Период первый. Детство

– Одежду им в армии все равно менять придется. Вот и одевает каждый такое, чтоб потом не жалко было выбросить.

Пытаясь лучше разглядеть новобранцев, бабушка прищурилась и в сердцах пожаловалась:

– Не угадаю, который из них наш Вася.

Потом махнула рукой и продолжила:

– Без шинелей, а уже все одинаковые. Интересно, зайдет к нам Василий прощаться?

– Должен зайти, – уверенно ответил дедушка, – как-никак, я ведь ему дядя родной.

Толпа сравнялась с нашим двором. Чтобы лучше всё видеть, мы перешли в хатыну.

В это время ездовой по чьей-то просьбе остановил лошадей. Гармонист заиграл плясовую. Девушки пытались плясать, а из толпы выскочил дядя Вася, подбежал к телеге, снял с головы шапку, кинул её на кучу вещей в телегу и бегом бросился к калитке двора дедушки Антона.

Удивленно сопровождая его взглядом, я закричал:

– Мама, бабушка, посмотрите, у дяди Васи голова совсем стриженая, как у маленьких!

Дедушка улыбнулся и сказал:

– Приходит время, и больших тоже так стригут.

Бабушка с мамой засуетились. Мама торопила бабушку:

– Быстрей мама, его ждут, он быстро у дяди попрощается и сразу к нам прибежит.

Бабушка пошла в кивнату, а мама взяла в руки приготовленный заранее газетный сверток.

Вскоре запыхавшийся дядя Вася заскочил в нашу хату. С порога он поздоровался и объявил:

– Ухожу в армию, вот зашел попрощаться. Придется ли увидеться, не знаю. Так что, если чем кого из вас обидел ненароком, то простите Христа ради.

Мама и бабушка заплакали в голос. Мама негромко, а бабушка громко и протяжно. Дедушка негрозно прикрикнул на них:

– Хватит вам слезы пускать. Парня люди ждут, торопится он, – и, повернувшись к дяде Васе, продолжил, – Обиды на тебя у нас нет никакой, мы жили по-родственному, дружно. Так что, если уж выпало тебе сегодня в армию идти, иди с легкой душой. А если из нас кто чем обидел тебя, то прости нас за ради Бога и не держи обиду в сердце.

Чувствовалось, что у дедушки ком в горле. Сглотнув слюну, он продолжил со слезами в голосе:

– Будем надеяться, что служба тебе мирная достанется. Война закончилась. А там, всяко бывает, в случае чего, ты не высовывайся впереди других. А если чему полезному будут обучать ? не ленись, после армии специальность пригодиться может.

– Хорошо, – кивнул головой дядя Вася и, шагнув к дедушке, добавил, – Ну, будем прощаться. Прощайте, дядя Стефан!

Он поднял свои руки на уровень дедушкиных плеч. Дедушка крепко обнял его, поцеловал в губы и поправил:

– Не прощай, а до свидания. Ещё увидимся!

– Прощайте тетя, – сказал дядя Вася, подойдя к бабушке.

Бабушка обняла его, тоже поцеловала и подала вышитый кисет:

– Вот возьми на память от нас. У нас никто не курит, а кисет я хоть и давно, но от всей души вышивала.

– Теть, так я ж тоже не курю.

Дедушка и бабушка замахали на него руками и заговорили в один голос:

– Ничего, ничего. Ты бери! Память будет.

– А многие некурящие в армии ещё и курить начинают.

– Ну, курить можешь и не начинать, а кисет прими.

К дяде Васе подошла мама, тронула за плечо. Он повернулся и произнес:

– Ну, что прощай, сестренка.

Мама поцеловала его. Протянула пакет и сказала:

– До скорого свидания. Будем надеяться, что ты так будешь служить, что ещё и отпуск заработаешь. А здесь тебе конверты клеёные, два даже с марками, может в дороге удастся письмо отправить. Бумага, карандаши и ручка. Пиши родителям и нас не забывай.

– Спасибо вам большое, за всё. Мне бежать пора, а то на родственников только пять минут дают.

Бабушка выступила вперед и попросила:

– Подойди ко мне, я перекрещу тебя перед такой важной дорогой.

Дядя Вася глянул на маму, покраснел, но безропотно подошел к бабушке и наклонил голову.

Бабушка со словами:

– Господи, благослови раба божия Василия на добрую дорогу как туда, так и оттуда, – перекрестила его, легонечко подтолкнула к порогу и отпустила, – ну иди с Богом, да возвращайся живым и здоровым!

Здесь слезы хлынули и у меня. В этой трогательной атмосфере, от жалостливых лиц всех присутствующих меня уже давно душили слезы, а тут оказалось ещё, что дядя со всеми попрощался, а обо мне забыл. Я захныкал:

– А че он со мной не прощался и убежал?

– Ничего, пусть идет, возвращать не нужно, а то пути не будет, – предостерегла всех бабушка

Мама посоветовала:

– Женя, а ты залезь на лавку и помаши дяде рукой, он тоже тебе помашет. Вот и попрощаетесь.

Я быстро залез на лавку и стал махать рукой дяде, через стекло. В это время он надевал свою шапку. Или ему кто подсказал, или сам меня увидел, но он повернулся и замахал в мою сторону обоими руками. Я успокоился и больше не плакал.

Мне казалось, что мама скучает по нашей квартирантке сильнее, чем за мной. Она ждала её так, как я раньше выглядывал, когда к нам придет тетя Тоня. Даже замечал, что она специально следит за тетей Люсей, как только та освободится от своих тетрадей, мама спешит к ней в вэлыкихату, и они долго потом сидят, не зажигая лампы, в сумерках или в темноте. Мне быть с ними во время таких посиделок не разрешали. Я даже как-то не выдержал и с обидой спросил у мамы:

– О чем Вы столько говорить можете с тетей Люсей? Мне же тоже интересно с Вами или с ней поговорить. Я ж скучаю по Вам!