Сказка о девяти адептах

***

– Мэтр, Вас можно? – крикнул из-за двери Койер.

– Это что-то новенькое, – хмыкнул Ольгарт, выходя из комнаты. – Не ко мне, как обычно, а меня? И куда же?

Он хотел еще что-то сказать, но осекся – Койер держал на руках изломанную, жутко изувеченную девушку с длинными, снежно белыми волосами.

– В медблок, куда же еще. У девочки сегодня неудачный день, – спокойно ответил Койер. – Помогите мне, мэтр. Кровь я остановил, раны закрыл, так что непосредственной опасности для жизни нет. Но тут столько переломов, что я не пойму, откуда лучше начать. И еще, гляньте, я с ее отшибленными почками ничего не напорол?

Они прошли в медблок, и Койер осторожно положил пациентку на стол. Та застонала, бессмысленно посмотрела в пространство розовыми глазами альбиноса.

– Спи, – приказал Койер, и глаза девушки опять закрылись. – Она не должна Вас видеть, – пояснил он Ольгарту. Он по-прежнему выглядел совершенно спокойным. Естественно, он что, изувеченных людей не видел?

– Кто это? – тихо спросил Ольгарт. – Что с ней случилось?

– Это Снежок, девочка из лупанария, – рассказывал Койер пока Ольгарт готовил инструменты и медицинские артефакты. – Хорошая девочка, я ее вроде как опекаю. Ливилег – это брат, который у нас заведует лупанарием – взял ее за экзотическую внешность, видите, она альбиноска. У нее поначалу были проблемы со зрением как и у многих альбиносов, так я поправил. Она родом с Северных островов, там же не только пираты. Нормальные люди тоже живут, ловят рыбу, морского зверя. Среди них, кстати сказать, полно альбиносов.

Разговор прервался – принялись за работу. Пятью пять потов сошло пока сращивали кости.

– Какая сволочь?! – с чувством вопросил измученный Ольгарт, когда они наконец закончили.

– Портить лупанарных рабов запрещено. Категорически. Накажут, да еще и вычтут из положенных тебе алтарных. Но некоторым, увы, закон не писан, – вздохнул Койер.

– Это кому же? – удивился Ольгарт. По его мнению, закон был не писан только дуракам.

– Верховным магам. Левая Рука Нуара – садист и скотина распоследняя, весь лупанарий от него воет и плачет. Как бы мне хотелось во время переворота убить его лично. Ну так вот, Ливилег хотел определить девочку на списание, но я пообещал попробовать что-нибудь сделать.

– И он разрешил, – кивнул Ольгарт.

– Конечно. Снежок рабыня ценная, к ней ходит много пользователей. Кроме того, Ливилег уже с декаду пребывает в шикарном настроении и очень добр. Радуется новоприобретению. Это пират, свои же нам его и продали для алтаря за какую-то провинность. Здоровенный такой, мышцастый, шрамы везде, где можно и даже где нельзя, черная повязка через глаз и все такое. Ливилег, когда пришел осматривать новую партию рабов, так прямо расцвел. «Фактурный» – кричит и лапками пухленькими всплескивает. – «Это мой. Беру-беру-беру».

– Странный вариант девочки из лупанария, – покрутил головой Ольгарт.

– Ну почему же, он довольно популярен. И женщины к нему заходят, и молоденькие адепты. К этому контингенту наш пират всей душой – и отымеет, и байку морскую расскажет, в общем все пятью пять удовольствий. Но когда приходят братья постарше и сами хотят его отыметь, то приходится обездвиживать. А он орет и ругается. Пользователей это забавляет, они довольны. Особо заковыристые словесные перлы потом в перевосприятии облетают весь орден.

Ольгарт опять покрутил головой. По его мнению, сам Койер тоже вполне подходил под категорию «молоденьких адептов». А он что же?

– А Вы как относитесь к этому пирату? – осторожно спросил Ольгарт.

– Б-рр, – передернулся Койер. – Терпеть не могу пиратов. Продавал нам рабов для алтаря, сволочь. Что Вы на меня так выразительно смотрите? – рассердился он, не поняв направления мыслей мэтра. – Да, я режу рабов, когда отбиться не получается. Но его-то никто шантажом в это непотребство не загонял! Он сам, по доброй воле. По мне, так ему на алтаре и место. Если его кто покалечит, я лечить не буду.

