Голубая лилия

Они с Марли весело рассмеялись.

9

К воротам подходили, когда солнце уже клонилось к закату. Шли, сами того не замечая, несколько дружнее, чем утром. Целый день, проведённый вместе за разговорами, шутками и взаимными подтруниваниями, немного «оживил» их, и, хотя никто не сказал об этом вслух, все эльфы были благодарны девушке за такую идею. Ещё некоторое время назад они относились к ней довольно снисходительно, но, кажется, не теперь…

– Как успехи? – крикнул вдруг кто-то. Лилия вскинула голову – за разговором с Лизелем (она рассказала ему о большом дятле) не заметила, как они подошли к стене.

– Как видишь! – радостно крикнул Ниель, теперь уже бравируя полной корзиной.

Ворота распахнулись, и дружная делегация, смеясь над выходкой Ниеля, прошла в ворота.

– А что теперь с ней делать будем? – рассудительно и, как всегда, коротко спросил Лизель.

– Ну, – задумалась Лилия, – из неё можно сварить неплохое варенье – мы никогда не обрывали «чашечки», так что это быстро. А ещё можно ваши скучные лепёшки превратить в кукурузные булочки с ягодной начинкой.

Несколько голосов высказалось явно «за», услышав эту идею, но девушка не успела предложить спуститься в кухню, как её за рукав начал радостно дёргать Марли.

– Посмотрите! – кричал он, с явным возбуждением указывая куда-то вперёд.

Все повернули туда головы, и со всех сторон послышались возгласы удивления и радости.

На балконе второго этажа, выходящем на площадь, стоял Индил, опираясь на перила и весело смеясь. Рядом с ним, улыбаясь, стоял Финель, придерживая его за плечо и смотря вперёд бесцветными глазами.

– Индил!

– Вот так встреча!

– Наконец-то!

– Принц снова с нами!

– Ура!

Со всех сторон эльфы кричали, махали руками, корзинами, пихали друг друга. Рогон рядом с Лилией молчал, но вдруг молниеносным движением вытащил из ножен меч и засмеялся.

Все, абсолютно все последовали его примеру.

Сложно описать словами, что чувствовала Лилия. Конечно же, радость, облегчение – Индила поддерживал Финель, и он был бледен, но он всё же СТОЯЛ, и очень уверенно. И улыбался! По-настоящему улыбался, даже смеялся, и глаза его наконец-то были такими яркими, какими им и положено быть. Лилия поняла, что он смотрит на неё, Марли, Эльдалина… Он вышел встретить, прежде всего, их.

Девушка встретилась взглядом с голубыми глазами, и в этот момент почувствовала, как сердце её наполняется теплотой и нежностью. Именно нежностью к нему, к светловолосому эльфу с глазами цвета ясного летнего неба.

– У вас получилось! У тебя получилось! – вдруг услышала она крики.

Обернувшись, она увидела, что эти крики обращены уже к ним – к Марли, Эльдалину и…

– Лилия! УРА!

– Ты спасла его, – тронув девушку за плечо, сказал Рогон.

Лилия открыла рот, хотела было что-то сказать, но не нашлась с ответом и просто яростно начала мотать головой. Внезапно она обнаружила, что на глаза у неё навернулись слёзы.

– Идите.

Эльдалин свободной рукой взял корзину у неё, а Манель – у Марли.

– Ну же! – поторопил он.

Марли схватил Лилию за руку и понёсся через площадь к крыльцу. Они, буквально перелетая через ступеньку, добежали до двери, дальше вихрем по лестнице, по коридору, и не прошло и минуты, как они уже оказались на балконе, рядом с Индилом, который теперь – уже точно – становился прежним. Хотя Лилия ещё не знала его таким, но была уверена, что это так.

Сначала Лилия налетела на немного удивлённого, но счастливого Финеля и, тут же выпустив его из объятий, осторожно обхватила Индила за шею со слезами радости на глазах. Почему-то только сейчас она совершенно точно поняла, что Индил действительно жив.

– Ну наконец-то, – тихо сказал Индил, отвечая на её объятия, – а то всегда такие кислые, когда меня видите.

Марли взял его под руку, заменив Финеля.

– Ну, выглядишь ты по-прежнему прискорбно, но не отрицаю – сейчас я донельзя счастлив.

Эльфы внизу загремели клинками.

– И всё же они сущие дети – они оба, – не без улыбки заметил Манель, глядя наверх.

– Может, это и к лучшему, – задумчиво ответил Эльдалин, – только не говори, что не хотел бы сделать то же самое, – ухмыляясь, добавил он, обращаясь к Манелю.

Мельница

1

Лилия была с Финелем в кузне, переворачивая раскалённый докрасна кусок металла, по которому ровными, ни разу не сбившимися точными движениями ударял эльф, придавая ему форму. Мечи они ковали почти постоянно, хотя их в оружейной набралось уже явно больше, чем тех, кому они могли пригодиться; пусть даже весь гарнизон вооружится парным оружием, как Эльдалин.

– Кто знает, что может нам понадобиться? – отвечал на её вопросы Финель. – Время пришло очень неспокойное. К тому же, мы ведь не куём одинаковые мечи.

Лилия не совсем понимала сей последний аргумент. Но мечи действительно ковались разные.

Тупые тренировочные мечи, чуть тяжелее деревянных. Тяжёлые, для Лилии иной раз неподъёмные. Тоже тренировочные: Манель объяснил ей, что такое оружие тренирует руки, ведь они должны быть не только быстрыми и ловкими, но и сильными, чтобы не позволить мечу выскользнуть на землю.

Были и обыкновенные, боевые мечи, какие Лилия видела почти у всех эльфов. Парные клинки требовали особого мастерства – им следовало быть идеально сбалансированными, они должны быть близнецами, но устроенными так, чтобы каждый из них идеально и без заминки ложился в свою руку.

В это утро они трудились как раз над одной такой парой. Пока лишь заготовки, и Лилии не терпелось узнать, что Финель сотворит с ними потом. Ведь любой клинок в руках её нового друга становился, без преувеличений, произведением искусства, не теряя при этом своей практичности. Рукояти тренировочных мечей Финель практически не украшал, но боевые… Лилия видела, как под его руками появлялись головы лебедей, лошадей. Однажды головку рукояти увенчал соловей – очень похожий на того, которого вырезал Алальме на деревянной полочке, подаренной ей. Некоторые рукояти оплетали застывшие ветви плюща, цветы, были и простые, но изящные узоры. И это всегда поражало Лилию – когда он ковал всё это, она забывала, что он совершено ничего не видит.

– Поэтому я работаю с металлом, – улыбался Финель каждый раз, – его можно почувствовать.

А вот лезвие Финель всегда оставлял чистым, хотя Лилия слышала, что и на нём часто изображали послания, девизы, украшения и прочее… Когда она спросила его об этом, он немного задумался.

– Да, ты права, многие кузнецы, в том числе и эльфы, украшают лезвие… Но, видишь ли, мне всё представляется немного по-другому, – Финель поднял лицо, устремив на неё невидящие глаза. – Эти клинки будут в бою. Они станут звенеть от ударов, тонуть в крови, и хорошо если не в крови своего хозяина. Им не суждено лежать на бархатном одеянии.

– Тогда зачем украшать рукоять? – спросила Лилия, перевернув заготовку.

Финель улыбнулся.