Возвращение полуночи. Арка 2. Твари в ночи

Изба вновь – щёлк-щёлк-щёлк – преобразилась и стала похожа на обычную избушку. Теперь она встала другой стороной. Видны стали ещё одно окно, дверь и покосившееся крылечко. Старушка буркнула пару чётких команд. Отрок подошёл ближе, и она перелезла на крыльцо. Утратившая с десяток брёвен изба выглядела карикатурно низко. Бабушке даже пришлось пригибаться, чтобы попасть к двери. Только теперь Любимка смог разглядеть её внимательнее: одета в длинное платье с зелёными оборками и меховыми вставками, на голове лихо сидел грязный плат, повязанный не как у других женщин Руси, а, скорее, как у Остапа, только узел отчего-то не сзади, а на лбу. Сухонькие, как веточки, ручки сжимали большую метлу с длинными прутьями. Откуда взялась? Когда вывалилась из избы, ничего в руках у бабушки не было.

– Ой, потешил, касатик! Ой, ублажил! Я ить как будто в молодость вернулась! Кхе-кхе-кхе! – она скрючилась и ухватилась за поясницу.

Тягатели робко стали приближаться. Кто-то глядел молча, другие тянули к избушке руки, осторожно, как к кусачему коню. Первый наставник, наоборот, отошёл назад и, прошептав «Оставляю их на тебя!» – пух! – исчез.

– Потешил, касатик, – сказала бабушка громко. Во рту у неё было ровно два зуба: верхний правый клык и левый нижний. Это придавало ей немного жутковатый вид. – Держи приз!

В сторону Любима мелькнуло что-то серебристое. Шлёп – он поймал серебряный кругляш.

– Что это?

Он поглядел на ладонь. На кругляше изображён значок, похожий на бегущего оленя.

– Скороход, – пояснила бабушка. – Меня зовут Яга. Я ить, касатики, тоже ваш наставник. Мои знаки могут облегчить жизнь на полигоне, коли ими умело воспользоваться. Отдашь Стояну, он запишет…

– Дядьке Стояну? – Любимка обернулся. – Куда он делся?

– Отдыхать побег, – отмахнулась Яга. – Знает бабушку. Не мешает.

Она недобро осклабилась своими двумя клыками.

– Олень? Ха-ха! У Любимки рога выросли! – сзади подкрался Ярополк.

– Это кто тут над моими подарками хохочет? – оживилась Яга и вдруг громко и чётко добавила. – Ого! Да это У ТЕБЯ РОГА ВЫРОСЛИ!

Сын воеводы побледнел и цапнул себя за голову. Руки наткнулись на что-то твёрдое и длинное.

– А-а! Что это?! Что у меня?!

Он бросался от одного тягателя к другому.

– Рога! И правда – рога! – захохотал Неждан.

– Та-та-та-та-та!

– Оленьи. Как настоящие. Я в книжке видел, – заметил Наум.

– Клац-клац-клац!

– Почему «как»? У оленей такие и есть. Я сама видела… – ответила Настенька.

– ОТМЕНЯЮ!

Последнее произнёс Любимка. Так же раздельно и громко, как Яга. Пространство над головой Ярополка подёрнулось туманом, руки парня провалились в него и коснулись волос.

– Что это?! – ошарашенный сын воеводы несколько раз повёл руками над головой, убеждаясь, что рога действительно исчезли.

– Добрай ты, касатик, – покачала головой Яга. Тягатели вовсю хохотали.

– Богатырский морок. Наставник же нас учил… – сказал Остап и расхохотался. Ярополк покраснел и ушёл за избушку дуться.

– Экие вы славные, ребята. Держи монету!

Мелькнула серебристая вспышка, Остап машинально поймал и с нарастающим восторгом глядел на кругляш с изображением тумана.

– Эй, а разве так можно было?! – заорал Неждан, указывая рукой на разбросанные по поляне бревна.

– Та-та-та! – бешено жестикулировал Клоп.

– Да коли бы мы знали, мы бы вас скорее Любима догнали! – воскликнул Матфей.

– А разве надо просить разрешения? – искренне удивилась старушка. – Бери от жизни что надо, и докажи, что ты этого достоин. Ха-ха-ха!

Любимка сжал монету.

– Мы тоже хотим соревноваться, – сказал Лексий.

– Ну тогда…

Шлёп! На голову Лексия шлёпнулось что-то жёсткое и колючее.

– Метла?! – сын богатыря брезгливо отпрянул. – Чего это ему так соревнование с избой, а мне…

– Да, вспомнила! – обрадовалась бабушка и выдернула у него метлу назад. – Метла тебе без надобности. Надобно стволы собрать, что моя Фрося уронила. Вперёд!

– И не подумаю! Я сюда не для тог…

Хлоп! Лексий распластался в пыли. Бабушка огрела его метлой, но выглядело это так, словно ему на плечи свалилась гора. Сын богатыря подскочил и с круглыми глазами ухватился за ближайшее бревно.

– Ух, силища! Больше, чем у Дыни. Лучше не перечить!

Остальные тягатели переглянулись и гурьбой ринулись помогать.

– Все собрали? – Яга прошлась вдоль сваленных брёвен, водя по ним сухонькой ладошкой и шевеля губами. – Тфуй, пропасть! Сбилась. – Она повернулась к избушке. – А тый чево встала? Для кого молодцы старались?

Изба скрипнула и подалась ближе. Щёлк-щёлк-щёлк! Бревна сами собой подскакивали и становились в пазы. Изба сразу же подросла в два раза.

– Все-таки это нечестно, – буркнул Любимка. – Так себя облегчать во время гонки.

– А ктой тебе, касатик, сказал, что мир – честная штука? – обратилась к нему Яга.

– Когда стану сильномогучим – я сделаю мир честным! – горячо сказал Любимка.

Тягатели дружно заржали, Яга, прищурившись, взглянула на тягателя.

– Слыхала я таковые слова, не раз слыхала! Раньше было чаще, теперича, почитай, ты один такой…

Любимке показалось, что на лице старушки отразилась скорбь. Как будто могла увидеть будущее и углядела там для него чего-то скверное. Но отрок только упрямее нагнул голову: «От своего пути не отступлюсь!»