Салфур: Тайны Запретного Леса

Деревня Ардстро буквально цвела. Не было более ни покосившихся отсыревших крыш, ни печальных торгашей, кричащих ему вслед страшные проклятия, ничего из того, что он когда-то помнил. Светило яркое желтое солнце, а на синем небе плыли пушистые белые облака. Из деревянных домиков доносился детский смех, громкие крики взрослых и полное безмятежное удовлетворение этой спокойной, размеренной жизнью. На прилавках красовались жирные, сияющие своей жесткой чешуей рыбы, спелые овощи и фрукты, которых, как помнил Бран, практически невозможно было достать в Ардстро. Плоды росли в Салфуре, а в самой деревеньке было довольно мало плодородной почвы.

– Бран! Приветствую тебя! – хлопнув мальчика по плечу, воскликнул толстый усатый торговец тыквами. – Надеюсь, тебе лучше, мальчик мой, – с доброжелательной улыбкой сказал мужчина и, немного погодя, добавил: – А знаешь что? Держи-ка корзинку, сейчас я наполню ее самыми сочными тыковками, пусть твоя матушка испечет тебе праздничный пирог, – сказав это, толстячок стал перебирать свой товар и наполнять корзинку доверху покатыми плодами.

– Что вы, не нужно, – проговорил Бран, покрутив своей черноволосой головой, – мне очень неловко.

– Что ты, что ты! – усмехнулся торговец, протягивая юноше плетеную корзину. – Твоя матушка в свое время здорово помогла моей дочери, так что отказа я не приму.

Бран побаивался такой открытой доброжелательности, но после долгих уговоров все же решил принять скромный дар из крепких рук усатого добряка.

– Спасибо большое, – только и сказал он, а затем, пару раз поклонившись торговцу, направился в сторону дома семейства Каллаган.

Маленькая деревянная подвеска на хижине свидетельствовала о том, что Бран пришел именно туда, куда его отправила Майя. Он пару раз постучал и стал ждать, пока кто-нибудь отворит ему дверь.

Спустя пару минут на порог вышла юная девочка со светло-серыми и тонкими, как паутинки, волосами, доходящими ей до пояса. Глаза у нее были какого-то странного цвета – темно-карие, с легким бордовым оттенком. Она поклонилась юноше, а затем учтиво произнесла:

– Бран, я ждала, когда ты придешь к нам.

Юноша слегка опешил, а затем, протягивая пирог девочке, озадаченно ответил:

– Моя матушка велела принести этот сливовый пирог и попросить вас быть сегодня у нас на ужине в честь… в честь моего выздоровления.

Индра загадочно улыбнулась, принимая пирог, а затем, опершись на стену, сказала:

– Я передам отцу ее просьбу, обязательно придем к вам сегодня… отужинать.

Последнее слово она выговорила по слогам, отчего Брану стало немного не по себе.

– Тогда до скорого, – попрощался юноша, не выдерживая более загадочного взгляда Индры, и, развернувшись, зашагал к своему дому.

– Бран, – внезапно обратилась к нему девочка, когда он уже немного отошел от нее.

Юноша обернулся, чтобы не выглядеть глупо, и внимательно посмотрел на сероволосую Индру.

– Надеюсь, ты больше никогда не станешь возвращаться в Салфур, – хитро улыбаясь, сказала девчушка, а затем, слегка усмехнувшись, вошла в дом и плотно затворила за собой деревянную дверцу.

Глава 21

Когда настал вечер и оранжевое солнце закатилось за горизонт, Майя закончила последние приготовления к предстоящему приему гостей. Большая куриная тушка с обугленной по бокам кожицей источала букет ароматов, которые Бран, не привыкший к подобной пище, не мог не почувствовать. На столе красовался свежий салат из вареной редиски и капустных листьев и не менее душистый компот, сваренный из побитых желтых яблок и спелой садовой сливы.

– Гости уже на подходе, милый, так что иди скорее и приведи свои волосы в порядок, – матушка погладила Брана по оттопыренным кверху довольно жестким волосам и, вручив деревянный гребень, отправила к зеркалу, дабы тот умылся и причесался перед приходом Каллаганов.

Когда юноша увидел свое отражение, то был весьма удивлен. Его лицо было гладким и ухоженным, без следов маленьких шрамов и ссадин, что оставались у него после очередной перепалки и борьбы за еду.

«Все в прошлом, все мои туманные воспоминания – всего лишь глупый сон», – повторял он себе, но разум отказывался воспринимать реальность. Выйдя из комнаты и оглядевшись по сторонам, дабы убедиться, что отца семейства нет рядом, Бран подошел к своей матушке и тихонько прошептал:

– Майя… то есть мама, – это слово далось ему с трудом, потому как называть так кого-то юноша совершенно не привык. – Ты разве… разве ты никогда не была в сиротском приюте?

