Охота на мудрецов. Неизданное

– Что случилось? – спрашиваю его и подхожу к столу. Процедурный кабинет. Перчатки на видном месте.

– Проссс..нулся, зады..хаюсь, темно..было, пошел.

Говорит с трудом, хрипит. Отек? Одноразовые шпатели тоже на месте. Срываю упаковку и подношу инструмент к губам пациента:

– Рот откройте.

Он подчиняется и сам поднимает голову, разворачиваясь к светильнику. Отек. Просвет зева уже существенно сужен. Бросаю шпатель в контейнер для отходов и разворачиваюсь к стеллажу с медикаментами. Вторая секция на уровне глаз, нужный мне препарат на месте. Замок на стеклянной двери тоже. Думаю о том, чтобы разбить стеллаж стулом, но вместо этого выдвигаю нижний ящик. Военные, гражданские – никто не прячет ключи так, чтобы их нельзя было найти. Один из инъекционных пистолетов там же. Заправляю его ампулой и прошу пациента закатать рукав.

Я словно дрон с активированной программой. Мне не нужно думать и вспоминать, что и как делать. Руки помнят. Считаю мгновения, пока кровь разносит препарат, и слушаю дыхание мужчины.

– Сейчас станет легче, – говорю ему, – у вас аллергия? На что?

– Нет..аллергии, – отвечает он после паузы уже гораздо легче.

Держу его за руку и чувствую, какой горячий. Лихорадка. Но сидит прямо, голову держит уверенно и только покачивается из стороны в сторону. Дыхание успокаивается, свист и хрипы пропадают. Кладу пистолет на стол и дверь снова распахивается.

– Торос? – спрашивает с порога Публий.

– Капитан Назо, – слабо отвечает мужчина и пытается встать.

– Сиди. Что случилось?

На меня будто не обращает внимания. Отхожу в сторону, пропуская Публия к пациенту.

– Проснулся, света нет, задыхаюсь, пошел на пост, – рассказывает, а, вернее, докладывает мужчина. От слабости получается не очень четко, но я понимаю, что именно его все искали.

– Сейчас не задыхаешься? – останавливает его Публий.

– Дарисса укол поставила, – кивает на меня Торос. Не дожидаясь вопроса, протягиваю капитану ампулу с названием. Он читает и тоже берет шпатель.

– Рот открой.

Мужчина послушно вываливает язык.

– Не дошел ты до поста, – ворчит Публий, выбрасывая использованный инструмент.

– Малая нужда приспичила, – оправдывается Торос, смущенно отворачиваясь от меня. Лихорадка у него, только что чуть не задохнулся, а женщину стесняется, хоть я и в белом халате. Все военные врачи и санитары – мужчины.

– Сейчас на кресле в бокс поедешь, – говорит капитан и вешает гарнитуру на ухо, – Сервий? Нашел я пропажу. В процедурном. Да, забирайте. Отбой.

Торос вяло возражает, что сам дойдет, но под взглядом Публия сникает и молчит.

– ОРВИ у тебя, – сообщает капитан, – а не тот вирус, что я подозревал. Легче все и безобиднее. Правда, в боксе будешь до самого выздоровления. Посиди здесь, скоро Сервий придет. И у меня к тебе просьба. Будешь рассказывать дежурному врачу, что с тобой приключилось, умолчи о дариссе, хорошо?

– Есть, капитан Назо, – со всей серьезностью отвечает Торос, а Публий уже тянет меня за руку на выход, прощаясь кивком.

– Дарисса, – окликает со спины пациент, – спасибо вам!

– Не стоит, – улыбаюсь я, забыв, что под маской мимики не видно. Только в коридоре у лифта чувствую, как отпускает нервное напряжение. Теперь руки дрожат, и голова кружится, а до этого нет. Тумблер выключен, я снова перепуганный мудрец.

– Правильно все сделала, – тихо говорит Публий, нажимая на кнопку вызова, – не растерялась. Спасибо.

