Деонтология жизни

И сколько детишкам – любимых отцов?..
Он их воскрешал не дивною водой,
А волей и кровью своей молодой!
Учился не гнуться, не есть и не спать,
Сперва отступать, а потом наступать.
От этой учёбы в дыму и в пыли
Морщинки у глаз в двадцать пять залегли…
Майор медслужбы начал с рядового:
Был выше всех, но вновь хотел расти,
Чтоб бой вести за каждого больного,
Чтоб всё успеть, суметь, понять, спасти![82 - Капустянский В. Л. Неполное собрание полного человека. Ростов н/Д, 2013. С. 277–279.].

В 1946 году П.П. Коваленко начал работать в Ростовском государственном медицинском институте. Он работал ординатором, ассистентом, затем доцентом кафедры госпитальной хирургии. Под руководством профессора З.И. Карташева он защитил кандидатскую диссертацию на тему «Консервированный хрящ от трупа и его применение в восстановительной хирургии» (1951), а в 1958 году – докторскую диссертацию на тему «Применение охлаждённых и замороженных костей в костно-пластической хирургии». В его диссертациях всесторонне отражены исследования, посвящённые заготовке, консервированию и трансплантации трупных тканей в восстановительно-пластической и реконструктивно-заместительной хирургии.

С января 1957 года П.П. Коваленко заведовал кафедрой общей хирургии, а с 1961 года возглавил кафедру госпитальной хирургии, которой руководил более 30 лет. В 1957 году он одним из первых в СССР организовал при Центральной городской больнице (ЦГБ) Ростова-на-Дону региональный тканевый банк, который обеспечивал донорскими консервированными тканями больницы Ростовской области, а также лечебные учреждения краёв и автономных республик Северного Кавказа (Дагестана, Северной Осетии, Ставропольского и Краснодарского края, Кабардино-Балкарии).

В 1961 году Пётр Петрович ездил по обмену опытом в Румынию, ГДР (Берлин, 1979), где показывал реконструктивно-пластические операции.

В 1951 году П.П. Коваленко был избран председателем профсоюзного комитета Ростовского медицинского института. А в 1959–1963 гг. являлся ректором Ростовского государственного медицинского института.

Профессор П.П. Коваленко создал ростовскую научную школу хирургов, которая насчитывает более 100 кандидатов и 14 докторов наук. Десять его учеников возглавили хирургические кафедры в вузах. Он имел также учеников и в числе зарубежных хирургов, из которых 11 защитили диссертации на степень докторов медицины и философии (Бангладеш, Нигерия, Кипр, Непал, Сирия, Ливан), а также из стран СНГ (Грузия, Украина, Азербайджан, Узбекистан).

П.П. Коваленко был избран почётным членом региональных хирургических обществ Ленинграда, Волгограда, Воронежа, Краснодара, Ставрополя, Махачкалы и других городов. Он был награждён двумя орденами Трудового Красного Знамени (1961, 1971), орденами Отечественной войны I (1995) и II (1945) степени, Красной Звезды (1944), медалями «За боевые заслуги» (1943), имени Н.И. Пирогова (1991), имени А.В. Вишневского (1972) и другими. Знаменитый хирург стал основателем хирургической школы и почётным гражданином Ростова-на-Дону.

* * *

Для своих коллег, сотрудников и студентов ректор Ростовского медицинского университета профессор Виктор Николаевич Чернышов (1940–2009) был, прежде всего, человеком, вникающим во все их нужды и проблемы, мудрым учителем и наставником. По профессии педиатр, он заведовал кафедрой детских болезней № 2 РостГМУ, дарил своё тепло и любовь, окружал заботой и вниманием больных детей, нуждающихся в добром докторе. Как и все дети военного времени, В.Н. Чернышов испытал все трудности и лишения тех лет. Вскоре после его рождения, в 1941 году, отец ушёл на фронт защищать Родину от фашистов и погиб в одном из боев с немцами.

В.Н. Чернышов, как мог, помогал во всем своей матери, жилось им очень трудно. В детские годы сформировался характер Виктора – он был добрым, отзывчивым ребёнком и отличался большим трудолюбием. Окончив сельскую школу в 1956 году, выбрал профессию детского врача и поступил в Ростовский мединститут на педиатрический факультет.

