Гостьи

– Закройте дверь, когда будете уходить, – попросил я старушку.

Присел во дворе на ржавые качели, жду Романа. Нет чтобы самому явиться, он звонит:

– Здрасте, – испугано говорю я первый, предчувствуя неладное.

– Доброе утро, Павел. Слушайте, – сказал он после небольшой паузы, – мне очень неудобно, но сегодня никак… Давайте я вечером заеду, все расскажу, чтобы вы не думали, что я из-за пустяка не могу до вас доехать второй день.

– Хорошо, – только и сказал я.

И гудки. И еще один день впереди. Я не грущу, не злюсь, даже самому удивительно.

Я пошел в уже знакомый мне супермаркет. По дороге думал, чем разнообразить свое самостоятельное питание. Задача не из легких, учитывая, что из приборов для приготовления пищи у меня только чайник. Купил пюре в баночке, которое можно залить кипятком. Оно набухнет, и будет отдаленно напоминать картофельное. Еще плавленый сырок, хлеб, паштет, кофе. Но это на вечер, а сейчас съем чего-нибудь в городе.

Я бы мог пойти в кафе, потом в краеведческий музей, купить магнитик, сфотографироваться с памятником герою или основателю города, и отправить фото родным. Но я купил шаурму и пошел к Ленину и голубям. Пристроился рядом с ними на лавке. А что? Мы уже, можно считать, старые знакомые. Не такие, конечно, как вождь с голубями, но все же… Да, наверное, только лучшим друзьям позволено гадить тебе на голову. Ну что с них взять, божии птички. Поешьте лучше лавашика, я вам помельчу. Что-то вас слишком много, я так сам голодным останусь.

Достал из пакета хлеб, накрошил себе под ноги. А их все больше и больше становится. Я по осени всегда езжу на набережную уточек кормить. Скармливаю им целую буханку. Найду самую красивую уточку, с необычным окрасом или наоборот, самую дохленькую, ущербную, и кидаю ей прицельно. Да ну вас, оглоеды! Полбулки вам скормил.

Встал и пошел прочь.

Из развлечений впереди только визит Романа, а так опять кино, опять безделье, главное успевай телефон заряжать. Если сегодня снова явится Женя, с содроганием подумал, я не открою. Ей точно не открою. Со старушкой совесть не позволила, а на этой женщине потренирую свой новый характер. Да, мне точно нужен новый характер. Новая жизнь – новый характер.

Пришел в квартиру, а там, как и следовало ожидать – чистота. И вещи из моего рюкзака переехали в шкаф, пополнили собой ряды идеальных стопочек. Что же я буду бороться с трудолюбивой старушкой? И я оставил ее чистоту в покое. Купленное съестное убрал в холодильник, пакет – на полку, рюкзак – в шкаф.

День подходил к концу. Фильм про очередное спасение мира тоже. Может, такого отдыха мне и не хватало после сессии? – думал я, бестолково пялясь в маленький экранчик. Может, нам с Алиской надо проверить свои чувства? Ей-то, наверное, важно убедиться, что у нас любовь, прежде чем подарить мне себя? Да и врозь с мамой тоже полезно пожить. Может, она сейчас сидит и ест быстрорастворимую лапшу, запивает газировкой, и все это под любимый фильм?

Звонок в дверь. Ставлю на паузу фильм, смотрю на время – полдевятого. Вот и Роман. Что-то припозднился, хотя говорил же – «дела».

Открываю. Передо мной девушка – невысокая, но ладно сложенная, с длинными черными волосами, в коротких шортах. Красавица, одним словом. Стою, хватаю ртом воздух.

– Привет! – улыбается она мне, как старому знакомому, и проходит мимо меня в квартиру.

Я закрываю дверь на ключ, а она скидывает шлепки.

Худенькая, шустрая, прошмыгнула в комнату. Я неуверенно за ней. Стоит посреди комнаты оглядывается.

– Я не поняла. Вы вдвоем что ли? Алексей знает, что я так не буду. Сам он где? В магаз вышел? – затараторила она.

– Не-е – растерялся я.

Обескураживала она, признаться, своей красотой. Кожа гладкая, с ровным загаром.

– Странно, конечно. Он подождать просил? Так вы уходите, я не пойму?

– Я? Нет. Я тут буду.

Она нахмурила брови и уже так визгливо:

– Так! Я же сказала, что не…

Я поторопился перебить ее, и потому выпалил громко, почти крикнул:

– Умер Алексей, умер!

– Как умер? – искренне удивилась девушка, – Как?

Ошарашенная она попятилась назад, пока не уперлась в диван. Присела на самый краешек.

– Прям умер?

Хотел ответить: «Ага, насовсем», но вовремя спохватился – нельзя так шутить. Девушка, казалось, была в легком шоке от услышанного. Она бегала глазами по комнате, часто моргала. Что думает, спрятал я его куда-то?

– Может воды? – додумался я.

Первый раз в жизни я сообщал такую новость. В кино так всегда делают – предлагают стакан воды.

– Там вино в шкафчике над раковиной, – ответила она, не смотря на меня.

Я послушно пошел на кухню. Пепельница для Жени, вино для этой девицы, ты прям ловелас, Алексей.

На кухне откупорил бутылку. Растерялся, не сообразил, налил вино в стакан из-под чая. Принес девушке. Та послушно приняла, сделала глоток.

Наконец подняла на меня глаза.

– Я домой ездила после сессии, – как будто оправдываясь, сказала она, жалостливо, по-детски сдвинув брови.

Я кивнул.

Потом еще пару глотков и девушка вроде бы начала приходить в себя.

– А ты сын что ли? Похож так.

– Типа того, – ответил я.

Я вообще старался говорить с ней как можно более развязно.

– А ты чего не пьешь? – спросила она, показав глазами на свой стакан.

Я пожал плечами.

– Не хочу.

Она вернула мне пустой стакан. Собрался уже отнести его на кухню, а она мне:

– Слушай. Он же мне вперед заплатил.

Я усмехнулся про себя, а ей так серьезно:

– Ну считайте, что вам повезло.