Башня Континуума. Слава Резонансу

Признаться, Дэниэл тоже не видел. Значит, придется творить добро самому. Даже если ради этого придется перебить в сто тысяч раз больше людей, чем он прикончил за минувшие бурные сутки. Правда, пока он решил не делиться с Терри своими грандиозными планами по переустройству мира, а на мгновение застыл перед мраморной лестницей, ведущей на второй этаж их фамильного особняка. Идти в спальню, где Терри провела предыдущие годы своего супружества, было невозможно. Так что, поразмыслив секунду, он повел любимую в свою комнату, которая, правда, скорее, представляла склад взрывчатки, оружия и пропагандистской литературы, чем жилое помещение и уж тем более чем любовное гнездышко.

– Извини. Я здесь приберусь. Терри? Ты что? Что с тобой?

Она сама не понимала, что произошло, но на мгновение-другое вместо его лица она увидела безглазый, скалящийся лик Красной Смерти, любовно выпестованный в секретных лабораториях «Ланкастер Индастриз» при поддержке министерства обороны Империи и прочих высочайших ведомств.

Терри не представляла, что это. Лаборатории? Министерство? Это были не ее мысли. Это были темные мысли ее мужа. Или путаные обрывки давних разговоров, которые она старательно пыталась стереть из памяти. Или, может, это был сон? Удушающий ночной кошмар.

– Сколько людей ты сегодня убил?

Людей. Нет. Для Красной Смерти не существовало никаких людей. Всего лишь движущиеся враждебные объекты. Когда они переставали двигаться, наступало тихое умиротворение.

– Может, двести или триста, не знаю, я особо не считал, – сказал Дэниэл равнодушно.

– Как это возможно, чтобы ты ничего не чувствовал… что они с тобой сделали…

Терри осеклась на полуслове, когда ее скрутило от резкой боли в животе. По ногам и подолу платья потекла кровь. Дэниэл испугался и стал заталкивать ее в кровать.

– Терри, ты что? Приляг.

– Это просто… ой-ой.

– Тебе больно? Потерпи, я сейчас. Я позвоню доктору.

– Нет, нет, в этом правда нет никакой необходи… ой-ой.

– Ты просто лежи тихонько, хорошо?

Через десять минут приехал их семейный врач и заполучил от Дэниэла не слишком дружелюбного тычка стволом винтовки.

– Почему вы так долго.

– Потому что на улице страшный буран, к тому же, наш обер-бургомистр все же спохватился и ввел комендантский час, повсюду патрули. Как вы, моя дорогая.

– Простите, я только… ой-ой.

– Ничего страшного. Раз уж я здесь, давайте взгляну, что с вами. Не могли бы вы нас оставить, мистер Ланкастер.

– Угу, – сказал Дэниэл, но даже не подумал выходить, а сел на стул в дальнем углу комнаты, положив на колени винтовку, и стал наблюдать. Терри немного успокоилась и уже не понимала, что ей примерещилось. Лицо у него было как лицо. Молодое, немного усталое, но весьма привлекательное, между прочим. Светлые волосы, прямой нос, твердый подбородок, глаза, зеленые, как листья мяты. Хорошее лицо. Хотя на вкус Терри самую чуточку слащавое. С этим чуточку слащавым лицом он велел ей ни о чем не беспокоиться.

– Все будет хорошо, не волнуйся, Терри.

Чтобы сгладить неловкость и как-то развлечь себя в процессе осмотра ее тела, доктор решил затеять светскую беседу.

– Вы же участвовали в штурме Дворца, Дэниэл?

– Да.

– Там, я слышал, творился сущий ад.

Дэниэл пожал плечами. Он был разочарован.

– Ад? Нет. Это слишком громко сказано. Я ожидал куда большего от имперской Гвардии и, тем более, Трибунала. А они оказались бестолковым пушечным мясом. Особенно гвардейцы. Эти трусливые ублюдки сотнями бросали оружие и сбегали. Святоши, хотя я никогда их не любил, по крайней мере, сражались. Правда, от этого было мало толку…

Впрочем, Дэниэла приятно поразили Отцы-Дознаватели. Он слышал о них, разумеется, но до сих пор не видел в деле.

