Да

– А я готов спорить, что такие обширные сведения Рубруса обо всех делах секты – дело твоих рук. Я-то работал не сам. Заинтересовал одного приближённого Комохо. Приближённую, точнее. Благодаря ей, руководство деревни шло на сближение с Кеаго.

– Как же именно ты ее заинтересовал? – Амба многозначительно посмотрела на него, двинув бровями.

– С ней не сложно договорится, – спокойно продолжил Айран, пропустив пошлый намек мимо ушей, – Ее зовут Зара, могла слышать о ней, дочь кукольника. Она с юности выполняет заказы со стороны. Обычно она остается верна интересам своей деревни, но, по сути, она наемница. Такие люди знают толк в деньгах.

– Да, слышала, интересный персонаж. Насколько я знаю, она не темная, но может применять Хантай-Ни, владеет чакрой Ветра, использует в бою куклу-двойника и крутит всей деревней, как хочет.

– Да, точно она.

Нынешняя резиденция Кеаго представляла собой укрытый растительностью грот неподалеку от озера Найгери. Место это было облюбовано кланом Кеаго задолго до того, как он отошел от принципа семейственности и стал сектой. Рисунки на сводчатых стенах пещеры рассказывали о встрече первого из тех, кто стал звать себя Кеаго, с их богом по имени Дождь и о познании им секрета самого торжественного и кровавого ритуала жертвоприношения.

Из влажной темноты донесся голос Сатанга:

– Опять ты со своим восстанием против системы? Ты как ребенок, Айран, а ведь не многим младше меня. У тебя было достаточно времени, чтобы понять, что это все безнадежно.

– Я уверен, что возможно создать государство, где человек, не желающий быть воином, не будет считаться преступником только за то, что не может убивать; где человек, верящий в бога, которого не знают другие, не должен будет прятаться, совершая свой обряд.

– Ты слишком много думаешь о том, что происходит на Земле. А Земля – это лишь тленный мир, в котором ты проживаешь свои жалкие несколько десятков лет только для того, чтобы сделать свой выбор перед началом истиной жизни.

– Если твои люди правильный выбор уже сделали, к чему беречь жизнь своей телесной оболочки?

– Идти с вами это все равно, что добровольно отвернуться от истины. Все вы трусы и подлецы. Что ксэ, что сихэ, что воры, как ты, – все вы остаетесь собаками Хана. Этого из вас не выбить. Мне странно, что ты вообще пришел ко мне после того, что эти грязные псы из Ма по твоей наводке подослали мне Джакомо. Это было низко. Жаль, что он не успел пройти обряд инициации, а то я поставил бы ему нашу печать, и в деревне Ма был бы Комохо с темным началом второй ступени.

– Можешь не верить мне, Кнес, но не я хотел, чтобы они присылали своего человека, и я не знал, что они так поступят. Мои люди вербовали сихэ Ма, чтобы ослабить деревню Ту и отвлечь внимание Хана. Я сделал все, чтобы навести Комохо Ма на мысль о сближении с вами, но не более. К тому же, я не считаю подлостью то, что сделал Комохо. Он не привык доверять Кеаго, отступникам в его глазах.

– Вот видишь, ты защищаешь Комохо, хотя сам давно вор. В том-то и беда, что ты не считаешь подлостью то, что считаю я. Уходи, откуда пришел, вор, мы уже потеряли много людей на этой бессмысленной войне.

– Я понял, что ты не хочешь лишней крови…

– И потому прошу тебя уйти, – перебил его Сатанг.

– Выслушай его до конца! – потребовала Амба, обнажив клыки.

– Я лишь хотел попросить тебя позаботится об одном ксэ, который в ближайшее время окажется в муниципалитете Ту.

Айран знал о продвижении второго ксэ высшего ранга со слов Хелен, которая выложила ему информацию, находясь под действием техники иллюзий.

– Мне бы очень не хотелось, чтобы этот ксэ вернулся к Хану. Велика вероятность, что по пути он видел один из наших лагерей. Мне кажется, что будет лучше, если он предстанет перед Дождем, чем перед своим господином.

