Орион: Око земли

– Да, капитан, – в голос ответили они и, выхватив лампу у впереди идущего стражника, пошли дальше в тень.

– Ида, Дейв, – оба так же, как и предыдущие, без лишних слов повернулись к капитану.

– Со мной и тремя алхимиками в левый туннель.

– Да, капитан, – в голос ответил они.

– Все остальные в правый.

Приняв приказ, весь отряд тут же разделился на две группы, указанные капитаном. Ученые, или алхимики, как называл их Парнс в угоду старым привычкам, еще долго совещались, но в итоге смогли прийти к согласию и определиться, кто в какую сторону пойдет. Мортимер оказался в группе правого туннеля, на чем сам же и настоял.

– Слушай, – начал алхимик, не оглядываясь на собеседника, замыкающего колонну, – тебе не кажется, что это не просто тоннель? Он какой-то слишком…

– Идеальный, – закончил за него Руф.

– Да, – воодушевившись пониманием, подтвердил Мортимер, – мы как будто внутри выкованной трубы. А все пространство дыры – это что-то вроде… – он замолчал, представляя всю конструкцию целиком, – резервуара для воды.

– Тут подъем с двух сторон! – выкрикнул идущий впереди стражник, и его слова эхом отразились от металлической трубы. – Мы пойдем по левому, вы по правому, – Руф махнул рукой, соглашаясь с его словами. Пройдя немного вперед, они поднялись выше, оказавшись примерно на уровне диагонали туннеля, и двинулись дальше по выступу в стене.

Еще несколько минут пути все шли молча. Мортимер с восторгом осматривал гладкую поверхность трубы и пытался представить, кто мог настолько тщательно сделать такое и – самое главное – зачем? Руф тем временем настороженно всматривался вдаль, не переставая сжимать рукоять клинка на поясе.

Вдруг свет лампы осветил еще один туннель по правую руку от них, но теперь по своей высоте он смог бы вместить в себя разве что несколько человек, в отличие от его предшественников. Руф посмотрел в сторону идущих слева и разглядел точно такой же проход ровно напротив. Он пронаблюдал как двое стражников и один ученый зашли в тоннель, после чего посветил на алхимика, прикрывшегося рукой от яркого света, махнул ему головой в сторону прохода и вошел первым.

– Лабиринты похлеще, чем городская канализация, – сказал Мортимер, после чего принюхался и прикрыл нос воротником пальто. – И пахнет так же.

После этих слов он замолчал, пытаясь понять, что может источать столь мерзкий запах протухшего мяса. Свет лампы вновь стал отражаться от поверхности металла, однако в этот раз ему помешала стена с приоткрытой дверью. По размерам она не превышала среднего гнома, была круглой и, судя по проему, достаточно внушительного веса.

Словно гончая при виде подстреленной охотником птицы, Мортимер сорвался с места, плавно обогнув стоящего впереди стражника, и попытался отодвинуть дверь. В котел его мыслей кто-то опять подкинул огромное полено, из-за чего пламя внутри разгорелось с новой силой. Из труб повалили мощные клубы дыма, сердце забилось с невиданной ранее силой, а все подозрения и сомнения, что витали в нем, сгорели в пламени печи, поддав паровой энергии механизму.

Руф молча наблюдал за странной сценой, как молодой алхимик, пыжась и краснея от давления, пытается сдвинуть ненавистную дверь. Видимо, огромный кусок металла оказался куда сильнее, чем юношеское стремление что-то доказать всему и вся. Он простоял так с полминуты, пока наконец не сжалился и не помог парню, навалившись вместе с ним на круглую дверь. Она все же поддалась и со скрипом открылась внутрь, высвободив томящийся там запах трупных разложений. Запах, который нельзя перепутать ни с одним на планете, и оба путника были прекрасно с ним знакомы. Они сразу же отстранились, прикрывая лицо руками и откашливаясь. Не отнимая рукава от лица, Мортимер махнул стражнику и, пригнувшись, первым вошел в дверь, прихватив с собой лампу. Руф еще некоторое время пытался отдышаться, но после полез следом за алхимиком.

Стоявшая внутри вонь начинала медленно обжигать горло, затем нос и вскоре должна была добраться до легких. Руф сильнее зажал ноздри и рот, стараясь вдыхать как можно реже. Света лампы хватало, чтобы практически полностью охватить все пространство вокруг, что помогло сразу же увидеть общую картину хаоса целиком. Пол покрывали разорванные в клочья книги, пропитавшиеся насквозь мерзким запахом гнили. Прямо на них у стены валялся металлический стол, весь покрытый зарубками, словно бы от чьих-то мелких зубов. Мортимер подошел ближе, что осмотреть оставленные на нем отметины, и как только приблизился, сразу заметил источник запаха. Под столом лежали обглоданные кости с оставшимися кусками внутренностей и мышц. В них уже вовсю ползали трупные черви, размножаясь в том, что только отдаленно можно было назвать мясом.

