Сказка с (не)счастливым концом(?)

Кивнув знакомому бармену, Паша расположился на своем любимом месте – за длинной стойкой у панорамного окна, через которое можно было наблюдать за вечерним городом. В одной из научно-популярных передач, которые он когда-то так любил смотреть, говорилось о том, что людские мегаполисы вполне можно прировнять к живым существам: они так же растут, вены и артерии им заменяют улочки и проспекты с суетящимися на них пешеходами и потоками транспорта. С высоты все действительно выглядело очень похоже на огромный живой организм.

На небольшом подносе Паше принесли его традиционные четыре стопки текилы и два блюдца – с солью и аккуратно порезанными тончайшими дольками лимона. Паша опустил голову в знак благодарности, макнул край лимонной цедры в соль и приступил к угощению.

Спустя сорок минут и еще один поднос, он вошел в нужное расположение духа, позволявшее ему без чрезмерного напряжения уточнить у Моргана нюансы его очередного потенциального перевоплощения.

– А кем бы ты хотел себя видеть? – спросил, в свою очередь, тот, возникая у Паши перед глазами в образе то ли доктора, то ли ученого, в белом медицинском халате и толстых квадратных очках на переносице. – Только смену пола прошу не рассматривать. Это повлечет за собой слишком большие изменения не только в твоем организме, но и в психике. Боюсь, что за столь тонкую материю я взяться еще не готов.

– Юморист, – процедил сквозь зубы Паша. – Становиться бабой я уж точно не собираюсь.

– Ну а что? Новый опыт… Ладно, – Морган понял, что с Пашей на эту тему лучше не шутить, и поменял тон. – Если говорить по делу, я могу модифицировать твое тело под любую человеческую расу. Здесь пределов нет. Хочешь стать китайцем или латиносом – никаких проблем.

– Ага, или черным… Нет, не надо, спасибо. Мне хватит того, что я периодически наблюдаю тебя.

– У тебя есть какие-то предубеждения против негроидной расы? – уточнил Морган, задумчиво постукивая пальцем по роговой оправе очков.

– Да нет у меня никаких предубеждений, просто я привык к своему цвету кожи! – раздраженно ответил Паша. – Я хочу остаться европейцем, можно?

– Конечно, не вопрос. Но у европеоидной расы также есть много разновидностей. Средиземноморский тип со смуглой кожей, обильной бородой, миндалевидными глазами. Беломоро-балтийская раса отличается светлой пигментацией и…

– Морган, заканчивай уже, а?! – перебил его Паша. – Я не хочу погружаться в эти этнические дебри! Мне нравится тот тип людей, к которому принадлежу я, понятно? – он немного подумал и добавил, – Можешь добавить немного загара. Но совсем чуть-чуть!

– Хорошо, хорошо. Не кипятись, – примирительно сказал Морган. – Хозяин – барин. Что насчет гражданства? Места рождения?

– Морган! – Паша в отчаянии схватился за голову и поискал глазами текилу. К сожалению, на стойке возле него не осталось ни одной полной рюмки. Паша обернулся в сторону бармена и жестом попросил его повторить.

– Ты можешь не грузить меня всей этой фигней? Мне и так не просто решиться на очередную… трансформацию, или как там ты это называешь?!

– Как знаешь, - тон Моргана заметно похолодел. – Что ж, тогда я возьму все на себя.

– Вот-вот. А я возьму на себя этих малышек! – Паша с воодушевлением встретил поднос с еще четырьмя рюмками алкоголя и поскорее сгреб их поближе.

В апартаменты он вернулся уже далеко за полночь. Сшибая углы, Паша доковылял до спальни, пластом рухнул на кровать и моментально уснул.

– Проснись и пой, Полуночный Ковбой! – раздался в голове у Паши трубный глас Моргана, разгоняя обрывки бессвязных сновидений.

– Ты чего, я же только уснул!? – вяло подумал Паша, не разлепляя налитых свинцом век. Он попытался нашарить подушку, но нащупал лишь край одеяла и натянул его себе на голову, в попытке защититься от внешнего мира. Судя по ощущениям, вчера (или сегодня?) он явно позволил себе лишнего.

– Уже половина первого, мой юный друг! – жизнерадостно доложил Морган. – Мне пришлось отменить сегодняшние занятия так как ты, очевидно, не в состоянии соответствовать нужному уровню готовности.

– Ты мог бы подготовить меня, – возразил Паша и слегка приподнял одеяло, осторожно впуская внутрь лучики света. Они мгновенно впились в его сощуренные глаза, вызвав довольно неприятные ощущения.

