Наперегонки с Эхом

– Замечательно… Как жаль, что наша реликвия утрачена… Но отчего же тогда погиб тот получеловек? – встрепенулся он наконец.

Нотия пожал плечами. Авик заметил, что несколько Куниц внимательно рассматривают Мавку и тихонько перешептываются. Повисла напряженная пауза.

– А что ты сама думаешь по этому поводу? – вкрадчиво спросил ее Коготь. – Откуда взялась эта твоя магическая защита?

– Я не могу вам сказать, – тихонько отвечала девушка.

Шерсть на загривке Куницы встала дыбом, глаза сузились, усы взметнулись вверх над оскаленной пастью.

– Что за глупое упрямство? – зарычал он. – Если бы не мы, ты бы сейчас шутила свои шуточки с пустоглазыми. И не забывай, что мы все еще Черные Куницы…

Попугай выскочил из-за пазухи Рема и тревожно затараторил. Сотник и еще один воин едва ли поняли хоть слово и стояли бледные как мел, переводя взгляд то на Мавку, то на оскаленные клыки Когтя.

– Я не могу… – тихо повторила Мавка.

– Да скажи ты ему, – не выдержал Авик, – он имеет право знать, они же нас спасли.

– Я тебе всё сто раз объяснила, – сказала Мавка, глядя ему прямо в глаза так, что Авику стало не по себе. – А ты ведешь себя как предатель.

– Ну и глупая, – обиделся Авик.

– Мавка обещала никому не раскрывать этого секрета… – вступился за девушку Хура. – Нам она тоже ничего не сказала, как мы ее ни упрашивали.

– Это… если дело в оборотне, – вмешался вдруг десятник, – то есть если прибить кого надо, то это всегда пожалуйста, моя пика и мои люди к вашим услугам…

Коготь издал горестный вопль, губы в уголках его оскаленной пасти едва заметно расслабились. Наконец он поковырял пальцем в оскаленных зубах, и напряжение несколько спало.

– Будь по-твоему, – проворчал он, с подозрением глядя на Мавку. – Но перевод вам сделать придется.

– Вне всякого сомнения, – подхватил Нотия, – а после завтрака, с вашего позволения, мы отправимся к Резервуару.

Коготь недовольно почесал подбородок.

– Чего вы так торопитесь? Путь неблизкий и небезопасный.

– Небезопасный? – удивился Хура.

– Во-первых, вам нужно научиться ходить по Мароджару, это не бабушкин погреб, а огромная пещера с узкими ходами, подземными реками, обрывами и осыпями. А во-вторых, на нижних ярусах полно рыбоедов.

– Но вы сможете нас туда провести? – спросил Нотия.

Коготь нехотя повел плечами, как будто что-то с них сбрасывая.

– Ладно, – пробурчал он, повернулся спиной и поковылял к озерцу.

Авик мельком взглянул на Мавку. Девушка сидела в своем гамаке, уставившись в пространство прямо перед собой немигающим взглядом.

***

Они шли уже около двух часов. Холодные огни отбрасывали причудливые тени. Куницы то и дело убегали вперед, цепляясь за стены и перепрыгивая с карниза на карниз где-то под потолком. То, что когда-то было анфиладой роскошных залов, спускавшихся по спирали в недра земли, теперь совершенно разрушилось. Покрытые трещинами резные арки, обломки статуй и непонятных механизмов валялись на полу вперемешку с отвалившимися от потолка кусками камней и медленно покрывались натеками. Несколько раз дорогу преграждали широкие разломы с несущимися по ним пещерными ручьями. Куницам приходилось натягивать через них койси и переправлять своих спутников. Сами они передвигались, цепляясь за стены и потолок, перепрыгивая с одного камня на другой. Один только Коготь ковылял рядом на своих кривых ногах. Авику, Рему и Нотии выдали странные полупрозрачные куски материи с дырой для головы. Ниспадая почти до колен спереди и сзади, эти фартуки крепились завязками к поясу и чуть повыше колен и поразительно хорошо согревали в холодных пещерах. Бока от подмышек до бедер, там где у Куниц крепились летательные перепонки, эта одежда не закрывала, но из-за ходьбы холода не ощущалось. Еще они получили очень неудобные для обычных людей полумаски, благодаря которым они могли видеть вервия в виде мерцающих серебристых нитей с зеленоватым отливом. Впрочем, в сумрачной пещере в полумасках не было видно ничего, кроме койси, и поэтому их пришлось снять. Некоторые залы открывались в огромную полость, в глубине которой еле заметно горело голубое пламя. На самом дне подземелья, как одинокий светлячок, мерцал Резервуар, до краев наполненный преро-тиз-зоиз.

Они обходили какой-то разломанный каменный постамент, на который взгромоздились три широких сталагмита.

– Сколько же лет эта пещера стоит брошенная? – спросил Авик.

– Как видишь, давно, – пожал плечами Коготь, – наверное, больше тысячи лет.

– То есть, – Авик вдруг остановился, – они владели магией еще до открытий Шогеста Брандото?

Коготь только фыркнул.