– Гном? – спросил Руф, не убирая руки от лица.

– Нет. У гномов, как и у нас, по двенадцать пар ребер. А тут их минимум на один ряд больше, – он поднес лампу чуть ближе и заметил, как что-то отблескивает в костях. Мортимер протянул руку и с усилием попытался вырвать предмет, но останки существа вцепились в него так крепко, что первая попытка не увенчалась успехом.

Руф в это время с подозрением осматривал странного вида дверь. Ни ручки, ни единого замка на ней не было, только странные закругленные петли в виде двух закрученных трубок. Он подошел ближе, чтобы лучше рассмотреть, как они закреплены, как вдруг из открытой двери донесся пронзительный женский вопль. Руф простоял в оцепенении несколько секунд, потом посмотрел на сжимавшего в руках металлическую книгу Мортимера. Тот так же ошарашенно смотрел на стражника.

– У вас в группе была женщина? – спросил Руф, положив руку на круглую дверь.

– Нет, – растерянно ответил алхимик и сразу же закашлял, вдохнув вони от сгнившего трупа.

Руф подхватил лежавшую на куче книг с засохшими пятнами крови лампу, взял алхимика под руку и поспешил выбежать из комнаты обратно в туннель. В считанные мгновения они вернулись в первый проход. Руф остановился у входа и выставил лампу вперед в надежде разглядеть, что творилось на другой стороне. В тусклом свете лампы показалось несколько порубленных кусков человеческого тела. Из мест срезов медленно лилась кровь, собираясь в небольшое озеро с мертвыми островками, и постепенно начинала тонкой струйкой стекать вниз. Пробежав вдоль прохода дальше, он увидел разорванное в клочья тело одного из багровых мечей. Руф ускорился и у самого спуска на той стороне разглядел сидящего ученого, крепко сжимавшего свою правую руку. Вместе с Мортимером они подбежали к нему.

– Что произошло? – твердо спросил Руф, поднимая ученого на ноги.

– Янус, ты в порядке?

Тот дрожал, как котенок в грозу, не отвечая и вцепившись в руку. Мортимер быстро сунул найденную им книгу в наплечную сумку и попытался взглянуть на рану, но как только он дотронулся до Януса, испуганный мужик сразу издал пронзительный вопль, который изначально показался им женским.

Они понесли его с собой, стараясь как можно быстрее добраться до подъемников. Капитана с первой группой все еще не было видно, как и двух стражников, которых он пустил дальше исследовать стену. Мортимер присмотрелся, пытаясь разглядеть свет их ламп, но ничего дальше своего носа увидеть так и не смог. Руф стоял с ученым на руках, пытаясь выведать у него хоть что-то, пока вдали не показался свет.

Из первого туннеля показался испачканный в чей-то крови Ганс с тяжелой отдышкой. Сразу за ним выбежала Ида с обнаженным мечом в руке и ненавистью в глазах и капитан Парнс с неизменно непробиваемым выражением лица.

– Что произошло? – в суматохе спросил Мортимер, подбежав к стражникам. – Где остальные?

– Убиты, – прямо ответил Парнс и неумолимо двинулся вперед, держа в руке лампу. – Идем, нужно как можно быстрее вернуться к подъемникам, – все оставшиеся члены отряда сразу же пошли за ним, и только Мортимер замешкался, обреченно всматриваясь в сторону туннелей.

Остальные уже успели отойти на расстояние, на котором свет их ламп не накрывал Мортимера. Он стоял совершенно один во тьме, не видя абсолютно ничего, однако слух его обострился до предела. Вдалеке, из левого туннеля, донеслись звуки шлепания ног по воде. Сначала они слышались всего от пары конечностей, затем к ним прибавился десяток, затем еще, а через несколько секунд этот шум уже надвигался непроницаемой стеной в сторону замершего алхимика.

Он тут же сорвался с места, машинально оглядываясь назад, хотя знал, что ничего кроме тьмы там не увидит. Подбегая все ближе, он стал кричать во все горло: «Бегите!» Группа остановилась на месте и пронаблюдала, как ошарашенный алхимик, высоко поднимая ноги над водой, пробежал мимо и через несколько секунд скрылся в тени перед ними. Парнс на секунду прислушался и голосом, которого даже Ида за девять лет службы не слышала ни разу, приказал всем бежать что есть мочи к подъемникам.

