Последняя звезда

– Зря стараешься, Евгений, меня зовут Тодд Филби, никакого «Тоддика» я не знаю.

– Ну не злишь, Тоддушка, я же ласково так тебя называю, такие имена существовали в русском языке.

– Опять же, зря стараешься! Человеческий язык я знаю, а вот с русским знаком хуже.

– Ну, Тоддюсенька надо же знать языки своих предков!

– А ты мне зубы не заговаривай!

– Не сопротивляйся, Тоддик, я же всё равно пойду.

– Да не пойдёшь ты! Я прикажу, – и ты никуда не пойдёшь!

– В таком случае, тебе придётся меня посадить на губу, потому что я всё равно пойду!

– Отлично! Нет ничего проще! Сам подсказал! Сейчас вызову конвой и отправлю тебя на губу! – Филби демонстративно затребовал связь с гауптвахтой.

– В таком случае, тебе придётся меня отдать под трибунал, потому что с гауптвахты я сбегу и всё равно пойду.

– Тогда я сейчас вызову конвой и отдам тебя под трибунал. Посидишь до суда за неповиновение, схлопочешь каких-нибудь десять суток ареста, и будешь жив.

– Боюсь тебя разочаровать, Тоддушенька! Но я и из-под конвоя сбегу. Ты сомневаешься в моих способностях разведчика-диверсанта?

Филби задумался. Он понимал, что Евгений Вязин, действительно без труда уйдёт из-под стражи, переломает охранникам руки-ноги, а себе всю карьеру, захватит корабль, если понадобится, но в бой пойдёт, раз уж решил.

– Гарнизонная гауптвахта на связи! – вернулся запрос.

– Отбой! – выдохнул Филби. Вязин ехидно улыбался.

– Ты понимаешь, Женя, что я смертник? – попытался завязать серьёзный разговор Филби. – Выжить в том бою и так-то будет крайне трудно. А потом ещё надо будет пережить близкий взрыв сверхновой…

Вязин перебил:

– Мой дорогой Тоддик, как бы тебе объяснить? – Евгений блаженно вытянул ноги, можно было подумать, что он размышляет о предстоящем путешествии на прекрасную тропическую планету, – Я в последнее время жалею о двух вещах. Первое, что я не смог пойти с тобой в ту разведку, к Цитадели.

– Ага, и был бы сейчас трупом! – подхватил Тодд.

– И был бы сейчас живым и я и Дроздов!

– Конечно, Женечка, конечно! Пули от тебя отскакивают, таргонские ежи не берут!

– А второе, – невозмутимо продолжал Евгений, – что-то мы с тобой давненько не пили пива, и так мало общаемся в последнее время. Ты кстати, как насчет пивка перед вылетом?

– Какое пиво, Евгений?! Работы много, надо ведь снарядить целый флот! Хоть это и муляжи…

– Вот и договорились, значит, попьём уже на марше!

– Вязин!

– Я!

– Вы, видимо, не понимаете, лейтенант! – Филби попытался давить официально, с субординацией. – Какое пиво, когда от нашей миссии зависит судьба флота?!

– Господин капитан! Вы, видимо, не обладаете достаточной полнотой информации! – Вязин мгновенно переключился на деловой язык. – Учёные доказали, что качество нашей работы заметно улучшается, если люди перед смертью попьют пива. Ведь всем известно, что пиво перед смертью бодрит!

– Какие учёные, ну что ты несёшь, Женя! Там Вольтов будет, вот он тебе даст и пива и рыбы!

– Вольтов?! – серьезно переспросил Евгений. – У-у-у, это плохо! Придётся с ним поделиться!

– Да ну тебя! – Филби сердито махнул рукой, а потом от души рассмеялся, – Тьфу ты! Комедиант ты чертов!

Спорить с Вязиным было бесполезно, доказывать что-либо – еще более бессмысленно, оставалось только смириться и взять этого шутника с собой. Вдвоём ведь и вправду умирать веселее!

* * *

Такой махиной Филби еще не доводилось управлять никогда. Шутка ли, пять крейсеров Западного флота, объединённых в единое боевое формирование! Да, это были муляжи, но что касается управления, то фальшивки мало чем отличались от настоящих кораблей. Разве что экипажей на них не было. Каждый «муляжный» крейсер был оснащен гигантским голографическим проектором, который показывал внешнему наблюдателю изображение настоящего корабля. Детализация была настолько высокой, что пролетающий на бреющем полёте пилот не сумел бы заметить подвоха. Двигатели пыхали жаром, орудия двигались, шлюзовые камеры работали, а в иллюминаторах временами мелькали лица людей. Корабль показывал предполагаемому противнику то, что он хотел видеть. Голограмма сильно менялась в течение всего боя. Если в такой «корабль» попадала торпеда, то при желании можно было изобразить взрыв, пожар, борьбу экипажа с огнём. А после того, как «доблестная команда справилась с огнём», крейсера отображал закопченный дымом бок.

