Песнь скитаний

– Вы знаете, что раньше, восходя на трон, каждый правитель-дракон убивал своих братьев? – вдруг бросил отец, глядя на Тамира, будто его слова предназначались только ему. – Я запретил под страхом смерти любое братоубийство, как только получил венец от своего отца. И знаете, что? Мой младший брат тут же попытался меня зарезать во сне, хотя мы были дружны с детства. Я хотел, чтобы он стал моей правой рукой, а брат меня предал. Поэтому я лично повесил его на главной площади города – чтобы другим неповадно было. Брат умирал долго и мучительно, а я сожалел, что мне всё равно пришлось исполнить обычай предков. Власть делает людей иными, – закончив говорить, он допил своё вино и встал из-за стола.

Сыновья поднялись вслед за ним, оказывая почтение.

– Я так надеялся, что у вас всё будет по-другому, – сказал отец и скрылся за дверями во внутренние покои.

Потому утром, на найдя его в спальных комнатах, братья испугались.

– Он не мог пропасть просто так, – сказал Дамир, садясь на выдвинутый стул.

– Может быть, его похитили?

Янар закатил глаза и парировал:

– Никто не посмеет даже пальцем тронуть бывшего князя! Он мог уйти только сам.

Тамир смотрел на обоих и не понимал, отчего они так спокойны.

– Надо отправить людей на его поиски, – сказал он.

– Уже сделано, ваше княжеское величество, – с ухмылкой проговорил младший брат. Его обычная манера общения всегда вводила дракона в ступор. Он никогда не делал ему зла, а Янар всегда плевался ядом в его сторону. Наверное, сожалел, что не он родился первым.

– Сообщите мне, если он найдется. Я буду в библиотеке, – развернувшись, Тамир вышел из помещения.

Только спустя несколько дней вернулся один из последних посланных на розыски слуга. Он запыхался, явно торопясь, и буквально влетел в тронную залу, внеся с собой ледяной ветер из коридоров и снежную крошку с улицы на одежде.

– Нашли! Далеко в степи! – выпалил мужчина и упал замертво.

Вот так братья узнали, что отец улетел посреди ночи в степь, приняв своё драконье обличье, и, устроившись среди присыпанных снегом холмов, навеки остался там, уснув мертвым сном. С годами он окаменеет и окончательно сольется с землей, что его породила.

А пока братья, кутаясь в меховые шубы, молча обступили место последнего упокоения отца. И только ветер завывал вокруг.

Очередная река преградила дорогу.

Влада сбилась со счета, сколько она уже была в пути. Населенные места попадались теперь совсем редко, кочевники ушли в более теплые места, где не выпадал снег. Потому приходилось охотиться на редких зверей и птиц, чтобы прокормиться в этих пустынных краях.

Вот и сегодня, сбив стрелой на лету отбившуюся от клина утку, девушка хорошо пообедала, зажарив её на костре. Верный искал среди засохших трав что-нибудь съедобное, скучая по душистому сену княжеских конюшен.

После этого они продолжили путешествие, спускаясь в раскидистый овраг, край которого терялся за горизонтом. Именно так к вечеру всадница и конь вышли к долине, которую пересекала бурная горная река. Её крутые берега казались совершенно неприступными даже для перехода вброд, и девушка решила заночевать на краю оврага, чтобы с утра на свежую голову решить, как поступить.

Костер радостно горел в ночи. Холодный ветер наконец улегся, снежные тучи унеслись далеко на юг, в сторону Драконьего княжества. Его границы ещё даже и не начинались, и сейчас они путешествовали по свободным землям, где кочевали мелкие племена драконопочитателей.

Но до этой реки они, видимо, старались не добираться. Иначе тут уже давно вырос бы мост.

Посетовав на неудачу, Влада завернулась в одеяло, легла ближе к огню и вскоре уснула. Ей снилось лето, такое переменчивое в северных широтах, но короткое, с длинными светлыми днями. Она брела по широкому зеленому полю, шелковистая трава ласкала босые ноги, а роса замочила подол длинного удобного платья. Влада не знала этих мест – таких трав не росло в Северном княжестве.

Почти незаметная в траве дорога привела её к пологому берегу реки. Сделав пару шагов вперед, девушка вспомнила, где видела такую прозрачную и быструю воду.

