Королевство снов

Всю ночь принц хоронил своих людей, горько плача над очередной могилой воина. А лишь светать начало, так сел принц на коня своего – единственного из всех скакунов, которого нападавшие отчего-то не умертвили, и поскакал Иоганн к пещере дракона юга.

Не выходили из головы принца слова таинственной незнакомки в алом плаще – вдруг и правда предстоит ему совершить тот страшный поступок, что даже в мыслях боялся допустить Иоганн, и лишь это сможет помочь принцу вернуть честь и величие королевства? Ведь принц Иоганн, надо сказать, прекрасно понимал слабость своей державы и глупость да трусость короля Рэймонда. Знал принц и то, что все его походы бравые – лишь тот единственный для короля способ управления жителями, тот символ крохотной оставшейся от некогда великой силы Дримхолда. Лишь герой принц Иоганн – причина, по которой оставшиеся жители Дримхолда ещё не перешли на сторону Либертанты и не устроили революцию в Дримхолде.

Принц подъезжал к логову дракона. Здесь было совершенно тихо – ни малейшего признака жизни. Земля здесь была мёртвая, высушенная – ни травинки, ни деревца или хоть какого-то растения – лишь раскалённая пустыня, испещренная трещинами. Воздух обжигал лёгкие принца, тело его вспотело, и пот водой лился из-под доспеха. В таких местах изнеможенность организма смертных наступает почти что моментально. а жажда, которая появляется от обезвоживания, добивает крепчайших из людей в считанные мгновенья. Но Иоганн был настроен решительно, а потому в одно ловкое движение слез со своего коня и твёрдой поступью пошёл к входу в пещеру дракона юга.

Вдруг раздался грохот, а после него громогласный рык – дракон учуял добычу. Из пещеры вырвалась струя пламени, чуть не испепелившая принца заживо. Дракон вышел из пещеры, издавая грохот каждым передвижением своих мощных лап. Зверь впялился своими огромными оранжево-красными огнями, служившими чудовищу глазами, выдохнул ноздрями струи дыма и голосом, звучащим, словно грозовой раскат, промолвил:

– Смерти ищешь, рыцарь, что ко мне, дракону юга, по воле собственной явился!?

– О, нет, страшный какой… Я сейчас же ухожу! – спаясничал принц.

– Я как изрыгну пламя сейчас… – угрожающе начал дракон.

– А я как обожгусь, – рассмеявшись, перебил его Иоганн.

– И оба в бездне канем, – подхватив настроение принца, с усмешкой сказал дракон.

– И будем таковы, – подытожил Иоганн. – Прости, друг мой, я не в настроении. Да и сцены ни к чему: один я сегодня, не для кого представление разыгрывать.

Дракон с грохотом пуще прежнего сел на землю.

– Что такое, друг мой Иоганн? – сочувственно спросил он. – Снова из-за отца?

– Не снова, дружище, – печально выдавил из себя принц. – На этот раз совсем по-иному! Ты представляешь, он повелел людей моих, рыцарей своих верных, умертвить.

– Какое несчастье! – воскликнул дракон. – С чего так не гуманно поступил твой отец?

– Право, не знаю. На полпути к тебе мне встретилась дева в красном плаще, по её словам, король знает, что тебя я не убил тогда… – мрачно проговорил принц.

– И за то тебе я очень благодарен. Из всех людей я знаю только двоих достойных и милосердных… – печально обмолвился дракон.

– Так вот, видно, что права была та незнакомка. Мстит король мне за мою доброту к тебе. За то, что пожалел, за то, что поверил в твоё проклятье и признал в тебе друга. Я же принц! Иоганн Храбрейший – наследник великого Рэймонда короля! не пристало милосердье к тварям страшным проявлять. Прошу прощения, я лишь пересказал его слова.

– Да брось ты извиняться. А что ещё сказала та женщина в плаще?

– Сделку предложила, дескать, поможет мне поквитаться с отцом, а после вернуть былое величие Дримхолда…

– Не согласился ты, надеюсь?! – не на шутку обеспокоился дракон.

– Покамест нет.

– И не вздумай соглашаться! Та незнакомка – ведьма Анарет, что заключила сделку с королём Малкольмом, отцом моим. Из-за того, что он отказался погубить меня, она и прокляла всё королевство!

– Ах, ну я сразу понял, что ведьма она. Конечно, я, как и твой отец, не собираюсь тебя губить, друг.

– Дело вовсе не во мне! Я своё отжил, хорошо ли плохо ли – но отжил. А вот вам, нынешним людям, ещё жить и жить – не позволяй Анарет и твоё королевство погубить.

– Хорошо-хорошо, я понял тебя, – сказал принц.

Иоганн угостил дракона выпивкой из своей фляги, всласть наговорился с другом о том и сём, после чего двинулся обратно в замок родовой.

Угрюмый и потерянный принц подъезжал к воротам белого города, что воздвигнут вокруг замка короля, к вечеру следующего дня. Ветер тормошил серебряные знамёна, а детские крики возвещали жителей о возвращении героя домой. Как и всегда, толпы людей вышли посмотреть на своего принца, вот только в этот раз Иоганн был совершенно не рад им. Люди мешали коню пройти, кто-то из толпы дотрагивался до шпор Иоганна, самые же наглые бросали принцу цветы, шипы которых раздражали его коня. Вдруг принц не выдержал и ударил шпорами своего скакуна, тот встал на дыбы и помчался по дороге к замку. Еле успевавшие отскочить люди устремлялись вдогонку за принцем.

