Элизиум. Рок

Она, как помешанная, принялась вдруг отсчитывать удары.

На десятом, вверху что-то пронзительно щелкнуло, и всех присутствующих накрыл мгновенный, поначалу совершенно непроглядный мрак.

– Одиннадцать!

Тяжелые шаги в холле.

– Двенадцать!

Двери с треском распахнулись. Послышались испуганно пятящиеся шаги лакеев и глухой звук огромной ноги, опустившейся на ковер.

Любой из сидевших за столом в этот миг проклял бы знаменитое пристрастие визитера к коварным шуткам и страшным сюрпризам. Но полночный гость был уже слишком близко.

Полковник, первый овладев собой, не без труда отыскал в кармане коробок и зажег спичку.

Перед ними стояла четырехметровая, отдаленно похожая на человеческую фигура, укутанная в черный балахон с противоестественно длинными, напоминающими птичьи лапы когтистыми пальцами и страшно тлеющими во тьме капюшона голубоватыми огнями глаз.

У всех перехватило дыхание.

– Он никогда не являлся в таком виде, – едва слышно шепнул Себастьян кому-то на ухо. – Что-то не так…

Коллингвуд попытался выдавить слова приветствия, но в итоге бессильно проглотил их.

Одна из сидевших за столом женщин истерично вскрикнула и рухнула в обморок.

– Господи, да что происходит?! Зачем вы пугаете нас? – судорожно затараторил коротышка-спекулянт.

Темная фигура медленно и безмолвно подняла свою громадную костлявую кисть.

Зло без маски

В следующий миг вспыхнул свет. Рубище упало с плеч монстра, и он превратился в трех размалеванных клоунов, сидевших друг у друга на плечах. Нижний умудрялся при этом стоять на двухметровых ходулях с деревянным ступнями, средний сжимал в руках две длинные палки граблеобразных «рук», а верхний держал на уровне головы два голубых фонарика.

– Аха-ха!

– Хо-хо!

– Хи-хи!

Воскликнули они по очереди, улетая в акробатическое сальто.

Всю следующую минуту клоуны носились, кувыркались и давали друг-другу пинка на глазах у ошарашенной публики.

Первым зааплодировал неизвестно откуда взявшийся среди гостей пожилой сухопарый мужчина, с обветренным лицом, тонким, почти карикатурным орлиным носом и ледяными бесстрастно-насмешливыми глазами. Зачесанные назад гривой серебристые волосы и, несоответствующий торжественности вечера, пестрый наряд с клетчатой жилеткой и старомодным пышным галстуком довершали специфический образ.

Господин резко встал из-за стола и, балетно пританцовывая, подлетел к беснующимся клоунам, смеясь и продолжая хлопать.

– Шедеврально! Бесподобно сыграно, ребятки! Вы всех тут поставили на волосы! Браво!

За столом понемногу начинали приходить в себя. Кто-то облегченно смеялся, кто-то вытирал со лба испарину, кто-то, вставая на ослабших ногах, кричал: «Рейнеке! Мы рады вам!»

Клоуны, разом повалившись на спины, также одновременно подпрыгнули, завершив свой номер долгим неподвижным стоянием в разных позах.

– Это достойно самой щедрой платы! – заявил тот, кого называли Рейнеке.

Он вынул из кармана горсть драгоценных камней.

– Как и обещал, я дам вам их столько, сколько вы сможете сожрать! Шарль – ты первый!

Клоун послушно раскрыл рот, по собачьи высунув язык.

Седой господин аккуратно скормил ему награду.

– Андре, давай ну! Сделай пте-енчика!

Второй клоун открыл рот, и следующая порция драгоценностей отправилась ему в глотку.

– Рафаэль!

Третий клоун заглотил аж полторы горсти камней, перед этим притворно прожевав их.

– Классные ребята! – вздохнул Рейнеке. – Познакомился с ними в Бельгии. Бродячие циркачи… Ах, пардон! Комические артисты.

Он махнул троице рукой.

– Вас доставят домой. На границе не задержат. Валите!

Клоуны, тотчас поклонившись, встали на руки и на них же друг за другом промаршировали в холл.

Весь зал самозабвенно аплодировал. Весь, кроме Селены и ее бабушки.

– Только не говорите, что это была плохая идея!

Рейнеке, широко осклабившись, хлопнул в сухие ладони. Черные щели зловеще пролегли в уголках его рта.

– Пошло и мерзко, – холодно отчеканила бабушка Селены.

– Леди Бернгардт, вы, как всегда, беспощадны к любым проблескам юмора! Ваша веселая пра-пра-пра-прародительница фея Моргана сочла бы это проявлением запредельного снобизма вашей натуры. Если бы знала такое слово.

По столу пробежала волна смешков. В иной раз никто не посмел бы смеяться над баронессой Корделией Люцией Мореллой Бернгардт, но сейчас был подан отчетливый сигнал к действию.

Тот, кого здесь называли Рейнеке в честь его любимого литературного героя Рейнеке-лиса, не имел ни имени, ни фамилии. У него был ряд прозвищ, вторым по известности из которых был Песочный человек (позаимствованный из главного кошмара Гофмана).

Рейнеке был сильнейшим волшебником в мире и мог бы считаться старейшим из людей. Если бы был человеком. Родившись еще в шестнадцатом веке, он, по слухам, заключил сделку с самим дьяволом (которого предпочитал именовать то родителем, то матерью, то даже частью самого себя), был казнен, восстал из мертвых и обрел потрясающие разум способности, имевшие место, разве что, в древних сказаниях у таких глыб, как Мерлин, Джеди и Абэ-но Сэймэй.

Существовала, впрочем, и более жуткая версия. Многие всерьез полагали, что Рейнеке пришел в мир не из материнской утробы, и был в реальности ничем иным, как прямой эманацией дьявола, разгуливающей по земле в человеческом обличии. Сам Рейнеке предпочитал не давать внятного ответа и часто рассказывал взаимоисключающие истории о своем прошлом (благо, ловить его на лжи не смел никто). О нем ходили чудовищные слухи, однако в добрых компаниях он вдруг представал совершенно обычным праздным кутилой, веселым демагогом и отвязным остряком.

Темные маги испытывали к нему будоражащую смесь восхищения, страха, почтения и брезгливости, как к ожившей плотоядной рептилии из Мезозойской эры. Но, все же, считали Рейнеке скорее первым из людей. Светлые фанатично ненавидели и боялись его, решительно веря в его адскую природу. Правительства и деловые круги всех стран знали о его существовании и порой в глубочайшей тайне заключали с ним договоры.