Арлет. Черное дерево

Назревал серьезный конфликт, и Арлет чувствовала, что чем сильнее гневается ее пленительница, тем туже сжимается кольцо вокруг ее горла. Лицо ее уже наливалось кровью, глаза лезли из орбит, а воздушница все продолжала отстаивать свои права на добычу.

– Боюсь, сегодня огню придется отступить, – желчно сказала она, и зажала Арлет так сильно, что перед глазами у той помутнело.

И тогда случилось нечто весьма странное. Неожиданно пламя в руках огневика погасло, а лицо его пронзила судорожная гримаса. Сначала Арлет подумала, что это лишь происки ее помутневшего разума, но затем она четко и ясно услышала чей-то наполненный ужасом крик. Воздушные оковы ослабели, а затем и вовсе исчезли. Не понимая, что происходит, с глазами, все еще слезящимися от недавних оков, Арлет среагировала мгновенно – развернувшись, она сделала прыжок влево, пытаясь убраться от прицела творцов как можно дальше. Нео и Эдвиан прыгнули вслед за ней, и все трое рванули в сторону моста. Они пробежали уже не менее полпути, когда поняли, что никто их не преследует.

Арлет притормозила, а когда обернулась назад, то увидела нечто ужасное. Нечто, заставившее ее ноги врасти в землю. Нечто, наглядно объяснявшее, почему им троим удалось так неожиданно вырваться на свободу.

Творец огня, еще недавно воплощавший в себе всю мощь своей необузданной стихии, больше не был похож на себя. За считанные секунды он превратился в живой труп, из которого, казалось, высосали всю, до последней капли, жизненную силу. Глаза его почернели, а изо рта ползла какая-то серая дымка. Ноги оторвались от земной поверхности, а тело ссыхалось, словно кинутое в огонь полено. Даже деревья, пылавшие все это время огненной мозаикой, будто потускнели. А там, в их тени, сразу за спиной изувеченного творца, стоял тот, кто и являлся причиной столь ужасающего зрелища.

Тварь. Только так Арлет могла назвать существо, прямо на глазах сосущего жизнь из несчастного творца. Безликая нечисть – с черным, как сама ночь, телом; вытянутым, как у смерти, лицом; и огромными, черными глазницами, а которых зияли лишь пустые, уродливые дыры. Тварь неподвижно стояля на своем месте, и поедала те остатки живого, что еще могли остаться в его жертве. Казалось, будто сам дьявол выполз из недр своего ада, дабы немного поживиться.

Арлет все никак не могла понять, откуда взялась тварь – она так и стояла, наблюдая, как творцы воздуха, наконец, приходят в себя и пытаются атаковать. За спинами их развернулись громадные, разноцветные крылья, а лица их, напоминая половинчатую маску, покрылись черным мерцанием, обозначавшим их принадлежность к зодиакальному знаку Весов. Их механизмы, обросшие белоснежными перьями, угрожающе закачались. А затем с их пальцев вырвались настоящие ураганы, и полетели прямо на нападавшего.

И все же, несмотря на столь мощную стихию, направленную в сторону врага, тварь продолжала иссушать огневика. Воздушные потоки, которые должны были ее остановить, просто поглощались ее телом, не причиняя никакого ущерба. Опустошив, наконец, свою первую жертву, тварь, как ни в чем не бывало, принялась за остальных. Причем за всех одновременно.

Арлет знала, что им нужно уносить ноги, но так и не нашла в себе сил сдвинуться с места, равно как и стоящие рядом Нео и Эдвиан. Тварь отражала все больше и больше атак, и от этого, казалось, становилась лишь сильнее. Белоснежные крылья рассыпались, а почерневшие, изуродованные трупы падали наземь один за другим. И лишь когда эти трупы больше не двигались, тварь повернулась, и направила свои пустые, черные глазницы в сторону стоящих неподалеку беглецов.

