Ала ад-Дин и повелитель джиннов

Из-за дерева показался крайне недовольный Ахмед. В руках он нес вещи султана.

– А это куда девать? – хмуро осведомился он.

– Отдай принцессе. Пусть в них оденется.

– Я? В это? Да вы что! Оно же мужское, и еще папино.

– Вот же противная девчонка! Да где же я тебе в этой глуши мамино-то достану?

– Я не девчонка, а принцесса! А мама… мама умерла, когда я была маленькой. – Будур спрятала лицо в короткий воротник халата и всхлипнула.

– Ладно, ладно, извини. – Максим успокаивающе коснулся плеча девушки. – Я же не знал. Слышишь? Хватит реветь.

– Не знал он, – буркнула принцесса, утерев пальцем нос, с кончика которого свисала капелька воды. – Давайте сюда ваши вещи. И отвернитесь!

Глава 9. Залог

Абаназар пребывал в ярости. Шутка ли, все шло наперекосяк: неудача с крышей, будь она проклята во веки веков, бестолковый отрок Ала ад-Дин, у которого колдун пошел на поводу и натерпелся позору из-за порядком утраченных навыков, еще смазливая принцесса и какие-то странные духи, шайтан бы их обоих побрал! Однако, несмотря на все свои старания, завоевать доверие Ала ад-Дина Абаназару так и не удалось. Юноша не испытывал к колдуну ни малейшего почтения, даже после того, как он, Абаназар, так прекрасно справился с ремонтом – колдун до сих пор пребывал в шоке от содеянного собой. Вроде бы даже не планировал, собираясь всего лишь отправить принцессу восвояси, а что получилось! И думал-то в тот момент вовсе о другом. Абаназара просто злость брала от безысходности. Злость на Ала ад-Дина с его пустыми чаяниями, на Будур с ее одежей, которую никак не удавалось совместить с принцессой, на бывшего прислужника Ахмеда, предавшего его – вот кому стоило бы отомстить, – но Абаназар никак не мог обнаружить, где тот скрывается. Разве что приблизительно.

В общем, все шло не так, как планировал колдун.

Уписывая за обе щеки порядком остывший плов, Абаназар судорожно соображал, как все-таки завоевать доверие «племянника». И самое неприятно, сердиться нельзя: откажись Ала ад-Дин добыть лампу, и Абаназар останется с носом. Конечно, он ему за то отомстит – и еще как! – но что с того? Лампы-то он все равно не добудет.

Нет, следовало держать себя в руках, расточать медовые улыбки и лебезить. Эх, если бы Абаназару удалось осуществить хоть какое-нибудь желание Ала ад-Дина как надо, и тогда мальчишка был бы в его руках. Но Абаназар прекрасно знал цену себе и понимал: ничего существенного он исполнить не сможет, разве что изгнать тараканов из дому (впрочем, на таком питании, какое имеет место быть в доме этих бедняков, они сами скоро разбегутся или передохнут с голоду). Или… Но больше, как колдун не силился, ничего в голову не приходило.

А может плюнуть на колдовство, да и выложить мальчишке все как на духу, пообещав несметные богатства и несносную девчонку в придачу? Но где гарантия, что Ала ад-Дин, добыв лампу, отдаст ее Абаназару? Одно дело – «дядя», а совсем другое – немощный колдун, пусть и магрибский. Ведь на кой ляд он тогда сдался Ала ад-Дину, без умений и без «родственных» связей? Мальчишка и сам с помощью лампы сможет добыть себе все, что пожелает.

Да, но ведь Ала ад-Динне знает, как ей пользоваться! Хотя он смышленый и быстро скумекает, что к чему. Ведь лишил же он Абаназара джинна кольца. Нет, рисковать не стоило.

Абаназар, уминая пальцами очередную порцию плова, бросил хмурый взгляд на беспечно беседующего с матерью Ала ад-Дина. Тот, словно почувствовав его взгляд, обернулся, и колдун поспешно опустил глаза.

– А что, дядя, надолго ли вы к нам? – спросил Ала ад-Дин, утерев рукавом рот.

– Э-э, – рассеянно протянул колдун, не донеся плов до рта, так и застыл с щепоткой плова в пальцах. Вопрос застал Абаназара, прямо скажем, врасплох. – Не понимаю твоего вопроса, о мой дорогой племянник.

– Это я к тому, что если вы еще поживете у нас, то неплохо было бы наколдовать немного денег.

– Но разве то, что я тебе дал, уже закончилось? – удивленно произнес Абаназар, все-таки запихнув плов в рот и потянувшись за следующей порцией.

