Сказания Заморавии

– О! – В его глазах торжественно заплясала победный танец алчность, топча кости и прах моей гордости и силы воли, – Драугры будут довольны! Теперь я заслужу их милость! Драугры отплатят мне! Я получу то, что желал всё это время! Драугры отплатят! Они обещали и клялись! – повторял странное имя неведомых существ Альмарис, совсем позабыв и обо мне, и об умирающей Селлнимвель, и тем более о стоящем в углу Волбуре.

Чёрт тем временем сморщил волосатый лоб и нос и недовольно промямлил.

– Драугры? О, это уже не интересно, я так не играю! – Говорил Волбур уже своим хихикающим и мерзким тоном и, казалось, что теперь он изображает обиженного ребёнка. – Я лучше пойду… Удор с этим разберётся!.. А вы все… бойтесь!.. Ты, Радагас… да не испугаешь ты меня своим устрашающим взглядом полубога!.. Слаб ты ещё!.. Но ты всё-таки будь поосторожней с этим чокнутым магом, а то он ещё и весь Имр ненароком уничтожит и сам этого не поймёт!.. Но помни, король, тебе никогда не найти Книгу!.. Никогда не найти! Никогда!..

С этими словами он просто испарился, оставив напоследок подарок в виде своего неуёмного липкого смеха, витающего в воздухе.

Альмарис, не удостоивший Волбура никаким знаком внимания, по-прежнему разглядывал цилиндр с восхищённым и опасливым выражением лица.

– Не думай о Волбуре, – я посмотрел на огонь, горевший в светильнике рядом с кроватью мага. Там, в ярких всполохах пламени вырисовывалось лицо Имануса, – я позабочусь о чёрте, – успокоил меня бог, – Следи за Альмарисом, он ввязался в смертельный переплёт…

Иманус исчез, а я развернулся к Альмарису и спросил его.

– Кто эти Драугры? – мой голос показался мне старческим, – Что ещё за зло ты накликал на Заморавию, эльф?

На меня взглянули полыхающие тьмой глаза на искажённом от злой, недоброй улыбки лице Альмариса. Его кожа, будто окостенела, покрывшись тонким слоем белого налёта, и только под чёрными провалами глазниц, в ямочках, сгустилась кровь. Губы тоже налились кровью, стали пунцовыми, длинные пряди волос побелели, покрылись той же костной мукой. Пальцы, страстно и отчаянно, словно боясь потерять, сжимавшие гладкий цилиндрик Завета, обветшали, иссохли.

– Ты никогда ещё не сталкивался с таким могущественным злом, как Драугры! – даже учтиво произнёс он, – Бог смерти и тьмы… жалкий Удор – ничем не сможет сравниться с Драуграми…

– Но я думал, что Удор это истинное зло! – перебил я, заинтересовавшись этими созданиями, – Удор – это суть зла, его предтечи! – убеждал я Альмариса, но больше самого себя.

– Глупец! – засмеялся Альмарис, – Великие Драугры – это и есть первоначальное зло, суть его, если тебе так угодно! Драугры – это тёмная сущность Вечного Арза… да, Радагас, именно Арза – нашего Всего! Откуда ты думаешь, альды узнали, как ненавидеть, бояться, пугать… убивать? Ведь Удор и все остальные боги, появились только уже после того, как у альдов появились первые чувства!

Альмарис торжествующе скривил лицо в ухмылке, понимая, что он победил в этой словесной дуэли.

– Но как же Удор?! – не унимался я, не в состоянии поверить, что есть ещё более могущественнейшее и сильное зло, чем бог смерти и тьмы.

– Удор? Он всего лишь бог! Он часть Арза… точнее сказать, часть тёмного Арза, которой и являются Драугры!.. Удор – тьма, а Драугры – её сущность – архимаг хотел ещё что-то сказать, но предпочёл не говорить.

– Зачем им понадобился Завет жизни?

– Это мне не ведомо. Они предпочли скрыть от меня цель этого плана, но я считаю, что артефакт нужен им для сотворения чего-то тёмного, ещё более могущественного и страшного. Я считаю, что они хотят уничтожить светлую сторону Арза и единолично властвовать на всем сущим, что есть!.. Но тебя это касаться не должно, варвар. Ты просто не поймёшь этого! Ваши боги – всего лишь воплощение пороков альдов! Они не совершенны! Они сами погрязли в интригах и распрях! И они слабы, не могут дать нам того, чего мы хотим! А Арз может!

– Сейчас никто тебя не спасёт! Но всё же, почему ты перешёл на сторону тьмы Драугров?

Маг засмеялся.

– Я же сказал, ты слишком глуп, варвар, чтобы понять! Какая разница, тёмные или светлые! Драугры – это часть Арза. В них и чистота его бытия присутствует и чёрное пламя тьмы! Просто они предложили то, чего я хотел!

– Власти!

– Жизни! Вечной, идеальной жизни! Там будет и власть, и пиры! И богатства, и знания! И могущество, и нескончаемое блаженство!.. Но ты не увидишь этого! Ведь ты смертный! И жизнь твоя сейчас прервётся!

