Хулиганский Роман (в одном, охренеть каком длинном письме про совсем краткую жизнь), или …а так и текём тут себе, да…

Пару раз ездили на танцы в село Ивковцы на водовозке молодого водителя. Девушки в кабине, остальные – кто во что вцепится вокруг цистерны, чтоб в клубе поплясать под хиты Лещенко:

"Из полей уносится печаль,

Из души уходит прочь тревога,

Впереди у жизни только даль…"

После танцев, сквозь ночь, с ветерком на цистерне. Холодна, однако, железяка…

Один раз поехали обедать в Ладан. Многосмысленное имя носит этот населённый пункт. Но и Ведущий Специалист отряда не лыком шит, бородушка кудрява и волосы до плеч, а поперёк лба жгутом грязного бинта обмотаны, чтоб в глаза не падали. Призадумался тут Ладан – ужли поп-расстрига? аль Рембо с чёрно-белых фоток? Но как возжелал Рэмбо в центральной забегаловке подать ему бутылку белого в един пивной бокал влитою, утешился люд Ладанский разгадкою – алкаш с АвтоБазы!

Возвращаюсь из Ладана в состоянии приятно утолённой жажды, глядь – знакомое лицо в нашем спальном зале, Саша Чалов, АнглоФаковец с третьего курса. Приехал из Прилук, места своего постоянного жительства, а при нём ещё какой-то прилучанин и обширный портфелем, что аж бугрится амуницией.

Солнце в Бокале

Ай, люли!. А и научились-таки на нашей одной шестой планеты продуцировать поэтичные наклейки для бормотухи!. Но как расталдыкнулось поэтическое Солнце по прозе Ладанского плодово-ягодного, почуял я потребность отдышаться и хотел залечь в кустах лесополосы для сна богатырского, но разве с такими друзьями надышишься? Саша совместно с его кентом оторвали меня, усталого Антея, от общей нам всем Земли-Матушки, на второй этаж откантовали да на койку сверзили. «Медвежья услуга» в действии! Пришлось блевать из окна второго этажа как та труба из стены кочегарки…

А приезжали они по поводу, что бас-гитарист импонадобился для свадебных «халтур» в городе Прилуки. За субботу с воскресеньем мы отхалтурили две свадьбы, но забесплатно, потому что брачующиеся родственниками Сашиного напарника оказались. Короче, отпахали за харчи.

К воскресенью я поумнел и привёз с собою трёх ФизМатовцев типа как бы незаменимо необходимые звукооператоры…

~ ~ ~

Кликуха «Помидор» сидела на кочегаре-«химике» как влитая, ни одна любящая мать не дала б ему более подходящего имени, благодаря празднично красной коже лица и волосам натурально оранжевого цвета. Он был самым жизнерадостным «химиком» на свете. И я бы шагал по жизни счастливо улыбаясь всей розе ветров с его даром заряжать колоду. Совсем недолго потасует, сдаст и – у него на руках восьмерная в чирве. И даже зная, что ведёт перезагрузку, не уследишь как…

Во глубине подпроволочного котлована работали мы неумело, но с энтузиазмом, пока не ознакомились с нарядами прораба в конце месяца, за исполнение работ. Его расчёты уравнивали среднемесячный заработок бойца студенческого отряда (после вычета аванса на провизию) с ежемесячной студенческой стипендии в 45 руб. А тут ещё на складе АвтоБазы гвозди кончились и нечем стало сколачивать опалубку под «стаканы». Энтузиазм усох до нулевой отметки, поскольку за оставшиеся отряду 10 дней мы проедим всё нарисованное прорабом.

Для переговоров с директором АвтоБазы № 4, ССО направил делегацию из меня и одной девушки. Санитарка-повариха ни черта не смыслила в строительстве, ещё меньше в гвоздях для плотницких работ, но она была блондинка, что придаёт правильный импульс течению любых переговоров… Главный инженер, которого мы встретили в конторе АвтоБазы, сказал, что директора нет, вторую неделю жнёт урожай на подшефных колхозных полях. Но скоро на полевой стан отправится машина с запчастями, может и нас отвезти. Без наличия блондинки в делегации, он вряд бы вспомнил про попутный грузовик, за рулём которого сам же и сидел, рядом с блондинкой, а я с краю возле двери в кабине.

Меня удивила его способность распознавать машины АвтоБазы № 4 среди встречного транспорта прежде, чем различатся их номерные знаки. Главный инженер ответил, что своих он узнаёт по рогам, и спросил знаю ли я Чомбе. Конечно да, я знал Чомбе, который расстрелял Патриса Лулумбу из пулемёта, когда я ещё был пионером. Однако я не мог уловить связи между грузовиками, мчавшимися в противоположном направлении по залитому солнцем шоссе и диктатором из не помню уж какой страны в Африке, потому что тогда я ещё пионером был. Поэтому, я предпочёл скрыть знакомство и сказал, что нет, не знаю.

