Сказка с (не)счастливым концом(?)

– Тогда вы, наверное, в курсе, что надо делать? – сухо осведомился Паша.

– Так точно. Меня просили передать, что машина будет через тридцать восемь минут.

– Какая машина? – спросил Паша.

– Та, что должна отвезти вас в аэропорт.

– А. Понятно.

– ДЖАРВИС, ты мог бы проявить хоть малую толику такта? – возмутился Паша про себя, выходя в холл.

– Что я сделал не так на сей раз? – перед Пашей вновь появилась фигура старого актера. – Кстати, ты можешь называть меня Морганом. Мне это имя больше нравится. – Фримен лукаво подмигнул Паше. Сегодня он, видимо, в знак траура, был облачен в строгий черный костюм и черную же рубашку.

– Да ты задолбал читать мои мысли! Да, я хочу свалить отсюда! Пофиг куда! Главное – подальше! Меня все это достало уже! – Паша в сердцах швырнул пиджак на диван у выхода. – Это просто какой-то бред! Что еще должно случиться?

– Осознавая твое внутреннее состояние, я попросил Тамаша отвезти тебя в аэропорт, – невозмутимо сообщил ДЖАРВИС-Морган. – Пойми, я не могу НЕ читать твои мысли, это невозможно! Так же невозможно, как и разделить нас. Ты же не потерял загранпаспорт?

– Нет! – буркнул Паша, нашарив в кармане брюк заветную корочку. – И куда ты меня решил отправить? – подозрительно спросил он, усаживаясь на диван, чтобы одеть туфли.

– В ОАЭ.

– Куда??? – Паша вскинул голову от удивления.

– В Объединенные Арабские Эмираты. А точнее, в Дубай.

– А почему именно туда?

– Во-первых, туда не нужна виза. Я, конечно, могу влезть в базу данных любого мирового правительства и оформить необходимые документы, но лучше лишний раз не светиться. Во-вторых, ОАЭ пока не входит в довольно большую, к слову, группу стран, с которыми у России натянутые отношения. В-третьих, тебе не повредят солнечные и морские ванны. Ну, и, в-четвертых, это – отличный плацдарм для дальнейших путешествий! Там у нас будет время, и я смогу оформить тебе любое подходящее гражданство. Самолет из Шереметьево вылетает через три с половиной часа. Я уже купил тебе билет. Полетишь бизнес-классом.

– А чего не первым? – решил поманерничать Паша. – И где я возьму подходящую одежду, плавки те же? У меня ж, по сути, ничего нет.

– Там и купишь. За деньги не беспокойся. А насчет твоего первого вопроса я подумаю. Если будешь себя хорошо вести, в следующий раз полетишь первым.

– Ну и пожалуйста, – фыркнул Паша. – Скоро там этот цыган приедет?

– Через двадцать семь минут.

– Отлично, подожду его здесь. – Паша улегся на диван, поджав под себя ноги, и закрыл глаза. Он попытался вспомнить, что слышал про Дубай, но кроме жаркого климата и знаменитых небоскребов ничего в голову не приходило. Мысли его то и дело возвращались к оставшейся наверху матери. Какой до нелепого короткой получилась их последняя встреча! Почему он не нашел времени за все эти годы хотя бы позвонить ей? Неужели нелепая смерть отца настолько его ожесточила? Как бы повернулась их жизнь, если бы папа не поскользнулся на этих чертовых осколках тарелки, что в гневе разбила мама? На эти вопросы Паша не находил ответа.

– Тамаш ждет тебя в подземном гараже, – прервал Морган пашино самокопание. – Не разлеживайся, а то опоздаешь на рейс.

– Да иду я, иду, – Паша с кряхтением распрямил затекшие ноги и поднялся с диванчика. Он посмотрел на потолок в той стороне, где на втором этаже находилась мама, и немного помедлил. Потом решил все-таки не подниматься наверх, чтобы не наносить дополнительный удар по своей истерзанной за последнее время психике, и направился к знакомой двери, ведущей в подвальное помещение.

Тамаш встретил его у машины сверкающей улыбкой и с преувеличенно низким поклоном открыл перед Пашей заднюю дверь. – Прошу, Романо! – цыган подкрутил несуществующий ус. Сегодня он был облачен в фиолетовый костюм-тройку и темно-бордовые туфли с большими золотыми пряжками. Волосы его были напомажены и зачесаны назад с прямым пробором, придающим ему какой-то совсем сюрреалистичный облик.

