Целую, Кощей

– Так не интересно, – надулся я, – ты же уже мысли мои читаешь.

– Звали штоль? – показалась из стены голова древнего колдуна.

– Подслушивал опять? – прищурился дед.

– Да больно надо было, – проворчал колдун, вылезая полностью из стены и зависая под потолком. – А девка моя где?

– Какая девка? – не понял я сразу. – Олёна? А она, Лиховид Ростиславович на ужасно важном и опасном задании сейчас.

– Смотри! – погрозил пальцем колдун – Загубишь мне девку – прокляну!

– Лиховид, слыш-ка, – коварно протянул Михалыч. – Мне тут внучек не верит, что ты про все чудеса на свете знаешь. Я ему и так и сяк мол, Лиховид у нас – знатный колдун, всё знать должон, а он не верит и всё тут.

– Нет ну почему же, – подключился и я. – Верю, конечно, только всё равно сомневаюсь. Всяких штучек колдовских на свете видимо-невидимо, просто невозможно всё помнить. Да еще и в таком почтенном возрасте. Вам сколько лет-то Лиховид Ростиславович?

Колдун запыхтел, зафыркал:

– Молод ты ишо мне такое говорить! Много я помню, а что не помню, так на то книга есть колдовская!

– Ой, да ладно, – засмеялся я. – Да никакой книги не хватит всё на свете описать! Или у вас книга с Эйфелеву башню? Как вы её читаете тогда?

– Как надоть, так и читаю! – огрызнулся Лиховид. – А тебе, неучу малолетнему, про то и знать не надо.

– Ну да, ну да, конечно, – продолжал смеяться я. – Я тоже могу сказать, что у меня книга есть, в которой все-все чудеса на свете рассказаны. Захочешь, эдак ну, например про меч-кладенец всё вызнать, откроешь книжечку и читаешь! Смешно, дедушка Лиховид! Это вы смешно рассказали и в цирк ходить не надо.

– Ах, ты!.. – возопил Лиховид и добавил еще несколько слов, совершенно мне не известных, но по смыслу вполне понятных.

– Слышь, Ростиславыч, – добил его дед. – Ты не напрягайся, а то лопнешь. Ну, загнул маленько, с нами, стариками такое бывает. Неча тут стыдиться.

– Ах так?! – заорал старый колдун, смешно тряся длинной бородой. – Стойте здесь, неверы малахольные, я молнией обернуся и увидите у меня тогда!

Он втянулся в стену, а мы дружно переглянулись и хихикнули.

Вернулся Лиховид Ростиславович и правда, быстро. В руках он держал огромный, знакомый мне уже по восстановлению Дизеля призрачный фолиант и гневно потрясал им в воздухе.

– Вот! – продолжал надрываться он. – Видали?! Вот то-то же!

– Ну, книга, – зевнул я. – Мало ли на свете книг? Может у вас там анекдоты фривольные времён Римской империи или вообще – сказки для детей детсадовского возраста.

– Сказки?! А ну говори, отрок нерадивый, про что тебе обсказать?

– Да ладно вам, дедушка Лиховид, – примиряюще улыбнулся я ему. – Верю, верю я вам.

И я демонстративно подмигнул Михалычу.

– Говори! – завизжал колдун.

– Ох, ну хорошо. Ну, давайте, расскажите нам, вот хотя бы про этот меч-кладенец, о котором мы только что говорили.

– А вот и скажу! – заявил Лиховид и начал листать страницы, бормоча себе под нос: – Меч Архангела Михаила… это не тот… Меч Артура… а енто хто такой? Меч Роланда какого-то… вот же имечко придумали… Меч Масамунэ… китаец что ли, али японец какой? Ага! Вот! Меч-кладенец обыкновенный!

– Да ладно, – хмыкнул я. – И что же там всё-всё про него написано?

– Всё-всё, – важно подтвердил колдун. – Вот смотри… так… Бова-королевич… Ага помню этого охальника… Что тут еще? Змей какой-то… Башку Змею снёс под корень…

– Ну-у, дедушка… – разочарованно протянул я. – Про Бову-королевича и его битву со Змеем это у нас даже дети малые знают… Я же, и говорю – точно книжка со сказками!

– А чего же тебе еще надоть?!

– Так если бы там что-нибудь колдовское было в этой вашей книге. Ну, про меч, к примеру заклятие или еще какое колдунство, а так… Я тоже могу любую книгу открыть и сказку рассказать.

– Ага! – торжествующе заорал Лиховид. – Есть такое колдунство в моей книге! Вот… сейчас… Ага!

Лиховид старательно вглядывался в книгу, а потом торжественно зачитал:

– А ежели тебе надобность в мече возникнет, то должон ты… тут чёй-то плохо видно, клякса какая-то… ага, вот… сказать слово колдунское тайное и произносится оно ГЕОНЕГОНЕ! Понял?!

– Чего-чего? Как-как произносится? – я приложил руку к уху, а Михалыч тем временем поспешно строчил на обрывке бумаги, стащив карандаш с моего стола.

– Геонегоне! – торжественно повторил Лиховид.

Михалыч украдкой кивнул, а я облегченно выдохнул.

– Был не прав, Лиховид Ростиславович. Искренне прошу прощения, что не поверил вам сразу. Очень рад, что удалось разрешить наш спор, причем в вашу пользу со счетом 1:0. На том разрешите откланяться – пойду рыдать в подушку и учить хорошие манеры обращения со старшим поколением. До свидания дедушка.

– Чаво?

– До свидания, говорю, дедушка Лиховид! Вы победили, впрочем, как всегда и мы тоже, как всегда гордимся вами. До свидания! Заходите как-нибудь на чай, когда мимо пролетать будете, а нам сейчас пора – дела у нас.

Старый колдун рассеянно потоптался в воздухе, пробурчал «Вот то-то!» и всосался в стену. А я кинулся к Михалычу:

– Записал?!

– А то!

– «Геонегоне», – прочитал я по бумажке. – И что это значит? Белиберда какая-то…

– Всё в порядке, внучек, – отобрал у меня бумажку Михалыч и запрятал в кошель. – Тайное слово и должно быть таким, чтобы его никто не знал и даже случайно произнести не мог.

– А ну да, логично в принципе – как пароль в компьютере. А как им пользоваться этим словом-то?

– Да как обычно, – пожал плечами дед. – Смотришь на колдовскую штучку или думаешь о ней, а сам слово говоришь только громко и понятно.

Осталось теперь заучить слово наизусть. Но я на всякий случай вытребовал бумажку у Михалыча и списал себе на листочек это слово, тщательно перепроверяя каждую букву.

И всё. На большее сил у нас не хватило, да и ночь уже близилась к полуночи, и мы отправились баиньки, а Калымдаю постелили на диване в кабинете.

* * *