Во время учёбы в мединституте В.Н. Чернышову приходилось не только «грызть гранит науки», но, чтобы выжить, подрабатывать санитаром в факультетской клинике. После окончания мединститута он три года работал в сельской больнице Тацинского района Ростовской области, приобрёл практический опыт врача-педиатра.

Решив продолжить своё образование, В.Н. Чернышов в 1964 году поступает в аспирантуру. Его целью становится совершенствование в профессии педиатра. В 1964–1967 г.г. – учёба в аспирантуре, затем успешно защищённая кандидатская диссертация. Годы упорного труда, преодоление себя и жизненных обстоятельств.

Ростовский государственный медицинский институт 42 года был вторым домом В.Н. Чернышова. Здесь была вся его жизнь и путь от ассистента кафедры детских болезней до ректора университета. В 1986 году, возглавив Ростовский государственный медицинский институт, он не оставил свою основную профессию детского врача. В центре его внимания были сердечно-сосудистые патологии у детей.

В сложные и трудные 1990-е годы В.Н. Чернышов сумел превратить возглавляемую им кафедру детских болезней в одну из самых оснащённых современной медицинской аппаратурой клинику на Юге России. В.Н. Чернышов продолжил свою научную деятельность в области детской кардиологии, аллергологии, онкогематологии.

Больные дети всегда были его главной заботой. Он ставил перед собой задачи: как облегчить страдания больных детей, добиться положительных результатов, и упорно шёл к своей цели.

Его научные исследования позволили выявить основные механизмы формирования часто встречающихся детских заболеваний, разработать методы и комплексное лечение в области профилактической терапии, реабилитации после перенесённых заболеваний.

Считается, что учитель и врач – это две профессии, где любовь к людям является обязательным качеством для них. Для В.Н. Чернышова основным стимулом в его работе было отдавать себя другим – больным детям, заботиться о своих коллегах и студентах.

В.Н. Чернышов умел решать самые сложные вопросы. И если к нему шли на приём, то знали, что «идут к справедливому и доброму человеку».

Н.Я. Корганов, секретарь учёного совета Ростовского медицинского университета, вспоминал, что, проработав вместе с В.Н. Чернышовым более 20 лет, знал его как человека не только талантливого, но и принципиального и по отношению к сотрудникам, студентам, и, конечно, к своим больным.

Заслуги В.Н. Чернышова были признаны не только в России, но и за рубежом. При жизни он был членом многих российских ассоциаций, действительным членом Евро-Азиатской академии медицинских наук, академиком Международной академии интегративной антропологии.

В.Н. Чернышова знали как прекрасного лектора, просто и доступно излагающего сложный материал на курсах специализации и усовершенствования врачей. Постоянно повышая свой уровень знаний, он щедро делился ими со своими коллегами и студентами, был прекрасным организатором на посту ректора мединститута. Конечно, были и неудачи, недочёты в работе. Но всегда о человеке говорят его дела и то, какую пользу он приносит другим.

Ростовский государственный медицинский университет, который возглавлял В. Н. Чернышов с 1986 по 2008 годы, был ведущим в России региональным информационно-образовательным, лечебно-диагностическим, научно-культурным центром[83 - Ростовский государственный медицинский университет / под. ред. А.А. Сависько, Е.В. Харламова. Ростов н/Д, 2010; Склярова Е.К., Харламов Е.В. Международные аспекты и социо-медицинские последствия Отечественной войны 1812 г. // Гуманитарные и социально-экономические науки. СКНЦ ВШ ЮФУ. 2012. № 4. С. 77–80; Харламов Е.В., Краевская Т.В., Ахвердиева М.К. Исторический выбор. Ростов н/Д, 2011. 48 с.].

И в этом главная заслуга В.Н. Чернышова. Так состоялась его жизнь, счастливая жизнь, потому что он видел результаты своего труда, исполнив свой долг и заслужив признание людей.

