Шейла швырнула его через бедро и прижала коленом к земле. Ее глаза сузились и полыхнули огнем еле сдерживаемого гнева.
– Думаешь, я – тупая утка? Считаешь, я не справлюсь с твоей шайтан-арбой? Автопилот на что? – закричала она прямо в лицо и вдруг сникла, – Прости меня, пожалуйста. Это нервы.
Десантница помогла Хантеру подняться, виновато глядя в глаза. Такой взгляд растопит даже камень.
– Как я вас понимаю. Не каждому доводится побывать внутри огненного шара термоядерного взрыва и выжить. Удивляюсь твоей покорности. Ты же могла просто не дать мне выстрелить.
– Раз ты что-то творишь, на это есть веские причины, – бледно улыбнулась Шейла. – Я привыкла к этому. Не стоит мешать тебе.
– У обитателя храма злобный, жестокий и мстительный характер. Нас в любом случае ждала бы гибель. Разрозненная картинка собралась в единое целое, когда ты спросила, как мы читали надписи на неизвестном языке. А ведь Эллис – не телепат. Он – пророк.
– И что из этого? Я ничего не понимаю, – десантница глянула на искалеченную руку напарника, достала из кармашка индивидуальный пакет и занялась перевязкой.
– Один из способов предсказать будущее: создать его. Наш друг, словно шелкопряд, тянул и переплетал нити прошлого и будущего. Он менял конфигурацию лабиринта, воздействуя на строителей в далеком прошлом. Передать им информацию о нашем языке для него раз плюнуть.
Хантер присел на плоский валун. В глазах прыгали черные мушки, голова кружилась. Шейла продолжила мучительную экзекуцию:
– Откуда пророк знал, какой алфавит мы используем?
– Наши предшественники в бронекостюмах наследили. Эллис пытался их погубить, но, видимо, не сумел подобрать подходящей реальности.
– Зачем же он позволил нам добыть артефакт?
– Видимо, в этой ветке мы должны были его найти, потерять и погибнуть. И если бы не ты…
– Я?
– Да. Единственным вопросом ты создала узел и позволила мне перевести стрелку. И более ядерного взрыва я боялся, что Эллис успеет пересоздать лабиринт. К счастью, теперь наш противник мертвее мертвого. Пространственно-временная коллизия уничтожена.
– Откуда ты знаешь? – быстро спросила Шейла.
Хантер внимательно рассмотрел повязку. На ней проступило красное пятно.
– Если бы ты когда-нибудь побывала в бункерах, по которым прошла ударная волна, ты не задавала бы глупых вопросов.
– А если пророк нематериален? Вдруг он – энергетическая субстанция?
– Нет. Эллис – реальное живое существо. Он прокололся, любезно сообщив нам о своей любви к прохладе.
Хантер, кряхтя, поднялся и, опираясь здоровой рукой на плечо Шейлы, побрел по тропинке. Укрытый скалами дом Джеймса остался, на первый взгляд, цел. Правда, хозяин закрыл ставни: видимо, на обращенной к взрыву стороне выбило стекла.
Перед изгородью Шейла остановилась и спросила:
– Что бы будешь делать с артефактом?
– Отдам его Джеймсу. Зачем он… – Хантер осекся и уставился прямо в глаза Шейлы. Внезапная догадка озарила неугомонный разум.
– Что случилось? На тебе лица нет…
– А я-то думал, как Эллис собирался лишить меня артефакта? Через Джеймса!
Хантер перелез ограду, пнул жалобно скрипнувшую входную дверь и бесцеремонно вломился в спальню.
Полуголый рыцарь лежал на огромной кровати с пологом, обняв прижавшуюся к нему Брунгильду в тонкой ночной рубашке. Его лицо исказилось от ужаса, он вскочил с постели, попятился и наткнулся на стену. Хантер, глядя прямо в испуганные глаза, машинально протянул для пожатия изувеченную руку. В глазах потемнело от боли. Откуда-то издалека донесся крик, похожий на хриплое воронье карканье…
Хантер очнулся на приятно жесткой кровати. Рядом сидела Брунгильда. Она смазывала его ладонь сладко пахнущими снадобьями, бормотала что-то под нос и тихонько дула на рану. Адская боль сменилась невыносимым зудом. Хантер потянулся было почесаться, но получил по здоровой руке.
– Вот я слабак. Тряпка. Подумаешь, руку обжег.
– Не наговаривай на себя, – тихо сказала Брунгильда и поежилась, словно в комнату ворвался ледяной ветер. – У тебя плоть содрана почти до кости. Ожог во всю ладонь. Пальцы покрыты волдырями. Как ты это терпел? Я поражена…
Она провела перед глазами ладонью, опуская непроницаемую завесу крепкого сна. Уже в полузабытьи, Хантер почувствовал, как земля вздрогнула, словно при землетрясении…
Утром он, с трудом сдерживая острое желание разодрать под повязкой руку, накинул плащ-палатку, нацепил на плечо походную сумку и отыскал Джеймса и Шейлу на заднем дворе. Они усердно колотили друг друга короткими тренировочными мечами.
– Эй, голубки! – крикнул Хантер. – Устроили мне тут спарринг! Я сейчас начну ревновать! Джеймс, расскажи-ка мне, дружок, как ты связывался с пророком?
Рыцарь выронил меч:
– Н… никак… я не знаю, о чем ты говоришь!
– Ты все еще боишься Эллиса? Его больше нет. С чудовищем, тиранившим твой мир, покончено навсегда.
– Я тебе не верю! Его нельзя убить!
Хантер сунул руку в сумку и швырнул в Джеймса пригоршню драгоценных камней:
– Узнаёшь? Говори, или Шейла тебя изобьет. Больно и жестоко. Она профессионал, поверь мне на слово.
Джеймс посмотрел взглядом обреченного:
– Но он действительно никак со мной не связывается. Наверное, я и так делаю то, что ему нужно.
Рыцаря прорвало. Он сжал кулаки, навис над Хантером, словно сторожевая башня и затараторил:
– Ты не представляешь, сколько хороших людей исчезло в этом доме! Они куда-то провалились, будто их никогда не было!
– Пропавших людей действительно никогда не было в новой реальности. Они вообще не рождались. Все за мной! – крикнул Хантер и медленно побрел в ущелье. Споткнулся, схватился за плечо подвернувшейся ему под руку Брунгильды и указал на то, что и без того уже знал.
Тропинка обрывалась сразу за скалами. Мостик исчез. Девственная горная речка журчала среди камней. На другой стороне ущелья в небо упиралась сплошная бурая стена без малейшего намека на портал. И никаких следов ядерного взрыва. Ни выжженной воронки, ни оплавленных валунов. Ничего.
Джеймс просиял. Он схватил Хантера за здоровую руку и, приплясывая, начал трясти ее так, точно собирался оторвать.
– Это пытки? – вежливо поинтересовался Хантер.
– Пророк сгинул! Сгинул навсегда! – закричал в ответ Джеймс. – Спасибо! Спасибо вам!
– Я ничего уже не понимаю. Какой-то… паноптикум! – Шейла взяла камень и швырнула далеко в сторону.