Происки Чёрного древа

– Нужно предупредить остальных, – Чёрное древо оглянулся на лагерь, и в ту же секунды звери сорвались с невидимой цепи.

Яросгер поднёс два пальца ко рту, и пронзительный свист окатил округу. Оторванные ото сна люди стремительно вскакивали с земли и хватались за любое оружие. С противоположного конца лагеря донёсся ответный свист. Дозорные мчались на помощь.

Игер выхватил из костра несколько самых толстых горящих веток и метнул в сторону приближающейся стаи, отчего парочка наиболее трусливых землегрызов опрометью бросилась назад, в глухолесье, однако остальные звери очень быстро достигли людей. Чёрное древо и Яросгер первыми вступили в неравную схватку.

Как только самый быстрый землегрыз достиг костра, Яросгер ловко метнул короткий топор. Раздался глухой хруст пробитого черепа, и зверь распластался у ног Чёрного древа, который встретил следующего хищника. Игер посильнее замахнулся горящей палкой и опустил её на голову землегрыза. В ушах прозвучал жалобный треск. Ветка лопнула пополам, а горящая её часть зацепилась за колтуны шерсти и повисла на шее землегрыза. Ошеломлённый зверь отскочил в сторону и заметался вокруг Чёрного древа, истошно визжа. Запах палёный шерсти врезался в нос. Яросгер, перехватив топорик двумя руками, попытался ударить подбежавшего землегрыза, но тот вовремя увильнул от смертельной атаки и налетел на Игера, сбив его с ног. Чёрное древо больно приземлился на бок, в падении успев пару раз кольнуть нападавшего кинжалом в бок. Над ухом щёлкнули мощные челюсти. Игер схватил зверя за шерсть, со всей силы дёрнул на себя и утопил кинжал в шее чудовища. Захрипев, землегрыз забрызгал лицо Чёрного древа вязкой слюной и тёмной кровью и упал, придавив массивным телом своего убийцу. Яросгер выхватил из костра головню, огрел ею очередного хищника и добил его топором, а после на него набросилось сразу два землегрыза, оттеснив дозорного от костра. Неподалёку, пронзительно вскрикивая, носился зверь с подожжённой шерстью, распугивая и без того нерешительных собратьев. Игер попытался вылезти из-под тяжёлой туши, когда над ним нависла огромная тень. Горящие голодом красные глаза впились в Чёрное древо, предвкушая вид крови. Обездвиженный Игер закрыл лицо локтем, и сердце на мгновение замерло в его груди. Ночной хищник замахнулся когтистой лапой, но неожиданно отшатнулся назад. Первая стрела, выпущенная Кодорком, впилась зверю в грудь, а вторая, прилетевшая откуда-то сбоку, врезалась в шею. Чудовище зашаталось и вскоре рухнуло прямо в костёр. Мимо ошеломлённого внезапным спасением Игера пронеслось целых три землегрыза, которые сцепились с пятью вовремя подоспевшими бойцами. Краем глаза Чёрное древо увидел, как один из зверей, сражённый стрелой, пал у ног Яросгера, но второй сумел ускользнул от топора и полоснуть когтистой лапой человека по ноге, и как только дозорный упал на колено, землегрыз немедленно набросился на него, повалив на землю. Защищаясь от острый зубов, Яросгер сунул в пасть хищника топорище и выпрямил руки, сдерживая натиск. Кодорк вновь стрельнул из арбалета, но стрела пролетела немного правее чудовища и растворилась в темноте. Издав утробное рычание, Чёрное древо сбросил с себя бездыханную тушу и вскочил на ноги. Атакующий Яросгера зверь сжал челюсти так, что топорище с глухим хрустом лопнуло. Землегрыз взмахнул лапой, полоснув когтями по груди человека, и вцепился зубами в плечо противника. Яросгер закричал от боли, яростно молотя кулаками по шее чудовища. Перепрыгнув через горящую в костре тушу, Игер за мгновение покрыл расстояние до раненого союзника, набросился на землегрыза, и через мгновение они вместе покатились по молодой траве.