Так же, муляж был снабжен генератором гравитационного поля, чтобы противник, не доверяющий своим глазам, мог просканировать крейсер и увидеть: перед ним действительно реальный, очень «тяжелый» объект.

Чтобы снабжать эту «машину иллюзий» энергией, требовалась уйма электричества, которую вырабатывала специальная аннигиляционная электростанция. Её разместили на грузовых катерах, которые, для надёжности, скрепили вместе. Если бы мы разрезали крейсер-приманку пополам, то увидели, что внутри огромной голографической проекции совершенно пусто. Глубоко в центре этого пустотелого «яйца» находится крохотная точка – связка маленьких грузовых катеров.

Однако, по законам боя, крейсер должен стрелять, причем, настоящими снарядами. Здесь голограммы бессильны, поэтому к связке катеров военные техники «примотали» настоящую артиллерийскую батарею, снятую с боевого корабля.

В дополнении ко всему, крейсер обычно охраняют лёгкие корабли различных типов – минные тральщики, истребители, торпедные катера. Поэтому в придачу «муляжной команде» выделялось несколько десятков стандартных «мишеней», которые в изобилии имелись на флоте для тренировки новичков. Мишени могли изображать корабли разной массы и конфигурации, в основном средние и малые. Так же они прекрасно ходили, ничем особенно не отличаясь от настоящих кораблей, разве что, не стреляли, а только изображали стрельбу. Так же для придания веса и натуральности каждой команде «крейсера» был выделен десяток настоящих беспилотных истребителей. Дабы враг не скоро догадался, что имеет дело с пустышками.

– Однако, батенька, да ведь это целый авианесущий крейсер! – так прокомментировал лейтенант Вязин, когда они с Филби оценили доставшееся им хозяйство. – Разрази меня гром, если я смогу отличить его от настоящего!

– Кажется, Женя, нам предстоит масштабная военная игра. Ты будешь за красных или за синих? – пошутил в ответ Филби.

В детстве Евгений и Тодд любили играть в военные стратегии. Игровые виртуаторы создавали полную иллюзию проживания настоящей жизни. Погружаясь в виртуальные миры, ты мог учиться и любить, сражаться и побеждать. Обычно, свой воинский путь игрок начинал рядовым, а заканчивал игру старшим офицером, а то, если повезёт, и генералом. Специальное устройство – психосимулятор[66 - {Психосимулятор – устройство для чтения/передачи мыслей, нервных импульсов, тактильных, обонятельных, осязательных и иных ощущений человека. Действуют на расстоянии за счёт электромагнитного резонанса.}] – мог подключаться к мозгу человека. Информация шла напрямую, перекрывая нейронные импульсы от рук, ног, глаз, ушей, головы, от всего тела. Так, что игрок мог лежать на кровати, но при этом ему казалось, что он скачет на лошади и машет мечом. Отличить реальные ощущения от нереальных было очень сложно. Существовала даже специальная детская игра, «угадай-ка», суть которой сводилась к тому, что участники игры посылали испытуемому различные ощущения, то виртуальные, то реальные, вперемешку. Например, кто-то трогал его за руку, а потом то же самое проделывал через психосимулятор. Играющий должен был угадать, кто это делает, виртуальная машина или реальный человек. Редко кому удавалось найти точный ответ, настолько точно симуляторы приспосабливались, врастали в человека.

В игры играли все. Зачастую на игроков делались ставки. Причем, ставки были самые реальные, и далеко не виртуальные. В академии играли на отжимания и выпивку. В армии – на оружие и снаряжение, на место в строю. На гражданке играли на деньги, зарабатывали медали на турнирах.

Была и тёмная сторона этих увлечений играми. Время от времени кто-нибудь из игроков уходил в виртуальные миры так глубоко, что его было трудно вернуть назад, настолько вымышленный мир был милее настоящей жизни. Так погибли несколько одноклассников Филби. Их так и не сумели вытащить. Они лежали на диване и всё играли, играли, играли. После нескольких недель, проведённых без пищи и сна, они умерли. Попытки выключить виртуальную реальность ни к чему не привели, так как их мозг был глух к внешним воздействиям.