Альмарис уже собирался произнести заклинание, но тут в его глазах сверкнули удивление и сомнение.

– Почему ты не нападаешь на меня, варвар? – с недоумением спросил он, – Умри, как подобает великому королю!

– Нет, Альмарис, это ты умрёшь сегодня! – я хитро улыбнулся, поняв, что он забыл… совсем не помнил о нашем договоре, скреплённом клятвой Бессмертной чести. А я помнил, поэтому и не нападал, чтобы не навредить Альмарису, – Ты, архимаг Селлнана, великий учёный и астроном, связавшийся с тёмными силами, совсем забыл о нашей клятве… Правильно выбрав между мной и превратившимся в меня Волбуром, ты подверг мою жизнь опасности… да ещё, – мой голос сам собой повысился и стал угрожающим, – ты убил Нимвель! Поэтому, трус и нежить, ты умрёшь сейчас от своей собственной ошибки!

Всё тело архимага перекосилось от злости, страха и гнева! Он попытался наброситься на меня, но я увернулся.

В это время в комнату вбежали Борд и Гладрес. Альмарис, резко взглянул на них, а потом, повернувшись ко мне быстро, выпалил.

– Будь ты проклят, отпрыск грязного рода! Будь проклято всё твоё племя! Драугры разрушат всё… всё, что живёт будет уничтожено, всё, что умерло забудется, запомни мои слова!

Он подбежал к распахнутому окну, и ещё раз окинув комнату диким взглядом безумных глаз, собирающих в себе лучи рассвета, обернулся чёрным вороном, вестником смерти, и растворился в высоком прямоугольнике светлого окна, чрез которое в комнату проливались утренние лучи солнца.

Гладрес, подбежавший к окну, быстро выпустил в ворона стрелу. Послышался отдаляющийся клёкот – видимо, эльф попал в него. Капитан было хотел ещё раз выстрелить в беглеца-архимага, но стрелы в колчане предательски кончились, словно сговорились с улетающим раненным вороном или просто были заколдованы его магией.

Я упустил Завет жизни, но знал, что артефакт далеко от меня не уйдёт.

Сейчас меня терзало другое.

Борд склонился над обгоревшим телом Селлнимвель и только хмуро покачал головой – она мертва.

Эльфа отдала свою жизнь ради спасения моей. Она даже сомневаться не хотела в выборе между мной и собой – заслонила меня от огня, обменяла у Удора мою душу на свою. Не спрашивая моего согласия, сохранила мне жизнь.

– Её уже не спасти, Крейвен, – сказал гном, – она отдала свою жизнь за тебя.

– Да… – скорбь разрывала моё сердце. Я не хотел, чтобы из-за меня ещё раз умирал кто-то.

Смотря на лежащую на холодном мраморном полу Селлнимвель, нежную, добрую, искренне любящую меня, я вспомнил умирающую на моих руках Кэрин. Холод пробежал по моей спине. Это было неизбежно – Селлнимвель любила меня, поэтому и пожертвовала собой, во имя любви.

«Будь готов к жертвам…», говорила мне Кэрин.

– Но не к чужим жертвам… любовь моя.

… Гладрес подошёл ко мне, после того, как я укутал тело Нимвель в свой плащ.

– Всё кончено, странник, – отдышавшись, сказал капитан, – Но почему архимаг Альмарис сбежал? Это он убил Селлнимвель?! Когда я вбежал в комнату с гномом, то сразу столкнулся взглядом с магом… поэтому и послал стрелу… взгляд у него был страшным, злым.

– Он предал свой народ… – я поднялся, – но жизнь его не продлится и дня. Я это устрою!

* * *

…После похорон Селлнимвель, Гладрес распорядился, отправить гонца на юг, в поместье родителей Нимвель, сообщить о кончине их дочери. А после войско эльфов уже выстроилось перед северными вратами Селлнана, Башни звёзд.

Ко мне подошёл ссутуленный Гардрес. Его лицо глаза были полны печали. Я чувствовал, как стонет и хочет умереть его душа.

– С твоим братом всё будет хорошо.

Эльф молча кивнул, понурив голову, но потом тихо сказал.

– Он еле дышит, его тело… теперь ужасно обветшалое, болит, ноют все суставы. Сердце еле трепыхается во впалой груди. Глаза не видят… Зачем мы только явились сюда?.. зачем отдали судьбы свои в руки вам?.. Нет, Крейвен, я не виню тебя. Я виню себя за то, что не выполнил наказ родителей. Они сказали мне, что я всегда должен быть рядом с Вердресом и младшим Глиндресом. Мы должны быть неразлучны, как море и волны или трава и роса!.. А я… А Вердрес ещё молод, горяч, совсем недавно академию военную закончил, вот и рвался показать себя! Мы же южные эльфы, самые неуёмные!.. А Вердрес так вообще…

Гардрес вдруг заплакал.

– Я слышал о Селлнимвель, – молвил он сквозь редкие слёзы, – Бог смерти насладиться невинной кровью, а бог жизни примет её в свой светлый храм…