Когда группа подбежала к люлькам, шум начал доносится со всех сторон.

– Быстро все внутрь! – закричал капитан, буквально закинув туда Мортимера.

Руф двигался в хвосте с не отошедшим от шока ученым на плечах. Когда он приблизился к люльке, Парнс с силой дернул за канат, оповещая инженеров на поверхности о подъеме, и через секунду люлька начала подниматься. Руф успел закинуть ученого внутрь, а сам стал подтягиваться, чтобы забраться в корзину. В этот момент, словно бы по щелчку пальцев, в свете ламп появилась непроницаемая стена из зверских тварей с ненормально большими головами, обглоданными частями тела и совершенным безумием в глазах. Руф уже практически влез на помост, но одна из тварей успела добежать до висящего над ней лакомства и вцепиться своими зубами в сухожилия на месте сгиба ноги. Стражник завопил от боли, но Парнс быстро вынул свой меч, нагнулся и одним движением отсек твари голову. Та вместе с мерзким тельцем полетела вниз, и в тот же миг на нее с диким верещанием набросилось бесчисленное количество товарищей. Через несколько минут они пропали во мраке Фораминиса, но эхо еще долго долетало до выживших.

Во время медленного и напряженного подъема все погрузились в себя. Кто-то оплакивал погибших ни за что друзей и коллег, за что получал вразумительный удар по лицу от Иды, кто-то шепотом молился всем известным богам, а кто-то все так же непоколебимо стоял с присущей офицерской выправкой.

– О случившемся тут никто не должен узнать, – нарушив тишину, сказал Мортимер, прижимая к себе сумку. На пару секунд среди выживших вновь воцарилась молчание. В какой-то момент можно было даже услышать, как нервно колотится сердце Януса.

– Что? – оставаясь в недоумении от решения алхимика, выжал из себя Руф. – Вы хоть понимаете, насколько эти выблядки опасны? Если есть хотя бы крохотная возможность того, что они смогут добраться до столицы, жертв будет в тысячи раз больше. Вы этого не понимаете?

– Руф, – начал спокойным тоном Мортимер, в надежде успокоить стражника, – пойми, они на другом континенте. Сейчас у империи есть проблема посерьезнее – в виде шаткого союза с востоком. А если император, узнав про этих тварей, направит основную часть войск сюда, это даст княжеству возможность напасть на наши земли. А просить помощи у них нет никакого смысла. Гарантирую, они не согласятся отправлять своих людей на уничтожение вымышленной армии бешеных карликов под землей.

– Вымышленной? Вымышленной?! – Руф попытался резко приблизиться к алхимику, чтобы ударить, но рана заставила остаться на месте. – Да ты сам своими глазами видел, сколько их там и что они могут.

– Я ничего не видел, – ответил Мортимер.

– Я тоже, – неожиданно для всех согласился капитан, больше не добавив ни слова.

– И я, – устало согласилась Ида и обреченно посмотрела на вылупившего на нее глаза Руфа.

– И я тоже, – со странным акцентом согласился Ганс.

Все уставились на стражника, как на больного крикуна в стае, и будто давали ему выбор: либо прямо сейчас лечись, либо придется тебя оставить на ужин и отправиться дальше уже без тебя.

– Уроды болотные, – выругался он, – пошли вы все на хер с вашими мнениями и востоком. Я сам… – Руф хотел было договорить, но вовремя себя сдержал, склонившись к пульсирующей ране.

Все снова замолчали.

– Прости, головастик, – прозвучал женский голос, и за ним в затылок стражника прилетел сильный удар рукоятью багрового меча.

По возвращению в Солтис Руфа по предложению Франка в совете решили отстранить от службы в багровых мечах из-за помешательства рассудка, которое подтвердили Мортимер и Парнс. Смерти же приписали к несчастным случаям, связанными с падением в яму, и неосторожной охотой на гидр. С такими связями они могли написать буквально все, что угодно, и это считалось бы истиной. На том же совете с учетом личного согласия императора все дальнейшие экспедиции к яме решено было признать нецелесообразными и запретить, а попытки Руфа рассказать правду о том, что там на самом деле произошло, постепенно переросли в обычные байки от хромого старикашки из таверны «Сладкий Джо».

– Сам свои дела решай. Я невни…, нени…, невменя… – он махнул рукой и устало склонился над стойкой. – Ты понял, в общем.