Конрад. Инстинкт зверя

? Король Фрейдрих весьма дружелюбный и простодушный человек, ничего удивительного, что иногда он неформально общается с подданными, ? невинно ответил герцог. Но хоть ты убейся, мне категорически не нравилось то, что «дефекты в генетике» правящей династии Андрокада уже не тайна. Не знаю почему. Дурочка, зачем рассказала о такой слабости целой династии чужому королю! Но после визита к верховному жрецу всю должно было наладиться и у Дионы, и у всех её родных. Но несмотря ни на что, Аделит всё равно мертва…

Вопросы за вопросами колотились по черепной коробке, но обдумывать их сейчас не было возможности.

? Собственно, я увидел и сказал всё, что хотел, ? объявил вдруг Валльстерн, расправив плечи. ? Ах да. Господин Конрад… К моему сожалению, в связи со всеми изложенными мною фактами о содержании, порочащих слухах и грозящем кризисе… я должен сказать вам, что в скором времени обеспечение Кайергарда пищевым и бытовым довольствием будет вынуждено сокращаться. Следующая поставка гуманитарной помощи будет уменьшена в полтора раза. К сожалению, это не предел. Мне очень жаль. Но если вы хотите светлого будущего для народа севера, лучше бы вам приступить к исполнению своих обязанностей как можно скорее…

* * *

«Ферзь, какого злейдера?! Обряд у Сакрального тотема сработал или нет?» ? рычал я про себя, в своём зверином обличии шныряя по заснеженному лесу. Серые сумерки вяло пробивались сквозь густые тучи.

«Он был выполнен по всем правилам, значит, должен был сработать», ? без энтузиазма отвечал мне ягуар.

«Должен был. Может, что-то прошло не так? Ведь после снятия родового проклятья Аделит должна была выздороветь, разве нет?»

Ферзь отозвался не сразу, и ответ только ещё больше меня запутал:

«Гипотетически… Я не могу знать точно».

Я остановился между тонкими стволами деревьев.

«Давай начистоту! Проклятье на семью Дионы навёл ты. А значит, должен в этом разбираться».

«Проклял её предка шаман, предок Рахиона. А я всего лишь помог отомстить за своих жрецов. Эти вопросы следует задавать не мне».

«Интересно, а кому же?»

«Тому, кто заключал ваш священный союз. Верховный жрец должен знать все ответы».

Некоторое время я бродил в задумчивости по лесу. Думал о жестоких родовых проклятьях и сомнительных обрядах перед тотемом ? ведь, по сути, всё опиралось лишь на слова Преподобного, никаких доказательств того, что наше объединение перед великими духами возымеет какой-то эффект. Но зачем верховному жрецу врать? Тем более что один обряд ? моя клятва верности народу и предсказанию шамана ? был проведён успешно, и духи наградили меня полной неприкосновенностью перед тьмой. Что же пошло не так со вторым обрядом?

Думал я и о леди Аделит. Четыре года она была моей хозяйкой, и многому в своей жизни я обязан именно ей. Маркиза приняла меня на службу, укрыла от всего мира тот факт, что я выживший смертник, бывший заключённый лагеря Каларгон, и за это я верой и правдой служил её семье. Мне всегда казалось, что в отличие от большинства людей, презирающих меня за одно моё существование, Аделит хорошо относится ко мне. Пока она прилюдно не выказала своё истинное отношение, назвав меня никем, пустым местом, недостойным ни её дочери, ни простого человеческого обращения. Тогда это вдребезги разрушило моё уважение и верность ей. Я без колебаний рассказал Аделит о похождениях её муженька по борделям, в то время пока она ждала ребёнка, и не терзался угрызениям совести, когда на нервной почве у маркизы случился выкидыш. Но я никогда не желал ей зла, тем более, смерти.

Внутри чернилами разливалась горечь тоски и сожаления. Наверное, я погорячился, как погорячилась и она, когда её жестокие слова жалили меня ядовитыми кобрами. Страшно представить, как переживает Диона, ведь она была так привязана к матери.

Незнакомое чувство утраты сильно мне не понравилось. Я постарался выкинуть из головы смерть бывшей хозяйки, сел в мягкий сугроб и, сосредотачиваясь на более важных вопросах, по-звериному фыркнул.

«Есть вероятность, что священный союз не был заключён, и клятва о мире между волаками и королевской династией недействительна?» ? с нарастающей надеждой спросил я Ферзя. Тот недолго думая медленно ответил:

«Если смерть той женщины действительно была не насильственной, а по причине болезни, что наградило её проклятье, то всё может быть. Хотя я не понимаю, почему так могло произойти».

