Усы за двенадцатью замками

Мне показалось, что директор был рад скорее тому, что я ухожу, а не тому, что я взялся за заказ, но, возможно, у меня разыгрался очередной приступ мнительности.

Моей первой мыслью было навестить парочку скупщиков краденого. Из тех, что стоят рангом повыше и вовремя понимают, когда следует пренебречь пресловутым воровским кодексом и пойти навстречу следствию.

Я уже начал прикидывать, как именно использовать в диалоге с ними благороднейший принцип детектива «кулаком и револьвером», как одна мысль вытеснила все прочие.

Статуэтку украли исключительно лишь из-за её истории.

Какой бы ни была великолепной работа счастливого скульптора, грабителю нужен образ графа ради скрытого в статуэтке смысла. Искать следует либо глубокого поклонника интересных историй, либо оккультиста. А скорее всего человека, соединяющего в себе обе этих страсти.

Где можно отыскать такого?

Мне повезло, потому что я знал, как подступиться к ответу на этот вопрос.

Я направился прямиком в клуб «Парфюм», где работала Натали Кронгауз – молодая особа, что умела очень внимательно слушать, о чём болтают мужчины. Хотел бы я сказать, что за ней числился должок, которым я бы мог без зазрения совести воспользоваться, но на деле это она постоянно выручала меня из передряг. Даже и не знаю, зачем она это делала, но всякий раз, как я оказывался в тупике, Натали давала мне крошки, по которым я был рад пройти.

Предрождественская пора в большом городе это сущее мучение. Стоило мне выбраться с тихой музейной улочки на проспект, как меня тут же обволокли праздничные толпы. В обычное время я бы отнёсся к этому равнодушно, но в разгар дела праздник только угнетает.

Так что мне пришлось воспользоваться услугами скучающего шофёра в чёрном кабриолете в белую шашечку. Он домчал меня до «Парфюма» в течение нескольких минут, но ему удалось за это время поделиться своим мнением по самым насущным вопросам. К концу поездки я уже жалел, что не пошёл пешком.

Однако моё терпение оказалось вознаграждено, потому как я застал Натали выходящей из клуба.

– Приветствую, госпожа Кронгауз! – на мою удачу швейцар клуба оказался не так расторопен, а потому я успел открыть тяжёлую витражную дверь прямо перед Натали.

Латунная ручка приятно холодила мою руку.

– Ох, Нестор… Вечно ты как снег на голову… – она ивзинительно улыбнулась усатому детине в пёстром мундире, которого я обогнал, а после бросила на меня долгий печальный взгляд. – Ты, конечно же, опять по делу?

– Как ты угадала?

Натали не ответила сразу, а выждала пару мгновений, всматриваясь в моё лицо.

– Иногда я задаюсь вопросом, правильную ли ты карьеру выбрал?

– У меня неплохо выходит моя работа, – я пожал плечами.

Сразу после моих слов с неба посыпались белые хлопья, и Натали закуталась в чёрное манто.

– Ладно уж… Ты можешь пригласить меня на кофе, Нестор.

Именно так я и собирался поступить.

– Что у тебя за дело? – спросила Натали, когда нам принесли по чашке капучино в кофейне поблизости.

В центре зала стояла небольшая нарядная пихта с широкими ветвями, а потолок был сплошь украшен омелой. Натали откинула назад свои чёрные шелковистые волосы и выжидающе посмотрела на меня, осторожно пробуя горячий кофе.

Я рассказал ей о Сухатовском и о его пропаже. Судя по тому, что она не перебивала меня, она вряд ли слышала хоть что-то о директоре музея, но стоило мне упомянуть графиню, как лицо Натали тут же преобразилось.

– Уж не про графиню ли Есуларову ты мне рассказываешь?

– Именно про неё, а что такое? Тебе известно это имя?

– Почти. Недавно один магнат болтал о том, как бы ему хотелось заполучить некоторую вещицу, к которой приложила руку эта графиня. Теперь я понимаю, что речь шла про эту твою конную статуэтку.

– А что именно он говорил?

– Он не вдавался в подробности, но, судя по всему, для него предмет представлял особый интерес…

– Мог ли он организовать ограбление музея, Натали?

– Мне думается, что кто угодно мог обнести этот склеп. Его же едва охраняют. Удивительно, что оттуда до сих пор всё не вынесли с концами. Им везёт, что к ним никто не ходит, и всем просто невдомёк, что за богатства там хранятся.

– Да, действительно, – в её словах была значительная доля истины.

– Но, насколько я могла понять, статуэтку магнат так и не заполучил. Хотя очень хотел.

– Подскажешь его фамилию?

***

Особняк соляного короля Щеглова находился в черте города, хотя был отделён от прочих домов внушительной полосой леса. Мне пришлось потратить немало времени, чтобы выбраться из центра города и доехать до этой зажиточной глуши.

Когда очередной шофёр остановился у высокого ажурного забора, я понял, что сейчас мне предстоит добиваться правды от человека, который пережил не только революцию, но и сумел не разориться на войне.

Видимо, моя звезда сегодня взяла двойную смену, потому что невзрачный лакей достаточно быстро довёл до сведения Елизара Щеглова, что к нему прибыл самый лучший детектив нынешнего поколения. Хотя, возможно, слуга представил меня своему господину как-то иначе, тут уж не поручусь.

Ещё до того, как я добрался до кабинета хозяина дома, интуиция подсказала, что он тут не причём. Щеглов не крал мистической статуэтки. Разумеется, богатые люди любят тешить свои причуды и прилагают немалые усилия, чтобы заполучить желаемое, но чутьё было не обмануть. Магнат не стал бы марать руки столь ничтожным преступлением.

Такие люди, как Елизар, дали бы взятку народному учредителю просвещения, чтобы тот устроил аукцион части музейной коллекции, и таким образом конная статуэтка оказалась бы в руках магната. Способ также преступный, но когда замешано правительство, полиция бессильна.

А взбираться по шатающимся строительным лесам и выбивать окно стылой, зимней ночью? Ну, уж нет! Для этого существует чернь.

Владелец обширных северных солеварен сидел в уютной тишине мрачного кабинета, обитого тёмным деревом. Щеглов был одет в пышный халат, который легко можно было принять за шкуру медведя. Он курил трубку и недовольно изучал один из местных листков.

Кажется, это было некое финансовое обозрение. Во всяком случае, на первой полосе я увидел эмблему союза металлистов с подписью «послевоенное падение производства замедляется».

– Нестор? – Щеглов пыхнул сладким дымом и, не глядя на меня, указал на жёсткий стул напротив.

Забавно, но сам Елизар сидел на точно таком же, хотя в своём доме он мог бы позволить себе наивысший уровень комфорта, доступный смертному.

– Чем обязан? – он наконец отложил газету и уставился на меня холодными, рыбьими глазами.

Я не стал томить дельца и живо объяснил ему предмет своих тревог, разумеется, всячески упустив любые намёки на то, что сам Щеглов может быть хоть как-то причастен к этому делу. Но думаю, не нужно быть воротилой государственного масштаба, чтобы сообразить, что детективы просто так не захаживают на чашечку чая к незнакомым людям и не пересказывают им свежие новости.

К слову, чая мне так и не предложили. Что за времена!

– Значит, статуэтку всё-таки прибрали к рукам, – глубокомысленно изрёк Елизар, глядя на тлеющий табак в трубке.

Надо признаться, Щеглов меня удивил! Я ожидал, что он тут же велит выставить меня вон или потребует объяснений, почему я пришёл именно к нему с этой дурацкой историей про какую-то там статуэтку какого-то графа.