Раскалённые сердца

– Коллинз, посмотри в карманах с той стороны, где у нашего друга седалище. Может, он и таблетки добавляет?

Таблетки тоже нашлись. Их там был целый набор: снотворное, когнитивные стимуляторы для улучшения умственной работоспособности, метамфетамины для повышения функциональной работоспособности – и даже метапсилоцибинамин, уже почти вышедший из употребления стимулятор-галлюциноген.

– Полагаю, мы обнаружили причину несчастий нашего кока, – рассмеялся Хьюз.

Ван Хойтен нахмурился:

– Не курите здесь, инжемех. Идите в грузовой отсек – он лучше вентилируется.

С криками, смехом и улюлюканьем команда потащила упирающегося и всё ещё хнычущего кока в соседнее помещение. Ван Хойтен, подключив свой хронометр к сети наблюдения, с минуту наблюдал за тем, что происходит за соседней переборкой, а потом, осенённый внезапной догадкой, отключился и решил проверить электронные документы.

Вот что следовало бы сделать изначально! Вероятно, этому помешала его извечная нелюбовь к технике. А ведь хотя ответ лежал на поверхности, в чертежах субтеррины и её важнейших узлов!

И то, что он искал, обнаружилось. Сделав совершенно определённые выводы, ван Хойтен прошёл в командный отсек.

17

«Дженнифер» уверенно двигалась к своей загадочной цели. Через два дня миссия будет завершена – и…

Ван Хойтен даже не хотел думать о том, что будет потом, ведь у них отсутствовали контрольные платы к нейтринопередатчикам, даже тем маломощным, которыми оборудовались скафандры. Как без них можно выйти на связь с командованием и вызвать челнок, он себе не представлял. О том, что случится на корабле, и какие формы на сей раз примет неповиновение, ему даже страшно было подумать.

В душах его подчинённых обитало зло, только ищущее повода, чтобы выплеснуться наружу; лишнее подтверждение тому он получил накануне, когда «подземники» издевались над коком-стюардом. Тот, лишённый всех сигарет и таблеток, утром вёл себя вполне нормально, хотя и выглядел понурым – видимо, сказывалась вчерашняя взбучка.

Ван Хойтен, подключившись к внутренней ментосети, вызвал Хьюза. Тот сидел рядом, следя за показателями работы реактора и бура.

– Да, сэр, – ответная мысль пришла с запозданием, очевидно из-за накопившейся за день усталости. – Наш разговор – секрет?

– Да, не хочу, чтоб его слышали. Ты знаешь, где могли бы быть спрятаны контрольные платы?

Пауза, последовавшая за этим, была наполнена исходившим от Хьюза искренним удивлением.

– По-вашему, они всё ещё на борту?

– Конечно. Фрэнкленд попросту сошёл с ума, а Андерсон передозировал наркотики. Вряд ли кто-то из них был достаточно хитёр для того, чтобы незаметно вынуть платы и стереть видеозаписи в бортжурнале.

– Может, это Перри, сэр?

Ван Хойтен мысленно кивнул.

– Это первая мысль, которая приходит в голову в таком случае, но она отнюдь не обязательно верная. К бортжурналу мог подключиться кто угодно, если у него есть соответствующее устройство.

– Вроде вашего командного браслета?

– Да, хотя отнюдь не обязательно контактное. Внешний вид может быть другим – например, брелок или ещё что-то.

– Если мы будем подозревать всех, сэр, то тоже сойдём с ума. Это – просто паранойя.

Ван Хойтен не мог не признать его правоту; тем не менее, мириться с отсутствием нейтриносвязи было нельзя.

– Если мы не найдём эти платы, нам – крышка. Мы не сможем подать условный сигнал челноку и останемся здесь навсегда.

– Ну, на самом деле, сэр, мы даже не пытались решить эту проблему. Наверняка, можно что-то сделать и без плат. Кроме того, и платы, если поискать, могут найтись…

– С этого и нужно начать, сержант. Меня очень беспокоит то, что у нас нет связи. Ты должен разбираться в конструкции субтеррины и знать все места, в которых можно оборудовать тайник.

