Надуйте наши души. Swell Our Souls

– Что-что?

– Я говорю, Танюша получила водительские права!

– Ах, умница! – рассеянно бросил Юлий.

– Мы намерены отпраздновать это событие.

Никто ничего не сказал. Юлий продолжал испытующе смотреть на Илайю. Тогда Таня сделала заинтересованное лицо, точно только сейчас заметила девушку.

– Может быть, ты представишь нам свою подругу?

– Илайя… – не представил, а будто позвал Юлий.

– Таня, – девушка чуть привстала и через стол протянула ей руку – точно фарфоровую против загорелой веснушчатой руки Илайи, и впервые прямо взглянула ей в глаза. В её взгляде читалось умеренно-благосклонное любопытство в паре с чувством собственного превосходства – так мог бы заезжий маэстро, потакая случайному своему капризу, смотреть премьеру провинциального театра, искренне считая пьесу неплохой лишь благодаря собственному к ней интересу, но обречённой немедленно утратить всякую прелесть, чуть только этот интерес иссякнет.

Михаил лишь коротко кивнул в сторону Илайи и продолжал:

– Сегодня уже поздно куда-то собираться, да и мы с дороги устали. А завтра выспимся, как следует, дождёмся тебя из университета и все вместе рванем в центр. Танюша уже сочинила культурную программу, и даже ресторан выбрала.

– «Империори» на Парижском бульваре, – воскликнула Таня. – Я посмотрела фотоотчёты гостей, почитала отзывы – по-настоящему роскошное место: интерьер с большим вкусом, тактичный персонал, аутентичная европейская кухня. Я загадала: вот выберусь в гости к Юлию, непременно там побываю – если ты не будешь очень сильно возражать. Мы ведь и диплом мой ещё не отметили, – тут она запнулась, заметив решительное намерение в лице Юлия.

– Квартира в вашем полном распоряжении, – проговорил он. – Я всецело поддерживаю ваши планы и программу, но составить компанию не готов. Моё время принадлежит Илайе.

– Но не тогда, когда у тебя гости, – нахмурился Михаил. В то время как Таня немного растерялась, он ответил так скоро, словно только и ждал этой фразы, как бы публичной развязки того узелка, который он в своём уме уже успел развязать.

– Это не имеет никакого значения, – твёрдо сказал Юлий, не вполне отдавая себе отчёт, что его слова могут прозвучать резковато.

– Юлий! – сурово возвысил голос Михаил.

– Я бы не хотел ссориться, но если мы будем развивать тему, нам этого не избежать, – Юлий побледнел и выглядел непреклонным.

Михаил с полминуты сверлил его взглядом, но ничего не сказал.

– А Илайя – это… – Таня загнула фразу вопросом, с одной стороны, призывая к ответу Юлия, с другой – испытующе глядя на Илайю, словно ожидая, что та вмешается и разрешит разногласие в пользу Михаила.

– Илайя – это имя, которое я только произношу, но не слышу, – отрезал Юлий с враждебностью, заставившей Таню отшатнуться и воззриться на Михаила с безотчётной надеждой, что он вступится за неё.

Михаил был мрачнее затупившегося напильника, но молчал, исподлобья глядя на Юлия.

– Извини, – пролепетала Таня с демонстративной робостью, и вдруг отодвинула стул и встала. – Давайте я сделаю чай нам всем для настроения.

– Я не буду, – угрюмо сказал Юлий.

– Ладно вам, чего вы надулись, – она стала за стулом Михаила, примирительно склонив голову. – Мы-то не знали ничего об Ил… о твоих увлечениях. Что же удивительного, если мы рассчитывали на твою компанию. А когда я нашла вот это, – она отклонилась к холодильнику и стянула сверху какой-то буклет. – Я была уверена, что ты собираешься пригласить нас на фестиваль ветра.

Юлий и Илайя одновременно вздрогнули. Это не ускользнуло от Михаила.

– Что там такое? – он кивнул, требуя объяснений.

– Фестиваль «Избранник ветров». Состоится в эту субботу в Летнем театре, – зачитала Таня. – В программе фестиваля: эксклюзивный иллюзионистский перформанс, черлидинг-балет «Квадрокоптер» с шоу «Полёт дрона», этно рок группа «Феникс», тематические квизы и экспромт-розыгрыши, экзотическое угощение от лучшего шеф-повара города, коктейльный мастер-класс и многое-многое другое, а также гвоздь программы – феерическое сражение на японских воздушных змеях роккаку. Самое грандиозное событие года, которое ждёт в гости весь бомонд страны. Победитель соревнования получит символ фестиваля – трехмерную спираль, полностью вылитую из золота. Ископаемый какой-то приз, – покачала головой Таня. – Золотая спираль стоимостью десять тысяч долларов. Десять тысяч долларов! А, вот тут приписка: по желанию победителя золотая спираль может быть заменена эквивалентным денежным призом. В ходе фестиваля будет проведён сбор средств на нужды женского приюта, при этом, участие в фестивале бесплатно, – Таня покрутила буклет в руках. – Зачем человеку хранить приглашение на фестиваль, если он не собирается туда идти. Вот я и решила, что ты приготовил это для нас.