– Я купил плов, и, между прочим, на троих, – начал загибать пальцы Ала ад-Дин, – так?

– Так, – согласился «дядя» и сунул в рот немного салата из свежих помидоров и огурцов: «Интересно, к чему клонит этот зудящий прыщ?»

– Еще овощей для салата, – загнул Ала ад-Дин второй палец.

– Угу, – подтвердил Абаназар кивком, тщательно пережевывая пищу пятью оставшимися зубами.

– Еще купил новую одежду и обувь – себе, маме и вам, – Ала ад-Дин загнул третий палец.

– Так. – Абаназар едва сдержался, чтобы не поморщиться. Подобная расточительность никак не входила в его планы. – Но ведь у тебя было много денег!

– Вы правы, дядюшка. Именно что было. Но, судя по тому, сколько вы едите, их надолго не хватит.

Абаназар зашелся кашлем, и Ала ад-Дин услужливо похлопал колдуна по спине.

– Это, верно, от жадности, – предположил юноша.

– Я вовсе не жаден, о дорогой… – скрипнул зубами Абаназар, – племянник. Но я ничего не ел с прошлого вечера! А так нам старикам очень вредно есть много, и я всегда придерживаюсь этого правила.

Абаназар с болью в глазах отодвинул от себя лаган с остатками плова и печально вздохнул.

– То есть вы не будете у нас питаться?

– Ох, Ала ад-Дин! – покачала головой молчавшая до того мать. – Жаден вовсе не твой дядя, а ты. Взгляни, как теперь выглядит наш дом! А тебе жалко для него горстку плова?

Абаназар опять вздохнул и выдавил скупую слезу.

– Пол лагана вы называете горсткой, мама? Что же касается ремонта дома, то перед тем он собственноручно разрушил его почти до основания.

– И что с того? Не разрушив старого, не построишь новое.

– Простите, мама, но и старый дом был еще вполне крепок, – не согласился Ала ад-Дин. – К тому же вспомните, что мой дорогой дядюшка сотворил с моей Будур!

– Она не твоя Будур, о несносный мальчишка, мечтающий о несбыточном! Но… нехорошо, конечно, вышло, однако с кем не бывает. Твой дядя уже немолодой человек.

– Именно, – поддакнул Абаназар. – Послушай мудрого человека.

– Мудрый человек многого не знает, дядюшка, – ляпнул, не подумавши, Ала ад-Дин и осекся.

Абаназар мгновенно насторожился, весь подобравшись, словно леопард на охоте. Что это – оговорка или случайно оброненная, ничего незначащая фраза?

– Чего я не знаю? – бросилась старушка в атаку. – Ишь, взял моду спорить со старшими! По-твоему, я глупая?

– Я такого не говорил, мама. Но ведь всегда есть нечто тайное, чего не знаете даже вы!

Абаназар вздрогнул: вот, опять! На что намекает нахальный юнец? Неужели, он обо всем догадался?

Ала ад-Дин же едва сдерживался, чтобы не выложить все как на духу. Обида на паршивого колдуна, так оскорбившего его самые светлые чувства, не давала юноше покоя. К тому же Ала ад-Дин не без причины беспокоился за судьбу пропавшей девушки – ведь еще неизвестно, куда мог отправить ее бестолковый колдунишка!

Предсказание джинна со странным именем, будто Ала ад-Дин через горе-колдуна Абаназара обретет счастье, уже не казалось столь радужным. Разве мог принести Ала ад-Дину счастье немощный, растерявший последние остатки разума старик, уплетающий плов за троих и древний, как давно высохший помет съеденного на заре времен барана? Выходило, джинн либо посмеялся над несчастным юношей, либо чего-то напутал.

Абаназара тоже изводили сомнения, и он судорожно искал выход из сложившегося положения, но не находил его. Эх, если бы старая карга, размышлял колдун, куда-нибудь наконец ушла, и тогда он смог спокойно и откровенно поговорить с молодым недотепой. Но старуха словно приклеилась. Неужели у нее нет никаких дел? Двор не метен, мусор не вынесен, чай закончился… Чай!

– А что, дорогая сестра, не заварите ли вы нам свежего чая? – нашелся Абаназар.

– Чай? Да-да, конечно! Я сейчас. – Старушка тяжело поднялась и потопала в дом.

«Ну, наконец-то!» – обрадовался Абаназар, потирая сухие ладони, и только открыл рот, как его опередил Ала ад-Дин.