Салфур: Тайны Запретного Леса

Когда он бродил вокруг воды молочного цвета, дабы отыскать пропавших, то случайно наткнулся на небольшой пологий камень и навзничь упал на сырую лесную землю. Умереть в этом мире юноша не мог, но боль от ушибов и падений чувствовал явственно.

– Черт тебя побери, ненавижу! Я ненавижу это все! – громко воскликнул юноша, прижимая ушибленное колено к груди.

Ему хотелось заплакать, кататься по земле и громко кричать от изнеможения, но в этом не было бы совершенно никакого смысла. Неожиданно он заметил, как, словно из ниоткуда, мимо него стали ползти черные маленькие паучки. Их было множество и они с легкостью пробирались сквозь овраги и молочную туманную пелену, стройными рядами двигались по узким тропам, шурша по земле своими пушистыми лапками. Во главе строя ползли три самых больших паука – птицееды. Не обращая никакого внимания на корчащегося от боли мальчика, они перелезали через него, проползали прямо по его побледневшему лицу. Бран приподнялся и, отряхнув с себя маленьких насекомых, посмотрел вдаль, туда, куда направлялась эта стройная колония. Через ямы, камни и высокие деревья пауки ползли, не сбавляя хода, словно знали наверняка, куда именно держат путь. Не ощущая страха, а, напротив, зарядившись страстным интересом, юноша направился прямо за ними, медленно шествуя рядом с вожаками паучьей стаи.

По прошествии нескольких минут, они добрались до подножья высокой горы. Тут Бран совсем опешил от накрывшего его ошеломления, увидев ту самую огромную каменную пещеру из собственного сна. Она была такой же темной и неприступной, как тогда, когда он впервые вошел в нее. Странные звуки доносились из ее глубины и, поддаваясь абсолютно животной увлеченности, Бран следовал за пауками, стараясь не потерять из виду стройную колонну. Когда мальчик добрался до залы, то тотчас громко охнул. Она была именно такой, какой ему запомнилась – величественной, холодной и совершенно царственной.

Дойдя до назначенной цели, пауки остановили свой ход и разбрелись по самым дальним уголкам пещеры, а Бран в это время внимательно изучал каждую деталь этого удивительного места. Вдруг что-то необычное привлекло его взгляд, что-то потустороннее, словно он сейчас был не один. Подойдя ближе к возвышению, на котором громоздился величественный трон, сотворенный из острых ветвей сухих деревьев и насаженных на них черепов, Бран вскрикнул и навзничь упал на землю. Трон не пустовал. Над ним, свисая с потолка на прочной паутине, болталось прекрасное и одновременно ужасное существо. Это была девушка с серебристыми, как паутина, волосами, мраморной кожей и огромными глазами, закрытыми тонкими веками. Она была женщиной лишь сверху, а ниже пояса – огромной темно-фиолетовой паучихой, ужасающей своими размерами и количеством длинным мохнатых лап и алых хищных глаз, покрывающих всю ее нечеловеческую часть.

– Довольно! – услышал Бран голос Индры, наполнявший пещеру громким гулом, который словно отскакивал от каменных стен и вновь повторялся еще пару секунд. – Мерзкий мальчишка! Как ты посмел выйти за рамки?!

Бран потерял дар речи. Индры не было рядом, но ее голос вихрем проносился по огромной зале.

– Что это? Почему ты здесь? – воскликнул юноша, наугад подбирая слова.

– Потому что я везде! Везде, куда заходят тени леса! – воскликнула Индра и, внезапно появившись перед Браном, резким рывком схватила его за горло. – Хочешь уйти из тумана? Что ж, ты заслужил это. Но перед этим, прошу, прими мой прощальный подарок, – она отпустила Брана и подняла тонкие руки вверх, отчего земля под ногами юноши затряслась и, расколовшись надвое, увлекла его в свою хищную пропасть.

Открыв глаза, юноша осознал, что находится вовсе не в недрах земли и даже не в холодной загадочной пещере. Над его головой светило яркое весеннее солнце, а под ногами зеленела мокрая от недавно прошедшего дождя трава. На секунду он вновь решил, что стал заложником того же сна. Увидев подле реки Родос юную босоногую девушку, одиноко стоящую на берегу, поспешил к ней навстречу. Как только он оказался ближе, то заметил, как за одним из деревьев прячется щуплый молодой человек с редкой щетиной и глубоко посаженными глазами.