Прошло несколько бесконечных секунд, пока Арлет осознала, что ничего не происходит, а тварь, так и не отреагировав на их присутствие, лишь отвернулась, а затем направилась к безжизненным телам, разбросанным по земле. Легким движением, будто орудовала набитыми перьями мешками, она собрала их в охапку, и двинулась в сторону огненного леса. Там она исчезла так же внезапно, как и появилась, оставляя позади себя троих, до смерти напуганных подростков.

Нео пришла в себя первой, сделав длинный, судорожный выдох.

– Что это за чертовщина такая?

Как не странно, слово “чертовщина” оказалось в этой ситуации весьма объективным.

– Теперь мы знаем, куда исчезают творцы, – отозвался Эдвиан, все еще пребывавший в некоем оцепенении после увиденного.

– Нужно уходить, – сказала Арлет, прикидывая, сколько времени понадобится творцам, дабы понять, что граница осталась незащищенной.

Пригладив растрепанные волосы, она двинулась в сторону моста, желая скорее оказаться на другом берегу. И не только по причине, что тот берег принадлежал уже не Огненной Земле, а Поднебесью (а это значило, что где-то там ее ждет воздушная нить), но и потому, что берег этот не являлся местом убийства, того, за которым все они были вынуждены наблюдать от начала до самого конца. Нео направилась вслед за ней, но не успели они сделать и нескольких шагов, как за их спинами кто-то громко застонал, будто нарочно привлекая к себе внимание.

Девочки обернулись, и увидели Эдвиана, который так и остался стоять на месте, недовольно глядя им вслед.

– Да вы в своем уме? – спросил он взволнованно, все еще поглядывая в сторону места преступления, словно боялся, что тварь вот-вот вернется, – Я, конечно, понимаю, что стражы границы нам больше не помеха, но я уверен, что вскоре сюда явиться половина Поднебесья, и когда все они будут добираться до места происшествия, то несомненно будут пролетать прямо над нашими головами. Думаете, они станут спокойно смотреть, как тройка беглецов разгуливает по их владениям?

Арлет так сильно хотела убраться от этого места подальше, что совсем забыла, куда именно они направляются. Они больше не будут передвигаться по густому лесу, где деревья смогут укрыть их от преследователей. Они будут идти по открытому пространству, где их охотники будут обладать весомым преимуществом – крыльями. Охотники…она вдруг вспомнила слова воздушного творца о том, что на них открыта охота. Да, творцы огня держали ее в этой яргонской клетке, но всего лишь с намерениями допросить, и выяснить правду. В то время как у творцов воздуха могли иметься на них совсем иные планы. Кто знает, что они сотворят с беглецами, попади они им в руки?

– За последние двадцать четыре часа мы оказывались в смертельной,в прямом смысле этого слова, опасности уже Бог весть сколько раз, – добавил Эдвиан, смахивая со лба выступивший пот, – и меньше всего на свете мне хочется вот так просто идти ей на встречу вновь, да еще и с распростертыми объятиями. На наших глазах какая-то безглазая тварь только что убила четырех творцов. А у вас никакого плана и никакой предосторожности!

И он негодующе скрестил руки на груди.

– И что ты предлагаешь? – спросила Арлет, всеми силами удерживая себя от того, чтобы рвануть на мост.

– Предлагаю хотя бы немного слиться с толпой, – сказал Эдвиан, – не думали об этом?

– Даже если бы и думали, у нас нет способностей перевоплощаться в творцов, – фыркнула Нео, хоть и знала, что Эдвиан имел ввиду совсем не это.

– Выкладывай, – твердо сказала Арлет, пытаясь подтолкнуть вечно спорящих спутников ближе к делу.

Эдвиан выдержал короткую паузу, отдуваясь после недолгой пробежки, а также от нахлынувшей на него досады, а затем, явно борясь со все еще не отступившим страхом, зашагал к тому дереву, где недавно отдали свои жизни четыре творца. Остановившись, он поднял с земли скомканные, белоснежные плащи – единственное, что оставил после себя убийца.

– Как насчет этого? – спросил он с вызовом, – Не будет ли чересчур предусмотрительно для наших дам?

Дамы переглянулись, и были вынуждены признать, что идея отличная. Меньшее, что они смогут, укрывшись под этими накидками, так это не привлекать к себе лишнего внимания.

