Телохранитель

– А кто же это?

– Я не знаю. Но точно не люди. Может быть, в них души мертвецов или это демоны.

– Как-то зябко тут у вас в Гопчине, – поежился Хворин. Его немного познабливало.

К Юрику в Купчино Ховрин ездил довольно часто. Тому требовалось общение и дружеское участие. Не так давно от Юрика подруга ушла к другому. Ушла и ушла, так часто бывает. Любила, а потом разлюбила. Ему говорили: «Забудь, начни сначала – ты еще совсем молодой!» Юрик же психовал:

– Он, по сути, забрал мою жену. Годика через два мы, может быть, и поженились бы официально, у нас были бы дети. – Он мечтательно посмотрел куда-то вверх, видя где-то в мыслях, может быть, дом, садик, лето в разгаре, надувной бассейн, играющих тут же малышей. Пожевал губами, продолжил со вздохом: – А теперь этого уже не будет никогда. Увы! А я к ней привык. – Его начало потряхивать, как при лихорадке. Он со стоном потянулся, прогоняя дрожь.

– Найди себе другую – одиноких девчонок вокруг море, – проворчал Ховрин, чтобы хоть что-то сказать. – И все они хотят замуж и детей.

– А может это была любовь на всю жизнь, а ты говоришь «найди новую»! Может, лучше никогда уже больше не будет! – взвился Юрик, сверкнув очками. – Тебе этого не понять. Я ее любил по-настоящему.

Ховрин только пожал плечами. Юрик, впрочем, действительно походил на однолюба. Его трудно было представить ходоком по бабам. Он был бы идеальный семьянин. Такие тоже бывают. И еще он хорошо жарил мясо – был у него талант к готовке. Заманивал Ховрина еще и свиными отбивными. И сейчас приготовил, в кухне было дымно от жарки.

– После того случая она просто ушла с концами. Вообще со мной не разговаривает. На звонки не отвечает – впрочем, я и не звоню уже. Может такое быть, человек для тебя сделан судьбой, уже сжились, привыкли, а тут. Эх! – он сокрушенно махнул рукой.

– Новую найдешь! – отмахнулся Ховрин с набитым ртом. – Задолбал уже! Новая даже интереснее. Ты в одиночку и месяц не продержишься! Пошли в субботу в «Дом быта»! Склеим тебе там девчонку. Оторвемся.

– Тебе-то все равно, а я к ней привык, – продолжал, однако, скулить захмелевший Юрик. – Я с ней высыпался, а сейчас вообще не сплю – депрессия. Понятно, это моя личная трагедия. Всем вокруг наплевать. В мире много маленьких личных трагедий, на которые наплевать всем, кроме лично человека. Окружающие скажут тебе слова сочувствия, но останутся равнодушными. Всегда много равнодушных людей на похоронах. Некоторые думают с удовлетворением: «Вот он помер, а я-то живу!» Иногда поминки превращаются в пьянку и веселье, народ начинает чокаться и приставать к женщинам. Мне тут рассказали случай, когда на поминках оттрахали и вдову, причем близкий приятель мужа – в виде утешения. Неплохой способ снятия стресса. Как думаешь, сколько вдова должна скорбить для приличия?

– Я думаю, сорок дней она должна выдержать без секса. Хотя бы для приличия, – предположил Ховрин.

– Это все условность, – отмахнулся Юрик.

– Такова традиция. Душа, говорят, ведь еще витает.

– Да ну и что! Пусть витает. Посмотрит напоследок порнушку. Человек должен трахаться хотя бы раз в неделю, иначе идет спермоинтоксикация, возникают прыщи. Мне лично тяжело.

– Подрочи, епт…

– Очень смешно. Сам подрочи!

– А я-то тут причем? – пожал плечами Ховрин. – Это твоя проблема.

Юрик был в растерянности:

– Знаешь, что она мне сказала по телефону? Взяла трубку на двадцатый раз, а то вообще не отвечала. «Знаешь, в чем между вами разница? Ты – слабый, а он – сильный!» – да страшно так сказала – словно плюнула в лицо. Что это значит? В чем между нами разница?

Ховрин ничего не ответил. Наверно Галя в чем-то была права. Юрик не смог ее отстоять и она ушла. Пусть она была еще совсем юная девушка, но первобытная энергия питала ее прирожденный инстинкт женщины. Она выбирала мужчину не из-за денег, хотя деньги, как известно, тоже прилипают к сильным, а по чему-то другому. По чему тогда? Юрика это очень мучило и беспокоило. Он пытался найти ответ и не находил.

– Может, у него член длиннее? – вдруг промямлил он.

– Спроси у нее, – буркнул Ховрин.

– Она такого никогда не скажет.

– Забей! – бросил Ховрин. – Девчонок никогда не поймешь. Или не пытайся, или спроси ее сам. Никто не знает, почему они кого-то любят, а кого-то нет.

– Я спрашивал, но она только усмехнулась. Вспомню это ее выражение – мороз по коже.

– Говорю ж: они по-другому мыслят.

– Как думаешь: вернется она ко мне? – не отставал Юрик.

– Нет.

Юрик оторопел от такой конкретности:

– Почему?

– Потому. Так устроена жизнь.

А случилось следующее. Договорились тогда с Галей встретиться в кафе, что-то они там отмечали в небольшой общей компании – чей-то день рождения или что-то вроде того. Ховрин тоже там был. Юрик чуть опоздал. Когда он пришел, Гали за столом не было. Рома, парень из класса, ухмыльнулся, сказал, не глядя в глаза, что она куда-то ушла, типа в туалет. Пошел туда, спросил охранника:

– Где они?

– Там! – Охранник указал на дверь без какой-либо надписи и с непонятным символом.

– Что они там делают?

Охранник злорадно ухмыльнулся:

– Как чего делают? Зажигают!

– Чего? – не понял Юрик.

– Трахаются! Вот чего! – Охранник тут же, непристойно подергав бедрами, показал, как примерно они это делают. – Скоро уже кончат. Или уже кончили. Вторую палку кидает.

Сначала, на ходу застегивая брюки, вышел какой-то черноволосый парень. Еще через пару минут и Галя вышла из туалета с красным лицом, вытирая платком подбродок, в ее одежде был некоторый беспорядок, смятость; заметив Юрика, сразу опустила глаза и быстро прошла мимо, стуча каблучками – на выход.

Какое-то время Юрик стоял пораженный и смертельно бледный. Потом дрожащими руками достал телефон, сделал вызов.

– Трубку не берет! – пробормотал он.

Однако потом – на пятый, что ли, звонок – Галя все-таки взяла.

– Я не хочу тебя больше видеть. Я тебя не люблю. Между нами все кончено! И больше мне не звони! Никогда! – отчеканила она металлическим голосом. А ведь они с Юриком года два сидели за одной партой и год жили вместе. Еще несколько дней назад ничего не предвещало разрыва. Юрик замер с трубкой в руке, не зная, что и сказать, что-то такое промямлил и отключил телефон.

– Ты чего? – пихнул его в бок Ховрин.

– Она меня бросила. В один миг. Как это вообще возможно? Раз – и все!

Слезы текли у него из глаз. Он долго не мог прийти в себя. Пришлось влить в него сткакан водки.

И еще в тот день они встретили действительно крутого отмороженного человека. Стояли на тротуаре. Мимо проезжала черная спортивная БМВ. Вдруг она резко тормознула и сдала назад. Оттуда, оставив дверь открытой, выскочил черноволосый бровастый небритый парень с резкими, можно даже сказать пронзительными чертами лица и решительно направился к стоящим:

– Один из вас показал мне «фак»! Кто?