Пиво для Мертвых

С этими словами покинул я Ноя, и пошел искать Авеля, которого не видел уже давно, потому что занят он был отбором животных для погрузки на Ковчег, днями и ночами, собирая их по парам.

Началась гроза, повсюду сверкали молнии, и пошел дождь, такой сильный, что потоки воды, льющиеся с неба, сбивали меня с ног. Между двумя вспышками молний я увидел на холме у базальтовой стены среди развалин первого построенного нами Храма какое-то движение.

Подойдя к руинам, я увидел Каина, бредущего мне на встречу.

– Где Авель, брат твой? – спросил я, обуреваемый страшными предчувствиями.

– Разве я сторож брату моему[30 - – Книга Бытия. Глава 4. Стих 9]? – ответил он мне, – пойди и что найдешь, то увидишь! – и понял я, что случилось ужасное.

Пройдя дольше по склону, на вершине холма увидел я Лилит, стоящую на коленях, раздирающую на части Авеля, и поедающую их. Кровь Авеля стекала на ее голую грудь, и, смешиваясь с дождевой водой, струилась по ее обнаженному телу. И громко кричала она, призывая Нергала, заглушая громовые раскаты.

– Что делаешь ты, несчастная, ведь это сын твой! Зачем убила ты его?

– Не я убила Авеля, а брат его Каин, принеся его в жертву Богу. А я проклята Господом, до скончания времен, и обречена всю жизнь пожирать своих детей!

Не помня себя, достал я меч, и разрубил Лилит на двенадцать частей, и с последним ударом, отбросил меч в сторону, поднял руки к небу, закричал:

– Господи, за что Ты послал мне наказание это?

И огромная ветвистая молния ударила в меня, погасив сознание, и очнулся я на своей лестничной клетке, где, не помня себя, заворачивал части Лилит в оберточную бумагу, задумчиво разбрасывая их по сторонам.

За этим неприхотливым занятием и застал меня наряд скорой психиатрической помощи, вызванный анонимным звонком доброжелателя Серафима. В результате, я оказался в городской психушке все в той же палате с пробковыми стенами, ЧУНЕ – ДО АЛМА РУНГ – НИНТ[31 - ЧУНЕ – ДО АЛМА РУНГ – НИНТ – мантра здоровья (тибет.).].

– А на ветвях алели снегири.

И на решетках иней серебрился!..

Сегодня не увидеть мне зари.

Сегодня я в последний раз побрился!..

– выводили чистыми и хрустальными голосами девушки за окном комнаты.

– Открылась дверь, и я в момент растаял! – радостно сообщил мне доктор, зайдя в пробковую комнату, и принял позу Уткасана[32 - Уткасана – йога, поза: сидя на корточках (санскр.).], ритмично вдыхая и выдыхая Прану[33 - Прана – жизненная энергия (санскр.).]. Ну, что же вы, голубчик, вас прямо не удержать! Летаете туда-сюда, прямо как мячик в пинг-понге! Намедни такого наворотили, валенком не расхлебать, не то что лаптем! Может, вас прибить к стене для верности? – Доктор в задумчивости почесал ногой за ухом. – Шучу, шучу! – фальцетом заверещал он вновь, настеж открыв все чакры[34 - Чакры – центры коцентрации жизненной энергии, на теле человека (санскр.).], временно перестав дышать легкими, перейдя на фотосинтез с использованием украденного из аптеки хлорофила. – Мы же не римские легионеры в натуре!

– А что натворил я вчера? Не помню ничего, – ответил я, вздргивая и отряхиваясь, как собака под дождем.

– Да, в сущности, ничего особенного, так, бытовая расчлененка, в состоянии аффекта.

– Расцветали яблони и груши

Поплыли туманы над рекой…

– зазвенел в воздухе голос Серафима, и он появился из-за ближайшего угла собственной персоной, чеканя шаг, четко отмахивая правой рукой с зажатым в ней аттрибутом власти, резиновой дубинкой.

– Скажи мне, Серафим, что натворил я вчера, после того как во время приема в Братья Великой Ложи выпил напиток Свободных Мусорщиков?

