Цирк – это навсегда?

Сэм содрогнулся, догадавшись, что произошло с двенадцатым. Да и что делали с другими одиннадцатью тоже, раз они отдали свои ключи.

–– Эти бездыри инженеры не смогли вскрыть замок. – продолжал карлик Фил. – Старый предатель Мельес сделал из подсцены настоящий сейф.

–– А что там, под сценой? – спросил лоточник Эд.

–– А вот этого вам, молокососам, знать не обязательно! Сокровища! В общем, все найденные ключи несите мне. Все понятно?

–– Конечно. Не кипятись так. Хочешь каштан? – подколол Фила лоточник.

–– Иди ты в жопу со своими каштанами! Достали эти каштаны! – с этими словами Фил заковылял в темноту к своей кибитке, крикнув напоследок. – Из-за вас, уродов, приходится ездить с этим сраным цирком по сраным деревням сраного Межгородья.

–– Так тот ключ… – догадался Сэм.

–– Да. – лоточник Эд довольно подмигнул Сэму, постучав по цилиндру на своей голове и Сэм подумал, что лоточник вовсе не так безумен, как изображает. – Не хочу я его отдавать этому мелкому говнюку. Тем более, если это тот самый, двенадцатый ключ – представляешь сколько он стоит? С ним я навсегда смогу распрощаться с жалкой жизнью продавца жареных каштанов и, наконец, отыщу лимонад.

Лоточник Эд и уборщик Сэм отправляются осматривать копатель

Цирк "Братьев Ричер" спал. Прожектор луны мягким тусклым светом заливал холмы Межгородья, придавая деревьям, кибиткам и фургонам какой-то мистический флёр, оглушительно сияли звезды и пели цикады. Две темные фигуры, отбрасывая длинные тени, шли в направлении Кирк-тауна.

–– Нам далеко? – волновался Сэм, который не привык к ночным вылазкам и беспокоился, что цирк уедет без них.

–– Часа два, если бодрым темпом. – Эд переложил лопату на другое плечо. – Доверься мне, Сэм. К утру уже вернемся.

–– Эд, я давно хотел спросить. Почему ты не бросишь продавать каштаны? Ты же их ненавидишь?

–– И чем мне заняться?

–– Можно переехать в Холл-сити! Говорят, на бродвеях Холл-сити каждую ночь праздник!

–– Я – лоточник, Сэм. И больше ничего не умею. В моей тележке только каштаны. Дамы и господа Холл-сити обожают буше и макарони. У меня их нет и уже не будет. Я не умею писать пьесы и никогда не играл ни одной роли в театре. Я слышал, там в Холл-Сити все разговаривают стихами, а я – совсем не умею рифмовать. Что я буду там делать? А, главное, театралы ненавидят всех цирковых. Для них мы – враги. И не имеет значения, поддерживаешь ты клоунов или нет. Ты виноват просто потому, что родился и живешь в Кирк-тауне.

–– Но, Эд, неужели тебе не хочется чего-то большего?

–– Например?

–– Сбежать из цирка? Начать жить по-новому? Только не говори мне про лимонад.

–– Знаешь, Сэм… Сбежать… Все это не важно. Просто человек всегда должен о чем-то мечтать. И не важно большая у тебя мечта или маленькая. Главное – она есть. Ты, вот, мечтаешь полететь на Луну и о кинематографе, Боб – о женщине-змее. А мне и мечтать-то было особо не о чем. И там, в пустыне, когда я умирал от жажды и жары, я внезапно подумал, а почему бы не мечтать о лимонаде? Тем более, я действительно люблю лимонад. И эта машина Мельеса – знаешь, это ведь мой шанс! И я сделаю абсолютно всё, чтобы воспользоваться им. Так что да, Сэм. Я тоже хочу чего-то большего.

Оставшуюся часть пути они проделали молча, петляя между мусорных холмов, взбираясь на них и спускаясь, а Сэм размышлял о том, что на самом деле самое прекрасное что было в его жизни – это вот такие разговоры с Эдом и Бобом и их вечера за совместным просмотром кино. И о том, как он будет скучать, когда все же улетит на Луну. А еще, Сэму было тоскливо и страшно при мысли, что Эд покинет цирк первым, запустив копатель Мельеса. Ведь тогда Сэм останется почти один, не считая молчаливого Боба, который слишком молчалив для хорошего собеседника. Сэм и хотел, и не хотел, чтобы у Эда все получилось, и ему от этого было грустно и стыдно.

