Хромантин. Сказ о колдуне-разбойнике

– Я сделаю всё возможное, чтобы не оплошать в нужный момент.

Дедушка в ответ рассмеялся и исчез. Я остался один. Чувство тишины всегда настораживало меня, и даже сейчас держал ухо востро, чтобы никто не застал меня врасплох. Тут сзади послышался треск, похожий на тот, что издают горящие сучья. Я прыгнул в сторону как раз вовремя. В следующую секунду на моем месте возник живой магический огонёк. Догадавшись, что, возможно, это – часть моей тренировки, спрятался за булыжником, но тот стал быстро нагреваться.

Он будто бы плавился от жара огня. Ещё немного и магический огонь доберётся до меня. Не мешкая, я зажмурился и высвободил свою энергию, а, услышав слова, что доносились из укрытия, пустил шар особой силы в предполагаемое место, где находился нападающий. Но, похоже, безрезультатно. Вместо крика я услышал лишь хохот старика. В минуту чрезвычайной ситуации, в моей памяти возникли слова на древнем языке, которые я выучил ещё в библиотеке. В надежде я произнёс их и ощутил на пальцах чуть видимые всплески. Направив заклинание в своего оппонента, не услышал ничего. Передо мной неподвижно стояла фигура кентавра в белой мантии. Похоже, мой дед решил сыграть злую шутку и напасть неожиданно. Но судя по его открытому рту, было ясно следующее: моей атаки он не ожидал, да к тому же, с применением подобного заклинания. Его зрачки были расширены, но не от изумления, как и у меня, а казались безжизненными. Я чуть не расплакался, так как не желал деду зла. В голове вновь возникли древние символы, и я прочёл их, направив ладони в сторону застывшего друида. Старец мгновенно ожил и стал трясти меня, повторяя: «Будь осторожней со старой магией, внучек. Никогда не знаешь, как она себя поведёт»!

– Я вспомнил слова, которые прочёл в одной из книг в библиотеке. Я не знал, что они на такое способны. Как называется это заклинание?

– Похоже на паралич третьего ранга.

– Так заклинания ещё и подразделяются?

– А как же. Но не нами это придумано.

– Почему же именно оно всплыло в моём сознании?

– И это остаётся для меня загадкой. Возможно, сработала родовая память: подобным заклинанием пользуется твоя бабушка, она применяет его в случае крайней необходимости.

– И я так понимаю, магические силы при этом не теряются?

– Такого не бывает. Разве что, их расходуется очень мало, что характерно для слабых и очень слабых заклинаний.

– Выходит, чтобы постичь более сложные, нужно начать с простых?

– А ты сообразительный! При таком раскладе, не пройдёт и недели, как ты встретишься лицом к лицу с самым опасным человеком в мире.

Вернувшись к скамьям, где сидели другие старцы, ученик Дейс вернулся к своим обязанностям.

Второпях он поинтересовался: «Как идёт обучение Вашего внука?» Старик недоверчиво буркнул: «Тебе то что до этого?! Ещё самому расти и расти!» Ученик Дейс насупился, но виду не подал и поспешил удалиться восвояси. Друиды так и оставались недвижны. Мой дедушка воскликнул: «Свершилось! Мой внук прошёл проверку на крепость Духа и доказал, что является Посвящённым. Настал Ваш черед учить его необходимым заклинаниям!»

«Мы выполним Вашу просьбу, верховный друид Дромос», – хором ответили старцы и поклонились.

Оказывается, обучение ещё только начиналось.

Так наступил день первых занятий. Друид Рондос был невозмутим и не требовал мгновенных результатов. Он научил меня управлять ветрами силой мысли. Здесь не нужно говорить особых слов. Просто мысленно переносить свою энергию в поток ветра и направлять его в противника, чтобы сбить с ног. Однако, на освоение заклинания у меня ушло менее получаса, и вскоре мой учитель висел в воздухе, беспомощно двигая руками. Опустив его на землю, я понял, что маны не осталось. За подобное своеволие был наказан воздушным толчком, который чуть не закончился сотрясением мозга.

Мой первый учитель оказался поражён тем, как быстро я схватывал то, чему меня обучали и сказал моему деду, что ничему больше обучить меня не может. В этот же день второй друид Аракос помог познать мне тайну восстановления магии и обучил алхимии. Так, я изучил растения, произраставшие в этой местности и научился варить необходимые снадобья. Одни – исцеляли раны, другие – лечили разные недуги, третьи – восстанавливали запас магических сил. На обучение данным премудростям у меня ушли целые сутки. На что, старец только развёл руками. Никогда в своей жизни у него не было такого способного ученика. Но настоящая практика, во время которой я буду демонстрировать приобретённые знания и умения, была ещё впереди. Я желал познать все рецепты, которые знал Аракос.