– Конечно, мой мальчик, – мягко сказал Нотия, – эти открытия совершались множество раз. Летающие Острова пришли к ним тоже до Шогеста.

– А почему люди ушли отсюда? – снова обратился Авик к Когтю.

– Этого никто не знает. Верхние ярусы выглядят как рудные выработки.

– А когда руда истощилась, они покинули это место? – спросил Рем.

– И бросили Резервуар? – удивился Авик.

– Похоже, рудокопы так трепетно относились к своим пещерам, что украшали их статуями и резьбой, – добавил Рем.

– Здесь был огромный подземный город, – неторопливо продолжал Коготь, – в котором жили не только рудокопы. Подземная страна процветала сотни, если не тысячи, лет после того, как первые шахты были оставлены. Сейчас мы проходим то, что считаем банями. Вон в те углубления, по-видимому, наливали теплую воду и мылись. По тому желобу сюда поступала холодная вода. А видите ту струйку? Она еле капает, но она теплая! Это горячий ключ или что-то в этом роде. Наверное, раньше он лился сплошным потоком, и все здесь было затянуто клубами пара. Древние любили проводить струи горячих ручьев внутри стен. Старые отверстия, конечно, уже забились за такое огромное время, но в части залов до сих пор теплее чем в других… А вот здесь, вдоль этой бороздки, крепился какой-то барьер, чтобы жар не выходил… Если хочешь понять чужую мудрость, приходится учиться понимать и того, кто ею обладал. Мы не можем задать вопрос тем, чьи кости давно истлели, поэтому, как охотники, идущие по свежему снегу, разбираем следы и знаки, оставленные на камне резцами обитателей Мароджара.

– Вы охотитесь за надписями? – спросил Нотия.

– Да, и за зачарованными предметами, – ответил Коготь, – в Мароджаре была развита магия, хотя она, конечно, сильно отличалась и от нашей, и от вашей. В ней было очень много знаний о минералах, очень мало – о животных и практически ничего о небесных светилах.

– То есть вам в конце концов удалось расшифровать тайнопись? – удивился Нотия.

– В Мароджаре было по крайней мере три системы письма. То, которое мы называем «верхним», мы расшифровали уже довольно давно, поскольку нам удалось найти каменную стелу с высеченными на ней Истинными Именами, названиями на мароджарском и пиктограммами рядом с ними. «Нижнее» письмо – это то, которое для нас должен был расшифровать тот подлец-волшебник. Мы разделили их письмо на «верхнее» и «нижнее», поскольку одно встречалось только на верхних ярусах, а другое –только на нижних. Не так давно мы обнаружили «среднее» письмо, которое занимает промежуточное положение между ними, как по форме знаков, так и по глубине, на которой мы его нашли. Оно и дало нам ключ к расшифровке «нижнего» письма.

– Зачем же одному народу пользоваться тремя видами письменности? – спросил Рем, – это как-то неудобно.

– Я считаю, что эти системы письма просто соответствуют разным эпохам, одно плавно перетекало в другое. Люди закапывались все глубже и глубже под землю, всё совершеннее становились изваяния, все искуснее гравировка, все сложнее и непонятнее чары…

– Закапывались, закапывались, а потом взяли и ушли, – сказал Авик.

– Всё что имеет начало, имеет и конец, – изрек Рем.

– Может быть, и сгинули, – сказал Коготь, опустив голову, – но мне как-то в это не верится. – Он замолчал на мгновение, – мы сюда пришли за сокровищами мудрости, почти как грабители могил, а сейчас… Я люблю это место, его ушедших жителей и их тайны… – он вдруг встрепенулся, его уши поднялись торчком, шерсть на загривке встала дыбом. – Нас учуял рыбоед, пертушки на изготовку!

Коготь просвистел что-то своим товарищам, и они немедленно спикировали вниз из темноты, ловко собрали свои алебарды и направили их куда-то в темноту. Авик и Рем, хотя и не без труда, тоже справились с этой задачей. Алебарды были на удивление легкими, хотя и очень прочными. Раскладным петлям и запорным механизмам мог бы позавидовать самый искусный хоривский оружейник. Из глубины пещеры донесся звук тяжелых шагов.

Куницы достали из-под плащей по пригоршне маленьких черных шариков. Они принялись кидать их в разные концы пещеры. Шарики отскакивали от стен с громким вибрирующим звуком, от которого звенело в ушах и начинала кружиться голова. На мгновение шаги замерли, как будто в нерешительности, и раздался глухой грубый рев, переходящий в подвывание. Коготь достал из-под плаща небольшой мешочек и забросил его в темноту. Было слышно, как мешочек ударился обо что-то мягкое, и воздух снова огласил голос хищника, только теперь в нем слышалась бешеная ярость. Судя по звуку, зверь мчался прямо на них, натыкаясь на стены и сбивая сталагмиты.

– Дышите ртом, – шепнул Коготь своим спутникам, но было поздно. До них докатилась волна такого зловония, что все лечебные мази мира были лишь легким цветочным ароматом по сравнению с ним. – Старайтесь бить его в ухо или под хвост, – добавил он, доставая метательную трубку и заправляя в нее стрелу.