На грани

Примерно так общество и воспитывает своих рабов, навязывая «единственно верный» стандарт. Так мы вскоре забудем, что такое собственное мнение. Я с любопытством побывал бы в будущем. Мне кажется, что процесс мышления людей, если, конечно, таковы ещё будут существовать, сведётся к минимуму, а все наши мысли будут «написаны» по одному и тому же шаблону.

Это была вторая причина, почему я часто ссорился с людьми. Часто у меня возникал вопрос о том, что я сделал не так. Сейчас же я думал лишь о произошедшем. Почему так случилось? Да и что, собственно говоря, это было?

Однажды мне попалось понятие, к которому и относилась эта ситуация. Меня смело можно было назвать снобистом, ведь разве я был неправ? Мои суждения были верны, а, значит, всё лишь из-за непринятия моего мнения?

Много мыслей побывали в моей голове, пока сигарета наконец не погасла. Затем я услышал шум заводящегося мотора и автомобиль, а вместе с тем и Пит, уехал. Весёлая выдалась встреча, не правда ли? Вскоре я воспользовался информацией, вспомнив наш разговор. Он собирался домой, значит, поехал не иначе, как в соседний город. Здесь мне и пригодились полученные в школе знания. Помнится, хоть отец и был учителем музыки, но отыскать карту штата и окрестностей нашего города в его кабинете не составило мне никакого труда. Учитывая, что средняя скорость автомобиля законопослушного гражданина примерно равна сорокам милям в час, то ближайший населённый пункт мне следовало бы искать в радиусе шести-семи миль. Такой город был лишь один. С моей скоростью ходьбы мне понадобилось около получаса, чтоб добраться туда, где, как мне казалось, должен находиться Пит.

Хорошо, что удача не отвернулась от меня, и спустя ещё пять минут поисков я обнаружил тот самый автомобиль, который мы когда-то выиграли в покер у одного и посетителей нелегального казино соседнего с Лас-Вегасом города. Сказать, что дом отличался роскошью или размерами можно было с огромным трудом. Скорее, напротив: это строение напоминало малую комнатушку с крышей, окнами и входной дверью.

Вот только я с трудом представлял то, что скажу, не говоря уже о причине, по которой я был здесь, и которой фактически не было. Я не хотел извиняться, ведь, по сути, было не за что. Я лишь не любил портить отношения с людьми. Мне было нелегко думать о том, что есть человек, обидевшийся или ненавидящий меня. Можно легко построить отношения и так же легко их можно прекратить. Но лучше жить в мире со всеми, нежели знать, что по своей вине ты обрёл врагов. Возможно, во многом я не прав, но у меня никогда не было желания убеждать окружающих в своей правоте: выбор лишь за человеком, поэтому не мне решать, разделит он мои мнения и взгляды, или нет.

Поднявшись над землёй на высоту четырёх ступенек, я нерешительно постучал в дверь. Я не на шутку удивился и испугался одновременно настолько, что даже слышал биение собственного сердца, когда мне отворила молодая девушка. Думаю, моё удивление не стоит объяснять, чего нельзя сказать о страхе. На самом же деле дозу адреналина мой организм получил из-за мысли, что, возможно, я ошибся, и мои расчёты не были столь верны, какими они мне показались.

– Я могу вам чем-то помочь? – она первой нарушила тишину.

– Да…пожалуй…Пит Рейд здесь живёт? – попытался я дать конструктивный ответ и ничем не уступающий ему вопрос.

– В зависимости от того, кто его спрашивает. Вы из полиции? – в её голосе появились ноты недоверия.

– Нет, я его друг… был когда-то. Надеюсь, что всё ещё являюсь им.

– А, ты Том? Пит много рассказывал о тебе.

– Неужели? Могу ли я поговорить с ним?

– Нет… Он сказал послать тебя к чёрту, когда ты явишься к нему домой, – с ехидной улыбкой ответила она.

– Элис, кто там ещё? – раздался голо Пита из комнаты.

– Никто. Этот человек ошибся адресом и уже уходит, – ответила девушка.

Дверь дома передо мной захлопнулась. Ещё недавно я думал о том, любил ли Пит когда-нибудь по-настоящему. Теперь же мне открыла красивая девушка. Она не была похожа на девушек лёгкого поведения, а, скорее, даже наоборот – на высокообразованного человека. Странно, что мой друг, каким я его считал, ничего не говорил мне об этом в своих письмах. Но, с другой стороны, чему я удивляюсь? Ведь я с трудом вспоминаю, чтобы Пит рассказывал мне что-либо о своей личной жизни или же о чувствах. Всё, что он когда-либо выставлял напоказ – его мысли, то есть мировоззрение, и то, что происходило в его физической жизни, то есть приключения.

