Инсинуации

– У него слишком длинный язык, – зло процедила Элис, перебивая своего преподавателя.

Их рабочие отношения давно перешагнули профессиональную границу, так что она не удивилась его вопросу. Профессор не раз был свидетелем её маленьких приступов, и Элис ворчала больше по привычке. Хиггинс понимающе улыбнулся, но его взгляд оставался серьёзным.

– Он волнуется, – профессор помедлил секунду, словно раздумывая, сказать или не сказать что-то ещё, и неожиданно добавил. – Я тоже.

Элис почувствовала, как разливается внутри приятное тепло. В этом был весь Мэтью Хиггинс – до фанатизма заботливый и сострадательный человек. Он нес добро в каждую минуту своего существования, чем иногда пользовались особо ушлые студенты. Впрочем, бывали и неудачные дни, когда характер брал верх над строгой натурой профессора. И тогда он превращался в порядочную язву, ненавидел чопорную Новую Англию, а каждая его шуточка отдавала кладбищенским юмором.

– Я благодарна вам обоим за заботу, честное слово. Но способна разобраться сама, – она постаралась спрятать снисходительную улыбку.

– Доктор Чен так не считает, как и мы. Эл, ты же знаешь, что всегда можно попросить субсидию у института, чтобы провести хотя бы малую операцию. Уверен, комиссия одобрит запрос… – этот вопрос профессор и Джо поднимали каждые полгода, особо не надеясь на её согласие, но всё равно не оставляя попыток.

– Нет, – жёстко отрезала она в очередной раз. – Грантов с моих проектов хватает, чтобы компенсировать затраты института на обучение, но вряд ли они захотят тащить балластом больную девчонку. На мое место всегда найдутся более перспективные.

– Не городи ерунды, – Хиггинс неожиданно вспылил. – Ты ценное приобретение для Массачусетса, да и в комиссии сидят адекватные люди, которые войдут в положение. Но даже если и нет, ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь, и…

– Сэр, – устало проговорила Элис, – я ценю, что вы переживаете за меня, но брать ничего и ни у кого не стану. Во-первых, это дело только мое. Во-вторых, вы даже не представляете какая там сумма.

Она мягко улыбнулась и, не дожидаясь ответной реплики, сменила тему.

– Так что с конференцией?

Профессор понял, что продолжать разговор бессмысленно, растерянно почесал светло-рыжую бровь и сдался.

– У тебя будет стендовый доклад, так что готовь постер.

– А почему не устный? – удивилась Элис, стягивая кофту и оставаясь в одной футболке, – с удивительной августовской жарой не справлялся даже мощный кондиционер. Тяжелый взгляд профессора Хиггинса, задержавшийся на просвечивающих сквозь тонкую кожу венах, остался незамеченным.

– Тебе предстоит многое доделать в программе, а лишние вопросы к твоей работе неуместны. Сама понимаешь, проект спонсирует отдел из NASA, а они товарищи скрытные, – он вздохнул, показывая, что предпочёл бы с блеском показать их с Элис детище, но… но… Всегда эти условности и секретности.

– Без проблем, – она подняла руки, не настаивая на чем-то большем, чем кусок бумаги на металлической стойке. Профессору виднее, в конце концов. Она собиралась ещё что-то сказать, но Хиггинс успел первым.

– Ах да. Я уже говорил, что рад твоему выбору?

Девушка удивленно моргнула. О чем это он?

– Сэр?

– Курс профессора Риверса, – Элис поборола желание досадливо хлопнуть рукой по столу. Они сговорились, что ли? Ни разу за все пять лет она не слышала этого имени и не видела этого человека. Но уже второй день подряд неоднократно сталкивалась с проклятым типом не только вживую, но и в разговорах. Лекция у чудо-профессора только закончилась, и ей казалось, что легкие еще долго будут пропитаны витавшим в аудитории ароматом. Тем временем Хиггинс продолжал. – Нам может потребоваться его помощь на финальном этапе, если ты всё-таки надумаешь сделать полногеномный анализ и накапливать библиотеку. Без подобия интеллектуальной системы это мало возможно.

Она почувствовала, как внутри что-то сжалось. Нет уж, она скорее съест собственную выпускную работу, чем обратится за помощью к Риверсу. К кому угодно, хоть лично приедет в клинику Мэйо[8 - Одна из крупнейших частных научно-исследовательских клиник США.], но только не к нему! Видимо, весь спектр испытываемых эмоций отразился на её лице, потому что профессор удивленно проговорил:

– Так, Эл, – он откинулся на спинку своего кресла, пристально глядя на неё. – Я, конечно, не полиграф, но и ты не игрок в покер. В чём дело?

– Абсолютно ни в чем, – нагло соврала она, пряча взгляд. – Думаю, я справлюсь сама.

– Ты ещё ни разу не писала на языке искусственного интеллекта, – резонно заметил Хиггинс, пока не переходя в активное наступление и пристально разглядывая Элис.

– У меня будет целый семестр, чтобы научиться примитивным алгоритмам, – она упрямо не сдавалась.

