Она просто должна это сделать, иначе… иначе… Она передернулась.
Ладно, для начала она предложит Соа убраться по-хорошему. Все-таки золотая змея добра. Может быть, она поймет, что так будет лучше.
Вита брезгливо отряхнула пыль и двинулась к выходу из библиотеки.
Был мороз, он кусал щеки и настырно лез под куртку. Под растущей Луной искрился кристаллами снег, покрывающий землю безжизненным мерцающим ковром. Темное небо над головой медленно совершало свое круговращение вокруг холодного равнодушного ока Полярной звезды.
Где же ты, Соа?
Позади Бетреморогской башни зажглось сияние. Оно росло, разгораясь. Вита привстала со ступенек. Из-за темной зловещей громады башни выплеснулась золотая река.
– Соа! – закричала Вита. – Послушай меня!
Река, не останавливаясь, обвилась вокруг башни, закружилась, причудливо извиваясь, словно в беззвучном танце. Его странный ритм привораживал. Стоило поддаться ему, как все забывалось, отходило прочь – все, кроме этого чудесного света. Вита с усилием сжала виски, чтобы вновь не поддаться безумию.
– Соа, подожди! Остановись, дай мне посмотреть в твои глаза!
А есть ли глаза у этого бесконечного слепящего потока? Вита уже не была в этом уверена. Вот черт, как же до нее докричаться?
– Соа, ты слышишь меня? – она рванула себя за воротник, чтобы не мешал. – Ты же должна творить добро, Соа. Так зачем ты хочешь причинить зло всему миру? Уходи! Уходи, во имя добра.
Ничего не изменилось. Золотые волны все так же безмолвно плескались у подножия башни.
– Соа, неужели ты не понимаешь? Неужели этот мерзкий Флиф для тебя важнее остальной Вселенной? Почему ты не можешь подумать о нас? Соа, уходи!
Слова бесследно канули в потоке.
– Ты только прикидываешься доброй! – заорала Вита. – А на деле ты равнодушная гадина, вот ты кто! Убирайся из нашего мира!
Может, она отреагирует на оскорбления? Но нет, Соа как ни в чем не бывало продолжала свой танец переливчатого света. А навстречу ей из окна Бетреморогской башни устремилась сгущающаяся тьма.
– Если ты не желаешь, уйти по-хорошему, я заставлю тебя убраться! – Вита в сердцах запустила снежком в направлении Соа и хлопнула дверью цитадели.
Гигантский черный с золотом змей свернулся кольцами, в центре которых вполне мог бы поместиться автомобиль, на полу залы, столь же огромной, как и он. Веки его были сомкнуты, тело валялось безвольной оболочкой.
– Аррхх, – тихонько произнесла Вита.
Аррхх был ее стражем во время ее пленения. Сперва Вита боялась гигантскую кишку с пурпурными глазами до икоты. Змей мог быть страшным врагом, но ей он стал другом. Он оберегал ее от Флифа – пусть не ради ее самой, а по воле Фаираты. А она вступилась за него перед Фаей, когда его, не справившегося с обязанностями охранника, оклеветали. Разве Аррхх виноват, что она, Вита, оказалась хитрее и сумела удрать? В решающую ночь полнолуния он прикрывал ей спину от темных призраков, а потом, когда она, обессилев, рухнула без сознания, не позволил снять магические драгоценности с ее безвольного тела.
Змей был неподвижен. Она присела на мозаичный пол, облокотившись спиной о прохладное, гладкое кольцо. Аррхх, тебе тоже тяжело, подумала она с сочувствием. Она устало закрыла глаза. В голове не было ни одной мысли.
– Что ж, давай грустить вместе, Аррхх, – промолвила она. – Как я тебя понимаю! Мои предки тоже иногда откалывают такое, что мне остается лишь реветь в подушку. Но, к счастью, от них не зависит судьба Вселенной.
Ты совершенно права, Вита-Владеющая-Перстнем, возник в ее голове беззвучный голос. К тому же ты можешь повлиять на своих родителей – добром ли, силой ли. А я ничего, ничего не могу сделать!
Обычно невозмутимый Аррхх был чересчур эмоционален. Это существо, продолжительность жизни которого была сравнима с возрастом Вселенной, это порождение Соа и Флифа, в котором Свет и Тьма, слившись, неожиданно создали душу… по сравнению со своим обычным состоянием он был просто в истерике.