– …Суета сует: всё суета. Что было, то и будет, и что творилось, то творится, и нет ничего нового под солнцем. Бывает, скажут о чем-то: «смотри, это новость»! А уже было оно в веках, что прошли до нас. Не помнят о прежнем – так и о том, что будет, о нем не вспомнят те, кто будут позднее[35 - – Ветхий завет. Екклезиаст, Глава 1]. – с придыханием ответил Серафим, прыгая по веткам, в позе Белки летяги, лузгая орешки.

– Не до того сейчас, братишка, не до того, есть дела и поважнее! – сказал Серафим, спустившись с дерева, переодетый в блестящую кожаную тужурку, перекрещенную пулеметными лентами, с бескозыркой на голове с надписью «Броненосец “Потемкин”».

– Запевай, – скомандовал Серафим, и по-разбойничьи засвистев, затянул – …Щорс идет под знаменем, красный командир. Эх, красный командир!

– Куда мы идем, Серафим, переживаю я по поводу вчерашнего, и жажда мучает меня!

– Не переживай товарищ. На, попей! – сказал Серафим, отстегнув от пояса серебрянную флягу работы Фаберже. – Конфискант, взял из музея изъятых вещей, пригодится в бою!

– В каком бою и с кем? – спросил я, сделав два, может, три крупных глотка напитка Свободных Мусорщиков, отчего несколько раз икнул, и пару раз вздрогнув, стал четче воспринимать окружающее, сфокусировав наконец зрение, слух и мышление.

– Воевать мы идем Орден Черной Луны, – ответил Серафим. – Потому что сегодня Заход Ее, и будут они заняты молитвами, и будет им не до нас. И есть у Великой Ложи Свободных Мусорщиков серьезные шансы на успех!

Во дворе мусоросжигающего завода нас поджидал Гавриил с группой братьев, вызвавших у меня своими действиями до тошноты болевые ощущения во всем теле. Вскинув руки в пионерском салюте, они затронули некоторые участки моей фрагментарно работающей памяти, живо напомнив мне образ Великого Колдуна, владеющего Красной Магией Огня, В.И. Ленина.

Спрошенный мной об этом Серафим, моментально застыл в позе Обделавшегося Тигра и сообщил, что салют – это простое совпадение, однако с прискорбием подтвердил, что Ленин был таки создателем мистического Ордена под названием Партия Большевиков – небольшой, но агрессивной группы магов-конформистов, тщательно, но осторожно поддерживаемой Коллективным Разумом Люцифер, сумевшим внедрить в группу спецагента Лилит, в очередной раз тщательно изменившей свой облик, под личиной жены Ленина Крупской, успешно и быстро подменившей в одной отдельно взятой стране религиозные ценности целого народа на изврашенно похожие на них магические ритуалы, ввергшие Россию, а затем и многие другие страны в в кровавую пучину хаоса и террора на многие десятилетия.

Я вспомнил, что встречался с Лениным несколько раз в Октябре 17 года и был неприятно удивлен его агрессивным поведением, потому как при первой встрече, которая широко освещалась в кинофильме «Ленин в Октябре», я всего лишь попросил у него кипятку для чая, а получил в ответ полный ксенофобской ненависти взгляд, не показанный, естественно, в кинофильме, и ответ полный неприкрытого сарказма:

– Ну что, прикидываемся членом нашего движения? Да ладно, расслабьтесь, вы ведь все равно ни черта не помните из своего прошлого, батенька, даже, как поведал мне мой друг Самаель, имя свое! Так что пока есть желание, поспособствуйте борьбе трудового народа за свои права, согласно замыслу Люцифера!

Не поняв практически ничего из сказанного, кроме того, что здесь кипятку я не получу, я побежал дальше по коридорам Смольного в поисках чая, часто роняя винтовку и чувство собственного достоинства.

