Песнь скитаний

На протянутом куске пергамента под её прикосновением расцвели ещё несколько путей, выделявшихся среди других красным цветом.

– Это вся дорога к Драконьему княжеству. Отдавай зубы!

Влада ловко бросила сверток прямо ей в руки, и старуха тут же на глазах исчезла.

– Надеюсь, она меня не обманула, – задумчиво протянула девушка и направила коня по указанной дороге. Карту она сложила и убрала в седельную сумку, решив получше изучить её на привале.

В день зимнего солнцестояния всё Драконье княжество знало, что на главной площади столицы пройдет коронация нового правителя.

– Наверно, князь всё-таки решил передать власть княжичу Дамиру, – сказал один простой горожанин другому по дороге к центру города.

– Ты что, не слышал? Княжич Тимур вернулся из изгнания, – горячо закачал головой его собеседник. – Правда, говорят, что он имя сменил, и теперь мы будем величать его князем Тамиром.

– Странное имя, – согласился с ним первый горожанин.

Тут их обогнала стража, спешившая оцепить место коронации – высокий деревянный помост с переносным троном по центру. Его доставили из терема под покровом ночи.

Тамир, которого облачали в княжеский костюм в его старой комнате, в это время с тоской смотрел в окно. Его покои выходили на горы, за которыми прятались другие поселения Драконьего княжества. И там он не был лет пятьсот, а то и больше.

Дракона никогда не интересовала власть. Он знал, что по первенству рождения трон перейдет к нему, а не к братьям. Айсель вообще выпадала из очереди наследия, потому как ей не повезло родиться девушкой. Так что он надеялся до поры до времени, что в нужный момент сможет уступить престол более способному к царствованию брату.

Сейчас выбора у него не осталось. Услышав его отказ, отец устроил жуткий скандал. На предложение отдать власть Дамиру он вообще пригрозил упрятать его в темницу на годы, а потом всё равно возвести на престол. Он принял решение, и оно не подлежало никакому обсуждению.

Потому сейчас Тамир в таком подавленном настроении покорно облачался в уже ставшую чуждой одежду южных драконов. Широкие сверху брюки сужались к щиколоткам, прячась в высоких остроносых сапогах. Кафтан из тяжелой парчи, вышитый по древним традициям, плотно облегал фигуру поверх белой рубахи с высоким душащим воротником. По поясу проходил шелковый кушак, заканчивавшийся пышными кистями.

Глядя в зеркало, он себя не узнавал. Это был совершенно чужой человек, на чьи тщательно причесанные черные кудри скоро возложат княжеский венец – тяжелый, из стали и золота, украшенный множеством драгоценных камней, добытых в близлежащих горах и привезенных с востока.

Он бы предпочел умчаться на верном коне в степь, пережить новые приключения и, возможно, снова наведаться в Каменное княжество, которое теперь снилось ему ночами со своим ласковым бризом, ясными рассветами и той девушкой, которой предстояло им править в будущем.

– Пора! – заглянув в дверь, воскликнул распорядитель.

Дорога к площади показалась Тамиру долгим путем к плахе. Он бы предпочел лучше лишиться головы, чем стать князем. Если бы отец мог заглянуть в его мысли, то точно бы казнил сына. Но древний правитель Драконьего княжества так и не приобрел этого навыка, не желая терять последнюю иллюзию бытности человеком.

Толпа горожан и селян заполонила всё пространство улочек и площади. К ограждению постамента повозку Тамира буквально проталкивали через людей.

Наконец, лошади остановились, и стража открыла перед ним дверцу. Ступив на мостовую, на мгновение дракон ослеп от яркого утреннего света. Потом вернулся и слух, донося до него восклицания людей, большинство из которых его никогда прежде не видели.

На помосте уже ждал отец. Он стоял у небольшого трона, который символизировал собой большой княжеский в тереме. Рядом стоял распорядитель, держа на вытянутых руках подушку с венцом.

– Сегодня мой старший сын, – начал говорить князь, и все сразу умолкли, прислушиваясь к его громогласному голосу, – примет из моих рук знаки княжеской власти. Я передаю ему правление добровольно и в трезвом уме. Сын мой! Клянешься ли ты служить на благо княжества?

Тамир, склонивший перед отцом голову, ответил:

– Клянусь!

Распорядитель подал корону, и старый князь торжественно водрузил её на голову сына. Толпа нестройно зарукоплескала, приветствуя нового правителя.