– Да ладно тебе, Тамаш, заканчивай! – смутился Паша, залезая в салон. – Ты как всегда отлично выглядишь.

– Благодарствую, Романо! – он захлопнул за Пашей дверь и забрался на переднее сидение. – Путешествуешь налегке?

– Да. Не люблю чемоданы, я не очень-то вынослив, – попытался отшутиться Паша. Вышло не очень.

Они тронулись с места и выехали по пандусу наверх и миновали открытые ворота, оставив позади высокого мужчину в низко надвинутой на глаза вязаной шапочке.

– Твой друг? – спросил Тамаш у Паши, кивая назад.

– Ага. Лучший. После Гитлера. – на этот раз шутка удалась. Цыган прыснул со смеху, хлопая себя по бедру.

– Ай, Романо! – воскликнул он отсмеявшись. – Ну даешь!

– Стараемся, – сухо ответил Паша и уставился в окно, наблюдая за мелькающими то тут, то там верхушками крыш, видневшимися за высоченными глухими заборами.

Скоро они миновали узкие поселковые улочки и помчались по четырехполосному шоссе со скоростью опаздывающего гонщика-профессионала.

– Тамаш, ты это… мог бы ехать чуть помедленней? – Паша очень постарался, чтобы его голос звучал как можно более беззаботным.

– А что такое? – неподдельно удивился Тамаш, перестраиваясь через два ряда, чтобы обогнать, по его мнению, недостаточно быстро ехавших водителей. – Мне было дано указание срочно доставить тебя в аэропорт.

– Ну не настолько же! – Паша про себя в сердцах выругал ДЖАРВИСа или Моргана, как он просил его называть. – До вылета моего рейса еще почти три часа. Успеем!

– Э, Романо! Ты точно русский? – Тамаш хитро сощурился, пригнувшись над баранкой, словно пилот истребителя за штурвалом.

– Конечно, да, а что? – не понял Паша.

– Ну, а какой же русский не любит быстрой езды? – процитировал Тамаш классика, в последний момент избежав столкновения с каким-то грузовиком резким движением руля. – Тут мы, цыгане, с вами похожи! – он ощерился в зеркало заднего вида, а затем показал средний палец бедолаге, едущему по соседней полосе.

– Это когда-нибудь кончится? – простонал Паша и закрыл глаза, чтобы не видеть эту бешеную гонку. Билли Айдол затянул свою бессмертную композицию «Скорость» – ДЖАРВИС-Морган тоже юморил на свой лад.

Паша не открывал глаз до того момента, пока Тамаш не остановил машину.

– Приехали, – немного разочаровано фыркнул он.

– Мы еще живы? – приподнял веки Паша. Внедорожник стоял у шестого терминала Шереметьево. Вокруг кипела типичная для аэропорта суета. Люди с сумками и чемоданами сновали туда-сюда, кричали таксисты, по громкой связи делали объявления о порядке досмотра и вылета.

– Романо, ты надолго улетаешь? – задал неожиданный вопрос Тамаш.

– Не знаю, – откровенно ответил Паша. – Посмотрим…

– Ну, счастливого пути! – цыган знакомым уже Паше жестом протянул свою широкую ладонь и подмигнул озорным глазом.

– Покеда, – Паша пожал руку, вылез на тротуар и, не оглядываясь, прошел в крутящиеся двери терминала, встроившись в поток ожидающих досмотра граждан.

– Ваш багаж? – спросил угрюмый постовой в грязно-серой униформе, когда Паша подошел к продолговатой капсуле сканирующего аппарата.

– У меня его нет, – пожал плечами Паша и зашел внутрь сканнера.

– Руки над головой поднимите, – мужик нахмурился и сделал в планшете какую-то пометку.

Паша выполнил его требование, и аппарат тут же загудел и защелкал как старый томограф. Процедура заняла минуту, после чего Паше указали на зеленый коридор, тянущийся по левую сторону от входа. Пройдя по коридору, он оказался в зале регистрации. Бизнес-класс в Дубай регистрировали на двадцать седьмой стойке. Когда Паша подошел туда, он оказался единственным вылетающим. Остальные пассажиры либо еще не пришли, либо уже зарегистрировались.