В конце вечности

–Бессмертие, условность. Каждый из нас может оказаться в этой ладони. – Перетирая песок, произнес Ангел смерти.– Вот только в пепел нас может обратить лишь та сила, которая когда то создала.

– Ты имеешь в виду Бога? – Обернувшись, словно боясь, что их подслушивают, спросил Остап.

–Что ты Орбодиан?! – Понизив голос, произнес Ангел смерти. – Это сделал не Бог.– Отряхивая руки, добавил он.

–Тогда кто же?

– Очевидно тот, кто украдкой познал его тайны и однажды, уже был за это наказан.

–О ком ты? Вопросительно вглядываясь под темный капюшон, спросил Остап

–О Дьяволе. – Переведя взгляд на черную фигуру, торчащую из камня, ответил Ангел.

Взглянув на изваяние, Остап поежился. В фигуре явно чувствовалось, что- то осязаемо гнетущее и пугающее.

–Это враг.– Со вздохом произнес Ангел смерти.

– Чудовищная сила. – Не сводя взгляд с пугающей фигуры Дьявола, прошептал Остап.

– Люди покидают планету, и он это знает.– Наматывая на кулак удела, произнес Ангел смерти. – Сейчас там идет борьба за каждую душу… Но убить Ангела.… Это слишком дерзкое преступление. Даже для Дьявола.

– Видимо он так не считает.– Окинув взглядом, вьющуюся по ветру горку белоснежного песка, произнес Остап.

–Так или иначе, он сам себе подписывает приговор. Игра продолжается. Пока жива Эльза, жив и замысел Творца. – Переведя взгляд на белоснежную скульптуру, сказал Ангел.

–Она ослепительна!– Коснувшись белой мраморной кисти, с трепетом произнес Остап.

–Осторожнее Орбодиан! – Опустив его руку, сказал Ангел смерти. Там, на земле, не вздумай увидеть ее лицо. Лишишься рассудка. Это Ангел любви Орбодиан! Человек, взглянувший в ее лицо, уже никогда не будет прежним. Чувства, вспыхивающие к ней, не проходят. Она наполняет силой, но забирает волю.

– Как я ее спасать то должен, если и смотреть на нее нельзя?! – С негодованием выпалил Остап.

–Она тебе лица не откроет. – Придерживая на ветру капюшон, ответил ангел смерти. – Эльза прекрасно знает, чем это грозит. Признаюсь, я даже не представляю, кому эта сила, может принести пользу.

– Если мне удастся ее спасти, что дальше?

– Если выживите, отведи девчонку в крепость, за горной расщелиной к северу от деревни. Твой старик объяснит, как туда попасть. Там живет добрый народ, их правитель Демид, справедливый и благородный человек. Он поможет. А еще… – Поскрипывая перчаткой, Ангел смерти на мгновение замолк. – Ты должен проникнуть в подземелье под крепостью.

– Зачем? – Убирая с лица растрепанные ветром, длинные волосы, спросил Остап.

– Это важно! В подземелье замка, есть замурованный вход в древний город. Отыщи его. Ты должен предупредить его жителей, о грядущей войне. Расскажи об убитом ангеле. Это все.

– Если вход в этот город замурован, как я туда попаду? – Пытливо глядя на собеседника, спросил Остап.

–Дай мне руку.– Приказал Ангел.

Остап протянул развернутую кверху ладонь. Ангел вложил в нее плоский камень и крепко сжал. Камень, раскалившись добела, обжог кожу. Остап вскрикнув, отдернул ладонь и, разжав ее, увидел вместо камня, выжженное на коже клеймо, в виде угловатого символа.

– Что ты со мной сделал?! – Сотрясая обожженной ладонью, выпалил Остап.

–Это твой пропуск, туда, куда другим вход закрыт.– Угрюмо произнес ангел. – Это моя печать. Приложишь руку к камню, преграждающему вход в подземный город, и он подчинится.

– Как же больно! – Дуя на покрасневшую ладонь, прошипел Остап.

–А теперь ступай. – Сказал ангел смерти, и толкнул охотника в плечо.

Отшатнувшись, Остап схватился за каменную стену, после чего мгновенно провалился сквозь нее в ледяную холодную пропасть. Размахивая руками, охотник летел вниз. Вскоре Остап почувствовал, что падение стало замедляться, а затем и вовсе прекратилось. Он словно завис, в полной темноте и давящей на уши, звенящей тишине.

Приоткрыв глаз, Остап увидел лицо, склонившегося над ним Фомы. Здоровяк просиял, словно своими глазами увидел чудо, и расплылся в широкой и счастливой улыбке.

–Живой!! – Заорал Фома.

– Ты чего орешь дурной. – Зашипел Степаныч зажима ему рот костлявой рукой.

–Смотри Степаныч.– Понизив голос, с неизменным восторгом, зашептал Фома. – Живой. Живой.

Боль быстро уходила, Остап продрал от запекшейся крови левый глаз, стряхнул с головы траву, и неспеша, поднялся.

–Ох, Остапушка! Напугал ты нас. – Скрипучим голосом, произнес старик. – Пойдем скорее! Уходить надо. В деревне этих тварей кишмя кишит, не одолеем.

– Степаныч, родной, не могу я уйти. – Прошипел Остап. – Там живые в деревне остались.

– Да кто ж там живой то? Одни черти эти бродят. – Плюнув на лежащего под ногами людоеда, сказал Степаныч.

– В том доме, который староста сторожил. Девчонка там. Волк мой ее бережет пока. Твари не добрались еще до них – Поднимая с травы окровавленный нож, произнес Остап.

– А ты почем знаешь, что она живая? – Сменившись в лице, произнес старик.

– Знаю. Объяснять долго Степаныч. Выручать ее надо.

– Щас мы этих уродов дубинами размозжим! – Сжимая свой огромный кулак, произнес Фома.

– Нет, братец. Много их слишком. – Решительно остудил его Остап.

– Чего задумал?– Внимательно глядя на охотника, спросил старик.

–Вы с Фомой ступайте на волчью тропу. – Ткнув пальцем в сторону просеки, сказал Остап. – Там огромный валун. Знаете. Ждите меня за ним.

–Там же капканы кругом! – Вскинув брови, сказал старик.

–Вот именно.– Ответил Остап. – Я выведу дикарей прямиком на них. Зверям, звериная смерть.

–Ну, мы- то капканы обойдем, а ты- то как? От них ведь со всех ног удирать придется! Сам ведь в капкан попадешь! Там их понаставлено под каждым кустом тьма целая.

–Сам ставил, знаю. – Отмахнувшись, ответил Остап. – В свои не попадусь! – А тех тварей, что капканы сумеют обойти, вместе бить будем! Будьте наготове!

–Ох, Остап! Отчаянная ты голова.– Покачивая седой головой, произнес старик. – Я-то уж пожил, а вот вас дураков жалко. Ну, уж коли решил, так тому и быть. Бежать то сможешь? Вон ведь как досталось то тебе!

–Смогу. Ты сам главное нож наготове держи. Ты ведь Степаныч, у нас только с виду поизносился, опыта тебе не занимать. Справимся. А ты Фома, не зевай, под ноги смотри. Ну, все, идите с Богом! Услышите свист, ждите гостей. – Хлопнув по плечу Фому, сказал Остап.