Дурной глаз

Он хотел ответить утвердительно – господь свидетель. Это безотрадное место определённо действовало ему на нервы… но и Самире тоже. Её испуг подтолкнул Дениса к противоположному решению:

– Заглянем внутрь.

Свредничал.

Самира, моргая, несколько раз открыла и закрыла рот. Комичное зрелище – вот только смеяться Денису не хотелось.

Ещё оставалась призрачная возможность свести всё к шутке, но тут Самира обрела дар речи:

– Да ты натуральный маньяк!

После чего Денис не мог взять слова назад.

– А я уже поверил, что ты смелая, – бросил он и направился вокруг дома в поисках входа.

– Это частная собственность, вообще-то, – крикнула девушка. Денис остановился.

– Я за коммунизм! – провозгласил он, оборачиваясь и потрясая кулаком.

– И пожалуйста! – не унималась Самира. Не обращая внимания, Денис продолжил путь. Шаги давались непросто – он точно шёл под водой. – Плевать на тебя, свин! Торчи тут, сколько влезет, а я возвращаюсь. Понял? Иди ты в…

Денис завернул за угол, и голос Самиры сразу стих. Пространство возле дома поглощало звуки – ругань девушки теперь доносились до Дениса как из-под подушки. Здесь он нашёл вход в дом. Обвисшая на петлях дверь напоминала отёчную, парную печень, которая вывалилась из вспоротого драконьего брюха. Денис ощутил, как холод поднимается по его пальцам, ползёт по рукам и проникает в самое сердце, наполняя его пустотой. Приблизившись к двери, он убедился, что та не заперта. Ему захотелось застонать.

Из-за угла появилась Самира.

– Разве ты не чувствуешь? – спросила она в отчаянии. – Это место… неправильное. Я не знаю, как сказать яснее, но неужели ты не чувствуешь?!

– Неправильное?

Она беспомощно развела руками, приглашая его оглядеться и самому убедиться, что они находятся посреди изъяна мироздания. Кстати, неплохое выражение – «изъян мироздания», подумал Денис. Стоит использовать в блоге.

Как бы он ни был внутренне согласен с Самирой, разгоревшийся профессиональный интерес снова гнал его вперёд.

– Ни души, – пыталась объяснить девушка. – Ни звука. Даже воздух плотнее. И это чувство…

«Как будто за тобой наблюдают», – мысленно закончил за неё Денис. Девушка смотрела на него с тоской, и он испытал к ней нечто, похожее на сочувствие.

– Самира, – Денис попытался образумить её – а может, и себя. – После баек Никитки у тебя разыгралось воображение, вот ты и нервничаешь. Заброшенные сооружения все выглядят немного пугающе. И этот дом – не исключение.

– В том-то и дело! – Самира всплеснула руками. – Этот не выглядит заброшенным!

Он не знал, что возразить и сказал единственное пришедшее на ум:

– И всё же, так оно и есть.

Словно наблюдая за собой со стороны, он поставил ногу на нижнюю ступеньку крыльца. Та отозвалась болотным хлюпаньем и просела, но выдержала. Денис запрокинул голову. Одноэтажный дом, устремлённый в насупленное небо, теперь казался высоченным, как готический собор. Денис поднялся на крыльцо и остановился перед дверью. Некогда она была выкрашена в зелёный цвет, но теперь краска отшелушилась и вылиняла до недужно-серого, её чешуйки напоминали перхоть.

– Денис! – позвала Самира. Кажется, она собиралась заплакать.

– Это просто развалина, – откликнулся он.

– Не ходи. Не надо.

– Там, за дверью, несколько пустых комнат. Абсолютно пустых, – подчеркнул Денис. – Я быстро осмотрю их, сделаю снимки, а затем мы свалим отсюда. Обещаю.

Денис взялся за ручку, сальную на ощупь, и потянул.

– Ты можешь подождать меня снаружи, – предложил он.

Самира, сопя, взлетела на крыльцо. Денис потянул сильнее. Дверь отворилась. Денис ожидал услышать скрип, но вместо этого тишина лишь плотнее окутала их, до лёгкого звона в ушах.

Стоя на пороге, он решил, что нашёл объяснение своей тревожности. Запах. Разумеется, Денис уловил его во дворе, но там запах был слишком слабым, чтобы зафиксироваться в сознании. Зато теперь его накрыло тёплой волной скисшего воздуха, как будто Денис опустил лицо в пакет с несвежей блевотиной.

За его плечом охнула от отвращения Самира.

Морщась, он распахнул дверь настежь. Машинально вытер руку о штаны. Мутный свет неохотно просочился в прихожую, облизывая сгнивший половик, усыпанный осколками зеркала. Справа громоздились очертания того, что когда-то было шкафом. Денис переступил через порог, ощущая, как пружинят под ногами трухлявые доски. Медленно двинулся по коридору.

Когда он добрался до входа в комнату, Самира последовала за ним, стараясь ни до чего не дотрагиваться.

Денис постоял в проёме, чтобы привыкнуть к царящей в комнате темноте. Самира держалась за его спиной так близко, что он чувствовал дыхание девушки на своей шее, слышал, как стучит её сердце. Ему даже показалось, что их сердца бьются синхронно. В другой ситуации он нашёл бы это романтичным.

– Здесь никого, – сказал Денис, наконец. – Ни бомжей, ни наркоманов.

– Никто сюда не заходит, – откликнулась Самира дрожащим голосом. – Нет таких сумасшедших.

«Кто-то же сорвал замок на входной двери», – подумал Денис, но озвучивать мысль не решился – неизвестно, как отреагирует на неё Самира.

– Прекрати, – вяло отмахнулся он.

Самира продолжала гнуть своё:

– Несколько соток в городской черте – и никто за столько лет не положил на них глаз. Всем известно, что это место ненормальное, и тебе тоже.

– Нет, – соврал Денис, опять начиная злиться на неё. – Это просто дом.

– А то, что семья Чобита умерла – совпадение, – воскликнула Самира с сарказмом.

– Именно. С девочками произошёл несчастный случай, а то, что мать вскрыла себе вены – вообще неудивительно. Просто дом, просто несчастный случай, а Мама Кира – просто толстая неприятная тётка.

– Ты её видел?

– Видел, – неохотно ответил Денис. – Ничего особенного.

Он вошёл в комнату. Следом проскользнула Самира. Здесь вонь усилилась, словно они очутились в желудке старика-великана. Чахоточный свет пробивался сквозь заколоченные окна, выхватывая грузные бесформенные формы, в которые превратилась мебель. Кое-где сохранились обои, они напоминали размазанный по стенам белесый кисель. Свалявшаяся паутина, похожая на седые клоки лобковых волос, собирала пыль по углам. Денис осторожно вышел на середину комнаты. Его движения казались замедленными и плавными, и Самира подумала о рыбах, поднимающихся к поверхности озера в шлейфе частичек ила. Трепещущие росчерки света, которые обвивали тело Дениса, усиливали сходство.

– Гляди, – шёпотом произнёс он, указывая рукой на дальнюю стену.

Самира не хотела, но тухлое пространство дома – девушка была готова поклясться – обладало некой силой, сколь могучей, столь и ужасающей. Оно затягивало её в себя. Лишало воли. Ей оставалось лишь подчиниться и наблюдать за собой как за незадачливой героиней немого кино.