Чёрное древо сверху навалился на зверя и замахнулся родовым кинжалом. Острое лезвие с лёгкостью проткнуло шкуру и утонуло в животе чудовища. Животное жалобное заскулило. Перед лицом Игера лязгнули мощные челюсти, землегрыз попытался сбросить человека, но Чёрное древо взмахнул кинжалом, и когда лезвие полоснуло чудовище по шее и на мгновение исчезло в его груди, зверь истошно завопил. Затем Игер рассёк горло хищника, и поток тёмной липкой крови брызнул на лицо и одежду Чёрного древа. Землегрыз забился в предсмертных конвульсиях, хрипя и извиваясь под человеком. Вдыхая кислую вонь слежавшейся шерсти, Игер яростно раз за разом вонзал кинжал в грудь и живот чудовища до тех пор, пока руки полностью не обагрились тёмной кровью. Лезвие с хлюпаньем погружалось в мягкую плоть. Крохотные красные глаза землегрыза потухли, но тело ещё несколько секунд продолжало дёргаться под яростными ударами озверевшего человека.

– Успокойся, он мёртв, – схватив товарища за шиворот, Кодорк оттащил Чёрное древо от поверженного хищника. Присев напротив, Ледяные перста с силой потряс утробно рычащего друга за плечи, – всё кончено, Игер. Мы отбились.

Под ласковым порывом холодного ветра слепая ярость понемногу схлынула с лица Чёрного древа. Когда пелена безумия слетела с покрасневших глаз, он окинул поле битвы обеспокоенным взглядом. Он увидел Мстидара, который с невозмутимым лицом руками зажимал глубокую рану на плече впавшего в беспамятство брата. «Быстрее» – рявкнул неподалёку Зиндар. Трое мужчин подскочили к Яросгеру и потащили раненого бойца в лагерь. Из глухолесья Ирсуак донёсся скулёж землегрызов. Кодорк помог Игеру подняться на ноги. Шатаясь, Чёрное древо добрёл до костра, придавленного убитым хищником, из опалённой туши которого торчали оперения двух стрел. Вокруг на обагренной кровью земле валялось не меньше десятка застреленных и зарубленных зверей. Игер наклонился над громадной тушей землегрыза, из головы которого торчал топор Яросгера. Чёрное древо обхватил топорище и дёрнул. Голова чудовища дрогнула. Чмокнув, лезвие выскользнуло из пробитого черепа, потянув за собой вязкую тёмно-коричневую нить.

– Отбились, – Зиндар Зоркий глаз ковылял в сторону Игера, опираясь на плечо Ликдара.

– Да, – Кодорк цокнул языком и кончиком сапога пнул мёртвого зверя по залитой кровью морде, – Яросгер чудом уцелел.

– Как остальные? – Чёрное древо вырвал из земли пучок травы и тщательно вытер острое лезвие.

– Поцарапаны, испуганы, но живы, – спокойно произнёс старый охотник, остановившись напротив Игера, который дотошно счищал с топора липкую кровь.

– Хорошо, – Чёрное древо кивнул и устало улыбнулся, – мы сдержали обещание, Кодорк.

– Верно, – весело отозвался Ледяные перста, смахнув с сурового лица непослушную прядь слипшихся от пота волос, – сегодня ночью никто не умер.

– Молодцы, парни, – Зиндар смахнул слезу, – за Яросгера не беспокойтесь, бывший наёмник к серьёзным невзгодам давно привык. Переживёт.

– Переживёт, – глухо повторил Чёрное древо и настороженно прислушался к далёкому вою недобитой стаи.

– Не обращай внимания, – Зоркий глаз небрежно махнул рукой и плюнул в сторону глухолесья, – самые глупые и смелые землегрызы испустили дух у твоих ног, Игер. В живых остались лишь трусливые бедолаги. Твари будут выть до самого рассвета, но напасть не рискнут. Дождутся, когда мы уйдём, и сожрут трупы собратьев.

– Мерзость, – скорчив брезгливую гримасу, произнёс мальчишка Ликдар.

– Для голодного создания нет ничего скверного, – Зиндар добродушно улыбнулся и потрепал внука по голове, прищурив постоянно слезящиеся глаза, – голодное создание волнуется только о пустом желудке.

Чёрное древо повернулся спиной к Зиндару и Кодорку, устало побрёл в лагерь, перешагивая через трупы хищников. Запах дыма, крови, палёной шерсти и горелой плоти незримой нитью тянулся за молодым человеком. Когда Игер доковылял до повозки, рогорез, почуяв исходящее от Чёрного древа зловоние, запрокинул голову и издал воинственный гортанный рёв. Мстидар ласково обнял благородного зверя за толстую короткую шею и погладил усеянный костяными шишками лоб. На повозке лежал лишённый чувств Яросгер, а вокруг него копошилось три женщины и двое мужчин. С бойца содрали окровавленную рубаху. Кровь, лениво текущая из прокушенного плеча, тонкими струйками сползала по исполосованной старыми бледными шрамами волосатой груди. «Будем зашивать», – покачав головой, заявила немолодая женщина, которая являлась дочерью лесного знахаря, убитого бойцом из свиты господина Гнотмера во время набега на лагерь Глимдара. Чёрное древо подошёл к повозке и положил рядом с Яросгером метательный топорик. «Поправишься», – сорвалось с губ Игера. Серые глаза раненого бойца немного приоткрылись. Яросгер ответил невнятным бормотанием и кисло улыбнулся. К повозке, сильно запыхавшись, подбежала невысокая черноволосая девушка с бурдюком.