5. Человеческие ценности в медицине

в сочинении «О враче» Гиппократ писал: «Врач должен быть благоразумным по своему нраву человеком, прекрасным, добрым и человеколюбивым. Для больного врач должен быть отцом, для выздоравливающего – охранителем, для здорового – другом. Он должен поддерживать радостную надежду на спасение»[84 - Гиппократ. О враче / Гиппократ. Закон о враче. Наставления / пер. с греч. В.И. Руднева. М., 1998. C.18–19.]. Отношение врача к больному на протяжении XIX веков было морально-нравственным – милосердным, сострадательным, заботливым. Врача, как правило, отличало доброе сердце, оно служило страждущим, ждущим помощи людям, сама профессия обязывала к этому.

Девиз врача из Нидерландов, выпускника Лейденского университета Николаса ван Тюльпа Светя другим, сгораю сам стал выражением гуманности врача. А.П. Чехов назвал медицину «подвигом, требующим самоотверженности, чистоты помыслов». Жалость и сострадание врача к больным не зависят от экономического вознаграждения его труда, не могут атрофировать эти нравственные чувства и постоянные переживания чужих страданий, «привыкание» к ним. Ярким примером такого сострадания и сочувствия была жизнь Ф. П. Гааза, А. Швейцера. Принципы доктора Ф.П. Гааза – «спешите делать добро!» и А. Швейцера – «благоговение перед жизнью» явились результатом духовного переживания этих врачей за жизнь других людей, жалости и сострадания к ним.

Известного российского врача, первого редактора журнала «Врач» – В. А. Манассеина называли «врачебной совестью», «рыцарем врачебной этики». Став профессором, он совершенно оставил врачебную практику и лишь изредка посещал больных на дому, преимущественно врачей и литераторов. Два раза в неделю принимал дома, в основном это были студенты, студентки, рабочие. Приём давал мизерный заработок, а порой его день оканчивался минусом – раздачей собственных денег больным на лекарства. По инициативе В.А. Манассеина был создан благотворительный фонд – «Капитал для выдачи пособий нуждающимся врачам и их семьям». В обиходе его называли «Манассеинский рубль», так как в организации этого фонда мог принять участие каждый русский медик, присылая в год всего один рубль.

Польский врач и философ, выпускник Варшавского университета В. Беганьский (1857–1917) в своей врачебной деятельности также придерживался древнего афоризма: Не будет хорошим врачом тот, кто не является хорошим человеком.

После окончания Варшавского университета он работал врачом в Калужской губернии, затем рядовым врачом в Ченстохове, обслуживая железнодорожную станцию и две фабрики. Большой успех имела его книга «Мысли и афоризмы о врачебной этике», вышедшая в 1898 году. В ней приводятся высказывания многих великих врачей о нравственной культуре врача, главными качествами которого В. Беганьский считал человечность, совестливость, решительность. Для В. Беганьского основой профессиональной деятельности была филантропия – человеколюбие, благотворительность. По его мнению, без филантропии медицина становится ремеслом, врачебная этика – это ни в коем случае не групповая, не корпоративная этика: «Нет, и сто раз нет. Цена этики в идеале, а не в самолюбивой солидарности корпорации»[85 - Клиническая медицина. 1958. № 4. С. 144 – 145].

Надо задуматься, насколько серьёзна профессия врача, понять её смысл и заботиться о ней ради высокого смысла. Врач помогает людям, чтобы их жизнь была более полной, более созидательной. Таким образом, и сам врач созидает себя и как человек, и как медик. Будни врача не должны стать «сплошной беспробудностью». Всегда человек и в них может совершенствовать себя. Для этого требуются большие усилия – и физические, и духовные. Искусство врачевания – это великое искусство, требующее, по И.П. Павлову, «большого напряжения и великой страсти», и, конечно, доброго отношения к людям.

В свои первые врачебные годы Б.В. Петровский вспоминал, что будущие врачи ещё не знали, «что значит остаться одному перед лицом человеческого горя, перед своей совестью и ответственностью за жизнь больного»[86 - Петровский Б.В. Хирург и жизнь. М., 1989. С. 41.]. Он не думал и о научной работе, карьере учёного. Хотелось «настоящей практической работы в больницах и амбулаториях». Позже, став уже известным учёным, хирургом, имея за плечами полувековой опыт врача, он расскажет об этой профессии в автобиографической книге «Хирург и жизнь». К выбору профессии врача побуждает «непременно большая любовь к жизни, желание избавить от страданий людей». По мнению Б.В. Петровского, труд врача-хирурга требует быстроты принятия решения, от которого зависит жизнь больного. Поэтому врач-хирург должен обладать высоким профессионализмом, иметь большую клиническую подготовку и никогда не забывать о самой личности больного, для которого порой одно ободряющее слово или улыбка врача служат надеждой на спасение. Успешные операции и благодарные глаза выздоровевших пациентов были большой радостью для Б.В. Петровского.