–– А вы еще кто такие и что здесь делаете?

Сэм с Эдом замерли. Перед ними стоял рослый, крупный мужчина, судя по силуэту на фоне ночного неба.

–– Диггеры? – спокойно спросил он, заметив у Эда лопату на плече. Диггерами барахольщики называли людей, производивших раскопки мусорных холмов без разрешения.

–– Нет. – ответил Эд. – Я просто ищу лимонад.

–– Ну, конечно. – с насмешкой, но довольно беззлобно ответил барахольщик. – Я прямо так и поверил. Сдать бы вас акробатам, да мараться не хочется. Но если пойдете дальше – обязательно попадётесь им сами.

–– Здесь кто-то еще кроме тебя? – насторожился Эд.

–– Шутишь? Здесь половина Кирк-тауна уже больше двух недель ищет ключи.

–– И как? Успешно?

Барахольщик пожал плечами.

–– Ключи – не ключи, но вчера нашли какую-то машину из тех, которые еще со времен Мельеса. Такое началось! Территорию оцепили акробатами, откуда-то сбежались инженеры и эти мелкие уродцы. Вроде, завтра собираются ее ломать. Во-всяком случае, так говорят. Так что, лучше убирайтесь подобру-поздорову. Здесь диггерам не безопасно.

–– Спасибо, друг. – уныло ответил Эд и они с Сэмом поплелись назад к стоянке цирка "Братьев Ричер".

–– Мне жаль. – посочувствовал Сэм Эду, хотя на самом деле ощущал скорее облегчение, нежели сожаление.

–– Ну уж нет! – яростно возразил лоточник. – Так просто это не закончится!

–– Что ты намереваешься делать?

–– Заполучить копатель во чтобы то ни стало. Клянусь шляпой отца!

Эд ускорил шаг, так, что Сэму пришлось практически бежать за ним, рискуя наступить на полы его волочащегося по земле сюртука, что было очень даже вероятно в окружавшей их ночной полутьме.

Когда они вернулись в лагерь, уже начинало светать. Эд сразу же покинул Сэма, наскоро пожелав тому доброй ночи, и направился прямиком к фургону капиталиста Ричера.

–– Кто там? – послышался недовольный голос Ричера в ответ на стук лоточника Эда. – Вы, вообще, в курсе сколько времени? Если нет пожара, то кто бы там не был, клянусь Божественным Клоуном, он об этом пожалеет!

Капиталист Ричер распахнул дверь. В ночной сорочке, кальсонах, сонный и чрезвычайно недовольный, антрепренер все же настолько опешил от наглости какого-то лоточника, что просто молча стоял, глядя на Эда с тупым недоумением.

–– Я хочу предложить сделку. И она вам понравится.

Арест уборщика Сэма

Карлик Фил исполнил свою угрозу – акробаты пришли с самого утра. Сэм проснулся от того, что двое каких-то парней грубо сдернули его с соломенного тюфяка и, вытащив за ноги из фургона со слонами, бросили в пыль перед карликом Филом. Рядом уже стоял лоточник Эд, глаз которого опух и налился кровью.

–– Ну что, преступнички. С веселым добрым утречком! Вам привет от бургомистра Маг Дональда и Старшего дрессировщика. Где ключ, сволочь?! – взвизгнул на последней фразе Фил и пнул поднимающегося с земли Сэма своей коротенькой ножкой.

–– Какой ключ? – недоумевал Сэм спросонья.

–– Ты, гаденыш, дурачка из себя не строй!

К трио из основных действующих лиц этой мизансцены и четырех равнодушных акробатов, постепенно начали присоединяться цирковые, разбуженные криками Фила. Артисты труппы зевали и потягивались, недоуменно глядя на все это утреннее безобразие.

–– Обыскать их! – рявкнул Фил акробатам и те сразу же кинулись щупать Эда и Сэма, выворачивая наизнанку карманы их штанов. – В шляпе посмотри! В шляпе!

Один из акробатов сорвал с головы Эда цилиндр и стал усердно потрошить его, разорвав полы и отодрав подкладку.

–– Пусто! – сообщил акробат карлику Филу и бросил развороченный головной убор на землю.