«Неужто и делать вам более нечего!?» – сказал вслух Иоганн.

На въезде в замок принца ждала ещё одна толпа, однако собравшиеся в ней люди не обращали ни малейшего внимания на принца. Их взгляды были устремлены к замковой площади. Иоганн заинтересовался. Он слез с коня и, взяв поводья в руки, медленно стал расталкивать людей, проходя меж их рядов к месту, которое так интересовало толпу. Иоганн слышал громкий голос, вещавший какую-то пламенную речь – за криками людей, принц не мог разобрать слов, однако понимал, что повод здесь и впрямь уж грандиозный.

Наконец, принц добрался до места, откуда открывался обзор на эшафот. Оказывается, сегодня проходила казнь, что в Дримхолде считалось праздничным событьем.

– Кого казнят? – спросил принц у горожанина.

– Нищенку, что клеветала на короля, – без особой охоты ответил тот, даже не оборачиваясь на Иоганна.

А голос, который, как оказалось, принадлежал королевскому судье, меж тем кричал, что было мочи:

«Последний шанс тебе даю, презренная! Скажи, что наврала ты, иль маразм твой старческий тебе велел слова про короля постыдные сказать»!

Старуха помотала головой, показывая, что она не собирается отказываться от своих слов.

«Сим постановляю, – продолжил судья, – Что безымянная нищенка, говорившая, что король наш, великий Рэймонд Всеизбра?нный, дескать, поссорил всё королевство обманом, чтобы в нём короля признали, а после по прихоти своей с колдуном заключил сделку, чтобы луна пропала, чем на королевство проклятье обрушил. А когда, по словам этой безумной, понял король, что дел натворил неблагоразумных – ту сделку расторгнул и честью супруги, говорит, уплатил»!

«Ложь! Казнить сумасбродную! Голову с плеч!» – кричали люди в толпе. А душа Иоганна отчего-то ушла в пятки. Так жутко звучали слова, что произнес судья королевский, так больно ранили они его сердце и даже заставили разум предположить на мгновенье, будто оказаться могут сии обвинения правдой.

Палач занёс топор и со всей силы обрушил его на голову провинившейся. Толпа ахнула, начался гул и крики недовольства. А дело всё было в том, что топор поломался, шею обвинённой оставив нетронутой.

– То добрый знак, господин судья! – взмолилась осуждённая. – Не сломался бы топор господина палача о голову мерзавки и лгуньи…

– Молчать! – прорычал судья. – Новый топор тащи.

Палачу принесли другой топор, но и тот сломался о голову женщины. Толпа начала возмущаться. Тогда судья, окинув безучастным взглядом людей, обнажил свой меч и пронзил им сердце старухи. От этого удара женщина скончалась, а палач отделил голову от бездыханного тела. Люди понемногу начали расходиться, и только принц Иоганн стоял как вкопанный на своём месте. Принц отпустил поводья коня и медленной походкой отчаявшегося человека потоптал к двери дворца. Иоганн прекрасно знал, что знак тот означал: топор действительно бы не сломился о голову той, что была виновна. А значит, все её слова правда: король Рэймонд обманом завоевал королевство, глупостью вызвал проклятье и главное – предал свою жену, расплатившись ею словно распутницей, с советником, нынешним королем Либертанты. Всё бы мог простить Иоганн, но только не уничижение чести своей матери, королевы Гриеллы.

Вошёл принц во дворец, увидал короля с королевой, сидящих за столом праздничным, вместе с воеводой, троллем Герхардом, что вчерашним днём соратников принца умертвил. Молча зашёл в зал обеденный Иоганн, бросил меч на пол и как вкопанный на месте встал, впялившись глазами в короля. Рэймонд, надо сказать, был совсем уж слаб: седина в волосах и небрежная длинная борода, а, главное, поблекшие глаза придавали его величеству вид болезненный и старый.

– Мы долго ждали тебя, мой мальчик! – воскликнул Рэймонд, откашлявшись. – К столу мы просим героя.

Иоганн сел за стол, не промолвив ни слова.

– Как с драконом, мой принц, победил, я надеюсь? – радостно спросил воевода Герхард.

– Врут слухи. Нет там никакого дракона, – холодно ответил Иоганн.

– А где же рыцари твои, дорогой? – ласково спросила королева Гриелла. – Обычно ты с собою берёшь их ужинать с нами.

– Мне жаль говорить, матушка, – мрачно начал Иоганн. – Но их разбойники умертвили, – добавил принц, пристально вглядевшись в глаза короля.

– Какое несчастье, – отметил король, опустив взгляд на бокал с вином. – Ну что же, почтим их память и возрадуемся возвращению моего сына!

Король поднял бокал, после чего в один глоток осушил его. Семья начала ужинать, королева Гриелла была омрачена, услышав весть о смерти рыцарей, а потому, не поднимая взгляда со стола, молчаливо обдумывала, что же сказать сыну, а Иоганн в то время копил в себе лютую ненависть.