Фарватер

Сказать мне на это было нечего. Самодовольно улыбнувшись, Кид продолжил:

– Ну что, спустя 20 лет он уже не кажется таким несправедливым?

– Он убил нашего капитана, Кид, – напомнил я приглушенным голосом, почувствовав, как эти слова обожгли горло. Он поджал губы и сдержанно уклонился:

– На войне как на войне. И я не об этом сейчас говорю.

– Это была не война! Тебе ж самому перепало тогда, чего ты его защищаешь?! – взорвался я.

– Вполне заслуженно, – невозмутимо заявил он. – Мы не должны были сбегать, за это вообще следует казнь.

– Да лучше б убил, – сквозь зубы пробормотал я.

Мы замолчали. Наконец он красноречиво закатил глаза и горячо воскликнул:

– Много лет прошло, ты успел побыть и капитаном, и даже коммодором. Неужели ты не можешь его понять?

– Может быть, – резко начал я, – мне просто повезло с командой, но мне ни разу не понадобилось и пальцем кого-то тронуть. А тебе?

Он озадаченно воззрился на меня.

– Сколько крови пролилось за эти две гайки с якорями, а, Кид? Молчишь? Ну молчи.

Я хотел с достоинством поддержать воцарившуюся тишину, но не выдержал и таки выпалил:

– Понятно теперь, чего ты к нему подмазывался – сам такой же.

– А что я должен был делать?! – рявкнул он в ответ, не сдержавшись. – Пойти против него и сдохнуть под линьком, как…

– Как я? – невозмутимо докончил я его фразу.

Спустя столько лет я наконец вывел его на чистую воду, и он знал это. “Благодарность”, “верность”, ха. Разумеется.

Я взглянул на солдат, смущенных чужим разговором и сказал:

– Возвращаясь к теме, ты чего самолично приперся-то?

– Он просил передать тебе, что… – приглушенным голосом начал было он, но я прервал его:

– Что значит “просил передать”? Разве он не намерен был встретиться со мной лично?

Он отрицательно покачал головой и продолжил:

– Он хотел, чтобы мы сказали тебе… – он закусил губу, – … что твоя жизнь никогда не стоила ни копейки. Он был рад избавиться от тебя.

Зольды с ужасом посмотрели на своего начальника, я же поднял с палубы какую-то палку и начал лихорадочно строгать ее, чтобы сдержаться.

– Ты же понимаешь, что это сообщение жизнь тебе не спасет? – холодно спросил я.

– Я и не думал об этом. Я просто выполнял поручение.

Я расхохотался.

– Ты ни капли не изменился!

– Ты тоже, – последовал ответ. Собравшись с мыслями, он слабо позвал: – Д-дюк?..

Я в жизни не слышал, чтобы жесткий, как гранит, Кид, начал заикаться, поэтому сразу прислушался.

– Он долго планировал предать тебя… и “Бурю”.

– Когда он успел?

– За месяц до того, как мы чуть было не совершили набег на Сотьен, он созвал военный совет.

– Расскажи.

Он посмотрел по очереди на солдат и наконец перевел на меня полный молчаливой мольбы взгляд. Я неумолимо мотнул головой, давая знак продолжать. Он вздохнул и начал:

– Собрав нас, он ответил мне, что не позвал тебя специально. И боялся, что именно это я сделаю перед тем, как придти. Но я не сделал. Он сказал, что он тебя знает и говорит – тебе нельзя доверять.

С моей легкой руки крупный кусок несчастной палки неаккуратно отлетел в сторону

– Да что я ему сделал?! – взбешенно вопрошал я, стирая кровь с порезанного пальца.

Он улыбнулся недоброй улыбкой.

– Столько лет прошло, а ты так и не понял. Да, Бешеный, ты разбираешься в людях даже меньше, чем я в ваших звездочках и черточках. Он боится тебя.

Я снова рассмеялся.

– Мы с тобой росли у него на глазах! С чего бы ему меня бояться?

– От тебя никогда не знаешь, чего ждать, признай это. То ты еле волочишь ноги, а то кидаешься с прытью, которой тигр позавидует.

– Что было дальше?

Печальная улыбка окончательно испарилась с его физиономии и он опустил взгляд.

– Он сказал, что мы должны избавиться от тебя, пока ты не избавился от нас.

– Ублюдок, – зло пробормотал я, сжав кулаки.

– Что?

– Ничего. Продолжай.

– Потом… потом он пообещал вознаграждение за то, чтобы мы не проговорились.