Слово врача творит чудеса, при условии расположенности к нему и доверия, при этом немаловажное значение имеет его внешний вид, интонации голоса, убеждённость самого врача в успехе лечения. Диалог между врачом и больным возможен при их психологическом взаимодействии. Задача врача – найти индивидуальный подход к больному, к его личности. На это указывал П.Е. Бейлин своей книге «Повесть о большой семье», академик Н.Н. Петров в «Вопросах хирургической деонтологии».

И.П. Павлов и его ученик, и последователь К.М. Быков установили взаимосвязь между переживаниями человека (психикой) и заболеваниями внутренних органов – эмотивно-висцеральную корреляцию. Психическое состояние человека отражается на его соматическом состоянии. Поэтому врач должен суметь настроить больного таким образом, чтобы он переносил свою болезнь, надеясь на успешное излечение. Ему «приходится считаться не с обыкновенным человеком, а со страдающим… как с особой психологической разновидностью» – таков вывод известного невропатолога Г.И. Россолимо. А известный психоневролог В.М. Бехтерев утверждал, что если больному после разговора с врачом не становится легче, то это не врач. И.П. Павлов назвал слово «межлюдской сигнализацией», сильнейшим условным раздражителем среди всех других раздражителей. Эмоциональное воздействие слова оказывает гораздо большее влияние, «чем какой-либо физиологический фактор». По мнению академика К.М. Быкова «слова могут наносить глубокие изменения во всем организме»[87 - Цит. по: Контский Ф.М. Врач и больной. Йошкар-Ола, 1954. С. 14 – 20.].

Но, бывает, правильно сказанные слова врача, определяющие дальнейший путь лечения больного, не достигают цели. Почему? На этот вопрос отвечает нам М.Я. Мудров: удачное лечение, прежде всего, зависит от любви и доверенности к врачу. Ответственность за здоровье человека определяют нравственные принципы самого врача. «Медицина – любовь моя и жизнь моя» – эти слова Н.И. Пирогова соответствуют его делам, великим делам гениального врача XIX века. Не будем перечислять всех славных дел Н.И. Пирогова. Они широко известны многим поколениям медиков. Академик Б.В. Петровский верно сказал о нем: «Не только замечательные открытия позволяют нам называть Николая Ивановича Пирогова своим учителем, но и его подвижническое трудолюбие, неутолимость в поиске, умение отстаивать свои взгляды, безупречная принципиальность и честность»[88 - Наша власть: дела и лица. Спецвыпуск. 2010. С. 42.].

Н.И. Пирогов первым в медицине ввёл термин врачебные ошибки. Это, по мнению И.П. Павлова, было его «первым профессорским подвигом». В своих «Клинических анналах» Н.И. Пирогов говорил, прежде всего, о своих врачебных ошибках. С самого начала врачебной деятельности он открыто заявлял о своих заблуждениях, неудачах, и принял за правило не скрывать от коллег промахи в своей врачебной деятельности. Всегда было принято сообщать об успехах и достижениях медицинской науки, но Н.И. Пирогов решил, что если не сейчас же, то потом, и немедля открывать «перед своими коллегами и учениками, сделанную им ошибку»[89 - Пирогов Н.И. Собр. соч. в 8-и]. Ошибка английского врача А. Купера, который в ходе операции пережал один из сосудов, по которому кровь поступала в жизненно важные органы, чем была вызвана смерть пациента, стала для Н.И. Пирогова началом «обучения на чужих ошибках», признания врачами своих неудач для дальнейшего развития медицины.

Особое место в истории медицины принадлежит известному хирургу-священнослужителю – В.Ф. Войно-Ясенецкому (1877–1961).

