Песнь скитаний

Драконья дева неожиданно поднялась на ноги.

– Ей всё равно не жить. Но позже. А пока я иду пить.

И она направилась прямиком к Владе, которая была занята болтовней с княжеской служанкой.

Девушка порядком опешила, когда перед ней как из-под земли появилась Айсель. Она прямо-таки сияла каким-то нехорошим воодушевлением, так что Влада даже отшатнулась.

– Хватит сидеть тут и скучать! – воскликнула драконья дева, протягивая ей руку. – Пошли веселиться. И ты тоже иди.

Обращаясь к служанке, она пихнула ту в плечо и как-то странно на неё уставилась, так что у той внезапно остекленел взгляд. Минуту спустя Алёна повернулась к ней и сказала:

– Я пойду к остальным, что-то пить захотелось.

И, сжимая в руке наполненную медовухой кружку, она направилась к костру.

– Что это сейчас было? – поинтересовалась Влада.

– Да так, мелочи. Всё равно ей и правда было скучно обсуждать с тобой своих богов.

Девушка встала с земли и удивленно посмотрела на протянутую руку.

– И куда мы идем?

– Прогуляться. Тут за холмами уже лес начинается. Ты же не хочешь и дальше наблюдать за тем, как они напиваются?

Глядя на Айсель, омытую со спины светом костра, Влада под каким-то непонятным ей импульсом кивнула и вложила свою ладонь в её. Проскользнув мимо толпы слуг, они быстро скрылись за кругом повозок.

На равнине совсем разгулялся ветер.

Он трепал юбки Айсель и распустившуюся косу Влады. Идя по высокой траве вслед за драконьей девой и ощущая огненное тепло от её руки, девушка не понимала, зачем она продолжает это путешествие до ближайшей рощи.

Порадовавшись про себя, что надела высокие сапоги с голенищами и брюки из крепкой замши, которые не смогла бы прокусить ни одна змея, она между делом любовалась окружавшей их местностью.

В ночи степь казалась морем живой травы. Она шелестела, пела и шуршала. В небе над головой низко чертили ночные птицы, выслеживая неосторожную добычу.

Владе почему-то было так спокойно, как никогда в жизни. Она помнила, что Айсель, чью ладонь так крепко сжимала, в прошлом стала причиной её сиротства и гибели половины города. Но эта память не мешала ей думать о том, каковы её волосы на ощупь и правда ли она пахнет как горящий костер или ей только казалось это.

Они шли в полном молчании. Трава под ногами стала не такой густой, зато тропа пошла вверх, на гребень сопки. Наконец, показались первые деревья негустой рощицы. Это были дубы, явно случайно здесь оказавшиеся – ветер принес желуди издалека. На входе в лес тихо пела какая-то ночная птичка.

Айсель как-то незаметно высвободила руку и прошла вперед.

– Давно я здесь не была. Тогда тут не росли эти деревья, – проговорила она, проведя пальцами по коре ближайшего молодого дуба.

Влада вспомнила, что слышала где-то про то, что дубам на полный рост из желудя требуется лет пятьдесят минимум, и про себя удивилась, как давно не показывалась в родных краях драконья дева. Хотя для их жизней это был не такой уж и долгий промежуток.

– И какового это – возвращаться домой?

– Странно, хотя я даже не планирую показываться на глаза отцу. Это уже забота брата, ведь его вызывают. А я поеду куда-нибудь на восток.

– Думаешь, он тебя одну отпустит? Теперь, когда снова нашел?

Драконья дева пожала плечами.

– Не отпустит – так сама уйду.

Неожиданно она повернулась к Владе и, поймав ту за рукав куртки, притянула к себе поближе.

– А ты составишь мне компанию, – почти неощутимо обведя пальцами, Айсель обхватила её лицо в ладони и пристально всмотрелась в глаза.

Девушка поняла, что теряет всякую волю к размышлению и согласно кивает. От рук Айсель по телу разливалось тепло, и думать уже совсем не хотелось. В голове стало так пусто, что любые мысли вообще казались чужеродным предметом.

Драконья дева пахла костром – и вереском. Тем самым, что рос на холмах вдоль дорог на родном севере. А в её глазах плясало пламя.

Когда она закрыла ей глаза руками, Влада окончательно потеряла всякую волю к размышлениям и закрыла глаза.

Только что Айсель была у костра – и вот уже её след простыл.

Тамир начал искать сестру, когда понял, что давно не слышал её громкого голоса в толпе. А потом заметил, что и Влада куда-то делась. От обиженной и разозленной сестры можно было ожидать чего угодно, поэтому он отправился на их поиски.

Снова упустил!

В толпе веселящихся слуг и стражи ему попалась на глаза та служанка, с которой Влада вместе ехала днем. Она не сразу поняла, что он обращается к ней, и потому удивленно на него воззрилась, когда дракон вытащил её из толпы.

– Не знаю, куда они пошли, вроде к роще, – наконец, смогла сфокусироваться и ответить она.

Тамир тут же отправил её обратно и пошел в указанном направлении. Проходя мимо повозки княжны, он обратил внимание на откинутый полог. За весельем из темноты кибитки наблюдала молодая женщина в дорожном наряде и головном уборе замужней женщины, какой носили в этих краях.

Она его даже не заметила, так поглощенная происходящим. И дракон не понял, рассержена та шумом или отсутствием у неё возможности присоединиться к спонтанному празднеству.

За чертой лагеря гулял ветер. По морю травы уже стало сложно передвигаться – того и гляди могло смыть очередной ветреной волной. Тамир получше закутался в свой меховой воротник куртки и направился к лесу.

Он почти сразу обнаружил и сестру, и Владу. Вокруг обеих горел лес. А они были так поглощены друг другом, что не замечали этого.

– Айсель! – окликнул её брат.

Влада не поняла, что произошло. Только её так крепко обнимали, что не хватало воздуха, а тут вдруг стало как-то пусто и холодно. Открыв глаза, она обнаружила, что сестра и брат ожесточенно ссорятся, а вокруг неё самой затухает огонь и тлеют деревья, ещё недавно бывшие молодыми дубками.

Тут к ней неожиданно вернулось нормальное дыхание, и она зашлась в надсадном кашле. Ещё минута – и Влада точно бы умерла. В голове мелькнула мысль, что именно так Айсель убивает всех своих спутников.

Она не умеет рассчитывать силу и в обычном состоянии. А ещё Влада вдруг поняла, что в последние дни она действовала точно по чьей-то чужой воле. Туман из головы резко пропал, так что она даже закружилась.

– Ты не можешь забирать всё, что захочешь! – воскликнул Тамир, стоя напротив разъяренной сестры.

– Конечно, в нашей семье только тебе всё было можно. Только ты был любимчиком!

Драконья дева приложила ладонь к земле, и вокруг брата кольцом загорелась трава.

– Айсель! Я всегда о тебе заботился, почему ты так несправедлива?! – казалось, он искренне не понимает, как она может испытывать нечто подобное.