– Ты ничего не можешь сделать, – горько засмеялась Вита. – А Черный Круг хочет, чтобы что-то сделала я! Я, слабая женщина!
Ты не так слаба, как думаешь, Вита-Избранница-Круга.
– Ну да, конечно! – фыркнула Вита. – Я знаю пару приемов, с помощью которых могу начистить морду любой девчонке. Но боюсь, они не годятся для Соа и Флифа!
Я не говорю о физической силе. Ты сильна духом.
Вита опустила голову.
– Аррхх, я пыталась поговорить с Соа. Я думала, что смогу убедить ее покинуть наш мир. Но мне это не удалось, и я отступила. Где же тут сила духа?
Он не ответил.
– Это глупый вопрос, да?
Спустя некоторое время Аррхх снова вторгся в ее мозг, и она могла поклясться, что в его беззвучном голосе была ирония:
Так ты пыталась поговорить с Соа, Вита-Преподносящая-Сюрпризы? А ты пробовала когда-нибудь говорить с Флифом?
– Разумеется, нет. Как с ним говорить? Это же слепое, глухое и безразличное вместилище зла!
Аррхх согласно наклонил голову.
– И что же? – спросила Вита. – Ты хочешь сказать… Но ведь Соа – добрая!
Тот же жест.
– Разве нет? – Вита запнулась. – Она прибыла сюда, чтобы освободить чудовище Флифа. Значит, она вовсе не добра?
Соа добра. Абсолютно добра.
– Она его любит? – робко предположила Вита.
Она абсолютно добра, повторил Аррхх.
– Аррхх, я не знаю, что делать! – воскликнула Вита в отчаянии, уронив голову на руки.
Змей успокаивающе обвил ее кольцом:
Ты узнаешь. За свои сто тысяч лет я много раз разочаровывался. Но ты не будешь моим разочарованием. Ты сильна.
Вита невольно улыбнулась сквозь слезы, прижавшись щекой к черному с золотом брюху. А он неплохой психолог, этот ползучий трубопровод.
6. Белые маги
Спала Вита неспокойно. Весь день она безуспешно выдумывала способ прогнать Соа пусть не из обитаемой людьми Вселенной, но хотя бы из Хешширамана. Если исходить из того, что Соа олицетворяет добро и свет, то всякая мерзость должна быть ей противна. Вита стала склоняться к мысли насинтезировать какой-нибудь химической вонючей дряни, чтобы заставить Соа ретироваться, наморщив нос. Но потом она усомнилась. Если у этой реки света нет ни глаз, ни ушей, то с чего надеяться, будто у нее есть нос? К тому же она не выказывала ни малейшей неприязни к донельзя мерзкому Флифу. Даже наоборот. И мысль Виты заработала в другом направлении. Убить? Слишком радикальный метод, но в крайнем случае… Только как? И можно ли убить Соа? Похоже, она бессмертна.
День прошел впустую. Неудовлетворенность Виты преследовала ее и во сне. Ей грезилась какая-то липкая муть, неясные шорохи, гадкие прикосновения к лицу. Она вздыхала и ворочалась во сне, но не просыпалась – сон не давал ей новых сил, а только изматывал, затягивая все глубже в паутину кошмаров. Перед ней мелькали бредовые видения: женщина с чертами лица, скрытыми темной накидкой, делающая замысловатые пассы руками; бесконечный коридор, плавное движение, словно в плывущей по течению лодке; мужчины в серебристых одеждах, мужчины со странными глубокими глазами, они глядели прямо ей в сердце… и неотступный сладковатый запах травяного курения, преследующий ее сквозь все сновидения.
Внезапно она поняла, что не спит. Она не могла бы поймать момент пробуждения, только вдруг пришло ощущение яви. Она находилась в совершенно незнакомой комнате. Переливающиеся перламутром стены, уходящие ввысь и теряющиеся наверху во тьме, не заканчиваясь потолком; твердое ложе из неизвестного материала, покрытое кроваво-красным бархатом – она лежала на этой пугающей ассоциациями постели в неестественной позе, с вывернутыми руками и запрокинутой головой. В комнате витал странный запах из ее сна. Ее немного подташнивало, слегка побаливали виски. Наркотик, подумала Вита, прислушиваясь к своему сбивающемуся с ритма сердцу. Или колдовское зелье… что, в сущности, одно и то же.