– Если на нашем пути встретятся творцы, главное к ним не приближаться, – увидев на лицах девочек согласие, он стал мгновенно распоряжаться, – чтобы им не удалось нас разглядеть. Ведь под капюшонами мы вряд ли похожи на тех, кого можно принять за соплеменника. Так… главное их не перепутать, – пробормотал он, разглядывая накидки, а затем отдавая по одной Арлет и Нео.

И говоря “не перепутать”, он имел ввиду изображения треугольников, вышитых на этих самых накидках.

– Треугольники – это символы стихий, – Эдвиан обреченно вздохнул, в ответ на вопрошающие взгляды своих спутниц, – У огня – треугольник, обращенный острием вверх, у воздуха – точно такой же треугольник, лишь перечеркнутый посередине горизонтальной линией. У земли треугольник смотрит верхушкой вниз, а у воды – такой же треугольник, лишь опять-таки с линией, которая его пересекает. Знания о силах природы берут свои истоки из Древнего Египта, – важно добавил он, – где жил и писал свои труды один Великий Посвященный. На основе этих трудов сформировалась мистическая наука – алхимия, целью которой было показать пути к постижению сути вещей. Именно алхимики и создали символы, обозначающие четыре основных стихии. Как интересно, что в этом месте используют те же знаки, что были когда-то придуманы людьми…

Его взгляд затуманился, как и всегда бывало в моменты его мировых размышлений.

– Мы все поняли, – Арлет надела на себя белую накидку, нарочно зацепив при этом Эдвиана.

– Что я говорил… ах да… – немного растерянный, он вернулся к своим указаниям, – одеваем те, которые с воздушными символами.

Когда все накидки были надеты, они в очередной раз – теперь уже все вместе, и без каких-либо сомнений – направились в сторону моста. Арлет накинула на голову капюшон, на ходу поглаживая холодную материю, струящуюся с ее плеч почти до самой земли. Какая удивительная ткань! А может, это и не ткань вовсе? На ощупь она казалась настолько гладкой, что с ней, наверняка, не сравнился бы даже лучший шелк в мире. Но тут Арлет вспомнила, что случилось с ее предыдущим владельцем, и рука инстинктивно поползла вниз. В таком положении она и оставалась, пока троица, наконец, не оказалась у подхода к мосту – того места, где они впервые увидели творцов.

Сам мост, как они уже заметили издалека, уходил вниз под небольшим углом, так, будто провисал. Но провисание было сущим пустяком на фоне того, из чего этот самый мост был выстроен. Оказалось, что его соорудили из некоего гладкого, всецело прозрачного сырья, невероятно похожего на обычное стекло. И идти по стеклянному пролету, хватаясь при этом за такие же стеклянные поручни, когда под ногами у тебя бездонная пропасть – признаться, было задачей явно не для слабонервных.

Первой, конечно же, на мост ступила Нео – ее твёрдый шаг придавал уверенности всем остальным. Эдвиан взошел на стекло последним – Арлет видела, как он скидывает в пропасть последнюю оставшеюся накидку, принадлежавшую огненному творцу. Зачем он выбросил ее? Избавляется от улик? Стоп, каких улик? Не они виновны в смерти тех творцов… И все же внутри ее укололо странное чувство. Арлет тряхнула головой – лучше ей сейчас сосредоточится на переходе.

Облака вкруг сгустились настолько, что другой конец моста был практически не виден. Под ногами простиралась все та же адская пропасть, но благодаря вездесущей дымке, путники так и не смогли увидеть, что находиться на ее дне. И это прибавило им немного смелости. Интересно, что лежит в основе царства воздушных творцов, думала Арлет. Нет, лучше не знать, как именно ты встретишь свою смерть, если прозрачный мост под ногами вдруг исчезнет.