– Вы знаете, что происходит, когда эти благочестивые ублюдки переходят в боевой режим и снимают эти свои повязки с глаз, да?

– Начинают взрываться чьи-то головы, – сказал доктор, – пучки высокомолекулярных лучей…

– Вот.

Дэниэл был несколько удивлен, что эта мистическая способность Отцов-Дознавателей исторгать из глаз пучки высокомолекулярных лучей превосходно действовала не только на рядовых штурмовиков, но даже и на солдат Синдиката, и на боевые юниты Промышленной Зоны. Лицевые маски солдат Синдиката трескались, оттуда хлестало черное сатори и их мозги, превратившиеся в мясную жижу. Мозги же боевых юнитов, упакованные в особые стеклянные сосуды внутри их механических тел, не только взрывались, а приваривались к стеклянным стенкам, из-за чего они полностью теряли контроль и, погибая, палили куда попало, зачастую убивая своих же. Многие не умирали, но Обращались, проникаясь Святым Духом, и начинали неистово убивать бывших товарищей. По итогу, именно Отцы-Дознаватели нанесли максимальный урон армадам Крайм-О и НТА.

– Ты вроде бы понимаешь, что не должен смотреть на этих мерзавцев, но все равно смотришь, потому что вместо этих треклятых высокомолекулярных лучей видишь что-то невообразимо прекрасное. Меня зацепило самым, самым краем, – сказал Дэниэл, – но этого хватило, чтобы из носа и ушей начала хлестать кровища. Словно тебе врезали по голове кувалдой. Я подкрался сзади и начал сворачивать им шеи и разносить их головы, и вырезать их гадские глаза, потому что они продолжали излучать даже после смерти…

Он замолчал, обнаружив, что его рассказ очень пугает Терри.

– Ну, да все равно. До сих пор не понимаю, зачем умерли эти придурки. Они словно бы совершили массовый суицид.

– По крайней мере, они потянули время, и ваш брат смог покинуть Форт Сибирь с наследником, – сказал доктор очень сухо.

Дэниэл был настроен до крайности скептически.

– И к чему все это? Вы на самом деле верите, будто Кит вернется к вам на крыльях любви и вернет старые, добрые порядки?

– А вы на самом деле верите, будто генерал Вольф и господин Моримото построят тут царство добра и справедливости? Уж не контузило ли вас?

– Нет. Не контузило. А с ней-то что? – поинтересовался Дэниэл, заметив, что доктор принялся складировать обратно свой медицинский инструмент.

– То, что случается с женщинами раз в месяц, если понимаете, о чем я. Это неприятно, но не смертельно.

– А? Тогда ладно. Я уж испугался, что повредил что-то у нее внутри.

– Кто-то слишком много о себе воображает, – шепотом сказала Терри потолку.

– Ого. Я до сих не знал, что ты можешь шутить, Терри, да еще так смешно. Ха-ха-ха! Ладно. Сколько я вам должен?

Получив ответ, Дэниэл стал шарить по карманам, но, как водится, денег при себе у бескорыстного борца с диктатурой не оказалось. В карманах он обнаружил лишь пакетик вишневой жевательной резинки, пачку сигарет, зажигалку, спин-передатчик, свою ID-карту и завернутый в окровавленный платок глаз Отца-Дознавателя, который, видимо, прихватил на память.

– Ммм, вряд ли вы захотите что-то из этого, герр доктор.

– А глаз я бы, между прочим, взял.

– Серьезно? Ну, берите. Но вам все равно нужны деньги, а?

– Ничего. Отдадите позже.

На всякий случай доктор прописал Терезе хорошее обезболивающее, успокоительное и диету, богатую железом. Дэниэлу же посветил в лицо фонариком и велел сходить проверить голову.