Элизиум. Рок

Один из лакеев, поклонившись, бросился исполнять указание.

Когда проектор был принесен и установлен (необходимости в слайдах не было: Портер транслировал свои мысли сквозь ментерецептивную пластину), на стене возникло изображение: загадочная, слегка отдающая шизофреническим бредом, панорамная картина, чем-то напоминающая по стилю Брейгеля Старшего.

– Дамы и господа, – обратился Портер к публике. – Эта картина была написана три века назад моим великим предком, Мирусом Старгейзером, (тогда еще понятия не имевшим, что его правнуки будут носить невзрачную и нарочито фальшивую фамилию «Портер»). Она исчезла задолго до моего рождения на свет, и если бы не спасительная технология воспроизведения фрагментов родовой памяти, то и вам никогда не довелось бы лицезреть этот потрясающий разум и сердце шедевр.

– Это аукцион по продаже живописи? – сонно поинтересовался Рейнеке.

– А-э… нет, – испуганно заморгал Портер.

– Тогда к сути… пожалуйста.

По лицу адвоката тенью пробежала чисто подростковая растерянность вперемешку с обидой. Но в следующий миг он овладел собой.

Вступление, посвященное религиозным гонениям на семью потомственных звездочетов, вынудившее их бежать из страны и сменить фамилию, пришлось скомкать до двух предложений.

– Держу ли я на них обиду? О нет! Во многом мы были виноваты сами! Маги… К слову, почему именно маги, когда существует множество других славных наименований нашей (да, да, не побоюсь этого слова!) расы? Слово «маг» пришло из древнего Ирана. В Европе нас называли друидами. На севере вайделотами. В Индии шраманами. Кто-то считает наши способности благословением, кто-то проклятием, источником громадной силы и причиной вечного страха и непонимания, искони окружающих нас, подобно едкому дыму. Мы могли бы властвовать над миром, однако нас слишком мало. В дохристианские, а точнее даже в доантичные времена именно мы были непререкаемыми хранителями основных знаний о мире. Мы играли ключевые роли в жизни древних государств, имели колоссальный авторитет и никогда ни от кого не скрывались. Наша мощь стала угасать по мере развития точных наук.

Рейнеке, не сказав ни слова, вновь пронзил Портера взглядом, дав понять, что суть по-прежнему слишком далеко.

Портер слегка покраснел, его воспоминания в луче диапроектора (зарисовки из жизни магов прошлых тысячелетий) начали тускнеть и подергиваться.

– В-впрочем, была и другая причина. Причина весьма болезненная для нашего самолюбия. Самый яркий пример того, что происходит, когда волшебник получает в свои руки абсолютную власть, можно найти в истории Персидского царства. В период, ставший отправной точкой краха авторитета магов и начала первых масштабных гонений на них. В 522 году до нашей эры мидийский маг Гаумата возглавил государственный переворот и на полгода стал полноправным властителем Персии. Преисполненный честолюбивых замыслов, он ввел ряд законов, мгновенно принесших ему народную любовь. И все же, его свержение и гибель не заставили себя ждать. Почему? Принято считать, что он ополчил против себя знать, лишив ее привилегий, и это действительно было так. Однако, что помешало ему заблаговременно раскрыть заговор, и почему никто из собратьев-магов не пришел ему на помощь?

– И почему же? – Рейнеке криво улыбнулся и сделал выразительный жест, как бы проматывая вперед часть лекции.

Глаза Портера полыхнули бессильным раздражением.

Образ на стене стал кривиться и извиваться, словно превращаясь в дым.

– Гаумата искал заговор в рядах магов, которых опасался особенно, потому что меньше всех им доверял. А гибель пришла не от них! Эту ошибку: бояться своих больше, чем чужих, в той или иной степени повторяли все носители волшебного дара, когда-либо оказывавшиеся на вершине власти. Будь то откровенные злодеи, такие как папа Иоанн XII и князь Влад III Цепеш, или же мудрый и благородный царь Соломон, проживший прекрасную жизнь, но ни на йоту не доверявший себе подобным, и предпочитавший им общество духов. Мы все, без исключения, подвержены тлетворной силе врожденного магического эгоизма, мы не любим друг друга больше, чем любая другая социальная общность на Земле! В ранние эпохи адекватное восприятие своих способностей и четкое виденье цели в жизни, позволяли нам чувствовать себя единым целым. Но эти времена давно в прошлом. Именно поэтому наша раса так зациклена на заключении всевозможных договоров, а, по сути, на взаимном шантаже. Кордхибран, придуманный тысячу лет назад, стал тем самым незримым судьей и палачом, которого мы воздвигли над собой, дабы он не давал нам вгрызться друг другу в горло.

– И что же вы предлагаете? – усмехнулась леди Хантингтон. – Создать еще одну секту, по образу и подобию этих болванов, именующих себя светлыми?

– Ми не для тофо собрались тут, чтоби ви нас оскорбляль, тарагой друг! – гаркнул барон фон Кербер.

Портер с многообещающей улыбкой поднял палец вверх и раскрыл рот.

– Евгеника, – утомленно вздохнул Рейнеке.