И вновь голова наполнилась мыслями о смерти… Даже здесь, пересекая воздушную пропасть, Арлет не могла выкинуть из головы убийцу творцов. Она была далеко не впечатлительной, но почерневшие трупы то и дело всплывали у нее перед глазами, вызывая легкую тошноту. Она все думала о том, кто или что может быть способно на столь зверское деяние? Существо чем-то напоминало творцов – то же полуобнаженное, сверхъестественное тело, те же необыкновенные движения. Но все остальное разительно отличалось от того прекрасного и светлого образа, который создавался при виде творцов – черная, будто пропитанная ядом кожа, полная отрешенность, когда он забирал жизни одну за другой. А еще глаза, точнее их отсутствие. Полная безликость – она и пугала больше всего. Смотришь в эти черные дыры, и кажется, будто заглядываешь в глаза самой смерти.

– Да что с тобой проиходит? – вдруг прошептал Интро, – Сначала отключилась на трое суток, а теперь от воспоминаний тошнота к горлу подступает?

– Ты прав, – мысленно ответила Арлет, – Что-то я совсем размякла.

Покрепче ухватившись за стеклянные поручни, она услышала, как позади нее тихо постанывает Эдвиан. Ну вот, еще один – сколько можно скулить? Но затем она вспомнила, что если бы не мозги этого парня, она бы все еще сидела в клетке.

Спустя где-то минуту почувствовалось, как мост пошел вверх, и это могло обозначать лишь то, что первая половина пути пройдена. К счастью, вторую половину пути Арлет, Нео и Эдвиан одолели с таким же успехом, без сюрпризов, что было даже странно. Вскоре путники поняли, что поручней по бокам больше нет, а значит, они ступили на их первый в жизни остров, парящий в воздухе.

Облачная занавесь, все это время скрывавшая за собой солнце, немного поредела, и сверху к земле пробился одинокий лучик, который хоть и не отличался яркостью, но все же смог придать дополнительные краски воздушному клочку земли, который на первый взгляд показался каким-то бесцветным. Островок был небольшого размера – Арлет видела, как в нескольких десятках шагов он обрывается со всех сторон, открывая путь прямо в облачную бездну.

Когда она опустила глаза вниз, то поняла, почему это место показалось ей бледным и бескрасочным. Под ногами густела трава, но, как и в Огненных Землях, она была вовсе не зеленой. Из земли будто росли острые, стеклянные колючки – полностью прозрачные, как и мост, по которому путники шли до сих пор. Арлет даже побоялась на них ступать, казалось, они готовы проколоть ее ступню насквозь

– Не стоит бояться, – послышался голос Нео, и Арлет увидела, как та смело зашагала вперед; трава под ее ногами просела так же мягко, как и обычная.

Где-нигде виднелись цветы – столь же причудливые, как и в огненном лесу, они радовали глаз своими пышными, немного закрученными лепестками, и тоже напоминали хрупкие, стеклянные изделия.

На самом краю островка в небо тянулось высокое дерево, которое походило на обычный вяз, вот только Арлет показалось, что листья на его ветвях растут как-то весьма странно. Терзаемая любопытством, она направилась прямо к нему, краем глаза наблюдая, как Эдвиан уже опускается на корточки, дабы изучить стеклянную, но в то же время мягкую растительность. Достигнув дерева, она машинально потянулась к нижней ветке, с намерением сорвать с нее прозрачный листик. Но как только ее пальцы коснулись бархатистой поверхности, она поняла, что в ее затее нет никакого смысла, ведь листик со своей веткой был никак не связан – он просто парил у ее основания, словно поддерживаемый невидимой нитью.

Арлет потянула листик на себя, и он послушно обосновался между ее пальцами. Она зачарованно глядела на тонкие прожилки, просекающие его поверхность, и гадала, что это за дерево такое, где листья крепятся к своим ветвям лишь за счет воздуха.

На остров вдруг налетел холодный ветер, и облака над головой, повинуясь неожиданному порыву, разлетелись в разные стороны. На голубом небе засияло слепящее солнце, а вместе с ним преобразилось и все, что окружало Арлет. По стеклянной растительности, которая все это время отличалась лишь блеклостью, заиграли солнечные зайчики. Причем не простые, а самые, что ни есть разноцветные, погружая островок во все семь оттенков радуги.