– Что ж, вор, у ксэ высшего ранга обычно сильная душа. Он будет хорошей жертвой нашему Богу. Я пошлю своих людей за ним. Но обещай мне, что ты никогда больше не вернешься ко мне. Уходи. Амба, проводи нашего гостя.

– Не стоит, – сказал Айран и посмотрел на поднявшуюся с места Амбу, – Я благодарю тебя, Кнес. Даю тебе слово, что последний раз явился к тебе с просьбой.

Он еще раз попросил Амбу не провожать его, в ответ на что она тихо рыкнула себе под нос. Когда он вышел наружу, Первый Хвост, наконец, после нескольких попыток смог выйти с ним на связь и объявить о собрании Хвостов.

***

В течение пяти земных дней Максим жил у Анкс. Под присмотром Сфорцы его состояние постепенно улучшалось. Лина даже заглянула в Ад, обеспокоенная новостями об охоте Мешер на душ, но с братом она оставалась недолго, быстро заскучав по своему Иллису.

Жизнь Максима в доме Анкс стала слишком напоминать человеческую. Но в Аду хорошее самочувствие, наверное, считается дурным тоном, потому что однажды утром, разрушая все тщательно выстроенные иллюзии психического здоровья, в сознании обоих Хвостов раздался низкий лукавый голос:

– Граждане, Ольгерд на связи. Первый Хвост, если кто забыл. Всем срочно на собрание!

Максим обескуражено уставился на Анкс. Ее раздраженно-будничный вид убедил его, что подобное здесь в порядке вещей. Помимо того, что внезапное превращение головы в радиоприемник, настроенный на волну вещания первого Хвоста (что само по себе было довольно неожиданно, да и малоприятно), Макс поймал себя на странной мысли, что этот голос ему хорошо знаком.

– Рокси, моя Роксаночка, испекла пирожки с вишней! – продолжал Ольгерд, – Очень вкусные! Все приходите! У нас же теперь одним ртом меньше! Наша дорогая Лина предпочла прекрасное общество Хвостов некоему кавалеру с Земли по имени Иллис. По-моему, парень слегка зануда, но в дела любовные я не лезу. Лина, правда, грозилась кому-то передать свою маску, но я надеюсь, никто вместо нее не придет, и пирожков мне больше достанется. Давайте, ребятушки, я вас жду.

Трансляция в сознание прекратилась, и не сказать, чтобы это сильно расстроило Анкс и Максима, потому что каждое слово растянутой речи Ольгерда отдавалось болезненным эхом в их головах. Делать было нечего. Окончательно убедившись, что услышанное не было слуховой галлюцинацией, Максим забрал Мешер с крыши, и они отправились во дворец Хвостов.

Как и обещала несколько дней назад Анкс, к месту сбора они пошли так, чтобы можно было увидеть последствия упражнений в искусстве настенной графики некой безумной Рейнлан. Макс был уверен, что идти придется по темным подворотням, но Анкс завела его в довольно приятный по здешним меркам район, который можно было бы назвать элитным. Дома здесь были не так скромны, как соседние аскетичные строения, а земля в некоторых местах даже была покрыта подобием ворсистого синего мха. На черной кирпичной стене одного из домов, прямо поверх окон, горели красно-бордовым огнем пять мастерски выписанных букв: «БЭНКС».

– Неплохо, да? – сказала Анкс, – В этом доме раньше останавливался Денница, но после этой выходки Рейнлан, он никогда больше не возвращался на первый Уровень. И это вместо того, чтобы испепелить ее на месте за одну только возникшую мысль. А он просто сказал: «Вот сама теперь в нем и живи». Она и жила какое-то время. На самом деле я думаю, что Деннице просто уже тяжело подолгу находиться на первом Уровне, не тот уже наш старик, он сейчас постоянно живет на восьмом.

– А что такое «Бэнкс»?