Койер раздраженно фыркнул, поднял со стола спящую девушку и понес наружу.

17. Площадка адептов

Эта смотровая площадка была самой нижней. Её номер не знал, пожалуй, даже и никто. Да и зачем ей номер – она единственная в своем роде, почти у самой воды. Даже в редкую на северном побережье хорошую погоду на нее залетали холодные соленые брызги. А если поштормливало, волны случалось захлестывали ее и оставляли лужицы в неровностях каменного пола. Можно было, разумеется, замагичить площадку от воды, но никто этого так и не сделал. Солидные люди ее не посещали, а адептам такая задача не по зубам. Да и не надо им этого – на заброшенной мокрой площадке они не рисковали нарваться на кого-то из старших. И чувствовали себя вполне свободно, насколько это вообще возможно в Черном ордене. Это была их территория – Нижняя Площадка или Площадка адептов, пусть и неофициальная.

Вот и сегодня компания адептов скучковалась подальше от обстреливаемого брызгами края своей площадки и обсуждала очень занимательную тему.

– Откуда у этих психов столько Силы? – вопросил Рхег. – Старшие не присматриваются к адептам, но нам-то видно.

В ответ загалдели все одновременно.

– Да, – поддержала Онола. – Я вот на Сельду смотрю, где в этом цыпленке некормленом вообще Сила помещается?

– Не присматриваются, как же, – скептически высказался Хевехт. – То-то эти Нуаровы любимчики хамят старшим, как хотят. Внаглую. А никто их не наказывает. Мне бы так.

– Было б у тебя столько Силы, так и тебя бы не наказывали, – ответил ему Сен.

– А их и не наказывали даже тогда, когда они Силой особо и не выделялись, – сообщил Гет. – Тут другое что-то. Странное. Не такие они какие-то, непонятные.

– Ребята, я не о том говорю, что тут странное, а что нет, – настаивал Рхег. – Я спрашиваю, откуда у них столько Силы?

Невесть откуда пришедшая волна разбилась вдруг о парапет площадки и с шипением окатила разгорячившихся спорщиков фонтаном холодной воды. Хевехт громко взвизгнул, Онола ругнулась сквозь зубы. На площадке стало тихо – адепты сосредоточенно сушили одежду заклинанием Южный Ветер.

– Это тайное знание, – высказался Сен, закончив, наконец, сушку своего плаща. – Нашли какую-то древнюю книгу, сомнения нет. Они в библиотеке просто пропадали, я сам отслеживал. И всю нашу скалу они облазили, носами прокопали. Тайники ясное дело искали. И нашли. А та-ам такое…

– Древние книги! – фыркнула Онола. – Это все легенды. Ничего такого особенного древние не могли и не умели.

– Ну да, как же! В летописях такое иногда пишется…

– Да просто сравнивать их «великие достижения» и «запредельную мудрость» было тогда не с чем. А столкни в бою современного мага и героя древности… Прогресс по-твоему вообще ничего не значит?

– Онола права, информацию из летописей надо делить на десять.

– Не совсем. В десять раз на каждую тысячу лет.

П-шшш!

На этот раз все успели отскочить и уберечь одежду. Но накал страстей как-то угас, и стало тихо. На некоторое время.

– Может быть, они нашли дорогу на Рюген? – вдруг высказался Гет.

И опять все загомонили разом.

– Рюген! Нет в природе никакого Рюгена. Легенды это! Мифы, сказки и прочая фигня.

– Если Рюген, были бы у них артефакты, амулеты. А никто не видел!

– А что ты хотел увидеть? Зачем их демонстрировать, эти амулеты с артефактами?

– Нету никакого Рюгена. Амулеты естественного происхождения, ну надо же! А деньги там на деревьях не растут?

Зашипевшая высокая волна опять заставила адептов разбежаться в стороны

– А ты что молчишь? – взярился вдруг Хевехт и повернулся к Оолку, тихо стоящему у стены. – Стоишь, слушаешь и хоть бы что вякнул. На донос сведения собираешь?

Оолк флегматично разминал длинные пальцы, характерные для уроженцев восточных островов.