Если я не мог встретись с товарищем, значит, он встретится со мной. До поздней ночи я просидел под дверью его дома, в надежде, что сейчас он выйдет и скажет, что всё осталось в прошлом и будет лишь так, как это было прежде. К сожалению, этого та и не случилось. Последующие два дня происходило всё то же самое: я приходил, просиживал целый день и, не дождавшись, уходил. Моё терпение лопнуло и больше к его дому я не приходил. Ладно, раз уж нам суждено пойти разными путями, то больше я не стану его беспокоить без причины.

Да, я лишился Пита, но у меня всё ещё был человек, который мог бы выслушать меня и, возможно, даже помочь. Уже прошло почти две недели с того момента, как мы с Холли виделись в последний раз. Порой приятно осознавать, что рядом с тобой есть ещё кто-то очень близкий, что ты не один. Так мне пришла в голову мысль навестить её, ведь это последний человек, которому я всё ещё мог довериться.

Следующим после моей неудачной попытки дождаться Пита утром я наведался домой к своей девушке. Я не хотел, чтобы она преждевременно заметила меня из окна, как и не хотел беспокоить её в такой способ. Поэтому в многоквартирный дом я вошёл через чёрный ход. Вскоре, примерно рассчитав, которой квартире принадлежит уже знакомое мне окно, я постучал в дверь. Несомненно, я мог бы воспользоваться входным звонком, но перспектива того, что я разбужу не только Холли, а и всю семью, меня слишком не устраивала. Сначала я подождал минуту, затем ещё одну. Мой кулак уже тянулся, чтобы постучать вновь, как на пороге передо мной явилась она. Вместо сотен слов, которые могли бы прозвучать, последовали крепкие объятья.

– Мои братья чтят тебя как героя. Ещё бы: ты же фактически спас наши жизни! Ты даже не представляешь, насколько все мы благодарны тебе!

Она была права: этого я точно не мог себе представить.

– Пустяки, – ответил я. – Если что-нибудь понадобится – обращайся, хорошо?

Но Холли уже не могла мне ответить, поскольку к тому времени е эмоции взяли верх и она заплакала. Надеюсь, что это были слёзы радости.

– Не хочешь пойти прогуляться? Мне кажется, что то место, о котором я думаю, идеально подойдёт.

Всё это время, пока я ждал её на улице, то и дело раздавалось пение птиц, шумели листья молодых деревьев, а лучи солнца с полной силой грели землю, так как ни одно облако на голубом небе не закрывало его от нашего взора. И мне в голову пришла мысль, вскоре изменившая мою жизнь навсегда. А ещё я думал о словах Пита, касательно работы. Уж не изменял ли я этим своему сердцу? В любом случае, он был прав, но как мне содержать себя, дом, семью, если такова будет, не работая?

Мои размышления касательно этого, которые я жутко не любил, но в которые мне, порой, доводилось погружаться, прервал вопрос:

– Посвятишь меня в свои планы?

– Нет, ни в коем случае.

Совершая утреннюю прогулку, мы много о чём успели поговорить, в том числе, и о моих разногласиях. Женщины всегда понимают истинную причину ссор. Возможно, потому, что сами нередко становятся их инициаторами? Обсуждая мои проблемы, мы обнаружили возможную причину, почем Пит ушёл: разочарование. Быть может, он ожидал иного, когда оказалось, что его друг и сам уже много знает, во многом он даже превзошёл его, а, значит, он больше не видел своей важности, окончательно разочаровавшись в своих ожиданиях. Что ещё Питу оставалось делать?

Говорили мы и о её семье. Мать шла на поправку, что не могло не радовать, братья тоже неплохо живут. Новости были просто отличными. И всё же я знал, что их можно сделать ещё лучше, а потому назначил встречу вечером, на столь богатом воспоминаниями для меня озере. На этот раз мне пришлось пообещать, что я приду, а не оставлю вместо себя письмо.

Как на иголках сидел я всё это время, дожидаясь вечера. Лишь несколько минут казались мне вечность. Ожидание едва не свело меня с ума, и только предвещание великого момента не дало мне умереть со скуки. К огромнейшему счастью, эти пытки длились не столь долго, как я того ожидал, но они заставили меня неплохо понервничать. Кроме того, мое положение ухудшало отсутствие табачного дыма и никотина в организме, поскольку с этой убийственной привычкой я начал борьбу. Было странно и даже неприятно сидеть, осознавая, что тебе нечем занять себя, а ускорить течение времени не является возможным. Даже музыка ни в каком виде не смогла помочь мне.

