Майские страсти

– Нет, милый, это ты не представляешь, как я перед тобой виновата.

– Оксана, ты даже не понимаешь, как я перед тобой виноват.

– Дорогой, ты даже не ощущаешь, как я перед тобой виновата.

– Ох, что же я натворил!

– Ах, что же я натворила!

– Я вижу, как ты обижена на меня!

– Ничего теперь не поделаешь… Я так тебя обидела!

– Проклятая любовь!

– Проклятая любовь!

– Остаётся терпеть мне…

– Буду терпеть…

Они обнимались, целовались друг друга в лоб, щекотали друг другу подмышки и поочерёдно садились друг другу на колени со звериной злостью в глазах и с искажёнными от негодования лицами.

Занавес опускался.

Вскоре неожиданно для обоих они уверили себя, что любили друг друга беззаветно и чисто. Оксана, трепеща, молилась перед сном. Роман, когда ложился спать, по-особенному чувствовал, что она его любила, и, как будто перестал её уважать из-за этого.

После рождения детей Искупников много времени с ними проводил лишь в первые месяцы. Только сразу после появления на свет и мальчик, и девочка волновали его. Затем он от них отдалялся, к удивлению своему не коря себя за это. Жена любила детей так же, как и мужа,– с раздражительной сдержанностью.

Когда девочке исполнился год, между Романом и Оксаной начались ссоры. Они вспоминали свежесть совместной жизни и пользовались старыми методами:

– Ах, Боже, Оксана, как я виноват перед тобой!– говорил Роман.

– Нет, милый, это я перед тобой виновата,– говорила Оксана.

– Нет, это я перед тобой виноват,– говорил Роман.

– Нет, это я перед тобой виновата,– говорила Оксана.

– Ах, ты даже не представляешь, как я виноват перед тобой.

– Нет, милый, это ты не представляешь, как я перед тобой виновата.

– Оксана, ты даже не понимаешь, как я перед тобой виноват.

– Дорогой, ты даже не ощущаешь, как я перед тобой виновата.

– Ох, что же я натворил!

– Ах, что же я натворила!

– Я вижу, как ты обижена на меня!

– Ничего теперь не поделаешь… Я так тебя обидела!

– Проклятая любовь!

– Проклятая любовь!

– Остаётся терпеть мне…

– Буду терпеть…

Но теперь всё это произносилось без оттенка ласковости, а надрывно, громко, с угрожающим размахиванием рук. Уже не садились друг другу на колени, а бросали друг в друга предметы: Роман – тарелки: (Оксана уворачивалась). Оксана – подушки (Роман уворачивался).

Между любовником и любовницей ссоры проходят с оттенком осторожной дерзости. Между супругами они продолжаются гораздо дольше и почти всегда повторяются на следующий день, но уже с меньшей озлобленностью.

Понимая, что конфликтов не было чересчур давно, Роман звонил родителям, чтобы они присмотрели за детьми, пока он будет ругаться с Оксаной. В такие моменты Искупниковы кричали с тем животным остервенением, которое испытывают лишь в отношении родственников.

Между любовником и любовницей может произойти разрыв, после чего они начинают ненавидеть друг друга, как если бы они ненавидели самих себя; так ненавидеть можно или самого себя, или своего самого страшного врага. Странность, которую лучше не понимать.

Роман и Оксана презирали друг друга, как враги и любовники, а ругались, как супруги.

В ту ночь, когда Алина так неожиданно посетила мальчишник, они чувствовали, что близился большой скандал. На это было две причины:

1) довольно давно в семье не ссорились;

2) Искупниковы в последние дни чересчур зарядились провокационной агрессией сестры Романа.

Оксана зашла в их спальню. Искупников смотрел телевизор, развалившись в кровати. Жена расчёсывала только что вымытые волосы, которые после горячей ванны стали ещё объёмнее и насыщенно-чернее.

– Дети спят?– спросил муж.

Оксана, брезгливо бросив расчёску на кровать и чуть не попав ею в Романа, цокнула языком и воскликнула:

– Что ж им ещё делать!

– Точно спят?

– Точно…– Искупникова, как бы одумавшись, поправила воротник красного шёлкового халата, прикрыв высокую влажную грудь.

– Хорошо.

Непосредственно перед бурей они вели себя с вычурной, формальной уверенностью: ни он, ни она не были убеждены в том, что дети спали,– супруги об этом не говорили вслух, а, значит, этого и на самом деле, как будто не было.

– А если бы не спали, тебя бы это тревожили?– Оксана наклонила голову и исподлобья взглянула на Романа.

– Тебя это в первую очередь должно волновать. Ведь это ты сказала, что надо завести, детей а то, мне…