Нетипичный атом общества

– Гляди, правда, что-то мелкое желтое валяется.

– Расселся, давай крышку поднимать скорее.

– Нет, не спеши, теперь всё наше, никуда не убежит. Ты лучше скажи, как называют жену и дочь дьяка?

– Какого дьяка?

– Да любого.

– Тебе то зачем?

Интересно знать и всё. Вот у попа жена – попадья, а дочка – поповна.

– Дьякодья какая-нибудь.

– Вряд ли, скорее дьячиха, а дочь – дьяковна.

– А почему жена попа не попиха?

– Откуда я знаю. Ладно, давай крышку поднимать, только чур – ты первым полезешь.

Три раза начиная подниматься, массивный чугунный диск с грохотом срывался вниз. На четвертой попытке, когда крышка была поставлена на ребро, из-за разрушенной угловой башни высунулась голова столяра Томского:

– Здорово юные сантехники.

Крышка в четвёртый раз грохнулась на своё место, чудом не отдавя руки и ноги ребят.

– Всё пропало, надо будет делиться, – запричитал Балон –ну ладно, на троих можно.

– Что ты делить собрался, водопровод что ли?

– А разве это водопровод?

– Конечно, это колодец с вентилем, на садовую улицу воду перекрывает.

– Что же тогда рассыпано, на золото похожее?

– Латунный вентиль, его месяц назад меняли и придурок Диколя (слесарь из котельной), распилил штуковину ножовкой по металлу, – решил посмотреть, как он сказал процесс обесцинкования в холодной воде у латуни. Распилил и заявил, что такого процесса в холодной воде нет. Если вы золото ищите, то могу предложить золотую жилу – гробы делайте. Если заинтересуетесь – приходите – научу.

Голова столяра-гробовщика скрылась за кирпичной кладкой…

В сыроватом обычно огороде Котелкиных на нижних грядках, где отродясь не было урожая, выросла к концу июля свежая картошка огромных, не виданных ранее размеров.

На всякий случай, подверженное панике население, значительно проредило картофельное полк птицефабрики за оврагом. Особо злобствовали обитатели барака. Одна предприимчивая семейка наладила поставки молодого картофеля на Егорьевский рынок.

Купальный сезон затянулся необычно долго и закончился вместе с олимпиадой в Мюнхене. Грибы пошли к концу сентября и, к началу октября, прилично расплодились.

Дочь директора подсобного хозяйства Фомина – Галя вышла замуж и год на этой мажорной ноте завершился.

Время в деревне движется однообразно; как правило, кардинальные изменения случаются изредка. Год не принёс ничего сенсационного:

Василий закончил учёбу и получил специальность – фельдшер; на Троицу был застрелен только недавно освободившийся из колонии Ванька Ксенофонтов; утоплен отцом магнитофон Василия; созрел рекордный урожай зерновых, грибов и прочего.

Юный фельдшер успел поработать по специальности в интернате месяца полтора, до призыва в армию. На проводах, как водится, давали несбыточные клятвы и чушь нетрезвую несли. Людмила, естественно сидела за столом рядом с призывником и торжественно обещала дождаться его со службы. Василий едва подавил гримасу усталости от ее назойливой привязанности. Понятно, что парня она не дождалась и при первой возможности выскочила замуж. Но это произошло чуть позднее, а на своих проводах, он пытался закончить стихотворение о Тане Ивановой, даже просил Балона и Валерку Сарычева, не чуждых поэзии, помочь ему. Те нагородили спьяна полную чушь. Как известно строчки звучали:

…дальний дом

Девушка со взглядом королевы

Балон предложил: «Проливает слёзы над прудом», а Валерка, по прозвищу «Галка», ухмыляясь выдал: «Шевелит внушительным задом»

Василий понял, что это не помощники и двинулся к столу наливать очередную рюмку.

… Тамара Котелкина устроилась дояркой на подсобном хозяйстве, благо дойка стала машинной, ряды автопоилок облегчили труд, а на подхвате всегда имелись в наличии больные интерната. Маленький Вовка бегал в детский садик самостоятельно, стараясь не допускать, чтобы его отводили туда за руку Юрка или Таня, которая стала школьницей в 1972 г.

6 февраля 1974 года в далёкой Америке началась процедура импичмента президенту Никсону в связи с «Уотергейтским скандалом». Пресса всего мира, советская в том числе, заходилась в истерии по поводу необычайного события, будоража общественное мнение.

Простым людям из СССР год больше запомнился победой на чемпионате Европы по боксу Вячеслава Лемешева, который выступал со сломанной рукой и, всё равно оказался лучшим.

… Дни и события промелькивали как кадры на плёнке. Сменялись дождём снежные хлопья, а жесткие отмершие листья спустя полгода забывались и люди с нежностью смотрели на юную майскую зелень.

Ровесники Лёшки беспрестанно влюблялись, заводили романтические и не очень знакомства с противоположным полом. Он же дал себе слово, причём на ровном месте и без всякого повода и причины: до восемнадцатилетнего возраста серьёзных и вообще отношений с девушками не заводить. Над ним даже посмеивались иной раз, особенно в Коломне, но он остался твёрд и непоколебим в своём мнении.

Он уговорил своих домашних заменить простые белые занавески на модные шторы, хотя бы в большой комнате на трёх передних окнах. Иван, матерясь вешал карнизы, сетуя, что какой де баран умудрился придумать столь глупую конструкцию. По деревенским неписаным правилам, занавески должны висеть на веревочке и загораживать нижнюю половину окна, чтобы через верхнюю проникал солнечный свети можно было выглянуть на улицу поверх белых шторок, а с улицы, то есть снизу, нельзя разобрать, что творится внутри.

Под мощный рёв двигателя промчался мамонт на своём ЗИЛ-130, провожаемый завистливым взглядом Витьки Балона. Витька вспомнил, как полтора года назад здоровяк вернулся со службы, ещё более укрупнённый в габаритах, надел телогрейку семидесятого размера, завязал её внизу на узелок и ходил в ней выставив голую грудь в любую погоду, кроме лютых морозов.

Балон постучался к Котелкиным. Семья чинно ужинала жареной картошкой. Была суббота, до Троицы оставалось 8 дней. Гостя усадили за общий стол, а он и не думая отнекиваться, согласился с удовольствием. Дома его кормили однообразно и невкусно. Всегда он ходил худой и полуголодный, лишь за последние полгода округлился на казённых пэтэушных харчах.

Какая картошка вкусная – похвалил Витька – наши никогда такую не жарят.

– Что, жарить не умеют? – Немного презрительно спросил одноглазый отец семейства.

– Жарят, только вот так не получается.

Тамара назидательно-певуче поведала:

– Масло сливочное надо добавлять, лучок пережаривать…

После раннего шестичасового ужина, Лёшка и Витька отправились посмотреть на свадьбу Минуса. Так прозывали следующего за Пиратом по старшинству Тольку Молоканова. Свадьбу играли скромную – претендовать на размах не позволяла хижина дяди Стёпы, как называли невзрачный домишко выстроенный из остатков не сгоревшего до конца второго барака в конце зимы 1959 года, главой семейства худым, длинным и контуженым на фронте Степаном.

Навстречу ребятам спешила Людмила чем-то явно взволнованная:

– Пока вы тут шляетесь, наших ребят бьют!

– Кто бьёт? – Балон остановился в недоумении.

– Коломенские приехали на мотоциклах и наводят свои порядки.