Когда столь мучительное время истекло, необъятная радость наполнила меня изнутри, словно я умер и родился вновь. В третий или даже четвёртый раз убедившись, что ничего не забыл, из дому я вышел абсолютно новым человеком. Глубоко внутри мои чувства были подобны заключённому, который лишь спустя десятки лет вновь обрёл свободу. Чувствуя себя отлично, как никогда ранее, я поспешил на нашу обусловленную встречу.

Сначала м довольно долго говорили, любуясь окружающей нас природой, слушая пение птиц и обсуждая всё, что только могли себе позволить. Это могло бы продолжаться необычайно долго, если бы в конце концов я не сказал то, что собирался:

– Послушай, я знаю, что мы не так уж долго знакомы, однако, когда я узнал о нелёгкой судьбе твоей семьи, то не смог остаться в стороне. Мои намерения были более чем серьезны, потому я готов был пожертвовать все деньги, которые только имел, если бы знал, что мои чувства верны. Когда речь зашла о том, что, возможно, вскоре ты потеряешь самого близкого человека в мире, моим сомнениям больше не осталось места, хотя, глубоко в душе, я всё ещё размышлял о правильности своего решения. После того, как в городе казино ничего не получилось, а мой, пожалуй, лучший друг не хочет меня видеть, больше мне не к кому идти, ведь кроме родителей никого и не осталось. Поэтому утром я кое о чём поразмыслил и сейчас должен задать лишь один-единственный вопрос. Холли, ты выйдешь за меня замуж?

IV

– Должно быть, это какая-то шутка. Том, ты отличный парень, и в твоей жизни ещё будут сотни девушек…

– Возможно, но мне нужна лишь одна.

– А дети? Я хочу детей…

– У нас будут дети. Сколько ты хочешь? Десять? Двенадцать?

– Том, я серьезно…

– Я тоже… Ладно тебе, Холли, ты выйдешь за меня или нет?

Дата нашей свадьбы была назначена через несколько недель. Приглашение быть моим шафером я отправил Питу, однако, за всё это время мы с ним не виделись, не говоря уже об общении. По этой причине моим, скажем так, запасным вариантом являлся Джим – мой школьный приятель, который изначально предупредил меня об опасности моей, тогда ещё первой, любви. Жаль, что тогда его словам я не придал никакого значения.

Вплоть до момента, когда священник уже собирался начать службу, все мы переживали, так как моего шафера не было. Лишь когда Джим уже был готов исполнять обязанности, дверь отворилась и Пит, как ни в чём не бывало, занял необходимую позицию.

Мне показался довольно странным тот факт, что как только я прекрасно себя чувствую или же у меня должен быть счастливейший день, жизнь тут же пытается сбить меня с ног: обязательно что-то пойдёт не так. Во время традиционного обряда мне пришлось сдерживаться, чтобы не уснуть, или, чего хуже, рассмеяться. Кажется, раньше я уже упоминал о моём отношении к религии, поэтому эта традиция стала для меня своего рода бременем, и если бы не любовь, ради которой мне пришлось это стерпеть, я ушёл бы из церкви сразу же после начал церемонии.

На большом праздновании собрались почти все наши родственники и друзья. С некоторыми из моих одноклассников я всё ещё поддерживал хороши отношения. Многие из них пошли на поводу у «более авторитетных и прибыльных профессий», но были и те, чья работа оказалась в точности, какой они себе её представляли. Одним из таких «мечтателей» был Марк. Сколько его помню, он всегда хотел быть детективом вроде тех, о которых так много написано в книгах. И ему это удалось.

Незадолго до величайшего праздника в моей жизни, я попросил его отыскать одного человека, и тогда на свадьбу мне иной подарок не нужен. Ведь нет ничего лучше, чем подарить счастье тому, кто тебе вовсе не безразличен, а совсем даже наоборот – очень близок. Излагая всю суть вкратце, я попросил Марка отыскать трусливого отца Холли. До того, как спустя много лет произошла встреча, я пытался понять или, скорее, предсказать, чем это закончится. Меня терзали сомнения. Что, если это испортит весь праздник? Что, если она ненавидит бросившего на произвол судьбы их семью отца?

Увы, так оно всё и случилось. Как только он явился и сказал, кем на самом деле является, мать, которой стало намного лучше, а вместе с ней и её дочь, едва не прогнали его, пока я не вступился. Каверзная, конечно, ситуация вышла. Вместо ожидаемой радости взамен я получил нашу первую ссору. Спасибо присутствующим дамам, не позволившим моей невесте сбежать со свадьбы. А пока эта ситуация не была решена мирным путём, мой отец предложил мне выпить виски, чтобы не так болезненно переживать события.

– Что я наделал? – задал я риторический вопрос, но всё же услышал ответ.

– Напортачил немного, да и всё. Не переживай, такое рано или поздно случается со всеми.