– Не мешайся, – дочь знахаря оттолкнула Игера, выхватила из рук помощницы кожаный мешок с ядрёным настоем и вырвала пробку, – Сенирель, принеси миску, иголку и нить из моего сундука!

Хрупкая девушка кинулась исполнять приказ так резво, что едва не сбила Игера с ног. С детства обученная лекарскому делу женщина сначала плеснула едкую жидкость на свои обветренные руки, затем смочила чистую тряпку и промокнула ей рану Яросгера. Сцепив до скрежета зубы, пострадавший боец, не издав ни звука, дёрнулся от боли и вновь погрузился в блаженное беспамятство.

Поморщив нос от едкой вони лекарского настоя, Игер попятился назад и наткнулся на Мстидара, лицо которого никак не выдавало беспокойство за жизнь брата-близнеца. Холодный и рассудительный взгляд серый глаз скользнул по Чёрному древу и ненадолго застыл на Яросгере, после чего Мстидар повернулся и не спеша направился к догоревшему костру. Кожаная сумка с тяжёлыми метательными гвоздями на его поясе позвякивала на каждом шагу. Зевнув, Чёрное древо последовал за глухонемым.

Игер наломал тонких веток и подбросил их в потухший костёр, а Мстидар, набрав полные лёгкие воздуха, подул на серые угли. Оранжевое пламя скромно вспыхнуло и мгновенно потухло. Глухонемой дунул снова, и среди спрятанных в пепле углей мелькнул огонёк, который зацепился за сухую ветку и пополз вверх, охватывая тонкие веточки, пока не превратился в крупного красно-оранжевого зверька. Прожорливое создание стреляло в вверх десятками горячих язычков, требуя добавки, и Мстидар положил сверху несколько веток потолще, отчего пламенный зверёк ненадолго скрылся из виду посреди хлынувшей струи серого дыма. Прислушиваясь к убаюкивающей мелодии потрескивающего костра, Чёрное древо прилёг на землю и, прикрыв глаза, за долю мгновения провалился в глубокое забвение.

Зиндар Зоркий глаз растормошил Игера за час рассвета. «В чём дело?», – промычал Чёрное древо, потирая слипшиеся глаза. Приложив палец к губам, старый охотник шикнул и жестом приказал следовать за ним. Они вышли за пределы лагеря, где на принесённом из глухолесья Ирсуак коротком бревне сидел, посвистывая, Ледяные перста.

– Это самое меньшее, чем я могу отблагодарить вас, – севшим голосом произнёс Зиндар, когда Чёрное древо спросонья сумел рассмотреть Кодорка, который вертел в руках большие ножницы, у его ног стояла миска с чистой водой.

– Присаживайся, Игер, – Ледяные перста уступил другу место. С лица молодого человека исчезла чёрная небрежная борода, остались только аккуратно подстриженные усы. Зоркий глаз мастерски остриг Кодорку отросшие волосы так, что отныне густые пряди не падали на тёмно-синие глаза и не скрывали коричневое родимое пятно над правой бровью.

– Присаживайся, – Зоркий глаз подтолкнул Чёрное древо к трухлявому чурбану. Растерянный Игер поймал взглядом довольную ухмылку товарища и последовал просьбе Зиндара.

Несколько минут Чёрное древо наблюдал, как пряди его волос, кружась, падали на землю. Зоркий глаз долго корпел над причёской Игера. Старые ржавые ножницы с жалобным скрипом неустанно кусали хрустящие от пота и местами испачканные в крови локоны. Когда Зоркий глаз закончил, Кодорк цокнул языком и улыбнулся.

– Ещё не всё, Игер, – укоротив ножницами отросшую бороду, Зиндар намазал лицо Чёрного древа странным пенистым бальзамом, резко пахнущим травами, и поднял с земли миску с чистой водой. В руке старого охотника блеснуло тонкое короткое лезвие, торчащее из деревянной ручки, – только не дёргайтесь, молодой человек.

Игер вздрогнул, когда холодное лезвие бритвы коснулось шеи. Кодорк ухмыльнулся и погладил чисто выбритый подбородок, а Зиндар, прищурив слезящиеся глаза, продолжил кропотливую работу, и через несколько напряжённых минут всё было кончено.