Поодаль, затерявшись в толпе, стояли младшие братья Тамира. Янар, перекинув косу через плечо, поигрывал её кончиком, украшенным тяжелым бронзовым накосником в виде оскалившейся змеи.

– Дадим ему время привыкнуть, – предложил он брату.

Дамир молча кивнул.

– Он же не виноват, что всегда был отцовским любимчиком, – с ядом в голосе протянул младший брат, в этот момент очень похожий на свою скитавшуюся где-то нелюбимую сестру.

Через месяц пути началась полоса невысоких гор с неудобными перевалами. Влада как могла старалась выбирать пологие спуски и ровные тропы, но местами приходилось идти вброд через ледяные горные реки, переводя за собой упиравшегося коня.

Нелегко было под налетевшей снежной бурей передвигаться пешком. Но и лошадь она перегружать сейчас не могла – им ещё предстояла долгая дорога.

За очередным перевалом оказалась маленькая пологая долина. Надвигалась ночь, и Влада, укрывшись у горной подошвы, решила устроить привал. Сюда не доставал порывистый ветер, оставшись за грядой гор, потому костер легко разгорелся. В его отсветах казалось, что чернота ночи поглощает всё вокруг, и мир постепенно исчезает.

Не сводя глаз с пламени, девушка замечталась, как хорошо было бы сейчас оказаться дома, в тепле и уюте библиотеки. Она бы свернулась, как кошка, в кресле с высокой спинкой, на столике рядом стоял бы чайник с горячим чаем, а очередная книга рассказывала ей о хитросплетениях истории Рябинового мира. А за окном мог точно так же бесноваться ветер, но тогда бы он не причинял ей никаких неудобств.

Веки начали тяжелеть, в руках и ногах появилось фантомное ощущение тепла, и она почти что уснула, заблудившись в своих грезах.

В этот момент её тяжело боднули в бок, отчего Влада резко подскочила на ноги и машинально вцепилась в кинжал за пазухой. Поморгав и окончательно согнав губительный сон, девушка увидела напротив морду Верного. Конь фыркнул и ещё раз для надежности толкнул хозяйку уже в локоть.

– Я в порядке, я проснулась! – воскликнула она, погладив его по бархатной шкуре.

Верный жалобно заржал и уткнулся мордой куда-то в руку. Обняв коня, Влада тихонько заплакала, осознав, что ей грозила верная смерть.

– Спасибо, – пробормотала она.

А снег не переставал мести до самого утра.

Морозным январским утром, через две недели после коронации, Тамир проснулся от того, что его пытался растолкать слуга.

– Князь! Просыпайтесь! Ваш отец пропал! – испуганно верещал он.

Быстро одевшись, дракон выскочил из своей опочивальни и помчался, невзирая на правила двора, в главную залу, где их всегда собирал отец. Братья уже оказались в помещении, стоя друг напротив друга и громко ругаясь.

– Что произошло? – воскликнул Тамир, хлопнув тяжелой дверью.

Оба воеводы повернулись и замолкли. Наконец, Янар вымолвил:

– С утра слуга пошел будить отца и нашел его покои пустыми. Он там не ночевал, и его никто не видел со вчерашнего вечера.

Накануне семья собралась за обеденным столом в полном составе. Старый князь обвел сыновей глазами, не прикасаясь к пище. Он пил уже несколько дней только густое красное вино с востока, совершенно потеряв аппетит.

– Вы мои наследники, – проговорил старый князь своим голосом с теми интонациями, что всегда заставляли их замолчать в детстве. Вот и сейчас молодые люди, спорившие по поводу содержания городских конюшен, резко умолкли.

– Я дал власть старшему из вас, – продолжил Бекбулат. – И надеюсь, что другие уважают мое решение. Вы не должны ссориться и воевать между собой. Каждый из вас должен стать опорой другим.

Братья переглянулись между собой, причем Тамир ощутил привычную отчужденность от обоих.

– Но я вижу, что не смог воспитать вас достойным образом, – сожалеюще протянул старый князь. – Вы выросли чужаками друг другу. Если бы только не смерть вашей матери…

– Отец! – воскликнул Янар, перебивая его. Хитрый змей умел успокоить отца с детства, в отличие от слишком прямолинейного Тамира или неловкого в дипломатии Дамира. – Не переживай! Мы спорим о мелочах, которые не имеют такого значения. Тебе нет нужды беспокоиться за нас!