Жертва и хищник. Роман

Эдюля вздрогнул. Сразу понял, что ответь он что-нибудь не так, Томлинсон окинет его сбивающим с ног взглядом и уйдет. И он льстиво заворковал:

– Нет-нет, конгрессмен, не к вам! Простите ради бога! Умоляю вас! Мне просто не с кем посоветоваться, и я решил…

Томлинсон не сводил с него все еще ледяного взгляда.

– Просто речь идет о крупном заказе, и я подумал, что вы… что вы сможете направить меня по нужному пути…

– Вот как!

Эдюля сжался, чувствуя, какими подвижными и упругими стали все его кости.

– Это… это… это большая сумма, – суетливо глядя ему в глаза, шептал Эдюля.

Томлинсон не столько слышал его голос, сколько по движению губ понимал, о чем идет речь.

– Хорошо, – кивнул он, – подробности обсудим позже.

И сразу же поднес часы к глазам.

– У меня мало времени. Пойдемте, я подвезу вас…

Эдюля торопливо поставил на пластиковый поднос стаканчик кофе и, подойдя к мусорной корзине, быстро опрокинул туда содержимое вместе с самим подносом. После этого тактично засеменил вслед за высокой и импозантной фигурой конгрессмена.

Через пару минут, когда они уже вышли из «Старбакса», Томлинсон, незаметно окинув взглядом пустое пространство перед входом, прежде чем открыть дверцу своего «Лексуса», вздернул брови:

– А чем бы я мог вам помочь?

Эдюля обрел второе дыхание: сработало! В висках барабанило: победа! Сердце билось в темпе парадного марша.

– Ничего сложного, господин конгрессмен… Ничегошеньки…

Томлинсон слегка поморщился.

– Можно яснее?

Эдюля набрал в грудь побольше воздуха и, сделав паузу, наконец выдохнул:

– Вы приглашены на юбилей к Сандре Хиггинс…

Его угодливая улыбка на сей раз насторожила Томлинсона.

– И? – протянул он.

– А там будет ее зятек – Фрэнк Бауэр.

Томлинсон прищурился.

– Тот самый? Не вижу пока связи…

Эдюля тихо, почти шепотом произнес:

– Он недавно спьяну хвастался, что способен любого студента протащить в Конгресс.

– Хотите дружеский совет, Эдвард? – бросил Томлинсон. – Выкиньте это из головы. Вы ведь помните, что вам пришлось из-за него перетерпеть…

– Но… но… вы не дослушали, о чем я хотел вас попросить…

Томлинсон хмыкнул: слизняк, скорей всего, подготовил ему неплохую сделку. Отказать? Было бы не очень умно. Тем более что Эдюля его уже не раз выводил на нужных людей.

– Вы, наверное, слышали, как этот тип хвастался насчет Конгресса…

Томлинсон теперь разглядывал Эдюлю куда более внимательно, чем раньше.

– Я вас, видимо, недооценил…

– Что вы, что вы, конгрессмен!

Томлинсон сковал его своим взглядом.

– А смысл?

– Бауэр – очень импульсивный человек. Он заведется…

– И?

– Ваша ирония толкнет его на пари…

Томлинсон сморщился. Взгляд его, казалось, жужжит, как работающее сверло.

– Его картина этого… вы сказали, Дали, что ли?.. в банке. А Сандра недавно хвасталась своим «Ламборгини».

Наступило молчание. Сердце Эдюли билось в истерике: чем это все кончится? Паузу нарушил Томлинсон:

– Скажите, Эдвард, вы всерьез утверждаете, что никогда не служили в разведке?

Эдюля побелел.

– Что вы, конгрессмен, я бы сказал! Вам? Могу поклясться…

– Вы бы там далеко продвинулись, – хмыкнул насмешливо Томлинсон.

Эдюля смотрел на него широко раскрытыми глазами: что у него на уме? Почему он спрашивает? Терялся он крайне редко. Но на сей раз…

– А генетический анализ вы когда-нибудь делали?

И Томлинсон просканировал его холодным, ощупывающим взглядом. Эдюля невольно захлопал глазами. Ему стало страшно.

– Нет, – хрипло выдавил он из себя.