– Теперь я узнаю того парня, вместе с которым бежал из Приюта морозов, – рассмеялся Ледяные перста, хлопнув себя по бокам.

– Благодарю тебя, Зоркий глаз, – смыв с лица остатки пены, Чёрное древо погладил себя по гладким щекам и провёл пятернёй по коротко подстриженным волосам.

– Не стоит хвалить меня, молодые люди, – выплеснув воду, Зиндар положил в миску баночку с бальзамом, ножницы и бритву, – только с вашей помощью я могу рассчитывать на достойное будущее для Ликдара подальше от Ирсуак.

– Город Сердце ждёт нас, – Ледяные перста махнул рукой на восток, куда, напоминая собой огромного серого червя, уползала каменная дорога.

– Если город Сердце нас ждёт, то следует прийти к нему в достойном обличии, – слабо улыбнулся Игер, – неси подарки Весны, Кодорк.

Господин Гнотмер и госпожа Элердис позаботились о путниках, наградив двумя огромными походными мешками. Ледяные перста и Чёрное древо терпеливо ждали подходящего момента, чтобы сбросить с себя унесённые из Приюта морозов обноски и облачиться в подаренные правителями Семи топоров одежды.

Чёрное древо надел новые штаны из кожи сташкурого быка и запрыгнул в крепкие высокие сапоги, идеально подходящего размера, затем он с блаженством натянул на голое тело серую рубаху из грубой ткани, а поверх нацепил кожаный пояс, на котором уже болтались ножны с родовым кинжалом. Зоркий глаз протянул Игеру бело-коричневую меховую безрукавку, по краям расшитую красными и золотым нитями, мягкий тёплый воротник которого обвил шею Чёрного древа, словно ласковый пушистый зверёк. Ледяные перста удовлетворённо цокнул языком, примерив меховую шапку. Рядом с ним на траве лежало два аккуратно сложенных лёгких плаща из тонкой ткани тёмно-зелёного цвета с застёжками в виде двух скрещенных топоров. Элердис Крепкий корень наградила Кодорка и Игера одинаковыми подарками, но помимо одежды в походных мешках обнаружился недельный запас провизии, который небольшой отряд израсходовал в самом начале пути, а также два коротких топорика, доставшиеся мужчинам, отвечающим за заготовку дров, и две пары кожаных перчаток. Облачившись в подаренные одежды, молодые люди, скорчив серьёзные гримасы, переглянулись между собой, но не сумели сдержать довольные улыбки, отчего засмеялись во весь голос и привлекли внимание всего лагеря.

– Пора выступать, – отдышавшись, вдохновенно воскликнул Чёрное древо, – к городу Сердце!

Пропитавшиеся кровью, потом и грязью обноски, прихваченные из сундука Фоломгера, товарищи схорони под приметным кустом у булыжного тракта, и под присмотром могучего Солнца отряд выступил в путь. Яросгер не пришёл в сознание, а так как молодой человек отличался высоким ростом и крепким телосложением, на благородного рогореза выпала очень нелёгкая доля.

Через несколько часов пути глухолесье начало постепенно отступать от каменной дороги и к вечеру осталось далеко позади, а уже на следующий день Ирсуак, уступив власть на востоке бескрайним степям, полностью скрылось из виду. «Зачем нам Ядовитое море, если мы можем любоваться целым океаном красных, жёлтых и зелёных трав?», – перед закатом произнёс Зиндар Зоркий глаз, смахнув дорожную пыль с испещрённого морщинами лица. Спустя два дня от глубокого забвения пробудился Яросгер. Он сразу попытался слезть с повозки, но силы неожиданно улетучились из неокрепшего тела, и молодой человек грохнулся на каменную дорогу, ударился головой и до крови рассёк бровь, после чего Чёрное древо и старый охотник запретили Яросгеру передвигаться без посторонней помощи. Остаток дня молодой человек провалялся в повозке, дразня рогореза, подшучивая над мальчишкой Ликдаром и скалившись на ухаживающих за ним женщин, и Игер отметил, что в его тусклых серых глазах, как и прежде, яростно разбушевалось пламя, а бледное лицо вновь покрылось здоровым румянцем.

– Перед смертью я обязательно вспомню, как мы с тобой били землегрызов, – после ужина сказал Яросгер Игеру, почесав кончиком топора розовый шрам на щеке.

– Ты умрёшь не скоро, – ответил Чёрное древо, отпив воду из деревянной кружки.