В оставшиеся дни четверо друидов стали обучать меня основам магии Природы. Так, я научился приручать животных и натравливать их друг на друга, заручаться помощью других стихий, лечить раны.

Все учителя разделяли восторг от моих успехов и каждый раз хвалили. Дедушка казался довольным тем, с какой лёгкостью мне даётся обучение, и на исходе месяца сказал мне: «Больше здесь тебе нечему учиться. Пора отправляться дальше».

– А как же ты, дедушка?

– Моя задача сейчас – поддерживать энергию магической стены, пока ты будешь в землях Снилсот.

– Что ж, тогда мне нужно идти.

– Думаю, ты заслужил отдых. Ты итак истратил слишком много магии, осваивая всё новое и новое, день за днём.

– С тобой точно всё будет в порядке?

– Ну разумеется, за меня не беспокойся. Недаром же я магистр седьмого ранга. Отдыхай.

В предпоследний день мы с дедушкой захотели провести время с пользой для себя и просто прогулялись по роще, чтобы во всей красе наблюдать её цветение в то время, как снаружи листья на деревьях желтели и ветер колышет их, а то и срывает наиболее слабые.

Прямо как в жизни: неприспособленные виды погибают в борьбе за своё существование, а сильнейшие побеждают. Эта борьба стала наблюдаться даже в такой до недавнего времени тихой рощей.

Верховный друид Дромос

Как же быстро растёт мой внук. Еще, казалось бы, пришёл к нам совсем неопытным отроком, едва научившемся стоять на ногах. А теперь это статный юноша, достойный своего отца. Жаль, что мой сын не увидел его, он бы им точно гордился. Я шёл рядом с внуком, ощущая внутри него большую силу, готовую выплеснуться наружу. Понимая, что попади Мартин в чужие руки, мигом бы стал их грозным орудием. Сила и неопытность, наивность – вот чего так испугалась моя бывшая жена Агнесс. Она знала, на что способен этот малый и боялась его: к тому же он не был чистокровным волшебником, а потому сохранял человеческие слабости. Я же сам, питая к Мартину особую любовь и привязанность, упорно сопротивлялся, в результате чего и поплатился – меня выгнали из академии магов.

И дабы не потерять накопленные за столь долгие года знания, перебрался к шестерым друидам и сделался их главою. Эта должность была нужна мне не столько для положения, сколько для того, чтобы оберегать, возможно, последний оплот магии, оставшийся в нашем мире. Я уже знаю через что прошёл и понимаю, когда простые смертные, будучи замешанные в злодеяниях, используют то, что получено, далеко не в благих целях.

Вспомнить хотя бы Моргена – поначалу довольно славный малый, питавший большие надежды для тогдашнего руководства академии. Я занимал верховную должность. Но даже мне магу с огромным стажем не удалось разглядеть в том мальце зарождавшийся гнилой корешок, готовый пуститься во все тяжкие сквозь всю академию. Он был первым человеком, кому по воле случая или других удивительных обстоятельств, открылся доступ к нашим знаниям. В прошлой жизни Морген помогал библиотекарю Тампура (не успевшего тогда разрастись до столицы целого королевства), раскладывать разные книги. Время от времени любознательный малец брал одну из книг и зачитывал. Как он сам говорил, его цель поначалу казалась нам весьма интересной – узнать то, каким образом попала магия в наш мир на самом деле, опуская религиозные догмы.

Мы сами трудились над этой тайной, покрытой мраком, не одну сотню лет, да так точно и не смогли определить даже само местоположение источника, где вероятнее всего и селились наши далёкие предки. Потом эта идея по-тихому ушла в небытие, уступив место здравому скептицизму. Было принято единогласное решение, что магия- это нечто из некого параллельного мира, закрытого множеством сфер, которая досталась нашим далёким пращурам как средство для овладения земным мирозданием.

С этим вольно или не очень соглашались многие из тогда живущих магов. Но лицо Моргена выражало неудовлетворённость известной на данный момент парадигме, и он стал копаться в нашей библиотеке либо уходить в походы в те места, где нам ещё не приходилось бывать из-за малого количества свободного времени. Его дальнейшая судьба далее покрылась туманом – будучи простым человеком, нам в те века было весьма проблематично отследить его действия в горах, например. А он, скорее всего, знал об этом и намеренно пересиживал там, ища ответы на столь волнующий вопрос. Увидели мы его через пару-тройку лет. Он возвращался мрачным и уже более не интересующимся тайной возникновения магического искусства. Все дни, проведя среди книг, просто желал изучить то, что уже давно известно нам.