Крупская создала детскую пионерскую организацию, действовавшую под пламенным лозунгом: «Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить», где выносила мозг у детей, сублимируя пожирание живой плоти, готовя из них зомбированных наглухо солдат Революции, включая в процесс построения альтернативного плана Бытия, осуществляемого Коллективным Разумом Люцифер, используя програмное обеспечение, придуманное Левиафаном в виде закодированной на подсознательном уровне песни:

Ленин всегда живой,

Ленин всегда с тобой

В горе, в надежде и радости.

Ленин в твоей весне,

В каждом счастливом дне,

Ленин в тебе и во мне![36 - Автор слов Лев Ошанин.]

Ныне дело Ленина живет и существует в виде забальзамированного идола, увековечивающего идеалы и тайны в собственной сущности, создав, таким образом, новое распределенное тело для Красной Магии, начинающей давать ростки, предвещающие новый передел Духовной Сущности народов.

– Более того, – сказал мне, приняв абсолютно невообразимую позу Октябрятской Звездочки и потому говорящий очень невнятно, Серафим. – Было еще несколько довольно серьезных попыток оказать влияние на реальность, осущесвленных группой политэмигрантов-нонкорформистов, отколовшихся от Высшего Коллективного Разума Творца Всего Сущего с целью существенно изменить эту реальность по образцу Вселенной Люцифера. Эти поползновения с трудом подавили Прекции Вседеожателя в лице Смотрящих за Солнечной Системой во главе с Михаилом! – Серафим переменил позу на Колесо Фортуны. – Одной из наиболее успешных попыток, которые, кстати сказать, продолжаются до сих пор, явился приход к власти Красно-Коричневых магов-близнецов Сталина и Гитлера, представлявшими в себе прямую биологическую и духовную Проекцию Люцифера в его земной ипостаси! Это воздействие банды Падших Ангелов, с трудом ликвидированное нами, привело к трагической гибели десятков миллионов людей и, как следствие, массовой иммиграции душ во Вселенную Люцифера! – продолжил Серафим, приняв более привычную позу Цветущей Сакуры. – Отвечая на твой невысказанный вопрос, скажу тебе напрямую, без всяких экивоков, что Лилит, постоянно меняя обличие: от Марии Медичи до Розы Люксембург и Евы Браун, всегда принимала самое деятельное участие во всех попытках осуществить деструктивные процессы увеличения энтропии наших Вселенных. Причем всегда через совращение мужчин, обладающих возможностями влиять на глобальные события, с последующим прямым или сублимированным пожиранием рожденных ею детей, не имея возможности избегнуть кары, наложенной на нее Господом! И давай закончим на этом! – сказал Серафим – Мне неприятны воспоминания даже о частичных победах теократических террористов!

– Приветствую вас, Братья, в этот судьбоносный день, когда наконец-то имея в наших рядах человека, могущего показать нам вход в логово Ордена Черной Луны, мы готовы нанести разящий удар по центру коррупции и порока! – сказал Гавриил, обнажив плазменный меч, горящий холодным огнем, и взмахнув им над головой и в сторону, по-видимому, для пробы, случайно снес голову стоящему рядом Брату. – Упс, – на секунду сник Гавриил. – Но – errare humanum est,[37 - Errare humanum est – человеку свойственно ошибаться (лат.)] другими словами, лес рубят, щепки летят!

Запев бодрящую душу песню: «По тундре по широкой дороге, где мчится скорый «Ленинград – Воркута»!» – группа Свободных Мусорщиков, включая меня, двинулась по направлению к отдельнно стоящему ангару с надписью над входом: «На волю – с чистой совестью», написанной кривыми, как бык поссал, желтыми буквами на кумачовой растяжке.

В ангаре находилась еше одна группа Братьев, сосредоточенно разбирающая в отдельные кучи разнообразное оружие, сваленное на пол ангара из стоящего там же самосвала.

– Серафим, мне кажется, мало нас против толпы сумасшедших, не боящихся боли и смерти наркоманов, возглавляемых к тому же несколькими озлобленными магами, двое из которых практически Боги хоть и низшей ступени, но вполне достаточной для победы над нами! – обеспокоился я.

– Не бойся ничего, уверуй в Великую Ложу и в Мастера Гавриила, который тоже не лыком шит! Видал, как он мечом-то?