– Э-э?

– Завоевать мир мы не сможем, а если и сможем, то ненадолго. Да и зачем это нам? Нити власти итак в наших руках, благодаря чему ни один волшебник в мире не стоит на паперти. Значит, осталось только образовать коммуну, плодиться и размножаться на зависть эрмам, пока, наконец, мы не выродимся в настоящих олимпийских богов, могущих утопить все человечество в своем плевке.

Лицо адвоката сделалось пунцовым. В световом квадрате за его спиной роились огненные мурашки.

– Я имел в виду… с-строительство новой нации.

– Ах, да! Это же сейчас модно. И желательно где-нибудь на острове, откуда никто не сбежит.

Рейнеке звонко хлопнул в ладоши и затрясся от смеха.

Готовый взвыть от унижения Портер вдруг сжал кулаки, и взгляд его осветился свирепой решимостью.

– Можете смеяться над моей мечтой, сэр! Я и не надеюсь дожить до ее воплощения! Но, послушайте! Благодаря последним открытиям в области неврологии, никто не смеет отрицать, что мы отельная раса. А точнее даже, отдельный биологический вид. Мы стоим на вершине эволюционной пирамиды!

– Так-так…

– Все дело в устройстве нашего мозга.

На стене возникла схема человеческого мозга в разрезе.

– Энергетические источники мозговых ритмов находятся в стволе головного мозга и, в так называемом, таламусе. Так вот, исследования показали, что если у эрмов эти источники хаотично рассеяны по всему мозгу, как звезды в небе, то у нас они плотно сосредоточены и выстроены в некое подобие луча, устремленного в центр лобной доли, туда, где, как считали основоположники индуизма, расположен тот самый третий глаз. Вот здесь, – он с силой постучал себя вверху лба. – Мудрые йоги знали обо всем тысячи лет назад. Сегодня есть все основания считать, что третий глаз – это не какая-то условная чакра, а действующий орган, замаскированный в нашем мозгу. То есть, в мозгу лишь тех, кто способен творить чудеса.

– Что такое мозговые ритмы? – резко спросил Рейнеке, глотнув коньяка.

– Это… – испугался Портер. – М-м… я н-не могу сказать точно, я не специалист. В общих чертах…

– Я тоже не знаю, что это. Зато я точно знаю, что могу летать и перевоплощаться, устраивать стихийные бедствия и входить в чужие сны. Не многовато ли чести для одного несчастного, несуществующего третьего глаза, м-м?

Публика разразилась сдержанными смешками.

– Это полная чушь! – рявкнул Рейнеке, и в голосе его впервые зазвучала настоящая злоба. – Забавная ересь, придуманная с целью хоть как-то объяснить необъяснимое. Но идейка, которую вы, мистер Портер, пытаетесь протолкнуть, мне понятна как капля росы!

Он резко встал из-за стола и взмахнул рукой, едва не задев чью-то лысину.

– В самом деле! А почему бы нам не погордиться тем, что у нас есть третий глаз, а?

Портер обмер, лихорадочно соображая, как ему теперь спасаться.

– Боюсь разочаровать тебя, Портер, а также всех, кто разделяет твои взгляды. Анатомически маги не отличаются от эрмов абсолютно ничем! Чистота крови, цвет костей, строение черепа и прочая галиматья, которую вешали вам на уши в течение сотен лет… Ха-хах! О боже, как это типично… Я совсем забыл, где я нахожусь! Это же Англия! Родина всевозможных разграничений, закрепощений и маниакальной категоризации всего и вся! Высшие и низшие классы, высшие и низшие расы, сильный пол и слабый пол, волшебник и неволшебник… Вам еще дорого придется за это заплатить, ребята! О вашем безумной мании будут писать книги!

Внезапно, до сих пор сидевшая молча леди Бернгардт, встала во весь рост с горящими глазами.

– Довольно! Вы покушаетесь на сакральные устои!

– Все люди равны! – не взглянув на нее, продолжал Рейнеке. – Это понятно? Негр, воспитанный в приличной семье, должен сидеть вот за этим столом, среди нас! Ради вашего же блага!

Все присутствующие, как-то жалко сгорбившись, обменивались тревожными взглядами, не смея проронить ни слова.

– Сэр… – чуть слышно выдохнул Портер.

– Вы, Джордж, можете гордиться своим цветом кожи, своей половой принадлежностью, наличием у вас прыщей на лбу и чем вам еще заблагорассудится. Но не смейте ставить себя выше тех, кого лично вы не в состоянии победить и уничтожить!

– Вы наглец, Рейнеке! – прошипела леди Бернгардт клокочущим голосом.

Звезды драгоценных камней, украшавших ее шею, пальцы и уши яростно подрагивали.

– Я годами смотрела, как вы заявлялись сюда, лишь для того, чтобы оплевать всех, на кого упадет ваш взгляд. Вы унизили наше сообщество, силой навязав нам имя «Крысиный король»! Все были против этой неслыханной мерзости! Вы растлеваете наших детей, вбивая в них беспринципность и безверие! Вы и раньше многое себе позволяли, но это…