Арлет. Черное дерево

– А почему мы не чувствуем голода? – спросила Нео, демонстративно поглаживая себя по животу, будто заскучала по возможности быть голодной.

– Хрр… не чувствуете, да, – подтвердил ее слова Странник, – Дело в том, что все, чем привыкли питаться загранные, создано из стихии, в то время как Аграаль является самим воплощением стихии. Эта стихия проникает в вас, пропитывает ваши тела, и тем самым поддерживает в них жизнь.

– Интересно, – пробубнил Эдвиан, и Арлет заметила, как он с видом первоклассника ощупывает свою кожу, будто пытаясь разглядеть проникавшую сквозь нее стихию.

На этом их вопросы об Аграале были исчерпаны, и движение они продолжали молча, так как Странник был вовсе не их тех, кого можно было назвать инициатором разговоров. Он то и дело стрелял по сторонам своим волчьим взглядом, а время от времени даже порыкивал себе под нос, в особенности, когда до них доносились далекие крики творцов, или над головой мелькала очередная тень.

– Как долго нам добираться до Обители? – спросила Арлет, после двух часов безмолвного движения.

– Если туман не будет к нам жесток, то возможно, к закату мы достигнем нашей цели.

– Странный туман какой-то, – отозвалась Нео, – Чем дальше мы продвигаемся, тем гуще он становится.

И она была совершенно права. Туман густел чуть ли не с каждой минутой, и вскоре силуэт шагавшего впереди Странника стал теряться в его серых клубах.

– Возьмитесь за руки, – тоном, не терпящим возражения, отозвался лютогар, – и держитесь ко мне как можно ближе, если только не хотите полететь головой вниз. Этот туман клубится здесь не просто так – это защита воздушных творцов, которая расползается вокруг Обители на многие мили. И чем ближе мы подбираемся, тем непроходимей он становится. Творцы воздуха крайне редко спускаются наземь, – добавил он, – а если и спускаются, то вовсе не для того, дабы передвигаться по ней ногами, для тех, у кого за спиной растут крылья, в этом нет никакой нужды. У них, как и у каждой стихии, есть свои сильные стороны. У творцов огня это способность чувствовать перепад температур, – Эдвиан ахнул, пробубнив что-то вроде “вот оно значит, что”, – у творцов воды это слух -вода является самым сильным проводником звука. У творцов земли это зрение, они способны видеть даже в кромешной темноте. А превосходством творцов воздуха является обоняние – их острый нюх может учуять самозванца за многие мили. Так вот, они летают высоко над туманом, и вынюхивают в нем незваных гостей, которые вынуждены передвигаться по земле, потому как иного выбора у них нет. Путь, ведущий к Обители, всего один, – добавил Странник, – С него невозможно сойти, так как сходить будет некуда. Но если в Обители тебя не ждут, или ты не лютогар, умеющий скрывать свой запах под звериной шкурой, и знающий каждый клочок Аграаля, в тумане ты, скорее всего, дойдешь лишь до своей погибели. Погибели от рук воздушных творцов, или же гибели, на встречу которой ты понесешься с обрыва, потому что не смог его разглядеть.

– Но почему творцы до сих пор не заметили нас? – удивилась Арлет, – Если они чуют каждого, кто проходит сквозь туман?

– Хррр… они заметили вас, не сомневайтесь в этом.

– Заметили?! – в один голос воскликнули Арлет, Нео и Эдвиан.

– Несомненно, – спокойно добавил лютогар, – И не нужно так кричать, лишнее внимание нам ни к чему.

– Но почему тогда они нас не схватили? – уже тише спросил Эдвиан, нервно поглядывая в сторону облаков.

– Если вы еще не забыли, на вас надето то, что принадлежало белым стражам, – ответил Странник, – и поэтому, сейчас вы пахнете так же, как и предыдущие владельцы. Накидки скрывают ваш истинный запах, и любой творец, который пролетает над вашей головой, чует под собой только лишь стража Поднебесья. Тем более, – добавил он, – что о пропаже настоящих стражей известно лишь верховному кругу творцов. Они крайне редко выносят подобные сведения в массы, чтобы не сеять среди творцов панику. Точное число пропавших – оно известно только тем, кто заседает в Обителях. Поэтому, если вас кто и увидел, то принял лишь за тех, кого вы и пытаетесь собой выдать.

