с ним всю свою жизнь… неважно, будет ли у этой жизни конец… О таком будущем бедная Шарлотта мечтала как о счастье.

Однако её надежды развеивались как дым, стоило герцогине вспомнить холодное равнодушие, с которым относился к ней Синяя Борода, и навеянные колдовством сны, которые только подчёркивали его. «Боже мой, – в исступлении говорила Шарлотта, – я мечтаю спасти его душу, а он готовится к новому злодейству!..»

Чувствуя, как в ней закипает гнев, Шарлотта выхватывала спрятанный среди одежды флакончик с ядом и сжимала так, что у неё белели пальцы. Маленький флакончик оставался ледяным, сколько бы его ни держали в руках, и этот холод проникал в самое сердце герцогини Вермийяр. «Нет, не смогу, всё равно не смогу», – в конце концов говорила она и, упав на кровать, погружалась в сумрак забытья.

Так, попеременно переходя от надежды к отчаянию, Шарлотта совсем потеряла счёт времени и даже не смотрела в окно, за которым тёмная ночь дважды сменилась хмурым утром… На рассвете третьего дня в замок вернулся Синяя Борода.

Услышав его голос и громкие шаги, Шарлотта как будто очнулась от болезненного сна. Она метнулась к зеркалу и с трудом узнала себя в измождённой, растрёпанной женщине. Кое-как уложив волосы, герцогиня выскочила из спальни и побежала туда, откуда слышалось хлопанье дверей и знакомые раскаты смеха.

– Дорогая!

Она даже не увидела, а скорее почувствовала его, и в тот же миг сильные руки оторвали Шарлотту от пола и закружили словно вихрь. Запах Франсуа опьянил её, Шарлотта обвила руками его шею и прижалась к мужу так, словно хотела слиться с ним воедино.

– Как всё-таки приятно быть женатым! – смеясь, сказал герцог и, крепко поцеловав Шарлотту, опустил на пол. – Ну, как ты жила без меня, дорогая? Слуги жалуются, что ты ничего не ешь, но, может быть, ты просто скучала по мне…

– Да, очень, – у Шарлотты кружилась голова, и она ухватилась за руку мужа. – Ты больше не уедешь от меня?

– Ни в коем случае, дорогая. Я приехал к тебе с прекрасной вестью…

– Я тоже должна сказать тебе…

– Хорошо, хорошо, мы обо всём поговорим за завтраком, я умираю от голода, – блеснул ровный жемчуг его зубов. – Дорогая, это будет наше последнее маленькое расставание… Жак, Марта, готовьте стол поскорее!..

Глава двадцатая

Шарлотта переодевалась к завтраку. Она выбрала для себя белое платье, которое делало её совсем юной, а из украшений предпочла крупные изумруды, подаренные Франсуа.

Придирчиво осмотрев себя в зеркало, герцогиня осталась довольна: её недавняя изнурённость исчезла без следа. Шарлотта была похожа на прекрасную белую розу, которая только-только раскрылась навстречу раннему утру… Женщина не догадывалась, что причиной такого чудесного превращения была любовь, она лишь чувствовала, как с возвращением Франсуа расцвела её душа и весь мир вокруг. Всё, что пережила Шарлотта за последние дни, вдруг странным образом отодвинулось от неё и напоминало дурной сон, который не хотелось вспоминать.

Внезапно на неё дохнуло сырым холодом, как будто открылось окно, и Шарлотта испуганно съёжилась. О, как не хотелось ей в это счастливое утро видеть Луизу!.. «Не приходи, не надо!.. Оставь меня в покое!..» – Шарлотта затравленно озиралась по сторонам. Но, как видно, и самой мёртвой на этот раз было трудно проявиться в мире живых: Шарлотта всей кожей ощущала напряжение воздуха, в котором бились невидимые токи… Ей стало жаль Луизу, совершающую невероятные усилия, и вспомнились её глаза, полные укора и слёз. «Ну, хорошо», – пробормотала Шарлотта и, быстро отыскав заветный флакончик, спрятала его в лиф платья. Холод, однако, не отступил, а как будто даже усилился, – мёртвая не поверила Шарлотте. Чувствуя сильную неловкость, та в последний раз окинула себя взглядом и торопливо вышла из комнаты.

Франсуа, празднично одетый, уже ждал её в столовой. Тут же были Жак и Марта, взиравшие на Шарлотту с подобострастием. Изысканно накрытый стол напомнил женщине свадебный ужин, хотя теперь на нём не было свечей. При её появлении герцог встал, а слуги замерли.

– Вы свободны, – бросил им Синяя Борода и сам придвинул жене стул.

Оставшись с ней наедине, Вермийяр взял хрустальный графин с вином и какое-то время рассматривал его на свет, прежде чем наполнить кубок Шарлотты. «А если это и есть его эликсир? – пронеслось у неё в голове. – Неужели вот так просто…»

Синяя Борода налил вина себе и поднял кубок.

– За твоё возвращение, Франсуа, – сказала Шарлотта.

– Благодарю, дорогая, – ответил её муж, – но я хочу предложить другой тост. Мы выпьем за вечную любовь.

Шарлотта заставила себя улыбнуться:

– Моя любовь к тебе умрёт только вместе со мной, Франсуа.

– В этом всё дело, дорогая! – воскликнул Синяя Борода. – Какой бы долгой ни была наша любовь, она в итоге обречена на смерть.

– Но религия… – несмело начала Шарлотта.

– Меня не прельщают райские кущи, над которыми я стану порхать бесплотной тенью! – перебил её герцог. – Я предпочитаю жить на земле и предаваться земным радостям.

«А как же шесть твоих бывших жен, которых ты лишил этих радостей?» – чуть было не спросила Шарлотта, но вовремя спохватилась.

– Однако, Франсуа… мы ведь не можем ничего изменить, – с мольбой промолвила она.

– Вот тут ты ошибаешься, дорогая, – понизив голос, проговорил Синяя Борода. – С тех далёких пор, когда я только узнал о смерти, она сделалась для меня врагом, эта чудовищная несправедливость, нелепость, роковая ошибка!.. Ну скажи, разве тебя не возмущает мысль о том, что ты, такая молодая и прекрасная, когда-нибудь неизбежно увянешь и высохнешь, словно сорванный цветок, выброшенный на кучу мусора?

– Я никогда не думала об этом, – пожала плечами Шарлотта, – ведь жизнь так длинна…

– Жизнь намного короче, чем тебе кажется, – хмыкнул Синяя Борода. – К счастью, я подумал обо всём этом за нас обоих.