«Была не была. Надо понять, что здесь происходит», – подумал юноша и окликнул загадочного незнакомца. Но тот и ухом не повел, лишь продолжил стоять на месте, как вкопанный, и внимательно смотреть на черноволосую девушку.

Тогда Бран решил подойти совсем близко и тронуть парня за плечо.

– Сэр, извините, – сказал юноша, поднеся руку к незнакомцу. – Сэр! – громче крикнул он и, прикоснувшись к телу молодого человека, сразу же закричал от ужаса – его рука прошла сквозь парня, сквозь его кожу и мышцы, сквозь его материальную оболочку.

«Неужели я умер?» – сразу же подумал Бран и быстро затряс головой, дабы привести собственные мысли в порядок. В это время возле девушки появился высокий светловолосый парень. Он крепко сжал ее своими жилистыми руками и нежно поцеловал прямо в ее слегка приоткрытые губы.

– Майя, я так скучал по тебе, – с чувством сказал мужчина, обнимая девушку за тонкую талию. – Я не верю, что совсем скоро мы будем вместе. Построим маленький домик на берегу Родоса, что соединила наши судьбы, и явим на свет маленьких детишек.

– Кэр, куда ты так спешишь? Я, конечно, тоже всем сердцем желаю всего этого, но сначала пусть состоится наша свадьба и тогда… тогда мы станем по-настоящему счастливыми, – скромно склонив голову, ответила незнакомка.

«Майя… Кэр… а это, должно быть…», – подумал Бран и стал всматриваться в озлобленное лицо молодого парня, что прятался за густыми ветвями старого клена.

– Ноа… – вслух произнес юноша, сжав свои кулаки.

Индра перенесла его в прошлое, в реальность прошедших лет. Она желала, чтобы он своими собственными глазами увидел весь тот ужас, что происходил с его родной матерью. Ужас, который принесло ей рождение сына.

Осознав весь кошмар происходящего, Бран громко закричал в бескрайнее голубое небо, но никто его не слышал. Молодая листва продолжала тихонько перешептываться между собой, а влюбленные одаривать друг друга нежными ласками. Бран знал, что будет дальше. Знал, но не хотел видеть, чувствовать и переживать это, ведь он сам был всему этому виной – одной из причин, что повлияла на судьбоносное решение Майи лишить себя жизни. Он попытался убежать из этого места, пуститься дальше, глубоко в лес, но ощутил перед собой невидимую преграду, барьер, что окружал поляну стеной.

Индра не оставила юноше выбора. Он лишь наблюдал за происходящим и корил себя за появление на этот свет, за собственное существование.

Когда влюбленные попрощались, из-за дерева выскочил Ноа и озлобленно глядя на сестру, стал размахивать тонкими руками, кричать на нее за то, что та посмела осквернить честное имя семьи Каллаганов, что так любезно даровала ей тепло, любовь и кров.

– Ты падшая женщина, Майя! Ты просто не понимаешь, как далеко зашла! – восклицал Ноа, скрежеща своими крупными, как у бобра, зубами.

– Все я понимаю, и тебе не следует меня учить. Мы с Кэром помолвлены, а потому имеем полное право…

Но, не дав ей договорить, Ноа тут же с силой зажал Майе рот ладонью и поволок кричащую девушку в лесную чащобу.

Наступила темнота, а вместе с ней явился ядовитый голос Индры, который, подобно надоедливо жужжащему комару, летал рядом с самым ухом онемевшего от ужаса юноши.

– Что ты чувствуешь, Бран? Каково тебе сейчас?

– Заткнись! Закрой свой рот! – воскликнул он, стараясь перекричать ее.

Но, оказалось, голос девушки шел прямо из его собственного сознания.

– Ты – плод человеческого грехопадения. Плод порока, – вещала Индра, злобно хихикая и с каждым словом повышая свой голос. – Твой отец – насильник! А твоя мать – падшая женщина! Ты – всего лишь жалкое ничтожество, которое не должно было являться на этот свет!