– Интересно… – протянула Нео, – раз о таких событиях известно лишь верховным творцам, как же ты, Странник, мог узнать о произошедшем на границе?

– Я не творец, я лютогар, – ответил ей Странник, – Порой события доходят до моего слуха даже раньше, чем они происходят.

И его громадная пасть вдруг растянулись в загадочном оскале.

Путники двигались дальше, и Арлет стала понимать, что имел ввиду Странник, когда говорил о гибели, которую встретят в тумане незваные гости. Она благодарила небеса за то, что не усомнилась в себе, и последовала за криками лютогара, которого они в итоге спасли от погибели. Ведь если бы не он, они бы ни за что не прошли сквозь защиту воздушных творцов.

Ее рука подрагивала, то и дело норовя схватить Странника за его взъерошенный мех – несмотря на непосредственную близость, силуэт проводника становился все размытей, и Арлет боялась, как бы не упустить его из виду. Но каждый раз перед глазами всплывал образ острых клыков оборотня, поэтому она лишь крепче сжимала руки Нео и Эдвиана.

Мы должны быть там к закату, повторяла она себе, словно мантру, и это придало ей сил. Но что же потом? Как они проникнут в Обитель, если они даже этот туман не могут сами преодолеть? Прежняя уверенность понемногу улетучивалась, и Арлет с ужасом осознала, что понятия не имеет, что делать, когда они достигнут цели. Она всегда следовала своим инстинктам, всегда прислушивалась к тому, что шептал ей Интро, но сработает ли ее чутье и на этот раз? Эх, нужно срочно брать себя обратно в руки. С таким настроем у нее и правда ничего не получится. Если огненный ящер отдал ей нить, то стало быть и Хранитель воздуха, кем бы он не оказался, тоже не сочтет ее незнакомкой. В общем, туз у нее в рукаве был однозначно, и она сыграет им так хорошо, как только сумеет. Ведь вполне вероятно, что однажды она уже смогла выиграть, хоть и не помнит этого.

Наверняка Арлет и дальше продолжала бы терзать себя подобными мыслями, если бы не странный шум, который вдруг донесся до ее слуха прямо из тумана впереди. Странник резко затормозил, и троица, не успевшая среагировать так же быстро, поочередно налетела на своего провожатого.

– Хрр… – лютогар недовольно зарычал, но лишь этим и ограничился, внимательно вглядываясь в пространство перед собой, – Никому не шевелится, – тихо добавил он, и даже его длинный хвост, которым он помахивал все это время, бездвижно застыл в воздухе.

А шум тем временем становился все отчетливей, словно то, что его издавало, подбиралось к ним все ближе. Звук был прерывистым, и напоминал собой единичные порывы ветра, только вот слишком уж громкие. А затем в лица путников и правда ударил ветер, такой сильный, что едва не сбил их всех с ног, включая громадного лютогара. Странник вновь зарычал, и уши его поднялись вверх, явно предвещая некую опасность. А затем туман разошелся, и прямо из него на свет показалось существо.

Клубящееся облако воздуха, человеческого роста, надвигалось прямо на них. Большие, круглые глаза – кажется, Арлет уже видела такие…

– Элементаль… – прошептала Нео.

– Оставайтесь на своих местах, – рявкнул Странник, но Арлет, даже если бы и захотела, не осмелилась бы отойти от своего проводника дальше, чем на шаг. Ей казалось, что если что и способно их защитить, то только мощная спина лютогара.

И про защиту она подумала вовсе не без причины. Да, еще недавно элементали огненного леса спасли их всех от неминуемой погибели, но этот элементаль дружеским вовсе на казался. Он сердито втягивал в себя густой туман, а выпученные глаза внимательно изучали противников.

– Он готовится к нападению, – Странник подтвердил догадки Арлет, а затем пригнулся, наверняка готовясь защищаться, – Это элементаль ветра, один из самых сильных…

“А еще, на моей руке нет воздушной нити, которая смогла бы его успокоить” – с горечью подумала Арлет.

Элементаль в последний раз обвел взглядом путников, и уже рванул было в их сторону, но тут произошло нечто такое, чего никто из присутствующих никак не ожидал. Земля под элеметалем треснула, и наружу вырвалось существо еще более невероятное, нежели его предшественник. На поверхность вынырнул длинный, бледно-коричневый червь, размерами ничем не уступавший взрослому слону. Поднявшись на своем безобразном, слизком туловище, он открыл пасть, выставляя напоказ свои острые, как бритва, зубы, а затем одним беспощадным рывком заглотил парящего над ним элементаля. Воздух наполнился резким, гнилостным запахом, а затем червь исчез под землей так же стремительно, как и появился. Еще несколько секунд в тумане зияла оставленная им продолговатая дыра, а потом все вернулось на свои места, так, словно ничего и не происходило.