– Мог бы, – легко согласился Морган. – Но не буду. Если будешь злоупотреблять моей помощью, быстро превратишься в алкоголика.

– А если я хочу им стать? – заупрямился будто малое дитя Паша, вновь полностью закрываясь одеялом. – Может, мне это нравится?

– Не валяй дурака! – отрезал Морган. – Не для того тебе был дан такой шанс изменить свою жизнь, чтобы ты слил его в унитаз.

– Да? А для чего? Ты это уже выяснил?

– Я приобрел ту виллу, о которой мы вчера говорили, – вместо ответа сообщил Морган после небольшой паузы. – Можем переехать туда сегодня же. А также подготовил новую личность. Вставай.

– Да чтоб тебя! – Паша собрался с духом и с сожалением отбросил одеяло в сторону. По телу пробежала легкая дрожь. – Можешь хоть чуть-чуть помочь? – взмолился он, проводя языком по иссохшей внутренней поверхности щек.

– Чуть-чуть могу, – милостиво согласился Морган, приводя в действие нужные комбинации химических реакций внутри пашиного организма.

Лихорадочное чувство разбитости немного отпустило Пашу, сменившись ватной усталостью, словно после пятикилометрового кросса.

– Спасибо, – выдохнул он, скидывая с себя измятую одежду и забираясь под спасительный душ.

– Неужели ты не хочешь узнать свои новые имя и внешность? – чуть разочаровано спросил Морган, не дождавшись от Паши никаких видимых проявлений любопытства.

– Сначала неплохо было бы прийти в себя и хорошенько подкрепиться, – ответил Паша, отмокая под теплыми струями воды. Легкая тошнота, ощущавшаяся еще совсем недавно, сменилась чувством голода.

– Твой традиционный завтрак я отменил, – поведал Морган, – Все равно ты в это время находился в бессознательном состоянии.

– Буду тебе очень признателен, если ты закажешь новый, поплотнее.

– Уже сделал. Суп из акульего плавника, сливочное ризотто с миндалем, фальсомагро, арбуз на гриле и филе морского окуня с нутом, осьминогами и баклажаном.

– Отлично! Правда, что такое это фалькосагро или как его я не знаю. Надеюсь, это не морской еж?

– Фальсомагро. Это – мясной рулет. Не беспокойся, тебе понравится.

– Ну ладно, – Паша выбрался из-под душа и надел белоснежный банный халат, отделанный золотой нитью. – Так что ты там говорил про мою новую личность?

– Есть одна страна, Мальта называется. Слыхал о такой?

– Мальта? Ну, слышал. Это в районе Португалии, в Атлантике?

– Не совсем, – перед глазами у Паши развернулась карта, в центре которой посреди водной глади мигала красным небольшая точка. Сверху над ней нависал сапог Апеннинского полуострова. Затем масштаб увеличился, и Паша оказался в роли птицы, парящей над довольно крупным портовым городом.

– Ну, почти угадал… – хмыкнул Паша. – И что с этой Мальтой? Я так понял, ты неспроста заговорил о ней?

– Неспроста, – подтвердил Морган. – Ибо теперь ты – Якоб Амато, тридцатидвухлетний брокер из Валетты, разбогатевший на вложениях в высокотехнологичные корпорации.

– И насколько сильно я разбогател? – уточнил Паша, направляясь к входной двери, чтобы забрать свой новый завтрак.

– Достаточно для того, чтобы позволить себе владеть недвижимостью здесь, в Дубае, а также в Австрии и, потенциально, в еще нескольких западных странах.

– Неплохо, – Паша тихонько присвистнул. – Ну так, а все-таки, почему Мальта? Это ж, по виду, какое-то захолустье провинциальное, не в обиду доблестным мальтийцам, или как их там, будет сказано.

– Вот потому и Мальта. Европейская страна, английский – государственный язык. Твой акцент будет не так необычно звучать, как если бы ты был, скажем, британским подданным. Тут бы обман сразу раскрылся, стоило б тебе только заговорить. Про Мальту мало кто что знает, страна не особо гостеприимна после известных событий. Тем не менее, является полноправным членом Европейского союза, со всеми вытекающими отсюда плюсами для ее граждан.

– Ладно, ладно, убедил. А самое-то главное, – Паша непроизвольно сглотнул, даже не заметив этого. – Как я буду выглядеть?

– А вот так, – городские виды сменило увеличенное в несколько раз удостоверение личности, на котором выделялось фото молодого кучерявого парня в круглых очках. Внешность его, с виду, была совершенно ничем не примечательна. Казалось, умелый пользователь графического редактора просто совместил в одном лице наиболее распространенные черты местных жителей.

– Доволен? – поинтересовался Морган.