Она оказалась в Залесном княжестве, только в этой части полноводной реки она не бывала.

Под водой на глубине сверкали золотом то ли камни, то ли водоросли. Привлеченная мерцанием, девушка склонилась к самому краю и вдруг увидела, что блестело на самом деле.

Вынырнув из-под толщи воды, к ней почти нос к носу поднялась златовласая русалка. Улыбаясь и показывая острые зубки, она протянула руку и погладила её по голове, замочив волосы.

– Ты совсем забыла про наш подарок. Используй его с умом! – пропела мавка и снова скрылась под речной гладью.

А Влада резко проснулась и села, отбросив одеяло. Костер давно потух, на востоке заалела ранняя заря, а река, казалось, потекла ещё быстрее.

– Речная лилия! – сама себе сказала девушка и принялась искать в седельной сумке мешочек с завернутым в него цветком.

Ведя на поводу коня, Влада приблизилась к крутому берегу. Лилия, которую она достала и теперь держала в ладони, была будто только сорвана со стебля. Ей даже почудился её тонкий аромат.

Пришлось немного спуститься и встать на колени совсем рядом с водой.

– Я прошу у вас помощи, русалки! – воскликнула девушка и возложила на бурлящую поверхность цветок. Он тут же как по волшебству пошел ко дну, и из глубины раздался звон.

На глазах потрясенной Влады на поверхность поднялись три темноволосые мавки. Они явно при жизни были степнячками, потому и после смерти сохраняли резкие черты лица и черные косы. Разглядывая её, они молчали. Наконец, одна из них промолвила голосом, похожим на журчание ручья у подножия скалы:

– Что тебе нужно, путница?

Речь её была четкой и на том диалекте, который, к счастью, понимала Влада.

– Мне нужно перебраться через реку. Ваши сестры из Залесья сказали, что я могу воспользоваться этим цветком в случае нужды.

Разговаривать с нежитью, такой опасной и пугающей, в одиночку было жутко. Влада и забыла, как они страшны вблизи.

Подумав, русалки объявили свое решение.

– Будет тебе мост. Отойди! – скомандовала та из них, что говорила прежде, и, дождавшись, когда Влада поднимется на берег, махнула широким рукавом белого покойницкого платья.

На глазах изумленной девушки между берегами вырос надежный каменный мост, собравшийся из речной гальки и песка. Поклонившись в благодарность мавкам, Влада вскочила на Верного и поскакала вперед.

Только когда река осталась позади, а берег под копытами коня стал пологим и ровным, девушка решилась обернуться. Но русалок уже и след простыл, а мост вернулся обратно в бурные воды, рассыпавшись на глазах в отдельные камушки.

В конце января, когда минул месяц после восшествия на престол и последующей смерти отца, Тамир сидел в одиночестве в тронной зале. Тусклый свет падал на двери и дорожку перед ним из маленьких окон, колонны в его лучах поблескивали, словно мрамор.

Он был один, потому что так захотел.

Последний прием горожан завершился перед обедом, и отцовский главный помощник, служивший теперь ему, увел стражу и слуг по его просьбе. С того момента прошло уже несколько часов, и Тамир ждал.

Он сразу понял, что братья затевают против него заговор. Слишком часто Тамир встречал их взгляды с неприкрытой злобой, которые сопровождались дружелюбным оскалом Янара и хмурым молчанием Дамира. Оставалось только понять, когда они придут за ним.

Тамир не хотел сопротивляться. Поначалу он думал сбежать под покровом ночи, оставив им и княжество, и власть над ним. Но, поразмыслив, он принял решение остаться. Негоже правителю покидать свой дом и людей на милость заговорщиков, пусть и оказавшихся его братьями. Ему это не позволяла гордость и отцовское воспитание.

Именно поэтому сейчас дракон ждал в своем тронном зале нападения. Тишина давила на слух, неестественная в такое время дня.

Наконец раздались шаги. Дверь содрогнулась под ударом и открылась, впуская в залу вооруженных людей во главе с братьями. Оба воеводы были при полном обмундировании, а один их людей рядом с ними держал в руках цепь, по виду скованную из серебра.

– Вы пришли меня свергнуть? – рассмеялся Тамир. – А я вас ждал.