– Таких мест полно, сэр. Впрочем, если использовать полевой детектор – в него вмонтирован рентгеновский излучатель, – можно быстренько проверить все крысиные норы.

Ван Хойтен довольно улыбнулся.

– Ты вселяешь в меня надежду, Хьюз. Займёмся этим после обеда.

18

За обеденным столом царило приподнятое настроение. Андерсон, уже вполне пришедший в себя, раздал всем тарелки с картофельным пюре и сосисками и скромно занял своё место на противоположном от ван Хойтена конце. Казалось, среди экипажа, наконец, воцарился мир. Трудно найти более благоприятный момент для заявления.

– Минутку внимания! – ван Хойтен поднял вилку с наколотой сосиской, словно то был маршальский жезл. – Все вы знаете суть проблемы, возникшей с нейтринопередатчиками – кто-то вывел их из строя. В связи с этим я требую от вас не только не терять бдительность, но и повысить её, устрожить требования к самим себе. Если ваш товарищ наблюдает за вами слишком пристально, не сердитесь – наоборот, отнеситесь к нему с пониманием, ведь нам необходимо обнаружить пропавшие контрольные платы и определить виновного. Весьма вероятно, что покойный Фрэнкленд не имел к этому отношения, а значит, саботажник, всё ещё жив и скрывается среди нас.

Ван Хойтен замолчал, позволив подчинённым усвоить информацию. Тишина показалась свидетельством понимания, и он решил продолжить.

– После обеда мы проведём обыск. Начнём с личных вещей, а потом, если ничего не обнаружим, просветим все укромные места при помощи полевого детектора.

– А детекторы – в рабочем состоянии? – в словах Фергюсона слышались подозрительные нотки. – Нейтриносвязь в скафандрах ведь была испорчена, да и…

Хьюз самодовольно улыбнулся и положил на стол выполненный из пластика и металла прибор, с виду напоминающий небольшую книгу. С одной стороны он был снабжён небольшим экраном; рядом находился окуляр.

– У нас есть ещё приборы, которые функционируют нормально. Полевой детектор “FD4” работает в широком диапазоне, регистрируя даже рентгеновские волны и излучение нейтрино. Прибор проверен, он в норме.

Как заметил ван Хойтен, эта новость была воспринята с явным воодушевлением. Коллинз даже рассмеялся и толкнул Фергюсона, в достаточно неуклюжей попытке пошутить.

– Если платы обнаружат в твоём барахле, я убью тебя быстро и безболезненно.

– А если в твоём? – На лице Коллинза отразилось искреннее недоумение.

– Ладно, приятель, я не стану их тебе подбрасывать, – расхохотался Фергюсон.

Ван Хойтен присоединился к веселью, которое, казалось, рассеяло воцарившуюся на борту атмосферу страха и подозрительности. Не прошло и нескольких секунд, как они потрясённо умолкли.

Всеобщее внимание на сей раз привлёк Хьюз: захрипев, он повалился на стол. Руки инжемеха напряглись в последнем усилии, словно он пытался встать – а потом беспомощно соскользнули вниз, и он свалился на пол, переворачивая посуду. Ван Хойтен вскочил и отодвинул стол. Наклонившись к бесчувственному телу, он уловил лёгкий запах синильной кислоты. Пока Перри безуспешно пытался нащупать пульс, ван Хойтен выпрямился и достал из кобуры электропистолет.

– Капрал Коллинз, капрал Фергюсон! Немедленно арестовать рядового Андерсона.

Кок-стюард отпирался лишь для виду. Когда его скрутили, ван Хойтен, приблизившись, увидел в подавленном взгляде глазах лишь страх и отчаяние.

– Хьюз мёртв, – сообщил, наконец, Перри. – Я не врач, но очень похоже на цианистый калий.

Обыск в тумбочке Андерсона обнаружил пропавшие контрольные платы нейтринопередатчиков скафандров и корабля.

– Я их не трогал! – закричал кок-стюард, едва не взвизгнув от страха. – Мне это подкинули!