Странные люди. Сборник рассказов

Запретное прячет

У всех на виду

Храм первородный

Становится глубже

Лебедь чёрный плывёт

В общем пруду

Неизменный символ

Вращения ось

Неизбежен и хрупок

Качество исполнения посредственное, соблюдение орфографии, метра, размера и рифмы на уровне девятиклассника. Да ещё последняя строфа оборвана. Будь он экспертом-лингвистом, он бы вытащил из этого листочка ещё много чего интересного. Но Андрей решал задачу попроще – понять, где, когда и как это произойдёт. И, похоже, что в строфах на то есть все указания. Видимо, этот аноним ГТ хочет, чтобы он, Андрей нашёл то, что нужно предотвратить, но не хочет чрезмерно это упрощать. Потому что зачем иначе затевать весь цирк?

Кстати, что за ГТ? ГТО? Но какой именно? Японский или советский? Или это ГТА? Из той самой «банды ГТА»? Но они, насколько он помнил, занимались разбоями на дорогах, а не взрывами. Или это отсылка к суперкарам вроде Ford GT? Или это вовсе Главный Терминал? Тогда где он и зачем сдался Андрею?

Словарь аббревиатур предлагал ещё сорок семь вариантов расшифровки, но к разгадке не приближал. В конце концов, Андрей махнул на это рукой и решил разгадывать то, что для разгадывания предназначено.

«Сердце страны» понятно, что – Москва. На старых картах она и вправду здорово смахивала на главный кровеносный орган. Но современная (Андрей честно пытался быть патриотичным) – она больше походила на распластавшуюся медузу, раскидавшая во все стороны свои щупальца со стрекалами.

Связавший всё спрут – что-то, что заставляет эти двенадцать с гаком миллионов человек ощущать себя в одной территориальной единице. Не всякая страна столько насчитывает, а они как-то в одном городе умещаются и всё норовят выпихнуть лишних.

Тут он понял, что ему надоело отмывать подвесные шкафчики, и решил взять небольшой перерыв на диване с телефоном.

Андрей отвлечённо листал поисковую ленту, как вдруг взгляд на чём-то споткнулся. Он остановился и медленно крутанул назад. Где-то здесь. Что-то, что было созвучно его мыслям. Вверх, ещё вверх. Да, вот это – мем про сращивание петербургского и московского метро. На спрута не очень похоже, но там и сказано, что спрут механический. Андрей прищурился – сходство было налицо.

Тогда следующие две строчки тоже ложились в строку: кто-то ему как-то рассказывал, что большинство москвичей в городе не ориентируются совершенно. Они знают только небольшие области вокруг нескольких узловых для себя станций. Что стоит там над тоннелями – то тайна великая для них есть. И если с метро что-то случится – они застрянут на знакомом островке в окружении сущей терра инкогнита.

И тогда коллапс неминуем. Даже не из-за пробок: на экстренный случай можно будет запретить личный транспорт и пускать по дорогам только автобусы и служебный транспорт. Гораздо сильнее по людям ударит потеря себя во времени и пространстве. Так-то метро – это своего рода отложенный телепорт – вошёл в один павильон, через час вышел из другого. Городского массива вроде как бы и нет.

Андрей кое-что в агорафобии и культурном шоке понимал. Он всё-таки в Москве пару раз был. С туристическими целями. И это бесконечное нагромождение всего и вся, когда ничего нет в единственном экземпляре, и ничего не есть обязательно, ощутил весьма остро.

Итак, метро подходит. Но в Москве его станций за три сотни. И это не считая технических и заброшенных, про которые он тоже где-то когда-то читал. Что свет на них всегда выключен, поезда проскакивают их на повышенной скорости, а вся платформа уставлена свергнутыми памятниками прошлого. И что если заснуть вечером в поезде, рано или поздно он остановится на этой станции и твои следы навсегда потеряются среди бронзы и гранита бюстов и барельефов…

Тут Андрей дал себе подзатыльник и приказал не отвлекаться на мифы и легенды большого города. У него были более приземлённые проблемы и задачи. И важность важностью – но завтра в квартиру будет не зайти.

Ближе к полуночи он очистил кухню и упал, не раздеваясь, на диван. Часам к трём ночи он понял, что смотрит в одну точку и мысли плавают в голове бестолковыми кругами.