В 1934 году вышла в свет его книга «Очерки гнойной хирургии». Книга неоднократно переиздавалась. О ней высоко отзывались российские врачи. Уже много лет сочинение В.Ф. Войно-Ясенецкого является настольной книгой многих врачей мира. Тысячи хирургов прибегали к ней в минуты сомнений и раздумий.

В.Ф. Войно-Ясенецкий приводил конкретные примеры, анализировал ход болезни, ошибки, связанные с диагностикой, предостерегал своих коллег от поспешных выводов, объясняя, как надо было поступить в том или ином случае. Он очень переживал смерть больных, сокрушался, если не смог помочь приостановить болезнь. Хирург был безутешен вместе с родителями погибшего ребёнка, потому что не смог понять, как распространялась инфекция, и провёл серию экспериментов, чтобы в дальнейшем предотвратить подобные случаи. Трагической он называет смерть другого больного, потому что был уверен, что если бы обладал знаниями и умениями, которые приобрёл позже, то ему удалось бы спасти этого пациента[90 - Войно-Ясенецкий В. Ф. (Архиепископ Лука). Очерки гнойной хирургии. М., СПб. 2000. 704 с.].

Вся его книга пронизана стремлением предостеречь врачей от тех ошибок, которые были допущены им в процессе его деятельности. Ведь цена ошибок хирурга – это жизнь человека. В.Ф. Войно-Ясенецкий говорит не только о профессионализме врача, которым должен обладать специалист, но и о гуманности профессии. Наши врачебные задачи нередко вызывают необходимость причинять боль, но печально, если мы при этом черствеем и сознаем себя вправе причинять боль, а больных считаем обязанными терпеть её. Врачу доверяет больной самое дорогое – жизнь, и потому недопустимо рассматривать пациентов с точки зрения профессионального интереса… приступая к операции, надо иметь в виду не только брюшную полость и тот интерес, который она может представлять, а всего больного человека, который, к сожалению, так часто у врачей именуется случаем[91 - Войно-Ясенецкий В. Ф. (Архиепископ Лука). Указ. соч. С. 215–223.].

Международное призвание получила научная и практическая деятельность академика медицины Иосифа Абрамовича Кассирского (1898–1971), одного из создателей клинической и молекулярной гематологии, лейкозоологии. Его научная школа в 1960-е годы была ведущей терапевтической школой в России. Он известен также как автор многих историко-медицинских работ, посвящённых Р. Россу, Ж. Ларрею, И.П. Павлову, Л.А. Зильбергу и другим. Среди творческого наследия академика И.А. Кассирского наиболее значительной является его монография «О врачевании» – настоящая «этико-философская энциклопедия», по словам академика В.В. Парина. Она основывается на большом жизненном и профессиональном опыте И.А. Кассирского, отдавшего 50 лет жизни медицине, и затрагивает самые актуальные и волнующие медицинскую науку вопросы, касающиеся этики, деонтологии и других проблем, связанных с врачебной деятельностью. В этой книге, «обращённой к уму и сердцу молодых врачей», А.И. Кассирский говорил, что «человек, вступающий на путь врача, должен быть личностью, носителем высоких морально-этических качеств». Мало получить профессиональную подготовку, мало постоянно трудиться и совершенствоваться в своей деятельности. Нужно ещё и выдержать экзамен на успех и испытание неудачей. Стойкость перед успехом – самообольщение и капитуляция перед неудачами побеждаются личностными, человеческими параметрами, присущими врачу. Это те убеждения и высокие нравственные идеалы, которые сознательно привели врача к выбору своей профессии – лечить людей с разными характерами – трудными, порой требовательными или впадающими в отчаяние. Наряду с наукой распознавания и лечения болезней «важно постигать науку проникновения в область высшего мира – душевного состояния больного». Последнее, по мнению И.А. Кассирского, представляется ему «не только критерием профессионализма, но выражением совести и истинного гуманизма врача»[92 - Кассирский И.А. О врачевании. М., 1995. С. 200.]. Больной – «не результат» лабораторного анализа, а живой человек, личность. Об этом же предупреждал выдающийся клиницист Н.А. Вельяминов: врач не должен идти от лаборатории к больному, но сначала – к больному, знать его, интересоваться и наблюдать, «клинически мыслить, делать обобщения из клинических наблюдений и потом искать разгадки клинических вопросов в лаборатории и эксперименте», а не наоборот. «Воинственными инструментами» называл А.И. Кассирский врачей, которые считали основным лабораторные исследования, и поэтому врач-клиницист становится просто врачом-диспетчером. Лабораторные методы исследования, безусловно, важны, но они лишь помощники врача. Но всегда врач был и остаётся главным в схватке с болезнью.

