Приключения Кларенса Хантера, путешественника по мирам

Шейла схватила Хантера за грудки:

– Не испытывай мое терпение! Раз она говорит, надо!

Хантер рванулся в сторону. Десантница скрутила его, закатала рукав куртки и швырнула в траву. Руку едва заметно защекотало, словно по коже побежали мурашки.

– Неженка, сто одежек нацепил, – прошипела Шейла.

Стебли заколыхались, зашевелились, и вдруг расступились, образовав что-то вроде открытой галереи. В конце голубого «тоннеля» зеленели листья деревьев.

– Вот и все, а ты боялся! – ухмыльнулась Шейла, и рывком поставила Хантера на ноги.

Он раскрыл было рот, но бранные слова застряли в горле. Впервые за все время знакомства Дана улыбнулась. Словно маленькое солнышко вспыхнуло на опушке.

– Я, конечно, видел всякое, но трава-телепат – это слишком даже для меня! Я злой!

Стебли заколыхались, словно насмехаясь над человеком. Хантер с размаха ударил носком ботинка по бирюзовой стене. Она расступилась, образовав как бы пустой круг. Смех Даны рассыпался серебряным колокольчиком:

– Какой ты смешной! Даже злиться не умеешь!

Хантер в сердцах махнул рукой, и зашагал к зеленеющей впереди зубчатой полоске леса.

Когда начало темнеть, бесконечное блуждание по лесным тропам подошло к концу. Дана еле переставляла ноги, но едва где-то вдали послышался шум воды, она бросилась бежать.

На опушке, у подножия голой, без единой травинки, горы, стоял охотничий домик. Рядом шумела река. Дана опустилась на колени, черпая ладонью и жадно глотая чистую, как слеза, воду.

– Надо переночевать здесь, – сказала она. – Ночью идти нельзя. Ледяные тролли просыпаются.

Хантер потянул за ржавую ручку. Дверь со скрипом отворилась. Внутри были два заваленных тряпьем топчана, печка, несколько горшков, да старые миски. Хантер вошел в домик, растянулся на топчане, и застонал от удовольствия.

Шейла вытащила из-под печи топор и вышла. Через несколько минут она вернулась, сунула поленья в топку и достала зажигалку. Сухие дрова быстро занялись жарким пламенем.

Дана села на другой топчан и вдруг спросила:

– Шейла, зачем тебе оруженосец? Он трус, ленивый и неумейка.

– Видишь ли… – начала десантница, но Хантер поднял руку.

– Дана. Мне пока просто не представилось возможности проявить себя. Но откуда ты взяла, что Шейла – рыцарь?

– Она благородная, а ты ведешь себя, как шут и простолюдин.

Хантер хотел улыбнуться, но вспомнил, что этим он только напугает девочку.

– Ничего себе, благородные манеры. Швырнула меня оземь со всей дури. А если бы я чего-нибудь сломал?

– Шейла добрая. Другой рыцарь тебя бы побил, – серьезно сказала Дана. – Ты не выполнил ее приказ.

– Интересные у вас понятия о доброте, – ухмыльнулся Хантер и спросил у десантницы, не изменив позу: – Я первый дежурю?

– Да. Конечно, я тебе не доверяю, но и мне надо поспать.

Шейла пристроилась на топчане рядом с Даной. Девочка обхватила ее, уткнувшись лицом в грудь, словно ища у десантницы защиты. Шейла провела ладонью по стянутым желтой ленточкой волосам и поцеловала её в лоб.

«Прямо, как родные» – проворчал Хантер, и осторожно закрыл за собой дверь.

Снаружи заметно похолодало. Стало зябко и неуютно. Хантер закутался в куртку так, что торчал только его нос. В темном небе зажглись редкие звезды, из трубы охотничьего домика курился уютный дымок. Рядом шумела река, унося холодные и прозрачные воды… куда, кстати? Увы, карту профессор выдать не удосужился.

Хантер сел на камень, достал коммуникатор и, открыв на экране философский трактат «О тщете всего сущего», с головой ушел в размышления о смысле жизни…

Неожиданно кто-то схватил его за плечо. Он выхватил разрядник, отпрыгнул, и облегченно вздохнул: Шейла Гордон собственной персоной.

– Часовой из тебя, как пуля из конфеты, – укоризненно сказала десантница. – Ребенка из-под носа украдут, а ты и не заметишь. Ну, хотя бы не уснул – уже прогресс.

– Пришла проверить пост? – ухмыльнулся Хантер.

– Смена караула. Ты знаешь, сколько времени? Спать иди, оруженосец. Я подбросила дров, так что не замерзнешь.

– Слушаюсь, благородный рыцарь-зачинщик, – церемонно ответствовал Хантер, закрывая за собой дверь.

В комнате было тепло от натопленной печи, красно-оранжевые сполохи весело играли на полу. Веки начали слипаться. Хантер, сам не зная зачем, пошевелил пылающие дрова кочергой, и закрыл топку. Свалился на топчан, укрылся куском какой-то дерюги и уснул, как убитый.

Утром десантница сорвала импровизированное одеяло:

– Подъем, мышь-соня!

Шейла нагрела в горшке воды, умыла и причесала Дану. Та жмурилась, улыбалась и льнула к девушке, подставляя хорошенькое личико. Хантер исподлобья посмотрел на умильную картину и сурово сказал:

– Я готов. Выдвигаемся.

– Грязнуля, – улыбнулась Дана. – Не умылся даже.

– Нет времени, – Хантер все же плеснул себе в лицо теплой водой, прежде чем выйти в утреннюю прохладу.

Через полтора часа Дана пришла к черному полукруглому отверстию, зияющему в сплошной скале. Теперь Хантер двинулся первым, освещая серый гладкий пол и стены встроенным в разрядник фонариком. Скорее, это даже не пещеры, а искусственные выработки. Кто же их прорыл?

– Главное – не шуметь, – предупредила Дана. – Ледяные тролли сейчас спят. И не смотрите им в глаза. Они едят души.

– Спасибо за своевременную информацию.

Хантер остановился, поводя фонарем по сторонам. Вправо и влево от главной штольни уходили ответвления.

– И куда нам теперь? – спросила Шейла.

– Все равно, – отозвалась Дана. – Мы выйдем в одно и то же место.

Хантер, стараясь ступать как можно мягче, пошел по главному ходу. Холод пробирал до костей. Дана зябко поёжилась. Хантер снял куртку и набросил ее на узкие острые плечи девочки. Та посмотрела с благодарностью, Шейла – с удивлением.

– Могла бы сообразить, мамаша.