Утром Андрей позвонил на работу предупредить, что заболеет до пятницы или до понедельника – смотря как пойдёт, оставил деньги за квартиру на тумбочке в прихожей, а сам двинул на вокзал за билетом на ближайший литерный до Москвы.

Ехать предстояло двое суток, поэтому Андрей по дороге на вокзал купил самые большие наушники и засадил солидные деньги за мобильный интернет за пределами родного округа. Незапланированные расходы больно били по карману, но не успеть или оказаться в подвешенном состоянии из-за собственной скупости было бы слишком глупо.

Верхняя полка в середине плацкарта – достаточно хорошее место, чтобы тебя не отвлекали лишний раз. Купе же образует замкнутый мирок, в котором общаться необходимо. Поэтому он и готовился: большие наушники, павербанк, толстый сборник сканвордов и носок с дыркой – все атрибуты, заменяющие пассажиру табличку «не беспокоить».

Интернет ловил только на станциях, поэтому Андрей быстро освоил метод отложенного вопроса. Пока поезд ехал, он записывал вопросы. На остановках, когда связь становилась устойчивой, он быстро открывал пять-шесть вкладок на каждый вопрос, а потом последовательно читал и формулировал следующие вопросы.

Именно так он и узнал, что раньше метро носило имя Лазаря Моисеевича Кагановича. Нет, правда – на русское ухо это звучит весьма забавно. Андрею это подняло настроение на целых полдня. С храмом тоже всё было понятно – имелась в виду именно станция. Как и то, что понималось под первородным храмом – одна из станций первой ветки, когда каждая станция была торжеством архитектурной мысли и вполне походила на духовный центр.

И факт, что первые станции облицовывали дорогими породами не из-за роскоши, а чтобы нигде не подтекало, настроения ему никак не портил. Блеск и нищета воспринимаются куда как лучше, чем обезличенная и серая усреднённость. Благо, его родной микрорайон был ярким тому подтверждением.

На виду у всех явно означало, что взрывчатка не спрятана в каком-нибудь распределительном щите посреди тоннеля. Это радовало – Андрей уже поимел неудовольствие узнать, какой будет штраф за попытку пробраться в технические помещения или, не дай Бог, зайти в тоннели поглубже.

Почки точно бы не хватило и пришлось бы добирать частью печени.

Итак, десять станций (ответвление он отбросил – в стихи оно никак не вписывалось), на одной из которых бомба. Почему не на двух или больше? Потому что он не может быть в двух местах одновременно. И бум в записке тоже употреблён в единственном числе. Да и просто потому, что иначе это уже перебор и беспредел.

Перед самым приездом в Престольную Андрей вдруг вспомнил, что забыл про куртку и шапку. Пришлось отложить размышления в сторону и лихорадочно искать ближайшие к вокзалу магазины, где были бы в наличии шапка и куртка нужных цветов. Сочетание получалось вырвиглазным, а значит, ГТ намеревался следить за ним. А раз он собирался следить – на шутку это уже не походило. А потому эстетические неприятности стоили свеч.

Поезд прибыл на вокзал в полдвенадцатого ночи, поэтому сразу лезть под землю не имело смысла. Да и Андрей уже был сыт перемещениями на поезде. Поэтому он поймал такси и попросил довезти до ближайшей недорогой гостинцы, где есть душ. Таксист покружил немного, остановился возле какой-то глухой стены, кому-то позвонил и сказал, что надо завернуть за угол. Андрей расплатился, подобрал сумку и с некоторой опаской завернул за угол – тёмные переулки небезопасны в любом городе.

Но там была дверь в глухой стене, а за дверью – столик ночного портье. Четыре тысячи за ночь была явной обдираловкой, но Андрей был сыт по горло жизнью домашнего кота и хотел чистой кровати и тёплого душа без подгоняющих свидетелей. Так что он покорно отчитал купюры, получил ключ и двинул по лестнице. Но тут же вернулся назад – узнать адрес гостиницы. Без топопривязки в этом городе далеко не уйти.

Казалось, в поезде он должен был выспаться на три дня вперёд. Но он отключился сразу, едва разместился под одеялом.

Рано утром он вбил в телефон маршрут до магазина с нужной одеждой (оказалось почти рядом с остановкой прямого маршрута). Потом проверил, что не потерял листок с копией записки и всеми своими пометками, выкинул в ведро осточертевшие сканворды. Ещё раз проверил, не забыл ли чего, и вышел из номера.