Спасти любого больного

Фёдор Григорьевич Углов (1904–2008) – советский и российский хирург, действительный член Российской академии медицинских наук, член Союза писателей России, действительный и почётный член Санкт-Петербургской академии наук и искусств, почётный доктор Санкт-Петербургского государственного медицинского университета имени академика И.П. Павлова, главный редактор журнала «Вестник хирургии» (1953), почётный член многих отечественных и зарубежных научных обществ, вице-президент Международной Славянской академии, президент Государственного православного фонда – ещё с детства учился спасать людей у доктора Василия Дмитриевича Светлова, провинциального хирурга, жившего в его родном сибирском городке Киренске. К нему в больницу, «единственную на 300–500 вёрст», съезжались отовсюду больные. У доктора В.Д. Светлова были искусные руки, чистая душа, сострадательная к чужой беде, собственным примером он учил добру и милосердию. Какими счастливыми, буквально воскресшими возвращались в свои деревни люди после оказанной помощи, операций, сделанных доктором. Многие останавливались на постой в доме Угловых, и Фёдор, тогда ещё мальчишка, слышал, с каким уважением и даже благоговением отзывались больные о докторе В.Д. Светлове. Фёдор Углов особенно поверил в искусство врачевания, когда В.Д. Светлов вылечил его двоюродного брата Василия, тяжело раненного после местной потасовки между парнями. Он словно поверил в себя: «можно научиться спасать людей». Много качеств, так необходимых врачу, воспитала в Фёдоре Углове его мама, Настасья Николаевна. У них была большая семья, отец – вечный труженик, Григорий Гаврилович часто уходил в навигацию, мама оставалась одна с детьми – их было шестеро. О своей матери Фёдор Григорьевич писал, что она была для него всем: научила с достоинством встречать и переносить любые жизненные невзгоды, помогать другим, трудиться. В их семье не было места праздному отдыху. Здесь было тихо и спокойно. Все работали по силе своих возможностей – у старших детей свои обязанности, у младших – свои. Фёдор Григорьевич считал свою маму «великой матерью». В 1923 году он окончил учительскую гимназию. Но его детская мечта «научиться спасать людей» не ушла. Поэтому он поехал в Иркутск и поступил в университет на медицинский факультет. Учился – до темноты в глазах, голодно было жить, но без уныния. Первым местом его работы после окончания университета стало село Кисловка, должность – участковый врач. Так началась его врачебная деятельность… Дальше – война, на протяжении всех 900 дней блокады Ленинграда, работал хирургом, начальником хирургического отделения одного из госпиталей. После войны работа в клинике известного хирурга Николая Николаевича Петрова, учёба в аспирантуре. Н.Н. Петров внушал врачам: «Добивайтесь того, чтобы больной верил и охотно помогал вам…», потому что болезнь – это общий враг, против которого нужно совместно бороться. Его учитель не жалел ни сил, ни времени, чтобы найти контакт с больным. Умел быть вежливым, внимательным, терпеливым и заботливым. Н.Н. Петров был необыкновенно терпелив и сносил многие «капризы» больных во имя их выздоровления. Такое отношение к страдающим людям снискало большую любовь пациентов к нему. Он был ещё откровенен и правдив, даже своим больным не стесняясь, говорил о своих оплошностях, которые старался исправлять. Ф. Г. Углов всему учился у него, был всецело предан Н.Н. Петрову.