Смущенно опускаю глаза и захожу за ним в кабину лифта. Молча слушаю, как диктует в гарнитуру указания. Четко, ровно и спокойно, будто не переживал только что о вырвавшемся на свободу опасном вирусе, а меня ноги едва держат. Может быть, виноваты халат, маска и перчатки, но иллюзия слишком яркая. Правдоподобная до зубовного скрежета. Но вместо радости бросает то в жар, то в холод. Как свежая Шуи для того, кто крепко на ней сидел и завязал. Стоит уйти эйфории, и холодным душем окатывает отчаянье. Зачем я это сделала? Вскрыла старую рану, достала из бездны прошлое. Теперь снова буду мечтать все вернуть. Не надо было. Нет!

– Диана? – трогает за плечо Публий. – Переволновалась? Тебя трясет.

– Все хорошо, – вру ему, и зубы не вовремя клацают.

От достающего до кишок внимательного взгляда меня спасает открывшаяся дверь лифта. На этом этаже я уже была.

– Пятая дверь направо мой кабинет, – говорит в спину капитан.

Глава 12. Равэнна

Публий

Секретность всегда мешает, но иногда еще и раздражает до мыслей и слов, за которые дисциплинарное взыскание дают. Кровь у Дианы я мог и в квартире взять, прогулку хотел ей устроить, вытащить из четырех стен, не получилось. Переживал, что разволнуется из-за событий вокруг мудрецов, отвлечь собирался, а ее теперь колотит нервной дрожью. Прав Наилий, категорически не умею обращаться с женщинами! «Все, на что способен – до кровати довести». Хотя, если вспомнить, кто мне это выговаривает…

– Не волнуйся, – прошу бледного мудреца, – ты привита от вируса, обнаруженного у Тороса. Так что острое респираторное тебе не грозит.

– Даже если грозит, ничего страшного.

Диана сутулится в кресле для посетителей, зажав ладони коленями. Проклятая маска скрывает лицо, а по глазам я истерику определять не умею. Что же ее так сильно расстроило?

– Торос напугал тебя? Сказал что-то грубое?

Не похоже не него. Торос замкнут, тих и всегда подчеркнуто вежлив. Даже когда он в бреду метался и разговаривал с пустотой, я себя чувствовал, как на ужине в честь Совета генералов.

– Нет, совсем нет, – поспешно отвечает Диана, – все хорошо.

Я по ней вижу, что как угодно, но только не хорошо. Тьер. Транквилизатор бы поставить, но я во второй раз за день плевать хотел на Инструкции. Раз задумал прогулку, то нужно довести начатое до конца. У меня по-прежнему отгул, анализы можно и завтра сделать, разгон охрана за утреннее происшествие получила, техники работают.

Хорошее оборудование, резервные источники питания, а короткое замыкание случилось, и перезапуститься система видеонаблюдения не смогла. Без электричества все замки открылись, пациенты разбрелись по коридорам. Пока дежурный санитар их успокаивал и возвращал обратно, охрана бегала вокруг оборудования. В итоге упустили задыхающегося Тороса. Не знал он, куда идти и тыкался во все кабинеты подряд. Молчал, дурак, и мужественно терпел. К дарлибам его на базар в смрад и шум! Вот, где нужно мужественно терпеть, а не ждать, пока отек закроет просвет зева.

Диана тоже мучается. На лбу от напряжения появляются глубокие морщины, на висках проступают капли пота, хотя у меня в кабинете холодно, как в операционной. В последний раз обдумываю принятое решение и вешаю гарнитуру на ухо:

– Ваше Превосходство?

– Слушаю.

Даже по короткому ответу понятно, что раздражен Наилий. Значит, буду краток.

– Если мудрецы больше не военная тайна, то хотя бы в город нам можно выйти?

Судя по молчанию, генерал явно занят чем-то более важным. Сейчас брякнет «нет», чтобы отвязаться, и мне придется вести Диану обратно в квартиру.

– Можно, только в камеры на улицах не улыбайтесь, обходите издалека, – неожиданно ровно отвечает Наилий. – У тебя все?