– Но успеешь ли ты дописать программу к защите? – рыжие брови вопросительно взлетели вверх.

– Успею, – она еще и кивнула для большей убедительности.

А что ей ответить? Элис прекрасно понимала, её поведение выглядит более чем странно, но ничего не могла с этим поделать. Нежелание хоть как-то контактировать с профессором Риверсом было сильнее здравого смысла. Да ей потом кошмары вперемешку с эротикой полгода будут сниться! Руководитель вздохнул и устало потер глаза.

– Не знаю, чем обусловлена твоя упертость. Честно говоря, я очень удивлен. Джеральд – великолепный специалист и смог бы без проблем помочь усовершенствовать твою программу. Он не раз работал с биотехнологами…

– Вы называете его по имени, – удивленно произнесла она, перебивая Хиггинса. Тот моргнул, сбитый с толку неожиданным поворотом разговора, но всё же ответил.

– Я знаю его уже шесть лет. Мы друзья, в некотором роде, – на последних словах мужчина непроизвольно поморщился.

– Как-то вы не испытываете особого воодушевления, – со смехом заметила Элис, на что он улыбнулся.

– Джеральд сложный человек…

– Да ну? – не удержалась она от ехидной ремарки. Хиггинс притворно сердито зыркнул на неё и скрестил руки на груди.

– Так, ну-ка рассказывай. До тебя, конечно же, дошли все слухи и легенды, что блуждают в умах студентов который год подряд.

– Слава летит впереди него, – Элис кивнула. – Разумеется, я не собиралась верить каждому слуху, что доносится из не слишком умных ртов…

– Это правда, – не дал ей договорить профессор.

– Что? – она даже растерялась от такого заявления.

– Всё правда. Всё, что ты слышала – правда.

Она ожидала чего угодно. Что преподаватель будет отрицать нелепые домыслы, выгораживать друга или вообще не станет поднимать эту тему. Но вместо этого он вот так просто и ясно признал, что Джеральд Риверс – редкостный моральный урод, беспринципный хакер, богатенький транжира и любитель молоденьких студенток. Вау. Ситуация вокруг нового профессора всё больше напоминала дешевый опереточный фарс. Матушка Агнесс точно наложила бы епитимью на этого мужчину: где же видано, чтобы человек нарушал столько заповедей одним своим существованием! А потому Элис ляпнула первое, что пришло в голову после всех промелькнувших мыслей.

– Почему никто не заявлял в полицию?

– На кого? – не понял Хиггинс.

– На Риверса.

– Побойся Бога, – он хохотнул и почесал рукой изрядно отросшую бородку. – Им все довольны: правительство, Президент Коэн, девушки. Что бы Джерри ни делал – он делает это прекрасно.

– Это очень… своеобразный комплимент, – Элис непроизвольно сморщилась, услышав показавшееся кощунственным уменьшенное имя профессора. Прозвище тупой мультяшной мыши совершенно ему не подходило.

– Нам с тобой может многое не нравиться, но свою жизнь каждый имеет право проживать так, как считает нужным. До тех пор, пока он приносит деньги, все будут закрывать глаза на его проделки. Тем более, повторю, про недовольных я не слышал.

– Но это отвратительно!

– Тебе не идет ханжество, Элис.

– Я – не ханжа! – Вот уже второй раз люди почему-то считают, что дело исключительно в интимной составляющей личности чертова Риверса. – Я видела его в клубе у дяди ещё до начала семестра, знаю, что он из себя представляет. Где секс на одну ночь, там и алкоголь. Не удивлюсь, если и наркотики. И что станет с ним через несколько лет такой праздной жизни? Не буду спорить с вами, он имеет право жить так, как хочет. Просто мне обидно за такое бессмысленное растрачивание потенциала.

– Он ничего не растрачивает. – Она понятия не имела, зачем продолжается бессмысленный разговор, зачем Хиггинс стремится оправдать Риверса. Слишком уж противоречиво получалось – признать правдой весь сонм разнообразных слухов, а потом нацепить на приятеля нимб и попытаться приделать крылья. Бред какой-то. Возможно, дело и вправду было в загадочной мужской дружбе. Тем временем руководитель отвернулся обратно к своей плате, беря в руки паяльник и договаривая. И Элис показалось, что он сам не рад тому, о чём приходится говорить. Видимо, ирландская горячность опять вылезла вперед еврейской расчетливости. – Как бы он себя ни вёл, что бы ни делал, Риверс никогда не позволит веществам одурманить свой мозг. Он говорит – это самое дорогое, что у него есть. Да, возможно, я не совсем одобряю его слишком фривольное поведение. Но он об этом прекрасно знает, и в моем присутствии сдерживается. Даже и не сосчитаю сколько раз Джерри спасал мои проекты, когда я уже на стены лез от безысходности. Молча приносил готовое решение, а в последний раз сам взялся за паяльник и до трех утра помогал доводить прототипы до ума. Я и не знал, что он умеет!  Так что друг из него тоже отличный, хоть характер и дерьмовый.