У одной из больных Ф. Г. Углова Оли Виноградовой было поражено левое лёгкое. «Человеческое горе во всей своей безысходности! Так хотелось помочь ей, вернуть девушку в полузабытый ею мир земных радостей, к её сверстникам… Но ведь придётся удалить все лёгкое!»[93 - Углов Ф.Г. Сердце хирурга. Ленинград, 1987. С. 12.] О такой операции в отечественной литературе ничего не упоминалось, и тогда Ф. Г. Углов начал учить английский – после работы два раза в неделю по полтора-два часа занимался с преподавателем. В лечении заболеваний и хирургии лёгких учёные США добились некоторых успехов. Он стал читать специальные журналы на английском, потом на немецком, который осилил сам. Французские статьи переводила ему Н.А. Живкович. Прочитанный материал по методике резекции лёгких проверял на трупах, бесчисленное количество часов провёл в анатомическом зале. «Четырнадцать длинных месяцев с упорством сражающихся бойцов искали мы неизвестное в поставленной перед собой задаче: успешная резекция лёгких. Четырнадцать месяцев – от первой операции к следующей… Был у нас именно передний край»[94 - Углов Ф.Г. Указ. соч. С. 12.]. Но Оля Виноградова надеялась… С каким душевным трепетом приступил к операции Ф.Г. Углов – малейшая ошибка, неосторожное, не рассчитанное точно движение – и непоправимая беда». Рядом с ним были его неизменные ассистенты – Александр Сергеевич Чечулин и Ираклий Сергеевич Мгалоблишвили, надёжные товарищи и коллеги. Александр Сергеевич Чечулин заведовал отделением, но отношение А.С. Чечулина к нему строилось только на уважении и стремлении помочь во всех новых начинаниях, он «беззаветно любил медицину, в совершенстве освоил профессию хирурга». И.С. Мгалоблишвили пришёл в клинику уже с опытом фронтового врача, энергичный человек и способный хирург. Ф. Г. Углов был уверен в них, они такие же, как и он, увлечённые люди, понимающие друг друга. Мудрый и благородный во всех поступках его учитель Николай Николаевич Петров, возглавляющий клинику, хотя и не принимал участие в операциях, но часто успех работы коллектива «держался на вовремя поданном им совете». Ф.Г. Углов с благодарностью воспринимал его доброжелательность ко всем нововведениям, бескорыстие большого человека, который щедро делился своим опытом и знаниями со своими коллегами. Н.Н. Петров никогда не упрекал за неудачи, понимая, что они происходят не от небрежности, но от недостатка опыта. Оберегал от эмоциональных потрясений, всячески подбадривал и сам показывал пример заботливого отношения к больным. По мнению Ф.Г. Углова «Интересы больного человека ставились им превыше всего. И прогресс науки Н. Н. Петров, прежде всего, расценивал как помощь страждущему человечеству»[95 - Углов Ф.Г. Сердце хирурга. Ленинград, 1987. С. 15.].

Операция по резекции лёгкого длилась три часа сорок минут и прошла успешно. Но за этим – «почти два года работы над книгами, эксперименты над животными и анатомические изыскания… многомесячное обдумывание каждой детали…»[96 - Углов Ф.Г. Указ. соч. С. 14.].

Темой докторской диссертации Ф.Г. Углова, которую одобрил его учитель, стала «Резекция лёгких». В ней был обобщён определённый опыт, раскрыто новое направление в хирургии. Изданная отдельной книгой в 1954 году, она стала подспорьем в работе многих хирургов. В этот период, как писал Ф.Г. Углов, его «мало занимала чисто научная деятельность, интересовали и беспокоили люди, нуждающиеся в помощи, люди, которых нужно было спасать». Это была школа Николая Николаевича Петрова. Он был всегда примером для врачей. Одна послеоперационная больная почувствовала себя плохо – пульс, даже в минуту слабого наполнения, был 160 ударов в минуту. Всю ночь после операции и ещё трое суток врачи не отходили от неё. Н.Н. Петров также днём и ночью по несколько раз заходил в палату – «давал советы, подбадривал…». Ф.Г. Углов писал в своей автобиографической повести «Сердце хирурга»: «И через годы слышу его глуховатый голос, помню успокаивающее прикосновение его чутких пальцев – и как это важно, когда твой учитель вовремя оказывается рядом с тобой, душевным словом и мудрым замечанием поддерживает тебя…»[97 - Углов Ф.Г. Указ. соч. С. 10.].