Главный инженер объяснил, что Чомбе – это директор АвтоБазы № 4, к которому мы как раз едем. И этот местный Чомбе приказал нарисовать на радиаторах машин АвтоБазы римскую цифру V, на всех поголовно, белой краской. Отметина видна издалека и, по мнению водителей, смахивает на рога, по которым сразу же опознают своих, вот они (водители) и кроют Чомбе по матери, потому что теперь трудней делать левые ходки. Впрочем, его и раньше Чомбе звали, ещё до всех этих рогов…

На полевом стане из четырёх больших вагончиков на колёсах, директора не оказалось, сказали, что он жнёт другое поле. Главный инженер, запчасти и блондинка остались на стане, а я поехал к Чомбе. Новенький, с иголочки, УАЗ-66 с цистерной для воды вёл десятилетний мальчик, сын директора.

По жёлтому жаркому полю в облаке густой пыли кружил коричневый комбайн с белой надписью НИВА на боку. Я вышел навстречу, махнул, но комбайн проехал мимо и мне пришлось побежать следом и вспрыгнуть на короткую лесенку, что вела к склонённой вперёд кабине машины. С рычаньем и грохотом комбайн катил дальше сквозь пыль. Первый раз в жизни попал я на борт такой громадины, но всё друг за друга цеплялось – вот лесенка, вот дверь…

В тесной кабине человек в кепке рабочего сидел спиной ко мне и смотрел через наклонное стекло передней стенки как его комбайн валит и втягивает неровные ряды скошенных колосьев. Я захлопнул дверь, отсекая грохотанье в бункере у меня за спиной, и тоже уставился на жмутья ползущих колосьев, по ходу своего доклада пуговице на макушке кепки, что наш студенческий отряд сидит без дела, гвозди кончились и мы ничего не заработаем. Под грохот мотора колосья дёргались, падали на широкий вращающийся вал и всклоченными пучками плыли вверх по ленте транспортёра. Директор не оборачиваясь сказал, что посмотрит, что можно сделать, и пусть к нему приедет главный инженер.

Я выбрался из кабинки в пылевое облако вокруг громыхающего бункера, слез по лесенке и спрыгнул. Ни лица, ни цвета кожи человека, с которым только что говорил, я так и не увидел, но чувствовал, что некоторые диктаторы достойны уважения…

На полевом стане делегацию пригласили в вагончик с длинным столом, пообедать. Такой обед не получится назвать хавкой, это уже харч взвеселяющий сердце. Повар в своей белой, с камуфляжными пятнами жира, курточке, плеснул полчерпака сметаны в громадную эмалевую миску и залил борщом, но не до краёв, чтобы осталось место мослу с мясом, венчающе-торчащему из обжигающей глади красного моря. Съев всё, за исключением кости, я переполнился до краёв.

На второе, он подал золотисто обжаренные шарики молодой картошки под тонкой вуалью укропа и покрыл их густым соусом с кусочками мяса. Вкусно до беспредела, но некуда и я съел уже просто из принципа.

Для компота категорически не оставалось места, но, постепенно, я вцедил и его.

С благодарностью за хлеб-соль, я осторожно встал и с крайней осмотрительностью спустился по ступеням приставного крыльца. Достигнув земной поверхности, я расстегнул пряжку ремня и походкой полураздвинутого циркуля направился в сад на краю поля. Там, сдержанно и чинно, я опустил себя на охапку сухого сена под Яблоней, в надежде, что вдруг не лопну, а отлежусь. Может быть.

А таки, попустило! К моменту, когда в сад пришла блондинка, я себя чувствовал в норме. Она села под ту же Яблоню, опёрлась спиною о ствол и улыбнулась мне своей милой, ожидающей улыбкой. Меня изумило настолько точное стечение обстоятельств – она и я под Яблоней, вокруг сад и только Змий чуть-чуть запаздывал. И тогда, с тёплой нежностью и умилением, я начал думать об Ире и гордиться до чего я ей верный. Сдержался вот, не впал в наезженную колею, не клюнул на благоприятность момента – сено, райский сад, блондинка…

На следующее утро, главный инженер, я и рулетка делали разметку будущих стен в двух смотровых ямах строящихся боксов. Чомбе придумал чем нас занять…

За пару дней до окончания ССО срока, Саша Чалов заявился под вечер без особой причины, просто позагорать под солнцем из бокала. Чуть призвякнув обширным портфелем, он выдал свою традиционную речёвку:

" Одна звенеть не будет,

А две звенят не так,

Когда такие люди

В стране Советской есть!"