– Пока рядом со мной такие отважные соратники, как ты, Кодорк и мой братец, Мстидар, я всё равно что бессмертен, – хмыкнул Яросгер и махнул рукой мальчишке, который палкой дразнил догорающие угли, – А куда я денусь без этого парня? Кто вовремя поднесёт мне бурдюк? Кто? Только Ликдар!

Яросгер оглушительно расхохотался, остальные мгновенно заразились его весельем, а смущённый мальчишка сначала покраснел и вжал голову в плечи, но, когда Ледяные перста потрепал его за голову, Ликдар осмелел и мило заулыбался со всеми. Над Чёрным древом нависла безмолвная тень. Мстидар вернулся с караула и на языке жестов обратился к брату-близнецу. Яросгер нахмурил брови, его руки закружились в воздухе в хаотичном танце, после которого он быстро указал на Игера, Кодорка и Ликдара. Глухонемой улыбнулся краями губ и ответил брату коротким жестом. Яросгер засмеялся в голос, но вдруг скорчил яростный оскал и зашипел от жгучей боли, схватившись за раненое плечо. Железная серьга в форме капли задрожала, будто оповещая окружающих о его страданиях. Пока брат-близнец проклинал всех землегрызов на свете, Мстидар поднял лицо к небу, прикрыл глаза и медленно втянул носом воздух. Чёрное древо озадаченно взглянул на глухонемого. Яросгер резко выдохнул и наигранно улыбнулся, продемонстрировав зияющую на месте переднего зуба пустоту. Мстидар открыл глаза и показал брату-близнецу несколько жестов.

– Он предсказывает погоду, – распахнув от удивления рот, произнёс Игер.

– Не предсказывает, а чувствует, – поправил Яросгер, разминая раненое плечо. Из-за боли его голос звучал раздражённо, – завтра нас настигнет дождь, поэтому лучше выдвинуться в путь до рассвета.

– В такой случае, нам пора спать, – поднялся на ноги Кодорк и широко зевнул.

Утром заморосил холодный дождь и подул северный ветер. Горизонт заволокло густым белым туманом, и небо потемнело на глазах. Люди, понурив головы, упорно шаркали сбитыми ботинками по мокрому каменному тракту и сетовали на погоду. «Ещё немного, хороший мальчик», – шептал рогорезу на ухо старый охотник, поглаживая по блестящей от влаги шкуре. Иногда зверь останавливался и с гортанным рёвом стряхивал воду со своих боков, забрызгивая ближайших путников. К вечеру моросящий дождь разошёлся в бурный ливень, который затянулся на целых три дня. Однако Чёрное древо, промокший до самых костей, неустанно брёл на восток, к городу Сердце, не поддаваясь соблазну разбить лагерь и переждать непогоду, и люди, накинув капюшоны на посуровевшие лица, шли за ним. Иногда Игер останавливался, смахивал со лба липкие капли, поворачивался к своему отряду и одаривал людей обнадёживающей улыбкой. «Не смотря на холод и усталость, в их глазах сверкают проблески надежды», – однажды шепнул Зиндар на ухо Чёрному древу.

Иногда каменный тракт плавно поворачивал на север или на юг, огибая холмы, и нередко в могучий поток, ведущий к городу Сердце, вливались более мелкие грунтовые дороги и тропы, проложенные из других поселений. Несмотря на то, что большинство других путешественников предпочитало обходить отряд Игера стороной, порою Чёрному древу удавалось коротко побеседовать с очередным бесстрашным путником, не убоявшемся группы вооружённых людей. «Что можно отнять у бедного немощного старца, кроме жизни?», – как-то раз сказал Игеру направляющийся в Семь топором старик с иссечённым множеством зарубок посохом и худым заплечным мешком. Также Чёрному древу удалось перекинуться парой слов с двумя охотниками из деревушки под названием Паршивая дыра, поспорить с обезумевшим оборванцем, который утверждал, что Велгер Чернозубый вернулся из небытия и захватил город Сердце, утешить бывшего стражника, чей сын во время нахлынувшего на небольшой город недуга ушёл из дома и не вернулся, и с помощью Кодорка отговорить группу из пяти авантюристов наведаться в Приют морозов и поступить на службу к Роксимеру Ледяные перста. А когда утихли дожди и подсохла земля отряд Чёрного древа столкнулся с семью бойцами Лунного братства во главе с тиоратом касты лекарей из Лунных копий.

– Извини за беспокойство, путник, – обратился Чёрное древо к невысокому полному мужчине с наголо обритой головой и крохотными ярко-жёлтыми глазами, – далеко отсюда до города Сердце?