Если в круглосуточном магазине и удивились ранней пташке, точно знающей, что ей надо, то виду не подали. Андрей не стал вглядываться в покрой и общее впечатление и проявил внимание лишь один раз – на кассе. Ценник был… освежающ. Андрей скрипнул про себя зубами, но приложил карточку.

Но зато он укладывался во время. Андрей поправил новую шапку, сверился с телефоном и пошёл к ближайшей лестнице с красной буквой «М».

12-30

Он трижды проехался и прошёлся по всем станциям возможного отрезка. И уже был сыт по горло всем этим подземным величием. Но пока из списка выпадали только Кропоткинская, Красносельская и Красные Ворота. На них точно не было пересечений с новыми, более глубокими ветками. Зато остальные план по смычкам перевыполняли. А значит, надо было поднапрячься и думать дальше.

Отлавливать своего двойника в месте, которое даже обзавелось собственной фоторубрикой про модников и чудаков, оказалось делом гиблым. За эти три часа он уже встретил двух людей, одетых в бирюзовые шапки и лиловые куртки. И даже ехал за одной три остановки, пока она не пересела на оранжевую ветку и поехала куда-то в направлении ВДНХ – Андрей временно разрешил себе подслушивать чужие телефонные разговоры.

Тем более он уже не был уверен, что надо было искать именно такого попугая – речь ведь шла об искажённом двойнике, а это существенно расширяло трактовки. И трам-пара-рам – он так и не понял, куда на станции можно было бы пристроить взрывное устройство, не привлекая ничьего внимания!

Он и не подозревал, насколько пустым может быть это пространство. Нет, насквозь ни одна станция не просматривалась. Но вот укромных мест, куда бы хорошо лёг увесистый свёрток, ему что-то не попадалось. Урны? Он видел, что их время от времени внимательно осматривал персонал, да и сами они с какого-то года взрывоустойчивы. Скамейки? Там слишком мелкие просветы.

Когда он увидел полую лестницу, под которой можно было спрятаться, то было обрадовался. Но к ней подошла уборщица и начала пшикать из ручного распылителя антисептиком. Андрей скорчил кислую рожу под маской – вариант отпадал из-за клятой эпидемии.

Тогда что? Туалеты, про существование которых он не и не подозревал, пока не начал копаться в ситуации поглубже? Они в стороне от общего потока и их ещё найти надо. Магазины или забегаловки? Вряд ли их владельцы не заметят оставленных вещей. Да и народ в них как-то не особо ломился, а в записях было чётко сказано, что посылка спрятана в потоке у всех на виду.

Отделка или настенные украшения? Слишком сложно и очень заметно – пассажиром, пристраивающим пакет в руку статуи, наверняка бы заинтересовались. А если и нет, то первая же ночная уборка – и посторонний предмет будет обнаружен.

Стоящий на пару ступенек выше парень присел завязать шнурок, и Андрей почувствовал – оно. Парень завязал шнурок, выпрямился и ощущение пропало. Они доехали до платформы, парень пошёл вперёд. А Андрей обошёл барьер и влился в поток, направляющийся вверх.

Доехав до середины, он тоже присел и внимательно всмотрелся в ступеньки. Жёлтая полоса, вытертый до блеска металл на рёбрах и прилипший розоватый кусочек неведомо чего.

Андрея качнуло, и он едва не упал. Выпрямился, схватил покрепче резиновую ленту и переждал приступ сердцебиения. Ну конечно! Эскалатор – вещь довольно хрупкая. Из примерно тех тридцати, что он сегодня видел, стояло где-то шесть. Но без них метро – не метро. Конечно, гипермаркеты и аэропорты тоже переняли со временем эту фишку с наклонным перемещением. Но вопрос, кто в этом круче, даже не стоит. И там есть дублирующие путепроводы, а здесь без эскалатора… не разбегаешься.

И почему он упёрся именно в твёрдый объём взрывчатки? Прогресс ушёл далеко вперёд и рвануть теперь может всё, что угодно – от жидкости во флаконе до бесцветного газа без вкуса и запаха. А ГТ в этом явно понимает и потому обычными путями не пойдёт. А значит, ни ненадёжный и заметный смертник, ни подозрительный свёрток с проводами здесь не появится. Зато кто обратит внимание на набившуюся в щели грязь, да ещё под вечер? Да, мощность взрыва будет не та, что у брикета С-3, но здесь много-то и не надо. Лавину можно начать и криком – если условия подходящие.