С оглядкой на правила стихосложения, стишок ни в какие ворота не лезет, но вселяет, своим жизнеутверждающим посылом, оптимизм и воодушевление. Кочегары-«химики» оказали содействие в экспертной оценке портфолио, вышло по бутылке на рыло. Когда повестка дня симпозиума исчерпалась, Саша ушёл, уже стемнело, а ему ещё в Прилуки добираться.

Помидор с Юрой тоже порулили было в кочегарку, но по дороге постучали в дверь комнаты девушек. Та оказалась запертой. Они постучали настойчивее, а затем, по волне воспоминаний подросткового прошлого и себя, юных хулиганов, затеяли озорничать вокруг высокомерной двери. Зажигали бумажки, совали их в щель под дверью. Девушки внутри держали оборону водой из чайника. Звуковой фон безобразию обеспечивал валявшийся на своей койке я. Во мне зачем-то вспенилась злость на весь женский род как вроде из-за них всё мне так нудно и наперекосяк, и не понять чё мне ващще нада. Вот потому я там валялся и подстрекательски орал в потолок:

– Ату их!

Если бы дверь была открыта с самого начала, «химики» зашли бы, потрандели и вышли, но теперь в них играл охотничий азарт. Оно и ежу понятно, что под висячим над ними Дамокловым мечом обратной отправки на Зону, они никак не собирались усугублять ситуацию, им просто развлечение подвернулось.

Однако девушки в осаждённой комнате не поднимались до всех этих логических выкладок, их не забавляли зэки с горящими бумажками и вопли гугнявого придурка в зале спальни: —«Суки поганые! Пидараски!»

Лишь когда один из ФизМатовцев подошёл ко мне и сказал, что так нельзя, я покричал кочегарам, что хватит уже, и Помидор с Юрой тут же умотали, у «химиков» с логикой полный порядок.

На следующее утро я постучал в дверь комнаты девушек. Он была открыта. Я зашёл и попросил прощения за минувший вечер. «Боишься вылететь из института?»– спросила та, которая шатенка.

Вряд ли бы она поверила, что мне просто стыдно. Ещё меньше сумел бы я ей объяснить, что и сам уже толком не врубаюсь – боюсь или хочу, чтоб меня выгнали.

(…подводить итоги негигиенично, слишком часто тянет плюнуть себе в морду. Но правда остаётся правдой лишь когда её не педикюрят и вся эта мерзость – тоже я…)

~ ~ ~

На гроши? ССО заработка, я решил купить куклу Леночке. Конечно, сам бы и не догадался, но Всесоюзная радиостанция «Маяк» не менее трёх раз за день крутила самый популярный хит сезона:

"Папа, подари,

Папа, подари,

Папа, подари,

Мне куклу!."

И на протяжении дня, если не там, то где-нибудь ещё она тебя непременно догонит или же сама по себе начинает крутиться в мозгах, даже без всякого радио рядом, покуда вдруг—цок! – эй, так это ж идея! Вот я и поехал в Универмаг за куклой, но их там не оказалось… И нечего всё валить на эпоху дефицитов. Эпоха ни при чём, если хорошая мысль некоторым тормозам доходит слишком поздно… Поэтому мне не оставалось другого выбора, кроме как купить собаку. Самого крупного размера, ну и цена соответственная. Зверюга был не меньше метра ростом, в штанах и рубашке. Та же, практически, кукла только голова собачья…

Леночка росла здоровым ребёнком, она ходила в детсад-комбинат «Солнышко» недалеко от конечной трамвая, в Яблоневом саду между Первомайской и улицей Сосновской. Весь сентябрь я водил её в «Солнышко» и обратно, потому что кто работал в студенческом строительном отряде освобождался от шефской помощи колхозам.

Бороду я сбрил, но волосы оставил. Один раз мы с братом пошли на танцы вместе. К тому времени Саша Баша уже сменил Шпицов на танцплощадке Лунатика. А мой брат отбыл срок службы на космодроме Байконур и за это ему пришлось дать подписку о невыезде из страны в дальнейшие 20 лет. Даже на курорты социалистической Болгарии никак нельзя. А ну как там, на Золотых Песках, будет загорать агент из ЦРУ, а брат возьмёт и проболтается, что на Байконуре помимо космонавтов, еженедельно ведут пуски всякой баллистической херни, втайне от спутников-шпионов, которые над нами уже в три слоя витают по орбите…