Однако никогда ещё в истории человечества чья-либо смерть не послужила сколь-либо стоящим уроком для остальных. Так случилось и в этот раз. Виртуальная реальность прочно обосновалась в человеческом бытие и существовала уже миллионы лет. Возникла целая культура, позволяющая людям совмещать виртуальное и реальное существование привычным и обыденным образом, пусть даже небезопасным. В виртуальной реальности обменивались информацией, делали бизнес, развлекались, встречались, знакомились, любили… Особенно велики были возможности этой реальности в обучении, передачи знаний, переживании чужого опыта. И конечно, игры стали естественной частью этой культуры.

Филби и Вязин предпочитали игру «Эпоха империй». Это была очень древняя игра, созданная бесчисленное количество лет назад. Военные действия в этой игре велись совершенно примитивным оружием: копьями, стрелами, мечами, щитами. Из техники были только катапульты, для передвижения использовались кони, колесницы, в некоторых армиях слоны, боевые пауки и гигантские стрекозы. Каждая цивилизация имела свои преимущества и недостатки, владела своими особыми технологиями. Например, цивилизация землян, викинги, славилась быстроходными кораблями и сильной пехотой. А цивилизация Таргон своими боевыми стрекозами и наездниками на пауках. В начале игры, каждый участник выбирал свою расу и командовал ею, самостоятельно планируя, какие технологии стоит развивать, а от каких отказаться. Причём Филби предпочитал Таргонцев, а Вязин любил викингов. Задача естественно, сводилась к тому, чтобы разгромить противника в пух и прах. Вязин предпочитал следующую тактику: поначалу он долго отсиживался, строил толстые стены, возводил укрепления, копил силы, развивал флот и тренировал армию. Когда принадлежащая ему территория уже не могла прокормить разросшееся войско, Евгений обрушивал его на Тодда лавиной. Обрушивал совершенно безо всякой стратегии, стараясь задавить количеством, ошеломить натиском, смести с лица земли. Тодд предпочитал другую тактику. Ещё только утлые домишки первых поселенцев поднимались над землёй, как он уже снаряжал первые отряды для набегов. Отряды были небольшими и слабыми, но изрядно изматывали врага, истребляя его посевы, мешая жителям мирно трудиться и отвлекая внимание от задач строительства и развития экономики. Вязин жутко бесился, но от своей «слоновой» тактики не отступал. Были в эскадрилье и другие любители поиграть в «Империю». Иногда на битву собиралось сразу несколько десятков человек – знакомые Тодда и Евгения. Тогда битва могла затянуться на долгое время, до восьми часов. Правда, к концу игры Вязин начинал уставать и мог запросто сдаться, чтобы поиграть во что-нибудь другое, например, в более подвижную «стрелялку», где мозг утруждать «нудной» стратегией не приходилось. Филби же был поусидчивей и стоял всегда до конца игры, пока не разбивал всех, ну или пока не находился кто-то, кто мог разгромить его.

Знаменательно, что управление настоящим боевым флотом, мало чем отличалось от управления флотом в игре. Разве что, убить тебя могли по-настоящему.

– Вот, Женя, вспомним былые наши баталии, поиграем в «Эпоху»! – мечтательно сообщил Филби. Он лёг поудобнее, полностью расслабился и предоставил психосимулятору возможность унести его в виртуальное пространство управления боем. Сознание взорвалось и мгновенно расширилось. Весь флот был тут как на ладони. Никакие голограммы, никакие джойстики, рычаги и кнопки не обеспечили бы такой гибкости, скорости и могущества, какое давало почти полное слияние с машинами. Филби стал гигантским, безмерным, сложным. Он «ощущал» одновременно все боевые корабли, словно пять пальцев своей руки. «Чувствовал» как работают двигатели-сердца. «Слышал», как мысли-приказы растекаются по внутренним информационным сетям. «Чуял» как струится по жилам сок-электричество. Видел внутренние механизмы глазами миллионов ботов. Физически уловил давление надвигающейся опасности стен Цитадели. Во всём этом море ощущений явно выделялся чей-то далёкий «голос». Филби «прислушался» и тут же «голос» стал слышнее, превратившись в человеческое сознание. Тодд сразу понял, что это человек, поскольку на него обрушилась лавина противоречивых чувств и мыслей. Роботы и боты всегда ощущались по-другому. Чужое сознание встряхнулось, сосредоточилось, и Филби увидел образы, плывущие прямо перед ним. Затем образы облеклись в слова.

– Да, совсем неплохая игра! – это был Евгений Вязин, который вошёл в виртуальную рубку управления вслед за Филби. Он сейчас тоже «кайфовал» от невероятных переживаний.

Откуда-то из-за горизонта повеяло грустью, и Филби понял, что это его собственные мысли. Он не успел еще сам их толком обдумать, а они уже облеклись в слова и прозвучали так, что их услышал Евгений:

– Только в этой игре, Женя, нас могут убить по-настоящему!