«Значит… Гипотетически я могу убить королеву с принцем и не понести за это расплату?»

«Не торопись, приятель, здесь не стоит действовать на авось! Для начала необходимо убедиться в точном результате заключения священного союза, а уже потом думать, что делать дальше».

«Значит, мы отправимся в Менгельберн, отыщем верховного жреца и зададим ему пару вопросов. И чем быстрее, тем лучше», ? решил я и на гибких четырёх лапах побежал в сторону прибежища.

Никому из племени я пока не сказал, что гуманитарная помощь от королей-союзников теперь уменьшится. И ни одна живая душа ещё не знает об истинной причине того, почему я не тороплюсь выполнять условия договора. Никому неизвестно и об объединении волаков с королевской династией в одну семью, надеюсь, не распространялась и Диона.

Пока я скакал по заснеженному лесу и наслаждался ощущением гибкости кошачьего тела, Ферзь неожиданно огорошил:

«Имей в виду, что чтобы наверняка убедиться в действенности священного союза, к верховному жрецу тебе нужно явиться вместе с Дионой. Или с любым другим членом королевской семьи. Здесь уже думай сам».

Я остановился как вкопанный и в смятении ещё долго не мог сдвинуться с места. Час от часу не легче…

Разобраться, что мне теперь делать дальше, за весь этот день я так и не смог, впустую протянул время до ночи и закрылся в своей спальне.

Глава 4 «Избавление»

Несмотря на мою неопределённость, множество неясностей с обрядом, воспоминания о прошлом, его бесполезный анализ и обещанные Валльстерном изменения в бытовой жизни племени, о которых я пока так никому и не рассказал, опасаясь вопросов, на которые у меня пока нет ответа, утро обещало быть самым обыкновенным началом дня, ничем не отличающимся от предыдущих. И обещало оно это очень убедительно.

Привычная тишина, когда все ещё спят или только просыпаются и пока не вышли из комнат, а прислуга ведёт себя тише воды, ниже травы. Привычная зимняя темнота и завывание ветра за заснеженными окнами. Как всегда подъём по команде ягуара, ? на этот раз без посторонних в постели ? водные процедуры, мой обыденный утренний обход усадьбы, составление на день планов тренировки волаков и периодически напоминающее о себе чувство дежавю. Потому что всё, чем иногда отличались эти моменты, это погодой за окном, и то сменяя морозы на метель и обратно.

И вот, когда ощущение повторяющейся изо дня в день обыденности незаметно испарилось, и я влился в свои типичные утренние обязанности, обход усадьбы вероломно прервал Грегер, выскочив из-за угла коридора.

? Конрад, Зара пропала!

Я остановился и вперил в него недоумённый взгляд.

? Куда пропала?

? Откуда я знаю! ? отдуваясь, выпалил Грегер. ? Я зашёл к ней, а в спальне её нет. Постель заправлена и давно холодная. Зара как будто бы и не ложилась спать этой ночью.

В непонимании я осмотрел красного лицом переполошённого волака и сказал:

? Может, она давно встала и ушла в столовую или ещё куда-нибудь. Что ты так переживаешь?

Грегер нервозно рыкнул, замотав головой.

? Нет, Конрад! Кор уже обыскал усадьбу и всё прибежище ? Зары нигде нет. Ни в одном доме, нигде на пару квадратных километров в округе.

– Кто сегодня был в дозоре?

– Я был, но Зара могла уйти ещё до моего заступления. Конрад, это серьёзно, мы должны найти её, и как можно скорее!

Видя, как Грегер начинает горячиться и повышать голос, я вдруг заразился нехорошим предчувствием. А ведь утренняя обыденность была такой правдоподобной.

? Ты знаешь, куда она могла пойти? Ей что-то угрожает?

Грегер шумно выдохнул и объяснил:

? Я боюсь, может случиться что-то страшное. С ребёнком или с ними обоими. Зара потеряла всю семейную стаю и фактически осталась одна. Я надеялся, она понимает, что мы никогда её не бросим, и не станет делать глупостей. Но у нашего народа бывает так, что женщины, лишившиеся всех партнёров, бросают своих младенцев умирать после родов. Если не заканчивают жизнь самоубийством ещё беременными.

? Что? ? похолодел я, чувствуя, как по всему телу бегут мурашки.

? Это всё звериный ген. Некоторые животные, чувствуя, что не смогут выкормить потомство, убивают его или бросают на голодную смерть. К сожалению… среди наших женщин такое бывает.

В моей гудящей голове стремительно пролетели детали вчерашнего разговора с Зарой:

«Он один остался у тебя и не имел никакого права тебя бросать…»