Что ж, как минимум, от него будет толк там- будет помогать в поиске старых учебников, а может и сам сможет выучиться этому, как знать.

Моё предположение о желании мальчика стать магом подтвердилось. Тайно я видел, как он постигал древние фолианты и где-то раздобыл язык заклинаний. Конечно, будь тот и во много раз способнее (даже многим из нас давалось больше времени на расшифровку), все равно ему бы понадобилось куда больше срок, дабы изучить хотя бы примитивные магические умения. Так и было: ушли целые десятилетия и только к совершеннолетию, академики смогли оценить его старания и вложенные усилия, сделав одним из нас.

В принципе, это вовсе не увеличивало его прав только из-за того, что у него нет магических корней в роду. Ему был открыт доступ лишь в нижнюю и среднюю часть академии. В палаты академиков и запрещённую часть библиотеки, куда лишь мне одному и то по крайней надобности было разрешено войти, ход заказан.

Всё шло прекрасно, пока в один день мне не понадобилось зайти в ту самую запретную область, чтобы достать оттуда некоторые книги по древней магии. И тут я случайно обнаруживаю прямо на месте преступления Моргена.

Он пытался безуспешно перевести древние знания, так как учебника по столь мёртвому языку нигде не сохранилось. Но больше поразило не это нарушение, а тот фолиант, что хотел прочесть этот малый. Тёмный в кожаном переплёте со зловещей аурой- то был пустой Чёрный Том, ожидавший своего часа. И как я сразу не додумался спрятать его куда подальше, напрасно рассчитывая на то, что никто под страхом смерти не зайдёт сюда. И не успел я толком отобрать у него эту роковую книгу, как этот мальчуган применил несколько заклинаний сразу, исчезнув в неизвестном направлении, а заодно и спалив все книги в запретной комнате.

Это вызвало широкий резонанс, и лишь невозможность моей замены, позволило мне остаться на своём посту на короткое время. Со временем, когда вскрылось и то, что мой сын не владел магией и вдобавок ко всему, намерен жениться на девушке не магического круга, мне припомнили и тот инцидент. Именно из-за него целая страна оказалась погребена в пески, а те народности, что жили на ней, оказались, чуть ли не стёрты с лица земли. Что поделать – тогда я принял решение уединиться в роще, а моя бывшая жена заняла должность главного академика. Сын с невесткой скрывались в столице, и как я понял, вскоре у них и появился мой внук – единственная отрада и спасение от собственных ошибок. И тогда стало мне все ясно – он точно сможет овладеть магией.

Мои умения передались ему – это сразу ощущалось моим внутренним зрением. А вот почему же они не появились у моего сына? Хм, этот вопрос, которым я так долго задавался и, похоже, нашёл ответ, когда увидел своего внука. Естественно, Агнесса не была чистокровным магом. Может, кто-то из её родственников и владел её – в этом нет сомнений, иначе бы я сразу раскусил обман. Но вот когда дело касается полукровок, то здесь всё обстоит значительно хуже. Они могут маскироваться так, что их ауру никогда не разглядишь, разве что после того, как увидишь их потомство. Странно, что мне вспомнились такие термины. Ах да, ведь в молодости я занимался скрещиванием различных животных и наделял их магией.

Глядя на своего внучка, мне так хотелось вернуться в то время и, исправив, начать всё с начала. Пусть мне уже и пару столетий скоро перейдёт, я чувствовал, что и магия не может вечно продлевать мою жизнь. А значит, пора передать потомкам те знания и научить их тому, чтобы выжить в переменчивом мире.

XXXIII

Я вернулся к Грэкхему, который продолжал держать оборону в селе. Однако, его характер резко изменился. Он стал более сердитым. Может, это последствие ужасной раны? Тем не менее, поведение моего лучшего учителя становилось буйным. Тот ходил постоянно рассерженным, готовым сорваться в любую минуту. Все время молчал, но дело своё делал. Заметил также я, что аргонии все реже и реже появляются в селе, и каждый раз эти монстры в испуге убегали от атак Грэкхема. Поговорить с ним у меня не выходило – он был нем, как рыба. Его брат Вильсон недоумевал по поводу странного состояния родного по крови человека, но тоже ощущал неладное.

– Это как-то связано с этой уродской травмой, которую нанес ему ужасный медведь.

– Давно он так себя ведёт?

– Как только Вы ушли, сэр Мартин.

– Не называйте меня так. При нынешней власти я утратил этот титул.

– Кстати, по поводу Совета…