Арлет услышала, как разом выдохнули Нео и Эдвиан, да и сама она почувствовала, как облечение расползается по ее телу теплыми волнами.

Странник рыкнул, а затем медленно сел наземь, все еще оглядываясь по сторонам.

– Что… что это было? – голос Эдвиана подрагивал.

– Это был мораагл, – мрачно ответил Странник, – который только-что сожрал элементаля.

– Мора… кто? – даже Нео заметно нервничала.

– Мораагл, – повторил Странник; даже само название вызывало неприятные ощущения, – Это падальщики. Трупоеды Аграаля. Морааглы рождаются из звёздных туманов. В Аграале их призвание заключается в пожирании тел тех, чьи силы ушли обратно к своим небесным телам.

– То есть, когда творцы погибают, их тела пожирают морааглы? – спросил Эдвиан, и его передернуло, впрочем, как и всех остальных.

– Именно.

– Но… но почему этот мораагл сожрал элементаля? – у Арлет возникла сумасшедшая мысль о том, что этот червь тоже решил их защитить.

Но Странник эту мысль поспешил опровергнуть.

– Морааглы голодны, – сказал он, – С исчезновениями творцов, живых или мертвых, они лишились главного источника пищи. Теперь они вынуждены питаться мертвыми лютогарами, которых убивают творцы, но видимо, в наших телах недостаточно мертвой стихии, дабы утолить их голод. И поэтому они стали нападать на элементалей. Хрр…, – прорычал он задумчиво, – обычно морааглы проделывают свою роботу ночью. Видимо, их дела совсем плохи, раз они решились выползти из своих нор прямо среди бела дня. Хотя, должен признать, их аппетит проявился весьма вовремя…

Они постояли еще некоторое время, и лишь когда убедились, что опасность миновала, двинулись дальше.

Последующие несколько часов тянулись как резина. Путники то и дело поднимали глаза в небо, отгоняя мысли о разоблачении. Необычные крики (теперь они знали, что они принадлежат воздушным творцам) и шум крыльев слышались все чаще. Нео тихонько выругалась, когда прямо над их головами возникли два массивных, разномастных крыла, прошитых сложным механизмом, напоминающим рычажные весы. Творец–Весы пронесся сквозь пушистое облако, но то ли он не заметил путников, то ли просто решил не связываться з теми, на ком висели белые накидки – ко всеобщему облегчению уже спустя миг он скрылся из виду так же неожиданно, как и появился.

Чем ближе путники подходили к цели, тем плотнее становилась облачная стена, и поэтому никто уже и не надеялся определить расположение солнца. Были моменты, когда Арлет продвигалась чуть ли не на ощупь, и все же ни она, ни Нео с Эдвианом, так и не осмелились ухватиться за мех Странника.

В такой атмосфере прошел еще один мучительный час, и вот когда отдаленные крики и почти нулевая видимость накалили нервы до предела, Странник вновь остановился, жестом призывая остальных следовать его примеру. С минуту он старался рассмотреть нечто в непроницаемой пелене – неужели опять элементаль? Или еще хуже, мораагл, который решил в этот раз полакомиться настоящей плотью? Но ничего, что могло бы указывать хоть на одного из вышеупомянутых существ, Арлет так и не увидела, и даже не услышала, как бы не старалась.

Еще с минуту Странник всматривался в белизну, а затем медленно двинулся вправо, и, сделав три осторожных шага, вдруг полстью исчез. Просто растворился в тумане. Арлет увидела, как в глазах Эдвиана мелькнула паника, да и самой ей, честно говоря, стало не по себе.

– Куда он делся? – прошептал Эдвиан.

– Да почем нам знать? – сердито прошептала в ответ Нео, – Чего мы стоим? Потеряем его, и нам конец.

– А если он свалился с обрыва? – Эдвиан озвучил догадку, которой Арлет пыталась избегать, – Здесь же ничегошеньки не видно, хоть глаз выколи. Он наверняка почуял опасность, потому и остановился, но вполне возможно, что прогадал даже со своим лютогарским чутьем.