– Бэнкс это второе имя Рейнлан, которое она сама себе придумала. Она всем говорила, что она из клана Бэнкс, но она этот клан сама же и «основала».

– Ты знаешь, она мне напоминает одного моего друга, Инга Сефида. По крайней мере, он меня называл когда-то другом, а потом я решил уйти из своей деревни, и он меня силой вернул обратно и сдал в тюрьму… Инг тоже разные штуки выкидывал и стены разрисовывал, правда, не так хорошо.

За разговором они дошли до дворца Хвостов и вошли в зал заседаний. Высокий потолок поднимался метров на десять верх и к концу образовывал арку. Свод и стены были сделаны из камня, похожего на мрамор, но несвойственной для него окраски: на глубоком черном фоне отчетливо выделялись пурпурные прожилки. На трех стенах было по нескольку окон с матовым фиолетовым стеклом от пола до самого потолка. В центре зала стоял длинный стол черного дерева, за которым сидели Хвосты во время собрания. У стола стояли массивные стулья того же черного дерева с отделкой из багрового бархата. На одном из стульев была накинута шкура какого-то зверя.

– Впечатляет, – сказал Макс, оглядываясь.

В это время в зал вошла высокая женщина неопределенного возраста с роскошными длинными темно-серыми волосами, расчесанными на пробор, обрамляющими ее бледное лицо с алыми губами и яркими медово-золотыми глазами. Анкс кивнула ей, как бы сдержанно поклонившись, Макс сделал то же самое. Закрывая за дамой дверь и при этом придерживая огромное блюдо с ароматными пирожками, в зал вошел Хвост с не менее роскошной, чем у его спутницы, черной львиной гривой и в цилиндре на голове.

– Анкс, я слышал, кого-то здесь впечатляет архитектура нашего зала? Молодец, прививай новичку хороший вкус! – сказал он.

– Спасибо, молодые люди, я весьма польщен, – послышался странный голосок со стороны дамы с серыми волосами.

На ее плече показался мохнатый паук, на котором тоже был цилиндр, да еще и восемь белых манжет.

– Пожалуйста, знакомьтесь, дорогой Арахна, – засуетился перед Демоном-пауком Хвост с видом распорядителя бала, – это Максимка Дард, мой сынок. Позволь представить блистательную королеву Ада, дочь Денницы, мою любовницу и творца самых грандиозных на всех светах пирожков – Рокси, Роксаночка, Роксана Великолепная. А это Арахна, лучший архитектор Ада и по совместительству дворецкий Роксаны.

Арахна невозмутимо приподнял цилиндрик. Роксана, небрежно кивнув, села за стол на то место, где лежала шкура.

– Ольгерд? – позвал Максим.

– Внимаю тебе, о свет моих очей!

– Ты сказал, я твой сын?

– Именно это я и сказал. Ты мой сын, а я твой отец, который по милости одного своего друга, к сожалению, помер еще до твоего рождения, и пришлось мне коротать свои нелегкие дни в Аду. Меня зовут Ольгерд, я Первый Хвост, и я очень рад с тобой познакомиться, – он протянул свою руку-лапу, – Только не думай, что, если ты мой сын, тебе достанется больше пирожков, чем другим. Можешь взять один.

Максим механически протянул руку к подставленному ему блюду, в замешательстве глядя на своего неожиданно обретенного отца, который при первом знакомстве кого угодно мог шокировать своими манерами.

– На юноше очень сказывается отсутствие должного воспитания, – сказал Арахна, – Откровенно говоря, это просто возмутительно. Молодой человек, ведь тут же дамы. А вы с непокрытой головой! Немедленно наденьте шляпу! – неожиданно взвизгнул он, – Являться перед дамой без шляпы – верх неприличия! Вы можете быть без штанов, без трусов, но в шляпе вы быть обязаны!

– Я займусь этим вопросом, – пообещал Ольгерд и, схватив пару пирожков побольше, поставил блюдо перед Анкс, которая села напротив Роксаны.