– Откровенно говоря, я не ждал вас так скоро, – сказал неожиданно присмиревший Юлий.

– У тебя есть возможность исправиться, – буркнул Михаил.

– Давайте пойдём! – загорелась Таня. – Это же явно что-то необычайное, ивент сверхъестественного масштаба. И совпало с нами! Ни за что вам не прощу, если вы откажетесь. Ну? Дядя Миша! Юлий!

– Кому, интересно, понадобилась такая шумиха? – заинтересовался Михаил. – А что там сказано: кто организатор фестиваля?

– Тут с десяток спонсоров, – Таня уткнулась в буклет. – Банк, супермаркет, агентство недвижимости, оператор связи. Ага, вот! Организатор – Мира Манн.

– Кто это? – спросил Михаил.

Юлий метнул недоумённый взгляд на Илайю. Та покачала головой.

– Вы не знаете Миру Манн? – раскрыла рот Таня. – Как её можно не знать? Она же самая красивая и утончённая женщина за всю историю человечества. Новейший кумир интернет-сообщества. Пару недель назад в сети появился снимок с Каннского кинофестиваля, где она сопровождает одиозного бизнесмена Марата Пандробана. Этот снимок взорвал сеть. И сегодня её рейтинги бьют все рекорды. Самое интересное, что до появления в Каннах она была совершенно непубличной фигурой – у неё нет даже профиля в социальных сетях. Личность-загадка. О её происхождении слагают легенды. Самая расхожая – будто бы она биоробот, разработанный канадскими робототехниками по специальному заказу Пандробана, – слишком уж невероятная красавица. Я читала пост, в котором эксперты по робототехнике очень убедительно аргументируют эту теорию. Называют даже цену, которую олигарх выложил за свою электронную невесту – три миллиарда долларов. Поверить не могу, что её можно будет так просто увидеть живьём.

– Угу, – с разоблачительным видом промычал Михаил. – Теперь понятнее. Видать, этот туз намерен баллотироваться в губернаторы.

– Мы обязаны там быть! – возбуждённо встрепенулась Таня. – В конце концов, пусть Юлий не ходит, если не желает, но мы с вами, дядя Миша, пойдём. А если и вы не согласитесь, – добавила она воинственно. – То я пойду одна, и никто меня не удержит!

Тут Юлий встал. Таня воодушевлённо шагнула к нему.

– Я знала, что ты не отвернёшься от меня! – воскликнула она вне себя от радости и возбуждения.

– Сейчас нам надо уйти, – сказал Юлий. – Извините. Илайя… – с этими словами он торопливо вышел из кухни.

Илайя послушно встала, кивнула в знак прощания, когда на ней сошлись взгляды Тани и Михаила, хранящие след недоумения, адресованного в большей степени Юлию, чем ей, и, так и не произнеся ни слова, вышла за ним.

Юлий пошёл очень быстрым сердитым шагом вон со двора и дальше по улице, петляя между прохожими, и ни разу не обернулся, пока не оказался в невзрачном придорожном сквере, словно только тут перестали действовать чары, мешавшие ему остановиться. Здесь он развернулся, шагнул к Илайе и, прежде чем она успела дать волю рвущимся на свободу словам или хотя бы взгляду, крепко обнял её. Илайя обвила его руками и прижалась к его плечу, что было сил. Когда её мышцы устали, она немного ослабила хватку и стала тереться о его плечо щекой, руками непроизвольно сжимая кожу на его спине. Юлий крепко и неподвижно сжимал её в объятьях, уткнувшись лицом ей в волосы.

– Нужно немедленно снять квартиру, – сказал он спустя несколько минут, немного отстраняясь, но одной рукой продолжая держать её за шею. Другой рукой он озабоченно тёр то веки, то лоб. Только услышав его тусклый голос, она в полной мере осознала, до какой степени он угнетён.

– Мы сможем видеться в Асседии, – мягко возразила Илайя.

– Поедем прямо сейчас, – он взял её кисть и прижал к губам.

– Не могу. Мама ждёт меня дома.

Он закивал с обречённым видом, несколько раз поцеловал её руку, пребывая всё в той же напряжённой задумчивости и, наконец, отпустил и руку, и шею.

– Какой я дурак, – сказал Юлий. – Почему нельзя просто быть счастливыми? Когда я смеялся над героями Шекспира и Толстого, разве мог я подумать, что сам стану жертвой этих мелких, мнимых препятствий? Я хочу побыть с тобой вдвоём. Поедем сейчас в Асседию! Я позвоню твоей маме. А хочешь, пойдём сейчас к тебе домой, я сам с ней поговорю.

Илайя покачала головой, и в ту же секунду, как бы искупая разочарование от своего жеста, сама обняла его, так же крепко, как он давеча.

– Хватит нам на сегодня вторжений, – сказала она. – И принуждённых оправданий. Моя мать – не тот, увы, человек, от которого стоит ждать понимания в этой ситуации, – она погладила Юлия по спине и добавила. – Вот уж кто наверняка не пропустит этот их фестиваль.

Эти слова задели Юлия – он замялся.