Бран вспотел, его лицо покрылось мелкими солеными каплями, а тело обмякло под натиском уничижительных возгласов Индры. Сердце быстро стучало, кровь прилила к голове, а руки мелко подрагивали от озноба, что принес ему этот кошмар.

– Что ж, надеюсь, ты готов к следующей части, – громко захохотала Индра, и по ее велению земля вновь провалилась под ногами Брана.

Он снова оказался совершенно в другом времени. Придя в себя, Бран стал озираться по сторонам. Ночь, подобно одеялу, скрывала от него окружение, но некоторые очертания давали ему возможность распознать в неясных силуэтах темную чащобу запретного леса.

«Салфур? – подумал юноша, опешив от удивления. – Почему я здесь?»

Бран заметил под одним из пушистых кустарников уставшую, глубоко измученную темноволосую женщину. Она со страхом прижимала к груди маленького кричащего ребенка и, опасаясь каждого шороха, вздрагивала, боясь разглядеть в темноте что-то неизвестное, что могло бы угрожать ей и ее малышу, а затем принялась неразборчиво бормотать какие-то слова.

– Тише, мой милый, тише, – шептала она, наклоняясь над кричащим младенцем. – Мне тоже очень страшно, но у нас нет другого выхода, – женщина качала ребенка, сплетя вокруг него свои руки и целуя его в высокий белый лоб. – Прости меня, Бран, прости, – всхлипнула она и тотчас разрыдалась, словно не было в этом мире никого, кроме нее и этого маленького шумного комочка, что совсем недавно впервые увидел этот мир.

– Нет! Прошу, не надо! – со слезами на глазах воскликнул Бран.

Но, подобно остальным силуэтам прошлого, женщина его не слышала. Он был призраком, лишенным физической оболочки. Он был незримым духом, пришедшим из другого мира, из другой реальности.

– Она была так счастлива до твоего рождения, – внезапно возникший голос Индры буквально оглушил Брана, заставив прижать руки к ушам. – Ты отнял у нее любовь. Отнял дом. Отнял семью, – едко вещала девочка, раздаваясь протяжным гулом в голове юноши. – Неужели твое появление на свет стоило жизни этой несчастной женщины?

– Я не хотел! В этом нет моей вины! – кричал в пустоту юноша. – Разве я мог на что-то повлиять? Разве мог как-то помешать этому? – жалобно стонал Бран.

Индра, не обращая внимания на его слова, вновь врезалась в его разум едкими выкриками и ядовитыми фразами.

– Неужто? Если бы не было тебя, разве стала бы Майя топиться в реке, на берегу которой встречалась с любимым мужчиной? – усмехнулась девочка, а затем, будто издеваясь над оцепеневшим юношей, шепотом добавила: – А знаешь, будет лучше, если ты сам увидишь ее трагическую кончину.

– Пожалуйста, не надо! Прекрати! – умоляюще стонал Бран, глядя, как лес растворяется в кромешной темноте, превращаясь в новый фантом прошлого. – Я не хочу это видеть!

Индра тотчас залилась гадким смехом, а затем протянула:

– Узри же кончину собственной матери, Бран Каллаган.

Когда земля стала вновь уходить из-под ног юноши, он начал цепляться за ее острые края, стараясь не упасть в омут, в который хотела его погрузить Индра. Он всеми силами карабкался, кричал и стонал, но девочка лишь звонко хохотала, заставляя землю раскалываться под ним.

– Падай, Бран, падай!

Руки неожиданно онемели и, выпустив край темной материи из рук, Бран погрузился в иную реальность.

Бран упал на мокрую траву на берегу длинной реки Родос, которая плавными линиями уходила дальше, в зеленую степь, оставляя небольшие волны и размытые разводы на своей поверхности. Дождь лил как из ведра, застилая взор на происходящее. Он плотными каплями падал и растворялся в сыром черноземе. Тучи закрыли темное небо так, что не было видно даже самых близких мерцающих звезд.

Когда юноша подошел к водному потоку, увидел Майю, стоявшую на берегу и читающую молитву. Взгляд ее был устремлен прямо к высоким пушистым дубам, а руки сложены на полной груди. Ее губы медленно шевелились, словно она глотала ртом холодный воздух.