Женщина округлила свои зеленые глаза и с удивлением в голосе ответила:

– Конечно же, была, мальчик мой. Верно, ты и об этом позабыл, – она отряхнула свои руки и вновь принялась нежно поглаживать юношу по голове. – Почему ты об этом спрашиваешь?

Бран потупил взгляд. Он должен был все узнать об этом новом, совершенно незнакомом ему мире.

– А у тебя разве не было еще одного брата по имени Ноа? – вопросительно глядя на мать, спросил Бран.

Майя слегка поморщилась, а затем с чувством сказала:

– Любимый, я уже как-то говорила тебе об этом. У меня действительно был еще один сводный брат.

«Вот оно! – тут же мысль ударила в голову юноши. – Значит, не все, что я помню – ложь. Значит, Ноа и в этом мире существует».

– Но он умер, когда я была совсем еще малышкой, – с печалью в голосе сказала Майя. – От тифа. Это было ужасно…

Бран опешил. В том, другом измерении Ноа был ужасным наглецом, сотворившим невиданный грех со своей собственной сестрой. Принимать действительность, в которой этот наглец был всего лишь хворым ребенком, было действительно сложно, поэтому Бран сменил тему и стал говорить о чем-то пространном, о том, о чем по обыкновению разговаривает сын со своей матерью.

Спустя пару минут их беседу прервал мерный стук в деревянную дверцу, и Майя пустилась ко входу принимать долгожданных гостей.

Ларс был высок, статен и ужасно красив. И в этой реальности он был именно таким, каким Бран видел его на портрете в мрачной Лагуне. Рядом с ним шла неприметная женщина с лицом в рыжих веснушках, со слегка одрябшим телом, а сзади, в тени родителей, скрестив руки на груди, стояла та самая девочка со странными глазами – Индра Каллаган.

Гости вошли, под общие разговоры и веселый смех тесно уселись за небольшой дубовый столик и стали с аппетитом вкушать то, что приготовила для них хозяйка, нахваливая Майю за ее труды. Вскоре появился отец, вышедший из спальни. Когда все были в сборе, Бран почувствовал некое тепло, которого ему так не доставало в его ужасных снах. Тепло родной, любимой семьи.

– Бран, мальчик мой, я так рад, что ты наконец пришел в себя, – смачно пережевывая мясо с куриной ножки, сказал Ларс. – Скоро возьму тебя с собой на охоту. На окраинах леса полным-полно жирной дичи!

Бран слегка опустил голову. Ему льстила такая забота, но охота его нисколько не привлекала.

– Достаточно, Ларс, – ввязалась в разговор его рыжекудрая жена. – От этого леса одни неприятности.

– Тут и не поспоришь, – выдохнула Майя, накладывая себе в тарелку свежего овощного салата. – Бран, а ты давай побольше ешь. Смотри, какой хиленький стал, – указав большой деревянной ложкой на сына, добавила она.

Все хором рассмеялись и продолжили вести непринужденную беседу. Только Бран внимательно разглядывал жену Ларса. Она кого-то ему явственно напоминала и казалась знакомой.

– Мойра, а как дела у Индры? – спросила матушка, нежно улыбаясь его кузине.

– Мойра Куин! – неожиданно воскликнул Бран, слегка приподнимаясь с места.

Мойра смутилась, а затем, заправив свои рыжие кудри за ухо, сказала: – В девичестве я действительно была Куин, но уже пятнадцать лет как я Мойра Каллаган.

– Не переживай, дорогая, у Брана еще бывают некоторые… некоторые трудности в восприятии, но он выздоравливает, – потупив взгляд, бросила Майя, будто бы стесняясь умственного порока собственного сына.

Индра улыбнулась так, будто ее забавляло поведение мальчика. От этого Брану стало не по себе, и больше за ужином он ничего не говорил.

Когда трапеза подошла к концу, взрослые заговорили о шахте и работе, что было абсолютно неинтересно Брану, поэтому он пошел наверх в свою комнату, чтобы в одиночестве поразмышлять о том, что произошло в его жизни за эти короткие сутки. Но как только он присел на кровать, в комнату беззвучно вошла сероволосая девочка и стала внимательно осматривать помещение.

– Знаешь, у тебя здесь довольно уютно, – участливо произнесла она, присев возле Брана, а затем неожиданно добавила: – Любишь читать книжки?

Бран не сразу понял вопрос, а после, заметив, как много в комнате полок, уставленных старинными томами, неуверенно ответил:

– Ну, наверное, да. Это ведь моя комната.